Милая, это я!

Глава 3

Майк Бао уже второй раз свернул налево, а Салли, державшая на руках сонного младенца, по-прежнему осыпала Кейти упреками:

— Разве можно бегать в темноте? Недавно мы проехали мимо двух машин, битком набитых пьяными! А что, если бы ты встретилась с этими парнями, а не с нами?

— Но я же встретилась с вами, а не с ними. Ничего страшного! Эти места получше окрестностей «Сладкой сиесты». А вы оба так боитесь за меня… Прямо-таки как Рей Моралес.

Супруги Бао обменялись улыбками.

— А Рей тебе нравится? — спросила Салли.

Кейти промолчала. На такой вопрос как ни ответишь — все равно будет плохо.

— Рей тебе нравится? — снова спросила Салли; она повернулась к девушке, сидевшей сзади.

— Мне кажется, он неплохой парень, — пробормотала Кейти, мысленно проклиная офицера Моралеса.

— Рей — замечательный парень, — заявил Майк, и Кейти заметила, что жена легонько ткнула его локтем в бок.

— Не торопись, Майк, помедленнее.

Тот снизил скорость до пятидесяти миль в час — теперь машина еле ползла. Кейти тихонько вздохнула и откинулась на спинку сиденья. «Неужели супруги Бао хотят сосватать меня офицеру… Несносному?» — подумала она.

— Многие говорят, что он чертовски хорош собой, а, Салли? — снова подал голос Майк. — И говорят, многие из женщин не отказались бы заполучить Рея Моралеса.

«Судя по всему, Рей слишком хитер, так что не так-то просто заполучить его», — подумала Кейти.

— Неужели? — улыбнулась она. — Хорошая новость. Я уже решила, что он умеет только женщинам приказы отдавать и у него нет времени заметить, что им кто-то интересуется.

— А ты интересуешься? — спросила Салли.

Кейти в смущении рассмеялась:

— Нет, разумеется! Я слишком долго жила при диктаторском режиме. Так что спасибо, хватит! Угнетенные восстали и сбежали.

— А мне говорили, что ты не была замужем, — заметил Майк.

— Верно, не была. Мой старший братец распугал всех кавалеров. И я проехала тысячи миль, чтобы избавиться от него. А тут вдруг появляется… старина Рей и начинает распоряжаться…

— Но он вовсе не стар, — усмехнулся Майк. — В самый раз для тебя.

— После смерти отца Рей заботился о матери и четырех младших сестрах, — сказала Салли. — Люси, самой младшей, было полгода. Представляешь, Кейти, Рей стал главой семьи, когда ему едва стукнуло десять. Слишком тяжелое бремя и большая ответственность для маленького мальчика.

— Да, верно, — пробормотал Майк. — У него четыре младшие сестры, и теперь все они замужем. Кроме Люси. Но и та уже помолвлена. Она в колледже учится. Рей для своих девочек все делал.

— Значит, привык за все отвечать. Только пора бы ему отказаться от этой привычки, — проворчала Кейти.

— А ты едешь на пикник на следующей неделе? — неожиданно спросила Салли — очевидно, она решила сменить тему. — Отличный способ познакомиться с соседями. И будет очень весело. Я думаю, многие поедут. Даже мой троюродный брат Бакстер приедет из Сакраменто.

Майк повернул к стоянке у мотеля и пробормотал:

— Бакстер и Кейти? Да ты шутишь, Салли. — Остановившись, он сказал: — Спокойной ночи, Кейти.

Девушка вылезла из машины и, коснувшись плеча Салли, проговорила:

— Я знаю, что вы хотите как лучше, но мне не очень-то хочется на пикник. Спасибо, что подвезли. Спокойной ночи.

Майк дал задний ход, а Салли, высунувшись из окна, помахала девушке рукой. Затем помахала водителю патрульной машины, въехавшей на стоянку. За рулем же полицейской машины сидел Рей Моралес.

