Мой фальшивый жених

46

Оливия

К арене я еле протиснулась. Парни и девчонки обхватили площадь плотным кольцом. Кто прыгал, кто верещал, кто массивной фигурой перекрывал путь.

Я же рвалась к первым рядам, чтобы посмотреть на Нэйта. Упорно протискивалась между парнями и девчонками, чтобы взглянуть на него поближе.

Зачем? Я не понимала. Но мне было очень важно увидеть Нэйта после такого тяжелого и напряженного боя в целости и сохранности.

И таковым он и был.

Уоррен приветствовал толпу, победоносно вскинув кулак. Кровь на рассеченной брови уже запеклась. Татуировки, как живые, переливались в слабом свете.

Нэйт улыбался. Он был доволен собой.

Профессор по рукопашному начал что-то говорить. Нэйт крутанулся на месте, и я испугалась, что мы разминемся, то он уйдет к противоположному спуску и не заметит меня. Но Уоррен сделал это только ради того, чтобы еще раз почтить фанатов.

А потом наши взгляды встретились.

Пауза. Все как будто замерло. Громкие крики, овации, смех… Я слышала какофонию торжества словно через завесу воды. Мое внимание полностью сосредоточилось на Нэйте. На его жгучих карих глазах.

Вдруг Уоррен склонился ко мне, взял за талию и поставил на арену рядом с собой. Теперь действительно все замолчали.

Я была в шоке от его поступка. Я же просто хотела быть ближе. Видеть его, но не так…

Неожиданно Нэйт меня поцеловал. Прямо в губы. Поцелуй обжигал. Но не из-за откровенности. Уоррен был достаточно сдержан в своем порыве. Скорее по причине того, что все смотрели на нас. Слабая дрожь пробежалась по моему телу, когда он оторвался от меня.

— Это моя невеста, Оливия Блэйк, — Уоррен приобнял меня.

Я ожидала, что сейчас кто-нибудь выкрикнет что-то оскорбительное. Или преподаватель обвинит нас в непристойности. Но ничего не произошло. Нас проводили бурными овациями.

Обратный путь был легок. Никто не преграждал дорогу Нэйту. Мне оставалось только идти рядом с ним. Парни и девчонки бросали нам фразы, но я не уловила их смысл. Была слишком растеряна после публичного поцелуя. Да и профессор продолжал что-то вещать с арены. И, возможно, у меня сработала студенческая привычка. Когда учитель говорит, надо слушать, а не болтать.

Мы зашли в раздевалку. Где, к моей радости, никого не было. Нэйт подошел к шкафчику, достал маленькое белое полотенце, потом прошелся к раковине и принялся обливаться водой. Его короткие темные волосы намокли, а следы крови вмиг исчезли с лица.

— Ты сумасшедший, — бросила я наконец.

Наш поцелуй на арене все еще тлел на моих губах, а в голове царил дурман из смеси гормонов.

— Это почему же? — он повернулся с хитрой улыбкой. — Умываться это по-твоему сумасшествие?

Нэйт накинул полотенце на шею.

— Нет, не это, — я смотрела как капли медленно стекали по его обнаженному торсу.

Напряжение между нами росло. Я еле сглотнула набежавшую слюну. От собравшихся на его широкой груди капелек у меня во рту пересохло. Нельзя же быть настолько привлекательным.