Миллиардеры предпочитают блондинок

Глава 16

Воскресенье 10.18

– Прекрасная работа, – похватал Ричард, просматривая все три отчета, пока лимузин уносил их к офису.

Джон Стиллуэл все еще возился с галстуком, который вернула ему Саманта.

– Спасибо, сэр, – откашлялся он. – Прошу извинить мои необдуманные поступки. Я не…

– Уайлдер попросил вас подождать в офисе. И вы не совершили ничего неподобающего.

Собственно говоря, он вообще ничего такого не совершил, но Саманта даже в лучших из обстоятельств могла быть непредсказуемой. По крайней мере Стиллуэл не обмочился, отражая атаку женщины в топе и трусиках-танга.

– Не такое первое впечатление я хотел бы произвести.

Рик потряс перед его носом бумагами:

– Я считаю вашим первым впечатлением вот это.

Он оглядел сидевшего напротив молодого человека. Они иногда встречались, и хотя работали на разных участках «Ад-диско», все же ему приходилось видеть работу парнишки, да и начальство всегда хвалило Стиллуэла.

– Когда вы прилетели в Нью-Йорк?

– Самолет приземлился в семь утра, сэр.

– Рик, пожалуйста. Сара нашла вам номер в отеле?

– Она не знала, сколько вы пробудете в городе. Я оставил вещи у вашего дворецкого, пока не решится…

– Мы поселим вас в комнате для гостей, – решил Рик, – поскольку пробудем в Нью-Йорке не больше недели.

Если не случится несчастья.

– В Палм-Бич у вас будет куда больше места.

– Если можно спросить… мисс Джеллико… она… то есть я что-то должен знать, чтобы как следует выполнять свои обязанности?

– Весьма сомнительно, что Саманта вновь набросится на вас, – заверил Рик, гася улыбку. – Несколько дней назад нас ограбили, поэтому мы немного нервничаем. Впрочем, вы, наверное, слышали о похищении картин.

Собственно говоря, в дом проникали трижды, но это был один и тот же человек. Впрочем, это их внутренние дела.

– Понятно, сэр… Рик. Конечно, мне следовало сообщить о своем присутствии, но… я предположил, что вы заняты.

Да, прямо в соседней комнате.

Рик снова углубился в отчеты. Если Стиллуэл подслушал часть его разговора с Самантой, это объясняет его явную нервозность и стремление поскорее убраться из офиса. С другой стороны, он мог услышать весьма недвусмысленные звуки, издаваемые в порыве страсти, или трясся от неизвестности, которую нес его первый рабочий день. И хотя Ричард никогда не страдал от паранойи, пока Сэм присутствует в его жизни, осторожность не помешает.

– Мне следует ввести вас в курс сегодняшнего совещания, – начал он. – Моя цена за отель – восемьдесят семь миллионов. Но у меня нет времени вести переговоры, а кроме того, я не получил окончательного согласия города на пересмотр налогов на собственность и налоговые льготы.

– В самолете я читал о владельцах коммерческой собственности в Нью-Йорке, – заметил Стиллуэл.

– Вот и прекрасно. Потому что сегодня вам предстоит вести совещание. У меня есть другие дела.

Его новый помощник беззастенчиво вытаращил глаза.

– Простите, Рик, но я читал книгу. И более чем рад выполнять обязанности помощника, но в качестве председателя, боюсь… наделаю дел.

– Американские и британские законы написаны для адвокатов, которые будут там, чтобы вас выручить. Пользуйтесь их советами. А сейчас я хочу посмотреть, как вы проведете переговоры. Я видел вашу работу и желаю понять, можно или нет положиться на вас. Лучше понять это сейчас, чем потом.

– Я… очень хорошо. Я не разочарую вас, Рик.

– Надеюсь, что нет, – твердо ответил Рик, глядя ему в глаза. Отдал пакет документов Стиллуэлу, сообщил свои пожелания и велел Бену остановить лимузин у входа в здание. – Если я понадоблюсь, звоните на мобильный. Я вернусь через час-другой, – сказал он, когда Джон вышел из машины.

– Спасибо, что дали мне шанс, Рик.

Как только Стиллуэл исчез в глубине здания, Ричард снова уселся.

