Глава 5

Среда, 3.01

Где-то на улице завыл автомобильный клаксон. Ричард моргнул, нехотя выплывая из глубокого сна, в котором Саманта фигурировала в виде обнаженной русалки. Клаксон снова затрубил, и Рик повернулся на живот.

– Чертова янк, – пробормотал он. Но ответа не получил. Рик приоткрыл глаз, оглядел широкую постель. Широкую пустую постель.

– Саманта! – окликнул он, садясь и щурясь в сторону темной ванной комнаты. Окончательно проснувшись, он скатился с кровати и накинул синий халат.

Саманта всегда любила бродить по ночам, но путешествия учащались, когда что-то ее беспокоило. Что бы она ему ни говорила, как бы ни уверяла, что все в порядке, что-то тревожило бывшую взломщицу.

Завязав пояс, он вышел из спальни, наскоро проверил офис и гостиную. Хм… может, она проголодалась?

Рик, как был босым, спустился на первый этаж. В кухне было так же темно и тихо, как во всем доме.

Вряд ли Саманта будет скрываться в своем доме. Значит… она ушла?

Рик нахмурился; сердце забилось сильнее, несмотря на все уговоры не волноваться раньше времени. Сейчас он проверит гостиную первого этажа. Ничего, кроме двух Хогартов, прислоненных к…

Одного Хогарта, прислоненного к дивану. Знакомый ледяной поток прошел по спине. Рик пригляделся: действительно, осталась одна картина. Теперь исчезновение Саманты не казалось всего лишь слегка раздражающим обстоятельством. Пропала Сэм, пропала картина.

На какую-то долю секунды он усомнился в ней! И также быстро выбросил эти глупости из головы. Может, эти два факта как-то связаны, но она не брала Хогарта, Он сознавал это сердцем и умом.

Выругавшись, Рик бросился наверх, чтобы натянуть что-нибудь поприличнее. Роясь в гардеробе, он случайно глянул в висевшее рядом зеркало. В нем отражалась сторона постели, где спала Саманта. Смятые простыни, и ни следа одежды, которую она всегда тут хранила.

Надев джинсы, Рик бросился в ванную. Ничего… да он и сам не знал, что найдет, кроме разве записки на клейком листочке, которые она иногда оставляла на зеркале. Но ничто не омрачало гладкую поверхность.

– Черт, черт, черт!

Едва ли не впервые в жизни он не был уверен, что следует предпринять дальше. Его обокрали. Нужно вызывать полицию. Но пока он не узнает, где Саманта и каким образом замешана во всем этом, никакой полиции.

Но тут он сообразил, что полиция уже в пути. Проходя мимо тумбочки, он заметил на телефоне красный подмигивающий глазок. Включилась тревожная сигнализация, и охранная фирма наверняка вызвала Уайлдера, чтобы тот подтвердил факт взлома. Черт побери!

Не успел он спуститься вниз, как взвыли сирены и в окнах замелькали красные и голубые огни.

Вот дерьмо!

– Сэр! – воскликнул Уайлдер, встретив его в вестибюле. Дворецкий был непривычно растрепан и успел надеть клетчатый халат поверх черных пижамных брюк и такого же цвета шлепанцы. – Сигнализация сработала. Кто-то вломился в дом, и полицию немедленно уведомили.

На какую-то секунду Рика охватило облегчение. Саманта в жизни не позволила бы себе так грубо обойтись с сигнализацией… если только не сделала это нарочно. Вот тебе и облегчение.

– Что именно было взломано?

– Верхнее окно в глубине коридора. Пропади все пропадом!

– Откройте дверь полиции, – велел он, перепрыгивая через две ступеньки.

Черт возьми, где ее носит?

Пока дворецкий приветствовал четверых полицейских, Ричард наскоро разделся и снова накинул халат. За эти жалкие секунды он успел разложить все по полочкам: сколько знает он, что можно рассказать полицейским, рассказать о похищенной картине или рискнуть быть пойманным на лжи чуть позже. Но главное – что ответить, когда спросят, сколько человек живет в доме, и где, дьявол ее побери, она может быть в три часа утра?

Заслышав топот ног по лестнице, он распахнул дверь спальни.

– Какого черта тут творится?!

– Ваша сигнализация сработала, мистер Аддисон, – услужливо пояснил один из полицейских. – Отойдите в сторону, и мы обыщем дом на предмет обнаружения посторонних.