Увидев офицера, Кейти нахмурилась. Если этот коп думает, что загнал ее сюда как в ловушку, то он сильно ошибается. Не надо только выпускать его…

Шагнув к полицейской машине, Кейти заметила, что Моралес украдкой охорашивается, глядя в зеркальце заднего вида. Наверное, вместо оружия он носил в кобуре расческу.

— Отойдите, пожалуйста, а то я не могу открыть дверцу и выйти, — сказал он, повернувшись к открытому окну.

— А я, может, не хочу, чтобы вы выходили, Моралес. — Кейти надавила на дверцу коленом. — И вообще, что вы тут делаете?

— Хотел убедиться, что вы благополучно добрались, — ответил он с невозмутимым видом.

— Я благополучно добралась.

— Что ж, в таком случае… — Он внимательно посмотрел на нее. — Интересно, как долго вы будете жить в мотеле? Мне кажется, вы живете здесь уже вторую неделю.

— Офицер, вы на роль детектива в каком-нибудь сериале не пробовались? Что вы на меня так смотрите?! Никогда не видели?

Моралес тяжко вздохнул.

— Ты был прав, папа, — пробормотал он вполголоса.

— Что вы сказали? — спросила Кейти, наклонившись к окну.

«Каким странным лосьоном после бритья он пользуется… — подумала она неожиданно. — Да, странный запах. Так, наверное, пахнет в тропическом лесу».

И ей вдруг представилось, что она действительно в тропическом лесу. Бьют барабаны туземцев, кричат обезьяны, и рычат хищники. И вот из темноты тропической ночи возник Рей. Он в одной набедренной повязке, на его могучих бицепсах поблескивает лунный свет… и он хочет ее…

— Так вот, я спрашиваю, почему вы уже две недели…

— Ой! — вскрикнула Кейти и заморгала — оказалось, что офицер Моралес сменил набедренную повязку на синюю униформу. — Видите ли, я посчитала: если останусь в мотеле и не буду особенно тратиться на жилье, то с моей зарплатой у меня скоро хватит денег, чтобы снять квартирку.

Моралес нахмурился:

— Вы так много зарабатываете? Ведь нужно внести залог и заплатить вперед — на это потребуется приличная сумма.

— А я объявления читаю. — Кейти вскинула подбородок. — Неужели вы полагаете, что я такая дура? Ошибаетесь!

— Кстати, а что у вас за работа? Похоже, вам платят больше, чем мне. Сколько же?

— Зависит от того, сколько я работаю. Мне платят сдельно. А должность моя называется «конфиденциальный курьер», понятно?

— Курьер?.. — переспросил Моралес. — Чем же вы занимаетесь?

Кейти намеренно медлила с ответом. Она наслаждалась ситуацией — наконец-то офицер Моралес заткнулся. А впрочем… Похоже, ее успех не произвел на него особого впечатления. Ну почему, почему этот человек не может относиться к ней с уважением?

— Видите ли, я занимаюсь… конфиденциальной информацией, — ответила Кейти. — То есть перевожу письма, пакеты, официальные послания — все, что нельзя доверить ни почте, ни службам доставки.

— И кто же получатели?

— А как выдумаете? — Кейти посмотрела на Рея сверху вниз. — Состоятельные люди, а также знаменитости, которые предпочитают не разглашать свои секреты. — Кейти понимала, что начинает привирать, но для Тинселтауна[3] ложь — дело обычное.

— Неужели? — Офицер Моралес взялся за ручку дверцы и начал медленно открывать ее.

— Я же сказала: сидите! — прошипела Кейти. Девушка налегла на дверцу, но все ее усилия оказались тщетными.

— Плечом, леди, плечом, — улыбнулся Рей. — О, мне нравится, когда вы так потеете…

— Ах, мачо… — Кейти удвоила усилия, однако и это не помогло — Рей без труда открыл дверцу и выбрался из машины.

