Мой милый друг

Глава 14

Роберт обхватил голову Фоли, лежавшую у него на коленях. Его терзал леденящий душу страх – вдруг она умирает у него на руках? И в то же время он чувствовал странное спокойствие. Ее волосы и висок были залиты кровью, но Роберт не стал обмывать рану грязной водой и тряпками, которые оставил тюремщик.

Его мозг работал как никогда ясно и четко. То, чего он больше всего боялся, случилось. Он на корабле – прикован цепью за запястье и лодыжку к деревянной балке. Это судно – плавучая тюрьма, из тех что пришвартованы к берегам Темзы. Они находятся в бывшем обеденном зале корабля – вон и стол, привинченный к палубе. К противоположной стене прикован сэр Говард. У него тени под глазами, седые волосы всклокочены, он смотрит прямо перед собой невидящим взглядом и ни разу не посмотрел в сторону Роберта и Фоли.

Роберт не видел, кто привел их сюда. Ему завязали глаза, а в рот сунули кляп, и от нехватки воздуха он то и дело терял сознание. Роберт очнулся среди ночи. Кляпа во рту уже не было, зато тяжелые цепи сковывали движения. Сюртук и сапоги с него сняли. Роберт думал, что находится здесь один, и только когда рассвело, заметил, что рядом лежит Фоли.

Он наклонился над ней, и от ужаса у него перехватило дыхание. Она мертва – так ему показалось. Кожа белее снега, на висках и щеке кровь, платье тоже в крови. Голубая кашемировая шаль, которая была на ней в Воксхолле, исчезла.

Но, склонившись к ее лицу, он уловил слабое дыхание. На запястье прощупывался пульс. Роберт попытался перевернуть ее, но дверь распахнулась, и на пороге каюты появился тюремщик, одетый в красный сюртук.

– Рейке? – окликнул он, поставив перед Робертом ведро с грязной водой и бросив тряпки. – Уильям Рейке, она умерла?

Роберт взглянул в обезображенное лицо охранника и покачал головой. Тюремщик присел на корточки, разглядывая Фоли.

– Хорошенькая, – пробормотал он с ноткой сочувствия в голосе. – Говорят, пыталась сбежать на причале.

Роберт промолчал. Тюремщик хотел дотронуться до Фоли, но Роберт отвел его руку.

– Эх, жаль бедняжку. Но лучше для нее, если она сейчас помрет, – продолжал тюремщик. – Помяни мое слово. Лучше не думать о том, что ее ждет.

– А что ее ждет?

Тюремщик пожал плечами и поднялся.

– Проторчим здесь недели две или год – одному Богу известно сколько. Зависит от ветра. А потом десять месяцев плыть в Ботани-Бей. Женщина вряд ли такое выдержит. Так что лучше ей сейчас умереть.

– Кто привел нас сюда?

– Надзиратель из Ньюгейтской тюрьмы – так мне сказали. Сам-то я был на берегу. Вон там ночной горшок. Скоро дадут сухарей и воды, а потом поведут к начальнику тюрьмы. Врач-то не нужен, Рейке? У нас хороший врач – он ее быстро прикончит, – усмехнулся тюремщик.

– Нет, в его услугах мы не нуждаемся, – сказал Роберт.

Фоли снилось, что она тонет. Перед глазами мелькали вспышки фейерверка, в ушах звучал голос Роберта Кэмбурна. Был ли это тот самый «настоящий» Роберт – ее Роберт, – она не знала. Он потерян для нее навсегда, и его заменил жестокий безумец.

– Роберт? – шепнула Фоли.

– Я здесь, – ответил он. Вокруг по-прежнему было темно – только плеск волн, запах реки и нечистот, чьи-то грубые голоса.

– Где?

– Здесь, рядом. – Послышался лязг металла, и его рука сжала ее руку.

– Я не вижу тебя, – простонала она.

– Не видишь? Я совсем близко. Но здесь темно. Подожди немного, твои глаза привыкнут к полумраку.

Фоли напряженно вглядывалась во тьму. Ее охватила паника.

– Я не вижу тебя. А ты меня видишь? Он не ответил. Фоли изо всех сил сжала его руку. – Ты видишь меня? – повторила она. – Где мы?

– Фолли. – Голос его стал серьезным, почти нежным. – Не двигайся, лежи тихо. И слушай меня. Мы на палубе плавучей тюрьмы.

