Молодая вдова (СИ)

Глава 8

Неделя траура, оговоренная Сомерсетом, подходила к концу. Мэри с нетерпением ждала, когда она может снять это жуткое черное платье.

— Я выгляжу в нем страшилищем! — восклицала она, и в ее словах была доля правды. Черный цвет превращал ее благородную белизну в ужасающую бледность, отбрасывал тени на кукольное лицо леди Кентервиль, создавая ощущение изможденности и синяков под глазами.

— Что ж, отец был прав — ты не смогла бы соблюдать траур дольше недели, — ответил ей Эммет.

Почти все обитатели Шератона собрались вечером в гостиной, и как обычно, предавались праздному безделью. Вдовствующей герцогине их общество уже успело порядком надоесть, на протяжении почти семи лет она жила одна со своим мужем, лишь изредка принимая гостей, и не в таком количестве. Девушка привыкла к уединению, и терпеть не могла поддерживать ничего не значащие разговоры с людьми, которые долгое время не проявляли к ней интереса. Нет, она с удовольствием бы поболтала с Мэри, обсудила бы проблемы близнецов, расспросила бы все подробности их с Грегори супружеской жизни — но это было невозможно в присутствие самого лорда Кентервиля, его матери и других родственников ее мужа. С Эмметом или Джаспером Мартиника никогда не была особенно дружна, сказывалась значительная разница в возрасте, а графиня Кентервиль слишком долгое время находилась с ней в недоброжелательных отношениях, не в силах простить учиненный когда-то скандал. Грегори требовалась вся его врожденная дипломатия, чтобы визиты Мартиники, не совпадали во времени с пребыванием в его поместье матери. Софии и Маргарите, его сестрам-двойняшкам, недавно исполнилось семнадцать, они очень сильно напоминали Мэри в этом возрасте, только вытерпеть всю девичью болтовню о шляпках, лентах и прочем в двойном объеме у молодой вдовы не хватало сил.

Она пыталась найти уединение на природе, но лорд Лесли постоянно навязывал ей свое общество, оказываясь рядом каждый раз, как только Мартиника выходила за пределы дома. Он был по-детски трогателен, и у девушки не находилось мужества отказать ему. Молодую вдову начинал раздражать тот факт, что у нее нет возможности, даже прогуляться в одиночестве. Единственное место, где никто не мог помешать насладиться своим собственным обществом, были спальня и деловой кабинет покойного мужа. Существовало еще ее убежище в библиотеке, но у вдовствующей герцогини сейчас хватало дел, требующих немедленного решения, и она не могла себе позволить расслабиться в уютной комнатке, спрятанной за одной из книжных полок. Мартиника весь день проводила за работой. Она не желала думать о завещании герцога, предпочитала забыть о нем хоть ненадолго, и тогда, быть может, проблема разрешиться сама собой.

В тот вечер вдовствующая герцогиня как раз приводила в порядок учетные книги, когда услышала на лестнице недовольный голос Клотильды, вычитывающий экономку. Вначале Мартиника решила не отрываться от своего занятия, но когда услышала, что невестка практически перешла на крик, решила выяснить, что происходит в ее доме.

— Я не могу понять, почему вы не слушаете меня миссис Даутфайер! Приготовьте две комнаты для гостей немедленно!

— Но хозяйка не сообщала о гостях, ваша светлость, и единственные свободные комнаты в доме сейчас — это комната покойного и соседние с ней покои, в которых еще недавно проживала сиделка его светлости. Правда есть еще чулан на чердаке, который переделали по настоянию хозяйки, но он настолько мал, что я не знаю, удобно ли будет поселить в нем гостя, — лепетала экономка.

— Позвольте спросить, что здесь происходит? — вмешалась в разговор Мартиника. Она с непониманием взирала на плотную фигуру мужчины, которая возвышалась рядом с новоиспеченной герцогиней Сомерсет. Черты лица гостя, чем то походили на саму Клотильду, только в мужском варианте. Смотрелся он грубо, но эта грубость имела какой-то чувственный характер. Взгляд его глаз был уставшим, в темных волосах уже появилась проседь, хотя выглядел он моложаво.