Выхватив пистолеты, они обшарили каждый уголок по пути к верхнему окну. Если они ничего не найдут, стоит, пожалуй, отослать их, а уж потом обнаружить пропажу картины… после того, как отыщется Саманта. Беда в том, что если кто-то другой украл картину, он хотел, не теряя времени пустить детективов по следу.

– Взгляни-ка, – заметил один из полицейских. – Целый переплет выставлен, а на стекле – царапины.

Именно над этим окном Саманта поработала сегодня. Она также починила его, как могла, потому что результаты были налицо.

Рик бросил взгляд на Уайлдера. Дворецкий, разумеется, не собирался выдавать какую-либо информацию, но, судя по его виду, был весьма взволнован.

– Вы ничего не слышали? – спросил офицер, на бейдже которого значилась фамилия Спанолли, вынимая из кармана блокнот.

– Только сирены.

– Необходимо немедленно проверить, на месте ли ценности, – продолжал Спанолли.

– Судя по размерам и виду дома, боюсь, это не так легко сделать, – проворчал другой.

– Разумеется, я посмотрю, – кивнул Рик, направляясь к своему офису. Чем дольше он будет оттягивать сообщение о пропавшем полотне, тем больше времени у него останется для выработки стратегии.

– Кто еще живет здесь в этом доме?

Рик медленно втянул в себя воздух. Если они смотрели светскую хронику, значит, уже знают ответ на это.

– И кто это может быть.

Неожиданно возникла другая проблема, хотя довольно незначительная в сравнении с первой. Кем он может представить Саманту? Подружкой? Слишком инфантильное определение для человека, которому за тридцать. Любовница? Звучит пошло. «Моя бесценная»… пожалуй, лучше, но слишком несовременно и отдает «Властелином колец».

– Саманта Джеллико, – нерешительно ответил он, решив, что это самое неопределенное и самое точное описание. – Она живет со мной.

Полицейские снова стали переговариваться. Либо пронюхали, что она занимается системами безопасности, либо знали о занятиях ее отца.

– Где она сейчас, мистер Аддисон?

Всякую выданную им информацию позже придется обосновывать.

– Поехала развеяться.

– В три часа ночи?

– Ей хотелось увидеть ночной Манхэттен. У меня совещание с утра пораньше, – пояснил он, пожав плечами и слегка улыбаясь. – А она – человек нетерпеливый.

Наскоро осмотрев офис, он снова повернулся к офицеру Спанолли:

– Насколько я могу судить, здесь все ценности на месте.

– Вы были в спальне, верно?

– Да.

– Перейдем в соседнюю комнату. И не торопитесь, мистер Аддисон. Кто-то, несомненно, вскрыл окно. В городе работает банда взломщиков.

Превосходно. Еще вопросы, на которые у него нет желания отвечать. Вопросы, на которые он не может ответить. Нужно немедленно позвонить поверенному, Тому Доннеру. Но в три часа ночи и на расстоянии в несколько штатов ему нужно нечто более существенное, чем «Я.не могу найти Саманту», сопровождаемое признанием: «Картина Хогарта пропала». Том мгновенно сложит два и два и посчитает Саманту виновной. Происходи все это четыре месяца назад, Рик подумал бы то же самое.

Кроме того факта, что он доверял ей: если бы даже Саманта разлюбила его и решила сбежать, все равно не взяла бы Хогарта. В доме на Палм-Бич висели Пикассо, два Рембрандта и Гейнсборо, не считая двух дюжин других шедевров. Основная часть коллекций находилась в его английском доме, в графстве Девоншир. Конечно, Хогарта только сейчас обнаружили. Но он отнюдь не был самой ценной картиной в собрании. Кроме того, он и так подарил бы полотно ей.

– Мистер Аддисон?

Он вздрогнул.

– Дальше идет гостиная.

Кажется, на этот раз он действительно растерялся. Не в его привычках намеренно оттягивать события. И все же в эту минуту ничего другого не оставалось… Когда они спустятся вниз, ему придется заметить, что картина пропала.

На верхней площадке стоял еще один мужчина, в темном, поразительно элегантном костюме и галстуке. С такой модной прической и дорогими туфлями он вполне мог бы сыграть копа в одной из серий «Закон и порядок».

– Вы Аддисон? – спросил он, не потрудившись выплюнуть изжеванную зубочистку.

– Совершенно верно. А вы?

– Детектив Горстайн. Расследование краж со взломом, Вы спали, когда это случилось? – спросил детектив, оценивающе оглядев халат Рика.