Захлопнув дверцу, он взял девушку за плечи и с ухмылкой проговорил:

— Послушай, малышка, тебе надо получше питаться. Скажем, съедать два бифштекса в неделю у Тонио.

Кейти залилась краской.

— Нечего смотреть на меня свысока! — Немного помедлив, она в досаде воскликнула: — Неужели вас нельзя довести до одышки?

Рей снова ухмыльнулся.

— Медленный танец, несколько страстных поцелуев — и одышка гарантирована. Можно еще что-нибудь попробовать.

— Ах ты… змея! — Кейти выхватила из руки Рея бумажный платок и утерла лоб. Затем сунула платок в карман и вытащила ключи.

Тут Моралес взял Кейти под руку и довел ее до самой двери — причем шел с таким видом, будто делал это ежедневно. Когда они вошли в номер, он пробормотал:

— Значит, змея? Что ж, большое спасибо. Но скажите мне вот что… Откуда вы знаете, что не работаете курьером у торговца наркотиками? — Усевшись в кресло, Рей вопросительно уставился на девушку.

— До чего же у вас живое воображение, офицер Моралес! — воскликнула Кейти.

Но Рей молчал — он ждал ответа. Кейти вздохнула и пробормотала:

— В основном я вожу сценарии и рукописи. Работаю на агента всяких знаменитостей. Причем таких знаменитостей, что имя с адресом узнаю непосредственно перед поездкой. Вот и сейчас только вернулась…

Рей кивнул.

— И куда же вас посылали?

— На Уандерленд-драйв. — Кейти покачала головой. — Довольно симпатичное местечко, хотя я и не в восторге от южной Калифорнии. Особенно — от этого города. Здесь все либо работают в кино, либо знакомы с кем-то, кто работает в кино, либо хотят продать сценарий, либо стремятся снять фильм. Неужели в Лос-Анджелесе вообще нет нормальных людей?

Рей улыбнулся:

— Почему же нет? Вот я, например.

— Вы не в счет, — заявила Кейти. — Вы всего лишь коп.

Рей нахмурился и проговорил:

— Полагаю, тебе не стоит играть в эти игры. Иначе можно влипнуть в очень неприятную историю. Как зовут твоего агента?

— Вы разве не знаете, что означает слово «конфиденциальность»? Я сама могу поговорить и со своим работодателем, и со своими клиентами. Благодарю вас. — Кейти взглянула на будильник: — Ой, уже поздно! Было очень приятно пообщаться с таким бдительным полицейским офицером.

Рей шагнул к двери.

— Что ж, извини. — Он заглянул в глаза девушки и спросил: — Может, поговорим завтра?

Она кивнула:

— Хорошо. Но скажите мне, откуда вы узнали, что я переехала сюда?

Моралес вспыхнул и пробормотал:

— Просто я случайно остановился у…

— Значит, это ты вышвырнул меня из «Сладкой сиесты»?! Теперь понятно, почему миссис Шелтон расхохоталась, когда я назвала твое имя! Ненавижу тебя!

И Кейти принялась хлестать его полотенцем. Тот выставил вперед локоть, защищаясь.

— Успокойся, Кейти! Можешь успокоиться хотя бы на минутку? Пойми, в «Сиесте» небезопасно. Тебе надо…

— Я тебе скажу, что мне надо! — Кейти распахнула дверь. — Мне надо, чтобы ты немедленно убрался!

— Но выслушай меня!

— Убирайтесь, офицер Рауль Моралес!

— И тебе наплевать на мою заботу? — в раздражении проговорил Рей.

— У меня уже есть брат, который заботится обо мне. Отправляйтесь к себе домой и учите жизни своих младших сестер. Хотя нет… Почему бы вам не жениться, чтобы сводить с ума свою жену, а не меня?

Глаза Рея сверкнули.

— Вы допускаете ошибку. И запомните: я вас предупреждал.