– Бен, какая самая большая достопримечательность на Манхэттене?

– Для кого?

– Для всех.

– Таймс-сквер.

– Прекрасно. Вези меня туда.

Не слишком хитрый план, но у него всего одно утро, чтобы его осуществить. И однажды он уже сработал: в тот первый раз, когда Рик пытался следить за Самантой. Оставалось надеяться, что ее отец был хотя бы вполовину так же умен, как его единственная дочь.

Бен припарковал лимузин рядом с «Планетой Голливуд».

– Сэр, вы уверены, что хотите идти туда? Там слишком много народа.

– Именно это мне и нужно.

– Но к вам начнут приставать. Может, мне пойти с вами? А вдруг вас ограбят?

– Нет. Возвращайтесь в офис. И будьте готовы к спасательной миссии… на всякий случай.

– Да, сэр. Удачи вам.

Ричард, глубоко вздохнув, вышел из машины. Он любил одиночество.

Учитывая его известность, он был глубоко благодарен за высокие стены и надежную охрану. На Манхэттене одиночество не было особой проблемой, если только знаменитость не появлялась в месте скопления туристов.

В своем голубом костюме от Армани, бордовой сорочке и черном галстуке он был донельзя узнаваем. На что и рассчитывал.

Прошло ровно полторы минуты. Пробираясь через поток ревущих такси, уличных торговцев и миллион пешеходов, он миновал телевизионный центр «Эй-би-си», – по его мнению, лучшее место, чтобы быть увиденным. И точно, группа молодых девиц, года на два-три моложе Саманты, одетых, как чирлидеры,[7] с логотипом «Техас Тек», намалеванным на футболках, окружили его плотным кольцом.

– Вы Рик Аддисон, верно? – прочирикала одна.

Он улыбнулся своей лучшей журнальной улыбкой:

– Он самый.

– Я же говорила.

– О, нельзя ли сняться с вами?!

– Разумеется.

– Что вы делаете в Нью-Йорке?

– Покупаю недвижи…

– Вы знаете Дональда Трампа?

Его улыбка чуть дрогнула, но он смело водворил ее обратно, поскольку к девицам присоединились новые туристы.

– Знаю.

– И зовете его Дональд?

– Не…

– Кому нужен Трамп? – вмешался кто-то еще. – У Аддисона денег больше.

– И он куда симпатичнее!

В течение последних десяти минут он делал наименее любимые в мире вещи: позировал для фотографий и давал автографы. Толпа становилась все больше и громогласнее, но по крайней мере никто не полез к нему в карман и не попытался наступить на ногу.

Расталкивая людей, к нему, пробился полицейский.

– Все в порядке, мистер Аддисон?

Он улыбнулся еще шире под вспышки камеры.

– Да, в полном. Просто до меня только сейчас дошло, что за все эти годы я ни разу не побывал на Таймс-сквер.

– Верно.

Офицер что-то сказал в висевшую на плече рацию, и двое конных полицейских, стоявших на Бродвее, немедленно двинулись к нему. Самое время. И наконец, одна из новостных бригад выкатилась из находившейся прямо за его спиной студии.

– Рик Аддисон, – воскликнула женщина-репортер, – что привело вас на Таймс-сквер?!

Рик, старательно глядя в камеру, повторил то же, что скачал полицейскому.

– На прошлой неделе у вас украли ценную картину. Полиция уже напала на след?

– Нет. В полдень у меня встреча с Мартином, моим адвокатом. Полагаю, он придет ко мне в офис.

Репортер, чье имя он так и не вспомнил, оглядела его и расплылась в профессиональной улыбке.

– Как насчет вашей подружки Саманты Джеллико? Она все еще считается центральным объектом?

Поскольку задача была выполнена, Ричард холодно усмехнулся:

– Для меня – определенно. Об остальном узнайте у полиции.

– Услышим ли мы в этом году известие о свадьбе?

– Без комментариев, – ответил Рик.

Ну вот. Сюжет наверняка пройдет в одиннадцатичасовых новостях. Остается вернуться в офис и надеяться, что Мартин Джеллико смотрит новости также регулярно, как Саманта, а вот Вайтсрайг не делает этого, а если и делает, то ничего не заподозрит. А если кому-то покажется, что выглядит Рик на экране странновато, так ведь он – англичанин. И это многое извиняет.