– Проснулся от воя сирен, – не моргнув глазом солгал тот.

Горстайн кивнул.

– Что-то пропало?

Спанолли выступил вперед:

– Пока ничего. Мы проверили офис и гостиную. Они вломились сюда, – продолжал офицер, ткнув ручкой в сторону окна. – Стекло выставлено.

Горстайн согласно хмыкнул, протиснулся мимо и заглянул в спальню.

– Где ваша подружка?

Рик постарался скрыть раздражение. Он по-прежнему держит все под контролем, но придется действовать осторожно. Этот Горстайн, очевидно, почитывает таблоиды.

– Ее нет дома, Наслаждается достопримечательностями.

– Ладно.

Детектив что-то прошептал одному из полицейских, который немедленно направился вниз.

– Мои эксперты все еще на первом этаже. Спанолли, найдите Джину и попросите проверить подоконник на наличие отпечатков. Пошлите Тейлора к запасному выходу, чтобы проверить отпечатки там. Сюда явно вломился не Человек-паук.

– Да, сэр.

И Спанолли, только что не щелкнув каблуками, исчез внизу.

– С вами целая бригада экспертов? – удивился Ричард. – Но здесь не убийство.

– Нет, всего лишь грабеж. Возможно. Но вы Рик Аддисон и платите кучу налогов, – соизволил пояснить Горстайн, перебросив зубочистку в другой угол рта – Вы ведь сегодня были на аукционе «Сотбис», верно?

– Откуда вы знаете?

Возможно, осмотрительнее было бы не спрашивать, но нужно понять, кто этот тип и сколько неприятностей он способен доставить Саманте и самому Рику.

– Сообщили в новостях, как раз после спорта. Вы купили пару картин и большую статую.

Дьявол!

– Купил.

– Они здесь?

– Картины внизу, в гостиной.

– Вы проверили, на месте ли они?

– Не успел. Мы начали обыск сверху.

– Не слишком умно с вашей стороны, – заметил Горстайн, снова направляясь к лестнице. – Потрать я только сейчас пару миллионов, естественно, захотел бы убедиться, что все на месте.

Ричард чуть прищурился.

– На вашем месте я не стал бы называть глупцом человека, который платит кучу налогов, детектив, – отрезал он. Горстайна надо поставить на место. Пусть помнит, где находится и с кем имеет дело. И, что всего важнее, кто здесь главный.

– Верно. Прошу прощения. Но все равно давайте проверим ваши картины, согласны, мистер Аддисон?

– Разумеется.

Очевидно, Горстайн был человеком иного калибра, чем те полицейские, что почтительно сопровождали Ричарда. А детектив уже кого-то подозревал. Кого и до какой степени, Рик пока не знал. Но намеревался выяснить как можно скорее.

Стараясь взять себя в руки, он спустился вниз впереди Горстайна. Там, во Флориде, Саманта умудрилась заслужить уважение и даже доверие по крайней мере одного сотрудника полицейского департамента Палм-Бич. Здесь, на Манхэттене, полиция слишком хорошо знала имя и репутацию ее отца. А также помнила о некоторых нераскрытых кражах со взломом.

Однако Мартина Джеллико поймали и осудили за многочисленные кражи дорогих предметов искусства и антиквариата. Кроме того, он умер в тюрьме. Они могут думать о Саманте что угодно, но доказательств у них нет. А он потратил бог знает сколько времени на то, чтобы отвести от нее все подозрения. Теперь она на виду, хотя бы потому, что живет с ним, Риком Аддисоном, светским человеком и миллиардером, и он никому, в том числе и себе, не позволит об этом забыть.

– Постарайтесь ничего не касаться, мистер Аддисон, – предупредил Горстайн, когда они вошли в нижнюю гостиную.

– Я живу здесь, – бесстрастно произнес Ричард, – и думаю, здесь повсюду можно найти отпечатки пальцев: мои, Саманты, Уайлдера и обеих горничных.

– Не хотелось бы, чтобы вы смазали чьи-то еще отпечатки. Итак, где картины?

– Вон там.

Оба медленно зашагали к дивану, где стояла одна картина, упакованная в плоский ящик, обернутая сначала слоем мягкого волокна, а потом – толстой коричневой почтовой бумагой. Почему-то это зрелище снова с той же силой поразило Рика. Возможно, подсознательно он надеялся, что Сэм каким-то таинственным образом возникла в доме и раздобыла вторую картину.

– Сколько полотен вы привезли домой? – осведомился Горстайн, жестом подзывая одного из полицейских.