Мартинике никто так и не сообщил итог переговоров, произошедших в день после похорон, потому слова новоиспеченной герцогини Сомерсет стали для нее сюрпризом.

— Ваша светлость, учитывая некоторые, известные вам обстоятельства, мы взяли на себя смелость пригласить в Шератон некоторых гостей. Только что прибыл мой брат, лорд Уэльс — при этих словах Клотильда сделала жест рукой в сторону рядом стоящего мужчины, который учтиво поклонился, — и его друг. Я просила вашу экономку приготовить им комнаты, но она утверждает, что ей негде поселить гостей.

— Почему меня никто не поставил в известность? — почти прошипела Мартиника, с трудом сдерживая ярость. «Так вот, что задумали мои дорогие родственнички — выставить меня как корову на ярмарке, в моем собственном доме!»

— Милые дамы, осмелюсь вмешаться в ваш разговор, — из темноты холла донесся вкрадчивый голос, и Мартиника увидела высокий силуэт худощавого мужчины. Голос приблизился, и очень скоро, гость вступил в полосу света, отбрасываемого свечами, и хозяйка Шератона получила возможность рассмотреть его более внимательно. Светлые волосы мужчины были аккуратно зачесаны назад, одет он был в бежевый костюм, сшитый по последней моде, в правой руке держал трость, хотя не было заметно, чтобы гость имел проблемы с походкой. Черты лица в неясном свете прихожей казались излишне острыми, придавая несколько хищное выражение. Он казался более худым, чем был на самом деле благодаря своему выдающемуся росту. Но, не смотря ни на что, производил благоприятное впечатление. Облик гостя казался знакомым, но кого он ей напоминал, девушка не могла разобрать. Мартиника привыкла смотреть на многих людей свысока, тут же ей самой пришлось задрать голову, чтобы встретиться с взглядом насмешливых карих глаз.

— Позвольте представиться, раз уж мы все равно нарушили некоторые правила приличия, явившись в дом без приглашения хозяйки: меня зовут мистер Паркер Уорнер, — при этом он учтиво поклонился, и продолжал, — получив приглашение, соблазн провести пару недель вдали от лондонской суеты был слишком велик, чтобы им не воспользоваться. Поверьте, если бы я и мой дорогой друг знали, что вашу светлость не поставили в известность, то не переступили бы и порога этого дома. Но сейчас, поскольку мы приехали издалека, прошу вас простить нашу наглость, и хотя бы накормить бедных скитальцев. Обещаю, мы покинем вашу обитель сразу же после этого.

— Весьма приятно познакомиться, мистер Уорнер. Буду только рада, если вы согласитесь провести в Шератоне какое-то время на правах моего гостя, — понимая, насколько невежливым будет выставить гостей на ночь глядя, Мартиника подала гостю руку, которую тот поцеловал с некоторой манерностью, — Мое приглашение распространяется и на вас, лорд Уэльс.

Клотильда при этих словах лишь довольно хмыкнула.

— Прошу, господа, пройдите в гостиную, пока прислуга приготовит ваши комнаты. К сожалению, на данный момент в имении гостит много людей, потому выбор остался невелик, — продолжила Мартиника, провожая мужчин к остальным гостям, на ходу придумывая выход из сложившейся ситуации.

«Что ж, дорогой муж, вы хотели, чтобы я как можно быстрее вышла замуж. Посмотрим, как вам понравиться наличие мужчины в вашей спальне, спустя всего неделю после вашей смерти». Раздумывая кого именно поселить рядом с собой, огромного увальня, брата Клотильды, или обходительного мистера Уорнера, Мартиника пришла к выводу, что последний вызывает у нее меньше опасений.