– Карабины и канаты проверены, – объявил Струни, садясь на пассажирское сиденье черного прокатного джипа «чероки».

Саманта влилась в поток движения.

– Как мне все это надоело! – проворчала она. – Знай я, что буду заниматься кражами в Нью-Йорке, привезла бы свое оборудование.

– Я ошибся, или ты хвастаешься своим снаряжением?

– Брось, самый остроумный трюк с Ходжесами заключался в арахисовом масле. Это мое первое настоящее дело за пять месяцев. Так тяжело расставаться с бизнесом!

Стоуни картинно сложил руки на груди.

– Почему же расставаться? Я и сам работаю в чертовом офисе и устанавливаю чертову сигнализацию, от которой скоро с ума сойду!

– Я забросила профессию из-за невероятно длинного удачливого периода, который рано или поздно, но обязательно закончится. И еще потому, что во время последнего дела трое людей были убиты.

И потому что в то же время она встретила мужчину, который впервые в жизни искушал куда больше, чем сдобренная адреналином опасность ее прошлого.

Очевидно, Стоуни это тоже сознавал, но не желал рассуждать на эту тему, потому что, пренебрежительно фыркнув, забросил снаряжение на заднее сиденье.

– Поезжай к Шестьдесят третьей. Я знаю парня, который знает парня, который сможет снабдить тебя электронным разделителем сигналов.

Ее сотовый зазвучал. Сэм, нахмурившись, проверила номер, но смогла понять только, что звонят откуда-то с Манхэттена.

– Именно поэтому ты подзуживала меня поближе общаться с Бойденом. Локом? – раздался голос Патриции, в котором сквозь сдержанный британский акцент прорывались разъяренные нотки. – Знала, что на следующий день украдешь у него Пикассо.

– Господи Боже, я не имею с этим ничего общего. И вообще не все вертится вокруг тебя.

– При чем тут это?

– Но ведь ты позвонила мне.

– Потому что не желаю, чтобы мной манипулировали. Я помогла тебе, и вот как ты отплатила мне. Ты еще омерзительнее, чем я считала!

– Бывшая? – пробормотал Стоуни.

Сэм кивнула. Когда-нибудь она серьезно поговорит с Риком о том, что побудило его жениться на этой женщине. В конце концов, именно он привел Бывшую в их совместную жизнь. Сама Сэм в жизни не женилась бы на такой, как Патти. Но у нее в отличие от Рика было куда меньше терпения и доброжелательности к тому, что она называла паршивым дерьмом.

– По-моему, сведя тебя и Бойдена, я с лихвой отплатила за твою доброту. Просто тебя преследуют неудачи. Может, ты нуждаешься в экзорцизме. Пусть бы кто-то изгнал из тебя дьявола.

– Только чтобы освободить меня из твоих лап.

– Да я бы до тебя и пальцем не дотронулась! Лапы, тоже мне еще! – фыркнула Саманта. – И к тому же я сейчас вроде как занята…

– Тебе было недостаточно разрушить мои отношения с двумя мужчинами, нужно было еще и подставить меня так, чтобы я уже никогда не поднялась!

– Единственный раз в жизни тебе достался хороший парень. Ты спала с ним, потом вышла за одного убийцу и встречалась с другим. Вини их за то, что перешли мне дорогу, и вини себя за то, что была такой идиоткой. Я ничего не брала у Бойдена Лока. Прощай. – Она рывком захлопнула флип. – Теперь мой день приобрел некую законченность.

– В чем она обвиняет тебя сейчас? – осведомился Стоуни.

– Я посоветовала ей присмотреться к Локу, а теперь она считает, что, поскольку его ограбили, значит, я снова ее подставила.

– Поэтому я никогда не пытаюсь сводить людей.

– Спасибо за поддержку.

– Угу. Сворачивай вправо, если не хочешь врезаться в угол здания.

Саманта кивнула, посигналила и свернула вправо. Синий «линкольн», державшийся двумя машинами дальше, последовал ее примеру. Впрочем, как и с полдюжины такси, и когда она перестроилась в другой ряд, «линкольн» отстал.