— Про ошибку — я это уже не раз слышала! — Кейти с такой силой хлопнула дверью, что в окне зазвенели стекла.

Сосед сверху постучал в потолок. Кейти сжала кулаки. Затем вытащила из-под кровати сандалию и закричала:

— Эй, уймись! Ты меня понял?!

И запустила желтой сандалией в потолок.

Но сандалия до потолка не долетела и шмякнулась на столик у кровати. Кейти прыгнула на постель и снова запустила сандалию в потолок. Та негромко хлопнула по антишумовой облицовке и упала на подушку.

Вконец обессилев, Кейти опустилась на покрывало. Глядя на коврик у ног, она пробормотала:

— Моралес абсолютно прав — я и впрямь допускаю ошибку. Только не ту, что он думает. Ну ничего, я найду способ все исправить — сама.

— Мам, твои huevos rancheros[4] лучшие в городе. — Рей встал из-за стола и сложил посуду в раковину.

— Но ты заходишь их попробовать всего раз в неделю, — напомнила мать. — Если бы у тебя была женушка, Рауль, huevos ты бы ел каждый день. И было бы кому звать меня abuela.[5]

Мать — в ситцевом переднике — суетилась у плиты. Утреннее солнце заливало кухню бледно-желтым светом. Шум горелок и монотонный голос матери успокаивали и навевали чудесные воспоминания…

— Буду пить кофе снаружи, — сказал Рей. — Пойдем посидим вместе.

Они устроились на скамейках у деревянного стола под оплетенной виноградом решеткой. В огородике копошились несколько старых кур. Стоило одной найти червяка, как остальные сбегались к ней, пытаясь выхватить добычу у нее из клюва.

— Видишь кур, mi hijo?[6] — Глаза матери блеснули; она поправила соломенную шляпу на седых волосах.

Рей размешал сахар в кружке кофе.

— Да, вижу, мама.

— Они точь-в-точь как старушки в церкви. Одна найдет сплетню — и не успеет распробовать, как остальные подхватывают слух и разносят его по округе.

Рей улыбнулся:

— Ладно, мам, к чему ты клонишь?

— Эвелина Санчес… Видишь ли, ее Роберто… Ты ведь помнишь Роберто по escuela…[7] Так вот, Роберто вез ее домой два дня назад, поздно вечером, потому что Эвелина хочет быть…

— Мама, я тебя прошу… — Рей протер глаза и зевнул. — Переходи к делу.

— У меня язык не поворачивается. Сердце просто разрывается. — Мать приложила к носу платок.

— Мама, что случилось? — Рей обнял ее за плечи и прижал к груди. — Расскажи мне, я все исправлю.

— Эвелина говорит, что видела, как ты шел в мотель «Сиеста» с mujer flaca.[8] С женщиной, похожей на скелет. — Мать взглянула сыну в глаза в надежде, что он опровергнет это обвинение.

Рей рассмеялся:

— С высокой худой женщиной? На высоких каблуках и в парике? Мама, миссис Санчес пора носить очки. А ты волнуешься рог nada.[9] Это не женщина. Морин — мужчина.

Мать расплакалась и убежала в дом.

Рей приглушил кондиционер, упал на кровать и на несколько мгновений закрыл глаза. Потом закинул руки за голову и уставился в потолок.

Между занавесками узкой полоской в комнату просачивался дневной свет. Прислушавшись, Рей уловил грохот тяжелого грузовика, проехавшего по улице. Грузовикам на Уивер-плейс делать нечего. Машины тяжелее трех тонн должны ездить там, где им положено ездить.

Рей нахмурился и ударил кулаком по матрасу.

— Забудь, — приказал он себе и сделал глубокий вдох.

Глаза упорно не желали закрываться. Электронные часы мигнули, высветив новую цифру. Оказывается, прошло всего несколько минут. Рей перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку.