– Два.

– Я вижу одно.

Ричард с притворным уважением воззрился на него:

– Теперь я знаю, почему вы выбились в детективы.

– Да, я весьма наблюдателен. Во сколько она вам обошлась?

– Это зависит оттого, какую именно украли. От пяти до двенадцати миллионов долларов.

– Американских?

– Совершенно верно. Американских долларов.

Горстайн громко откашлялся.

– Прекрасно. Мне нужны несколько снимков комнаты. Пусть эксперты снимут отпечатки со всех поверхностей. Потом мы посмотрим, какая картина украдена. Прошу.

Он посторонился, пропуская Ричарда.

– Выйдем отсюда. Мне нужно переброситься с вами парой слов.

– Мне не хотелось бы, чтобы дело получило огласку, – заметил Ричард, уводя детектива в безлюдную кухню. – Не хватало еще, чтобы пресса раздула дело об ограблении!

Детектив бесцеремонно развалился на кухонном стуле.

– Простите, но происшествие, похоже, совершенно вас не удивило, мистер Аддисон.

– Может, мне следовало упасть в обморок? – сухо сказал Рик. – В мой дом вломились, и по коридорам шныряют полицейские. Пропала картина, нет, я не удивлен. И навряд ли вы единственный узнали из сегодняшних новостей, что я приобрел на «Сотбис» несколько предметов искусства.

– Тут вы правы. Поэтому подозревается весь Манхэттен. Как насчет вашей подружки?

Быстро он сообразил!

– Не мелите чуши!

– Ее здесь нет, вашей картины здесь нет, а фамилия девушки – Джеллико.

– Она вернется и, кроме того, не имеет ничего общего со своим отцом. Поверьте, стоило сказать слово, и я подарил бы картину ей.

Горстайн вынул зубочистку, оглядел размочаленный конец и снова сунул между зубов.

– Рад, что вы так считаете, но ваше мнение вряд ли поможет расследованию. И наверное, вам не известно, что мы в участке соревнуемся, кто раньше отыщет преступника. За это начисляются очки.

– Весьма ценю ваш сарказм, – ехидно произнес Рик. – Но предпочитаю, чтобы вы нашли истинного преступника, а не теряли время, гоняясь за невинными людьми.

– Прошу вас встать на мою точку зрения, – не сдавался детектив. – В новостях передали, что на аукционе вы потратили почти тридцать миллионов баксов. Потом я получаю вызов в ваш дом, где только что случилась кража со взломом. Здесь я обнаруживаю, что пропала ваша подружка, дочь известного в узких кругах взломщика. Что мне прикажете думать? «Ага, она исчезает в ту ночь, когда эти самые картины Хобарта…»

– Хогарта, – процедил Ричард сквозь зубы.

– Когда картины Хогарта привезли в дом. Дело с самого начала дурно пахнет. Но вы, человек, которого никак нельзя посчитать идиотом, даже не потрудились проверить, целы ли картины, пока я практически не вынудил вас это сделать. Повторяю, мистер Аддисон, все это весьма подозрительно. Похоже, вы точно знали, что пропало и почему. И бьюсь об заклад, картины были застрахованы.

– Понятно. В таком случае давайте прекратим этот разговор, и я немедленно звоню своему адвокату. Не стоит дважды повторять одни и те же действия. Пусть за всем наблюдает мой поверенный.

– Что же, неплохая мысль, – кивнул Горстайн, выпрямляясь. – Звоните по этому телефону. И не расхаживайте по дому, пока эксперты не закончат работу.

Ричард посмотрел вслед детективу, выходившему из кухни, и, прежде чем успел облегченно вздохнуть, получив несколько минут на раздумья, в комнату вошел другой полицейский и сел за стол. Очевидно, Горстайн отдал приказ не оставлять его одного. Если бы не Саманта, Ричард отбросил бы его щелчком, как надоедливого жука.

В этом вся чертова суть проблемы. Пока он не будет точно знать, где Саманта и каким образом замешана во всем этом, его руки связаны. И если он не будет крайне осторожен, эти самые руки могут оказаться в стальных браслетах. Черт!


Когда такси остановилось на противоположном углу от дома, Саманта посмотрела на часы. Три двадцать. Здорово! Рик всегда очень рано вставал, так что еще час-другой – и он будет на ногах. Она ничего не имела против бессонных ночей, но только в тех случаях, если проводила ночь в объятиях любовника или шла на дело. Сегодня же пришлось битый час проторчать в кустах Центрального парка!