– На следующем углу снова свернешь направо, – наставлял Стоуни.

– Обязательно. Я просто играю в туриста.

Подождав, пока они подъехали к светофору на дюжину ярдов, она резко перестроилась в правый ряд и свернула. На этот раз «линкольн» посигналил и тоже свернул.

– Что это? – спросил Стоуни, не сводя глаз с зеркала заднего вида.

– Должно быть, у меня паранойя. Но если это один из парней Горстайна, не стоит ему видеть, как я забираю электронный разделитель. А если это шестерки Николаса, не желаю, чтобы они знали о твоем участии.

– Они были за нами на последней остановке?

– Не заметила.

– Значит, не было. Сверни еще раз и посмотри, что выйдет.

Посигналив и перейдя в другой ряд, она свернула налево. «Линкольн» держался прямо за ней как привязанный. Очевидно, водитель просек ее маневры и не собирался упускать объект слежки.

– Черт бы его побрал, – пробормотала она.

– Уходи от них.

– Ты взял машину напрокат. Если начнется погоня, следы приведут к тебе.

– Они уже успели увидеть номера, солнышко, – ухмыльнулся Уолтер. – И ты действительно воображаешь, будто я предъявил подлинные водительские права?

Саманта облегченно вздохнула.

– По крайней мере, у одного из нас еще работают мозги. Так кто нанял эту машину?

– Антуан Вашингтон. Из Бруклина.

– Ага. Один из старых приемов. Возьми оборудование с заднего сиденья.

Уолтер перегнулся и подхватил альпинистское снаряжение, черную краску-спрей, промышленные стеклорезы и все сложил в рюкзак, специально принесенный Сэм для такого случая. Только потом он натянул ремень безопасности.

– Готов? – спросила Саманта, вынимая из сумочки тряпку и вытирая рулевое колесо, рычаг переключения скоростей и дверную ручку, после, чего попросила Стоуни сделать то же самое. Натянула кожаные перчатки и снова сжала рулевое колесо.

– Готов.

– Держись.

Она нажала на акселератор, дача задний ход и врезалась в «линкольн». И услышала, даже несмотря на поднятые стекла, шипение подушек безопасности. Снова нажав на акселератор, она свернула направо, потом налево и при этом едва не задела такси и лоток с хот-догами. На следующем левом повороте она сбавила скорость.

– Справа есть подземная парковка, – сообщил Стоуни, сверившись с зеркальцем. Она уже посмотрелась в свое. Никто их не преследовал.

– Ясно.

Сэм съехала по пандусу, взяла квитанцию и припарковала джип. Они по очереди вышли, вытерли и закрыли двери, а заодно и ключи, которые Сэм бросила на заднее сиденье. Машина, возможно, исчезнет уже через десять минут, но это им только на пользу.

– По-моему, ты нe потеряла своих навыков, солнышко, – заметил Стоуни, отдавая ей рюкзак и первым поднимаясь по ступенькам. – Это было здорово.

– Спасибо. Надеюсь только, что парень в «линкольне» был копом.

Повесив на плечо рюкзак, она последовала за Стоуни.

– Что, если мы разделим пополам список покупок и встретимся у «Трамп-Тауэр» в… – Она взглянула на часы. – В три. У нас есть еще два часа.

Стоуни кивнул.

– Я возьму разделитель сигналов и устройство для зачистки проводов. Ты бери инфракрасные очки и термометр.

– А потом поджарим индейку.

Стоуни первым нашел такси и уехал, а Сэм прошагала еще один квартал, прежде чем остановила машину. Издали доносился вой сирен, но поскольку никто не прислушивался и не оглядывался, Сэм тоже не обратила на это внимания.

Едва она устроилась на заднем сиденье такси, мимо пролетел прокатный «мерседес-бенц». Она мельком увидела серебряные с черным волосы и темные очки «Рэй-Бэн».[8]

Бойден Лок. Странное совпадение, если только и он не преследовал ее. Неужели подозревает, что она украла его Пикассо?

– Поезжайте за этим «мерседесом», – попросила она водителя.