Шесть часов сна, несколько часов на домашние дела и пробежку, а потом снова работа. Да, надо поспать. Обычно он засыпал через десять секунд после того, как ложился в постель.

Рей приказал себе расслабиться. Прошло еще десять минут, но сон не шел.

Рей рывком сел, сорвав с себя простыню. Это никуда не годится. Да, не годится. Последние два дня его одолевали приступы раздражения, он плохо спал — да еще и старухи принялись поливать его грязью!

Мать теперь думает, что он голубой. А почему так вышло? И вообще из-за чего все это?

— Все из-за Кейти Кэри, — услышал Рей собственный голос и невольно вздрогнул. Старики бы сказали, что он назвал своего дьявола по имени. И что от этого дьявол станет еще сильнее.

Рей обычно смеялся над подобной чепухой — про себя, конечно, чтобы не обижать пожилых усачей, проводивших все дни на свежем воздухе и рассказывавших разные истории. Обычно смеялся, но сегодня почувствовал: в его жизни появилось что-то новое и это новое может все изменить, разрушить, перевернуть…

Но что, собственно, изменилось? В сущности, ничего. Да, ровным счетом ничего. Просто в его жизни появилась девушка с волосами цвета солнца и с глазами, напоминавшими голубые неоновые огни. И эта девушка готова была улыбаться всем и каждому — всем, кроме Рея Моралеса. К тому же она постоянно дерзила ему, чем приводила в дурное расположение духа… А почему дерзила? Только потому, что он заботился о ней и пытался ей помочь.

Рей поднялся с кровати и пошел в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, увидел мужчину весьма печального вида. К тому же синяки под глазами, а веки опухли от усталости. Плеснув в лицо холодной водой, он поплелся обратно в постель.

Но образ Кейти Кэри — златоволосой, голубоглазой, в коротенькой юбчонке — по-прежнему преследовал его.

— Черт тебя подери, Моралес! — прорычал он в подушку. — Она — кошка, которая гуляет сама по себе и царапается, если ее погладить. Спи. Расслабься. Думай не о Кейти Кэри, а о чем-нибудь другом.

Рей представил, как опускается на прохладное и мягкое белое облако… Так, отлично, облако — это то, что надо.

Рей улегся поудобнее и вдруг понял, что облако превращается… в Кейти Кэри. Ему казалось, что он чувствует ее всем телом и что она прижимается к нему все крепче…

Громко застонав, Рей перевернулся на другой бок, однако это не помогло — он возбуждался все сильнее, потому что девушка прижалась к нему еще крепче. Вот она прикрыла глаза, и губы ее чуть приоткрылись. Потом она раздвинула ноги и прошептала: «Я хочу тебя, Большой Рей. Ужасно хочу».

Снова застонав, Рей перекатился на спину. Закинув руки за голову, проворчал:

— Забудь о ней, не думай о ней, выбрось из головы.

Действительно, хватит с него женщин и их проблем. Разве они ценят заботу и помощь? Например, его сестры… Ни близняшки Кита с Селией, ни переменчивая Роза, ни Люси — ни одна не благодарит его. А Люси вдобавок подсунула ему Кармен Санчес, Кармен-пиранью — мужчину живьем сожрет. Черт, ему пришлось чуть ли не палкой от нее отбиваться!

Он купил себе дом только потому, что мать и сестры все время пытались его женить. Нет, тридцати лет жизни с женщинами ему хватило. Надо сделать перерыв. Но какой может быть перерыв, если Кейти Кэри уничтожает его мир и покой… словно торнадо?

Он перевернулся на бок и увидел глиняного человечка, стоявшего на столе, — Кита слепила его, когда училась в пятом классе. Неожиданно внимание Рея привлек тонкий луч света, падавший на стену. Согнутая в локте рука глиняной фигурки отбрасывала на белую стену тень в виде буквы «К». Рей сел и запустил в человечка подушкой.