– Что? – Она попыталась сесть, но резкая боль пронзи ла висок.

– Не двигайся. Ты тяжело ранена – тебя ударили по голове. Слушай меня. – Он коснулся ее щеки и осторожно повернул ее голову в сторону. – Видишь иллюминатор?

– Нет. А я должна его видеть? – испуганно спросила Фоли. – Ты его видишь?

– Успокойся, храбрая моя Фолли. Да, я его вижу.

– Что происходит? Почему я ничего не вижу?

– Закрой глаза. – Роберт ласково коснулся пальцами ее век.

– Что со мной? – прошептала она, отчаянно цепляясь за его руку. Роберт помолчал, потом промолвил, погладив ее по щеке:

– Мы с тобой мистер и миссис Рейке, приговоренные к каторжным работам. Нас доставят в Ботани-Бей.

– Боже правый! Я больна, это лихорадка.

– Перевернись. – Он помог ей приподняться. Голова ее раскалывалась от боли. Фоли застонала и открыла глаза. На мгновение она увидела прямо перед собой подстилку из соломы. Пол накренился под ней, как в кошмарном сне, и она снова погрузилась во мрак беспамятства.

Роберт сидел, не шевелясь, и наблюдал за сэром Говардом. Тот до сих пор не проронил ни слова. Роберт тоже молчал. Когда мальчик принес им сухари и немного эля, сэр Говард с презрением бросил черствый хлеб на пол. Встретившись взглядом с Робертом, он снова отвел глаза.

– Не понимаю, почему вы и Фоли оказались здесь со мной, – промолвил наконец Роберт.

Сэр Говард, похоже, не был расположен давать объяснения.

– Мне очень жаль, что так вышло, – продолжал Роберт.

Сэр Говард закрыл глаза и прислонился головой к деревянной обшивке каюты. Его лицо исказила злобная гримаса. Роберт попытался восстановить в памяти то, что произошло в Воксхолле. Вряд ли Фоли ранили в ложе посреди ярко освещенного павильона. И при чем тут Дингли, тоже непонятно.

– Почему она была не с Лэндером? – спросил он сэра Говарда. – Я же приказал ему охранять ее.

Но сэр Говард в ответ смерил его гневным взглядом. У Роберта возникло очередное подозрение: сады Воксхолла были известным местом укромных свиданий тайных любовников.

Фоли пошевелилась. Она дрожала, ее вырвало желчью. Роберт почувствовал к Дингли жгучую ненависть – это из-за него Фоли оказалась здесь. Ей следовало быть с Лэндером.

Вошел тюремщик – не тот, что заходил ранее. На нем не было формы. Он перевел взгляд с Фоли на Роберта и стал снимать кандалы с Дингли.

– Подымайся, – скомандовал он. – На допрос к начальнику тюрьмы.

Несмотря на низкий потолок, потрепанный сюртук и отсутствие сапог на ногах, Дингли гордо выпрямился и заявил:

– Я этого так не оставлю. Это какая-то чудовищная ошибка.

Тюремщик защелкнул наручники у него на запястьях и толкнул к выходу. Когда дверь за ними захлопнулась, Роберт пробормотал:

– Хотел бы я в это верить.

Дингли считает, что их случайно приняли за преступников, и надеется, что после того как он назовет себя, его тут же отпустят с извинениями. Вряд ли. Скорее всего кто-то заплатил большие деньги, чтобы их привели сюда и поместили в камеру под чужими именами.

– Пить, – простонала Фоли.

Роберт помог ей сесть и протянул ей кружку с разбавленным элем. Она отпила немного и закашлялась.

– Я ничего не вижу, – пожаловалась она. Роберт сжал ее руку.

– Все будет хорошо. – Ничего другого он придумать не мог в утешение.

– Не понимаю, как… – Фоли часто дышала, борясь с подступившей тошнотой. – Как мы здесь оказались?

Роберт мрачно усмехнулся:

– Я думаю, кто-то решил избавиться от меня. И это не плод моего воображения. Черт побери, Фолли. Ты должна была находиться под защитой Лэндера. Я же предупреждал тебя. – Прости, – прошептала она. – Я тебе не поверила.

– Тогда зачем ты написала мне это письмо с просьбой явиться в Воксхолл?

– Письмо? – слабо откликнулась Фоли. Голова ее склонилась на грудь. Заметив, что она вот-вот потеряет сознание, Роберт слегка потряс ее за плечо.