– О'кей. Вы коп? – спросил он на ломаном английском.

– Я его жена, – заявила Сэм с оскорбленным выражением на лице.

– Только никакой стрельбы из моего такси, леди.

– Мне просто нужно знать, куда он едет. Никаких перестрелок.

– Договорились.

Лок объехал квартал, потом следующий. Да, он точно высматривает ее. Вот тебе и поддержка! Вот тебе и приглашение на вечеринку… хотя тогда Пикассо был цел. Возможно, это Патти наговорила на нее. Класс. Теперь в любую минуту жди его звонка. Он уж точно откажется от ее услуг! А если слухи о том, что она украла картину, распространятся в Палм-Бич, не только Доннер постарается с ней связаться. Нужно позвонить Обри Пендлтону, спросить, отменил ли кто-то назначенные визиты из-за всего этого дерьма. Черт бы побрал Мартина и Николаса Вайтсрайга. Если она не сможет консультировать людей по охранным системам, то просто сойдет с ума от безделья!

Тяжело вздохнув, она попросила отвезти ее в ближайший супермаркет электронного оборудования. Возможно, Вайтсрайг и его сообщники запаслись сверхсовременным снаряжением, но если уж ее считают профессионалом, то она и будет выглядеть таковым. Это вопрос гордости: в конце кондов, она – Сэм Джеллико, дочь Мартина. Девочка, которая превзошла отца в бизнесе, за что он ее и возненавидел.

Но если это действительно так, почему договорился об участии в операции? Собирается сдать ее Интерполу, как считает Рик? Трудно сказать. Мартин манипулировал ею, как остальными людьми, но ведь он ее отец!

Вбежав в магазин, она прошла мимо телевизоров, сотовых, плейеров, консолей и плейстешнз. Здесь оказалось только два вида охотничьих биноклей, инфракрасных и ночного видения, но тот, что полегче, показался ей вполне подходящим. Обычно она предпочитала несложное оборудование, полагаясь на свое искусство и интуицию, а не на очередной прибор с крошечными, вечно ломающимися деталями. Но Мет был оборудован сигнализацией по последнему слову техники. Приходилось приспосабливаться.

На полпути к телевизорам она услышала знакомый голос и остановилась. Лицо Рика смотрело на нее сразу с двадцати экранов. За его правым плечом виднелась вывеска «Планеты Голливуд». Сэм быстро включила ближайший телевизор.

– …артином, своим адвокатом, в полдень. Полагаю, он придет ко мне в офис.

Репортер спросила что-то насчет мисс Джеллико и женитьбы. Услышав привычное «без комментариев», Сэм отвернулась.

– Здоровый, подлый, хитрый ублюдок, – пробормотала она, поспешно подходя к кассе, чтобы заплатить за бинокль: не хватало еще, чтобы ее сцапали за кражу в магазине перед работой на два с половиной миллиона!

Оказавшись на улице, она взяла еще одно такси и поехала в Брукстоун. Возможно, у них есть цифровые комнатные термометры. Ну а потом она отправится в офис Рика и выяснит, зачем ему понадобилось встретиться с ее отцом.

Ричард мерил шагами конференц-зал со стеклянными стенами. За столом, позади него, сидел Джон Стиллуэл, пустивший в ход все свое британское терпение и язвительную вежливость, что, очевидно, помогло ему продвинуться в переговорах с нью-йоркской строительной комиссией. Было как-то странно не участвовать в переговорах, но он уже принял решение, что его жизнь с Самантой не пойдет по тому же пути, как брак с Патрицией Аддисон-Уоллис.

Он расширял свой бизнес, превращая его в империю, и был при этом очень удачлив. И кроме того, оказался полнейшим неудачником. А ошибок он не повторял. А Сэм… он отказывался потерять ее, потому что слишком много времени размышлял над квадратными метрами и процентами на прибыль.

Его телефон зажужжал.

– Аддисон, – сказал он в трубку.

– Сэр, – начала Мария, – в вестибюле ждет адвокат, мистер Мартин. Пришел на прием к вам. В списке он не зна…

– Зовите его.

Он пришел.

С ближайшего конца конференц-зала Ричард видел три из шести лифтов, обслуживавших здание. Ровно в двадцать пять минут первого из лифта вышел мужчина и остановился перед столом секретаря.

