Молодая вдова (СИ)

Глава 11

Вечер в поместье Шератон начался с игры в вист, которая моментально поглотила все внимание лорда Уэльса. Компанию ему составили лорд Кентервиль, вместе со своей женой, и Эммет. При этом Мэри неизменно проигрывала, но оставлять игру не собиралась.

Мартиника боролась с искушением не идти в гостиную, а запереться в кабинете покойного мужа. Но в это означало бы, что ее волнует присутствие виконта Ландмана. А в планы девушки не входило давать Эдуарду пищу для подобных размышлений. Сменив свое дневное тёмно-синее в клетку платье на светло желтое, молодая вдова спустилась в гостиную.

Леди Базель, отдавая дань возрасту, ложилась спать рано, потому лорд Лесли отсутствовал. Графиня Кентервиль развлекала разговорами своего мужа, Клотильда забавлялась с близнецами, им с Эмметом все никак не удавалось родить наследника, но они не оставляли попыток. Джаспер опять развлекал своими рассказами Софию и Маргариту. Мистер Уорнер сидел, уткнувшись в книгу, выбрав для себя самый дальний угол гостиной. Нелюдимость Уорнера бросалась в глаза с первого дня, но Мартинику это мало беспокоило, поскольку ее голову занимали другие проблемы.

Недалеко от Уорнера сидел, скучая в одиночестве, виконт Ландман, лицо которого озарилось улыбкой при виде Мартиники:

— Присоединяйтесь к нам, солнечная фея! — воскликнул он.

Соблазн сесть рядом с ним на диван был очень велик, но девушка сдержала себя и устроилась в кресле напротив. Оглянув комнату, она искала, чем себя занять. Вист ее не привлекал, близнецы скоро устанут и отправятся спать, рассказы Джаспера молодая вдова знает все наизусть, он повторяет одни и те же истории из года в год. Все же, какой счастливый человек Уорнер, ему для полного счастья нужна только книга. В конце концов, она перевела взгляд на Эдуарда, который терпеливо дожидался этого момента.

— Скука так утомляет, верно? — спросил он, — чем я могу развлечь вас, солнечная фея?

«Ладно, поиграем в твои игры», — а вслух произнесла:

— Расскажите, виконт, что интересного в Лондоне происходило за время моего отсутствия?

— Мне сложно об этом говорить, солнечная фея — начал рассказ полушепотом заговорщика Эдуард, — но со времени вашего отсутствия небо Лондона заволокло смогом, и ни один солнечный лучик не мог пробраться сквозь столь плотную завесу. Все население столицы лило слезы в память о вашей персоне, но вскоре у них будет повод улыбнуться.

— Это почему же?

— Потому что вы вернетесь к ним, солнечная фея. Ведь злобный дракон умер, и вы теперь свободны! Осталось только выбрать принца, чтоб чудовище не досаждало вам после смерти.

— А что, если принц больше похож на жабу? — грустно спросила Мартиника, ей была неприятна проведенная виконтом аналогия.

Но виконт не успел ответить на этот вопрос, потому что их внимание привлек излишне громкий голос Маргариты, младшей дочери графини Кентервиль, который раздался у них за спинами:

— Мистер Уорнер, что за книгу читаете вы? — спросила она, без всякого стеснения, заглядывая гостю через плечо. Видимо рассказы Джаспера успели поднадоесть, и девушка искала новый источник развлечений.

— Какие непонятные буквы… Это иероглифы? — присоединилась к ней сестра, — Мне казалось они должны быть более затейливыми.

— Нет, миледи, — не поднимая глаз от книги, ответил мистер Уорнер, — это кириллица.

— Что значит кириллица? — не отставая от него, продолжала Маргарита.

— Кириллица — это старославянская азбука, которой пользуются в России — ответил лекторским тоном мистер Уорнер, на секунду оторвав взгляд от книги.

— Вы знаете русский? — с восхищением пролепетала София, тоже присоединившаяся к разговору. Забытый дамами Джаспер, обиженно ютился в противоположном углу.

— Совсем немного, — скромно ответил Уорнер и продолжил читать книгу, не отвлекаясь на окруживших его девушек.