Но сейчас ей было не до сна. Сэм знала точно: Мартин ей не привиделся. И к тому же намеренно уклонился от встречи. Значит, нужно срочно позвонить Стоуни. И теперь нужно сообразить, что следует открыть Рику… и стоит ли что-то говорить вообще.

Впрочем, что там говорить, если она сама почти ничего не знает. Неожиданная встреча и дурное предчувствие вряд ли могут служить доказательствами для здравомыслящего человека. Все же…

– Стоять на месте!

Сэм на мгновение замерла. Какой-то тип семенил к ней по тротуару. С одним она как-нибудь справится, несмотря даже на то что в одной руке он держал пистолет. Какого черта она позволила себе так расслабиться, что ничего не заметила, пока он практически не набросился на нее?

Сердце девушки тревожно екнуло, давно забытый фонтан адреналина забил в крови. Саманта слегка пожала плечами, позволив сумочке соскользнуть с плеча на запястье, и стиснула ремешок. Не слишком-то грозное оружие, но он, возможно, не ожидал сопротивления.

– Почему бы тебе не сбавить темп, котик? – протянула она с мягким южным акцентом. – Разве можно пугать девушку до полусмерти такими наездами?

– Встать на колени, руки на голову!

Она слышала эти слова в каждой части полицейского сериала, который смотрела по телевизору. Душа ушла в пятки, когда она заметила блеск полицейского значка.

– Я живу прямо за углом, – попыталась объяснить она пятясь в сторону Центрального парка. – Дом двенадцать. Я живу с Риком Аддисоном.

– На колени! Вот дерьмо!

Каждая мышца, каждый инстинкт вопили сиренами, призывая ее бежать. Но, заглушив этот порыв, Саманта встала на колени, напомнив себе, что не сделала ничего дурного. Конечно, провести ночь в Центральном парке – это чистое безумие, но не преступление.

– Руки на голову. Переплетите пальцы, – командовал полицейский.

– Ладно-ладно, только успокойтесь. Уже поздно, и я устала.

Коп постучал по микрофону, прикрепленному к плечу, и сказал нечто, прозвучавшее, как «Я ее взял», прежде чем зашел Сэм за спину и схватил за руки.

Судя по всему, они искали именно ее. А это худо, очень худо!

Холодный, жесткий и очень тесный наручник сомкнулся на запястье.

– Иисусе, – пробормотала она, душа панику при мысли о том, что ее наконец сцапали. – Может, хотя бы скажете, что происходит? С Риком все в порядке?

Вместо ответа коп заломил ее правую руку за спину и защелкнул второй браслет.

– Вставайте, мисс.

По крайней мере, он хотя бы относительно вежлив. Саманта, неловко ворочаясь, поднялась. Держась одной рукой за цепочку наручников, коп пошарил другой по ее рукам, ногам и талии. И к счастью, не заметил скрепки в наружном кармане левой штанины, что значительно улучшило ее настроение. Имея скрепку, можно открыть наручники быстрее, чем коп успеет глазом моргнуть.

Больше всего ее беспокоило то, что коп отказывался отвечать на вопросы.

– Пожалуйста, объясните, что случилось, – взмолилась она, споткнувшись, поскольку коп как раз в этот момент подтолкнул ее в спину. – С Риком все в порядке?

– Насчет этого поговорите с детективом Горстайном.

– Отдел убийств? – пролепетала она, надеясь, что это не так.

– Грабежи.

Слава Богу! Рик жив. И никто не умер, что само но себе большое счастье.

Коп снова подтолкнул ее вперед. Очевидно, он привык задерживать громил и пьяниц. При желании она могла бы всадить колено ему в пах и раствориться в ночи.

Едва они приблизились к углу, Сэм заметила вспышки красных и голубых отблесков на зданиях и деревьях. Интересно… Еще несколько футов, и она сообразила бы, что происходит. И скорее всего сумела бы сбежать.

Сэм насчитала пять патрульных машин, микроавтобус и автомобиль без опознавательных знаков с красным сигналом на заднем стекле. Ни «скорой помощи», ни пожарных, но что-то определенно случилось, и случилось в ее… то есть в доме Рика.

Симпатичный парень в темном костюме встретил ее у подножия лестницы.

– Вы, должно быть, Горстайн, – кивнула она.