Ричард наблюдал за ним сквозь стеклянную стену.

Среднего роста, на полголовы ниже его самого, каштановые волосы, густо просоленные сединой, дорогой, хорошо сшитый серый костюм и красивый портфель. Прекрасно вписывается в окружающую обстановку, и до знакомства с Самантой он даже не взглянул бы на него.

Она тоже умела растворяться в окружающей среде. Чертов хамелеон, и, только узнав ее лучше, он понял, что нашел настоящее сокровище: свою веселую, смелую и даже немного мягкосердечную Саманту.

Жизнь и обстоятельства научили его разбираться в людях и наградили необычайной наблюдательностью. Вот и сейчас он заметил высокие скулы, длинные пальцы, свободную, легкую походку. Походку Сэм. Значит, это действительно ее отец. Мартин Джеллико. Во плоти.

Не сказав ни слова собравшимся, спорившим у него за спиной. Рик распахнул дверь конференц-зала и вышел в приемную.

– Мистер Мартин, полагаю? – тихо спросил он. И получил в ответ оценивающий взгляд карих глазах.

– Мой клиент, полагаю, – ответил Джеллико в тон.

– Совершенно верно. Продолжим беседу в моем офисе?

– Ведите.

– Мария, ни с кем меня не соединяйте, – бросил Рик, направляясь к офису. Как сильно ни хотелось, он не обернулся, чтобы проверить, следует ли за ним Мартин.

Рик показал Мартину на стул, сам сел рядом. Вероятно, стоило бы сесть за письменный стол, но встреча будет непростой. Этот человек – отец его любимой женщины и, возможно, самая большая угроза ее благополучию. Они начнут беседу на равных.

– Вероятно, мне следует представиться, – сказал он, немного помолчав. – Рик Аддисон.

– Я знаю, кто вы. Тот брит, который трахает мою дочь.

– Если вам угодно видеть это в таком свете. – Рик наклонил голову. Испытание началось. – Я считаю наши отношения немного более сложными.

– Возможно, если она сказала вам, что я не умер.

– Я слышал, что вы работаете с Интерполом. Этим вы и занимались последние три года?

– Вижу, вы прямиком вцепляетесь в горло. Именно так и пригвоздили Сэм?

Рик предпочел проигнорировать укол.

– Я спрашиваю только потому, что по крайней мере последние пять месяцев вы знали точно, где живет Саманта, и все же попытались связаться с ней только три дня назад. А через несколько часов ее арестовали. Несколько подозрительно, не находите?

– Думаете, я подставил собственную девочку?

– Знай я это наверняка, пристрелил бы вас без лишних слов. На случай, если я непонятно выразился: вы мне очень не нравитесь.

– Еще бы! Задевает ваше эго, не так ли? Подумать только, вместо того чтобы кувыркаться с вами в кровати, она предпочла провести время со мной. Полагаю, вы не так для нее важны, как я.

– Во всяком случае, вы несете ей куда больше бед, чем я.

– Верно. Это я вытащил ее на телевидение. Из-за меня ее фото – во всех газетах. Давайте напрямую, Аддисон: я научил эту девочку всему, что она знает, и она сумела заработать миллионы своим искусством. Вы – всего лишь затянувшийся уик-энд.

– Я – тот, кому пришлось договариваться с властями, чтобы вытащить ее из тюрьмы. Думаю, она переросла вас.

– Идите в задницу!

Ах вот как! Он задел чувствительное место!

– Зачем вам понадобилось впутывать ее во все это, если после трех лет вы не позаботились позвонить ей?

– Впутать ее во что? Вы настоящий параноик, Аддисон.

Рик ответил фирменной холодной улыбкой.

– Если вы не знаете, я не собираюсь вас просвещать. Но мне кажется, что, учитывая ваш… роман с Интерполом, любой контакт с Самантой идет ей во вред. Особенно при столь сомнительных обстоятельствах.

Грабитель слегка подался вперед.

– Сэм воображает, будто знает все. Но это не так. И просвещать ее – моя работа. Не ваша.