– Да, письмо. Фолли, не спи. Отвечай мне.

– Ты хочешь знать, почему я… написала сэру Говарду… и назначила ему… встречу…

– Дингли? Но…

Она снова была без сознания. В замке повернулся ключ. Вернулся тюремщик.

– Теперь вы двое, – приказал он.

– Я иду, – откликнулся Роберт. – Но она не в состоянии…

– Оба, живо. Ты ее понесешь.

– Нет, – сердито возразил Роберт. – Она тяжело ранена. Ее нельзя тревожить.

Тюремщик пнул Фоли носком сапога.

– Подымайся, чертова притворщица.

Роберт в ярости набросился на него, но получил удар сапогом в челюсть и рухнул на пол.

– Вставай, – спокойно произнес охранник. – И ее бери.

От боли и бессильной ярости у Роберта перехватило дыхание. Он встал и покорно ждал, пока тюремщик снимал с него кандалы и защелкивал на руках наручники. Роберт хотел было ударить его цепью и убить, но тут же понял, что это не поможет – палуба охраняется, судно на середине реки, Фоли без сознания. Он опустился на колени и поднял бесчувственную Фоли.

– Роберт, – прошептала она. Тюремщик усмехнулся.

– Она что, забыла, как тебя зовут?

Фоли прислонилась головой к плечу Роберта. Он обнял ее.

– Идем, идем, – поторапливал надсмотрщик.

– Гореть тебе в преисподней, – буркнул Роберт и подхватил Фоли на руки.

Посреди каюты стоял Дингли, прикованный цепями к железной балке. Стол начальника тюрьмы был завален конторскими книгами и письмами. Роберт вошел в каюту с Фоли на руках, пригнувшись, чтобы не задеть о косяк.

– Можно ей сесть? – спросил он у сопровождавшего их тюремщика.

Тот молча подтянул сиденье, подвешенное к потолочной балке кожаными ремнями. Роберт усадил Фоли и встал рядом с ней, поддерживая ее. Поджидая начальника, тюремщик заглянул в конторскую книгу.

– Рейке, Уильям и Фанни, – прочел он, смерив Роберта злобным взглядом. – Фальшивомонетчики. Четырнадцать лет каторжных работ. Счастливо отделался, приятель!

И надзиратель мерзко ухмыльнулся. Много лет назад Роберт был свидетелем того, как английский офицер, облеченный властью, вот так же насмехался над Шри Раману.

Жгучая ненависть к тюремщику клокотала в груди Роберта. Красное лицо сэра Говарда исказилось от ярости.

Но злом отвечать на зло – неправильно и бессмысленно. Так учил Шри Раману.

Роберт и сам понимал, что сопротивление только ухудшит положение. Для тюремщиков он преступник, и ничего с этим не поделаешь.

Он многому научился у Шри Раману, но до сих пор ему не приходилось применять эти умения и навыки на практике. И вот теперь этот час настал.

Фоли дрожала всем телом. Она ничего не видела – перед глазами висела пелена тумана. Но она слышала голос Роберта, который успокаивал ее.

Раздались чьи-то тяжелые шаги, хлопнула дверь, заскрипел стул. До Фоли донесся запах табака и пота. Кто-то невидимый шелестел бумагами на столе.

– Вы здесь начальник, сэр? – раздался голос сэра Говарда.

– Будешь говорить, когда тебя спросят, – последовал ответ.

– Произошла чудовищная ошибка, – настойчиво продолжал сэр Говард. – Нас схватили и поместили сюда, предъявив фальшивые обвинения!

– Неужели? – усмехнулся неизвестный. – Так, значит, ты вовсе не Николас Херст?

– Нет, конечно! Я сэр Говард Дингли. Нас похитили и держат здесь незаконно!

– Скажите пожалуйста – похитили! – расхохотался начальник тюрьмы.

– Требую, чтобы нас немедленно отпустили! – гневно воскликнул сэр Говард.

– Чудесно! Я должен отпускать каждого, кто заявляет о своей невиновности?

– Предупреждаю, сэр, для вас это добром не кончится!

– Перестань молоть чепуху! – рявкнул начальник. – Попридержи язык, негодяй, или я прикажу тебя выпороть!

– Это неслыханно! Я буду жаловаться! Вы не можете отличить благородного джентльмена от мошенника!