При этом его восклицании из-за стола картежников раздался громогласный хохот лорда Уэльса, который как раз выиграл партию:

— В понимание моего друга, милые дамы, совсем немного — это способность достаточно сносно объясняться с носителем языка. Насколько я помню, кроме русского, вы так же «немного» владеете французским, испанским и даже арабским языками? Не прибедняйтесь, Паркер!

— Вы забыли еще о немецком, — ответил ему без тени смущения Уорнер, закрывая книгу. Видимо гость почувствовал, что теперь ему не отделаться от внимания окружающих.

— Как замечательно! — ворковала София, — я тоже хотела бы знать столько языков, но мне с трудом дается даже французский, которым мучила нас наша гувернантка. Кроме «Je m'appel Sophie» в моей бедной голове почти не осталось воспоминаний.

При этом графиня Кентервиль бросила предупреждающий взгляд в сторону своей дочери, от чего та в смущении замолчала.

— Изучать язык лучше всего, погрузившись в атмосферу страны, которая на нем разговаривает. Тогда все происходит само собой, — ответил ей благосклонно Паркер, — Вот почему, к глубокому сожалению, мне не так легко даются древнегреческий и латынь — их никто не использует в повседневной жизни.

— Я думаю, в наш век — это пустая трата времени, — вмешался в разговор обиженный Джаспер, — скоро большинство стран будут говорить на английском, потому знание чужого языка отпадет за ненадобностью!

— Знание языков — это наличие нескольких ключей к одному замку, — ответил ему мистер Уорнер.

— Это вы придумали? — воззрился на него раздосадованный Джаспер.

— Нет, Вольтер, — его ответ еще более разозлил лорда Фаррела, которого девушки лишили своего внимания.

— О! Как много вы знаете, мистер Уорнер. И все же вы так и не ответили на мой вопрос: что за книгу вы читаете? О чем она? — продолжала Маргарита.

Паркер Уорнер посмотрел на нее, и Мартиника готова была поклясться, что в глубине его глаз промелькнула грусть:

— Вам не поймете, миледи. Скорей всего скажете, что читать подобные книги ужасно.

— Да неужели, мистер Паркер? — вмешалась графиня Кентервиль, пытаясь отстоять честь своих дочерей — Вы считаете моих девочек не способными понять литературу?

— Ну, хорошо, я читаю «Крейцерову сонату», автор Лев Толстой.

— И что же такого страшного в этой книге? — продолжала расспросы Маргарита.

— Это рассказ мужчины, о том, как и почему он убил свою жену.

— Ужас! Разве можно читать подобное! — в один голос воскликнули София и Маргарита. Мартиника улыбнулась тому, как точно мистер Уорнер предугадал их реакцию, а Эммет в углу карточного стола тихонько прошептал под нос: «Злободневная тема».

— Мне кажется, вы несколько упростили смысл повести, мистер Уорнер — вмешалась в разговор Мартиника.

— Неужели, ваша светлость, вам знакомо это произведение? — взглянул на нее Паркер с неподдельным интересом.

— Да, я прочла его, хотя и не в оригинале, — помня ужасающие размышления Толстого о женщинах, Мартиника спросила: — И какое же впечатление складывается у вас от повести?

— Мое чтение продвигается достаточно медленно, мой русский не так уж хорош. Но пока меня преследует ощущение, что у автора явные проблемы в отношениях со слабым полом, но он, безусловно, правильно подметил многие психологические аспекты брака, как такового. И все же, я с многими идеями не согласен, — ответил без каких-либо ужимок мистер Уорнер, чем раз и навсегда завоевал расположение Мартиники.

— Насколько мне известно, в самой России и даже в таком молодом государстве как Америка эту книгу запретили, — вмешался в разговор, молчавший до сих пор Джаспер.

— Боже, храни Великобританию! — ответил на его замечание мистер Уорнер. После чего все окружающие рассмеялись, София и Маргарита продолжили донимать бедного Паркера своими расспросами, Мэри удалилась укладывать близнецов спать, а ее место у карточного стола заняла Клотильда.