– А вы, полагаю, мисс Джеллико, – бросил он, продолжая грызть зубочистку. Вероятно, недавно бросил курить, вот и пытается чем-то заменить сигарету. Впрочем, для копа слишком хорошо одет.

Разглядывая его, она мысленно избирала линию поведения. Стоит казаться паинькой? Или стервой? Но, поскольку копов было куда больше, а на ее запястьях – браслеты, пожалуй, разумнее будет притвориться дружелюбной.

– Да, я Сэм Джеллико. Протянула бы руку, но, к сожалению, моя свобода ограничена.

Уголок его губ слегка покривился.

– Восемь лет назад я расследовал один из грабежей вашего отца. К сожалению, мы так и не нашли то полотно Энди Уорхола. Бьюсь об заклад, даже Мартину до вас далеко.

Господи, при чем тут Мартин? Это она увела тогда Энди Уорхола!

Ее даже затрясло от страха.

– Я не мой отец, – процедила она. – И хотела бы знать, что тут творится.

– Но сначала мне нужно задать вам пару, вопросов.

– Никаких ответов, пока вы не скажете мне, всели в порядке с Риком.

– С Аддисоном? Все в полном порядке. Сидит на кухне и скорее всего беседует по телефону со своим адвокатом.

Класс! Не хватало еще впутать во все эти дела Тома Доннера, этого ретивого бойскаута!

Но тут до нее по-настоящему дошли слова Горстайна.

– Зачем Рику понадобился адвокат.

– Об этом лучше узнать у него. А теперь прошу объяснить, где вы были от полуночи до трех.

– По-моему, это мое личное дело, – огрызнулась она. – Я что, арестована?

Он оглядел ее, прежде чем кивнуть:

– Именно так.

– В этом случае прошу зачитать мне мои права, и я желаю увидеться с Риком Аддисоном.

– Нет. Руис, зачитай даме права.

Коп, надевший на нее наручники, вытащил из нагрудного кармана небольшую карточку. Саманта наскоро оглядела окна близстоящих домов, откуда выглядывали любопытные физиономии соседей. У двоих даже были камеры. Мать твою за ногу!

Сэм глубоко вздохнула.

– Вы имеете право молчать. Помните, все, что вы…

– Рик!

Горстайн перекусил зубочистку.

– Ведите ее в машину. Допросим в полицейском участке.

Но стоило Руису потащить ее к ближайшей патрульной машине, как Саманта уперлась ногами в землю.

– По крайней мере объясните, за что меня арестовали.

Горстайн с похоронным видом уставился на половинки зубочистки, прежде чем уронить их на тротуар.

– Кража в крупных размерах.

– Чего именно?

Коп, стоявший в дверях дома, отлетел в сторону, Рик босиком и в одном синем халате, сбежал с крыльца и бросился к ней.

– Саманта!

– Тащите ее в чертову машину, – прорычал Горстайн и подхватив ее под локти, оторвал от земли. Второй коп тем временем распахнул дверцу машины. – Нельзя, чтобы они сговорились!

Значит, Рика тоже в чем-то подозревают?

– Какого дьявола тут творится?! – завопила она.

– Хогарт пропал, – откликнулся Рик. Горстайн на секунду оставил ее и попытался оттеснить его в дом. – Я сказал, что ты поехала осматривать город, но они, очевидно, не поняли, какую ошибку совершили.

Руис толкнул ее так, что она влетела на заднее сиденье машины. Должно быть, на ее лице отразились эмоции, которые она в этот момент ощутила, потому что Рик очень тихо сказал что-то Горстайну и детектив резко отодвинулся.

– Одна минута, – предупредил он.

– Саманта, – пробормотал Рик, нагибаясь к дверце, – не делай ничего опрометчивого. Я поеду за тобой в участок, и к завтраку ты будешь на свободе.

– Даешь слово?

Она судорожно глотнула воздух, понимая, до чего по-детски звучит это «даешь слово», и все же отчаянно нуждаясь в ободрении.

Он спокойно встретил ее взгляд.

– Даю слово. Только не убегай, Сэм.

Очевидно, он куда больше копов знал о тонкостях ее ремесла.

– Ладно, – буркнула она.

Саманте ничего-не-стоило убежать. И она так и сделала бы, если бы не одно обстоятельство. Смывшись, она больше никогда не увидит Рика. И чтобы не допустить этого, она даже позволит взять у себя отпечатки пальцев. Отец перевернулся бы в могиле… если бы лежал там на самом деле. А вот она, вполне даже вероятно, торопится именно в этом направлении.

Загрузка...