– Мы можем договориться не соглашаться по этому поводу. Меня интересует одно: желаете вы добра Саманте или нет. И стоит ли мне выбить из вас пыль и потроха за то, что подвергли ее опасности.

Джеллико – Рик никак не мог заставить себя думать о нем как о Мартине – наконец уселся напротив него.

– У меня есть свои причины держать Сэм при себе.

– А именно?

– Если она не сказала, меня не спрашивайте, – улыбнулся Мартин. – Может, вы двое не так близки, как вам кажется.

Терпение Рика быстро истощалось, но он держался, как мог. Чем больше информации он вытянет из этого человека, тем лучше для Саманты.

– Какой цели служит участие Саманты во всем этом? – настаивал он. – Вы связаны с Интерполом, который знает подробности операции, и посылаете дочь в лучшем случае на арест, если не на гибель.

Впервые на безмятежном лице Джеллико промелькнула тень раздражения.

– Она прекрасно сознает всю степень грозящей ей опасности. Это часть ее работы. Риск, за который много платят. Она сама решает, идти или нет. Мне сдается, что она решила в последний раз поработать со своим папочкой.

– Хотя и отошла от дел.

Мартин хитро хмыкнул.

– Ну да, в точности как Майкл Джордан.

Рик медленно вдохнул и выдохнул, вынуждая кулаки разжаться.

– И вы знаете это, потому что были так близки к Сэм с тех пор, как она приняла решение?

– Я знаю свою девочку. Именно поэтому вы хотели видеть меня? Пожурить за то, что принимал так мало участия в ее жизни?

– Разве дело в этом? Неужели не сознаете, сколько бед принесло ваше появление?

– Может, как вы сказали, мы договоримся не соглашаться по этому поводу. Вы считаете это бедами и неприятностями. А Сэм обожает риск. И она снова работает со мной, зная, что у старого папочки найдется что ей преподать.

Он встал и взял со стола портфель.

– Итак. Если это все, у меня еще дела.

– Когда Интерпол схватит Вайтсрайга и его команду, что будет с Самантой? – настаивал Рик, вскакивая. – Или это вам даже в голову не приходило?

– Я знаю, что будет со мной. Новое имя и хороший большой дом на Средиземном море. Саманта уже все это получила. Кроме нового имени, конечно, но, думаю, она над этим работает. Вряд ли тут она нуждается в моей помощи.

Рик позволил ему добраться до двери.

– Ваша дочь – необыкновенная женщина, – бросил он вслед Джеллико. – И не потому, что она взломщица. И уж конечно, не благодаря тому влиянию, которое вы имеете или не имеете на нее.

– Верно. Я читал новости. Вы встретились, когда она грабила ваш дом. Поэтому валяйте, тешьте себя любыми сказками, которые позволят вам мирно спать по ночам. Как уже сказано, я знаю своего ребенка. Она – моя копия. Адью. Рик.

И с едва уловимой улыбкой, совершенно не имевшей того очарования, что у Сэм, Мартин выскользнул из двери и шагнул к лифтам. Рик подошел к окну. Кажется, он добивался от Мартина, чтобы тот уверил его, что Сэм в безопасности. Что кто-то из шайки Вайтсрайга присмотрит за ней. Неуслышанное еще больше обеспокоило его.

На чьей бы стороне ни работала Саманта, Интерпол питает к ней не больше любви, чем нью-йоркский департамент полиции. Даже меньше. А без сделки; заключенной Мартином Джеллико, они, возможно, ухватятся за шанс упрятать ее на тридцать – сорок лет. Если Саманта ничего не придумает, дело плохо.

И что еще хуже, Джеллико, похоже, желает преподать дочери урок. Учитывая обстоятельства, это могло означать многое: как ограбить музей, как обхитрить остальных членов шайки, как сговориться с Интерполом или… как не доверять собственному отцу там, где речь идет о деньгах. Все эти возможности до смерти пугали Ричарда.

Мартин, очевидно, уверен, что Сэм во всем похожа на него. Ричард, однако, так не считал, потому что знал Саманту Элизабет Джеллико. И знал, что она поступит правильно даже ценой собственного благополучия.

А ее благополучие было твердо и необратимо связано с тем, что таилось в его сердце.