– Тридцать ударов плетью, – рассвирепел начальник тюрьмы. – Отведите его в одиночную камеру – пускай поразмыслит об этом на досуге.

– Вы не посмеете! Уберите руки, мерзавцы! Клянусь Богом, вы заплатите за это!

Дверь захлопнулась, и крики сэра Говарда стихли.

– Полагаю, передо мной принц Уэльский с супругой! – съязвил начальник тюрьмы, обращаясь к Роберту.

– Нет, сэр. С вас на сегодня довольно чепухи, – спокойно возразил тот. – Вам нездоровится.

– А ты наблюдательный парень, – буркнул офицер.

– Ваша аура испорчена – печень пошаливает, – продолжал Роберт. – Вчера вы выпили слишком много вина – сестра вас предупреждала.

– А это еще что за фокусы? Откуда, черт возьми, тебе известно, что сказала моя сестра?

– Я обладаю священным даром, – смиренно промолвил Роберт.

– Ну да! Ты что, ирландец?

– Нет, сэр. Я научился этому в Индии у святого человека.

– Так, говоришь, моя аура не в порядке?

– Да, сэр.

Зашелестели бумаги на столе. Фоли заморгала – зрение ее постепенно прояснилось, но в глазах еще двоилось, и силуэты были нечеткими.

– Уильям Рейке, Фанни Рейке. Фальшивомонетчики. Ты и этому научился у своего святого? – Нет, сэр.

Офицер снова зашелестел бумагами и откашлялся.

– Я помещу вас вместе в одну каюту, поскольку женщина ранена. Там и койка есть.

– Покорнейше благодарю, сэр.

Фоли еще не приходилось слышать в голосе Роберта Кэмбурна столько смиренного подобострастия.

– К ней пришлют врача, – добавил начальник тюрьмы.

– Не стоит беспокоиться, сэр, – сказал Роберт. – Я сам буду ее лечить.

– Ну что ж. – И офицер гаркнул так, что Фоли вздрогнула: – Джонс! Отведи их во вторую каюту.

– Сэр? – оторопел тюремщик.

– Делай, что я сказал.

С помощью Роберта Фоли встала и, пошатываясь и опираясь на его плечо, побрела к двери. Уже выходя, услышала, как начальник тюрьмы окликнул охранника:

– Джонс! Ты говорил ему, что я живу у сестры?

– Нет, сэр. Я и сам об этом не знал.

– Как ты себя чувствуешь? – спросил Роберт, внимательно осмотрев иллюминатор и дверной засов.

Фоли сидела на краю кушетки в тесной каюте. Роберт хотел было спросить ее, почему она назначила сэру Дингли встречу в Воксхолле, но передумал.

– Я вижу, – ответила она. – Но все как в тумане.

– Это пройдет, – успокоил ее Роберт.

– Что со мной произошло? Почему мы здесь?

– Ты ничего не помнишь?

– Нет.

Почему письмо, адресованное Дингли, попало к нему, Роберту? По ошибке? Или же Дингли вовсе не такой безобидный сосед, каким показался? Но Дингли тоже здесь, на палубе плавучей тюрьмы.

– Роберт, откуда ты узнал, что у начальника тюрьмы есть сестра?

Фоли смотрела на него, щурясь, как крот, и Роберт невольно улыбнулся.

– На меня снизошло озарение. Это случается нечасто и, как правило, не к месту. Иначе бы мы здесь не очутились.

– Ты научился ясновидению у мистера Шри Раману?

– Он разглядел во мне эти способности, прежде чем я сам их заметил. Шри Раману утверждает, что такое под силу каждому, но требуется не один год усердных упражнений, чтобы научиться использовать этот дар в нужное время и в нужном месте. В Индии полно лжегуру, якобы обладающих способностями сиддхи, но все они не более чем ловкие фокусники. – Он взял ее руку и положил на ладонь ключ.

– Что это? – спросила Фоли.

– Ключ от камеры Дингли.

– Роберт!

– Тише! – Он забрал у нее ключ. – Вот и еще один скрытый талант, который обнаружил во мне Шри Раману. Я – прирожденный карманник. А также фокусник – как те факиры, что заклинают змей на индийских базарах. Шри Раману научил меня, как отличать мошенников от истинных сиддхи.

– Тогда почему ты не стащил ключи от нашей каюты? – прошептала она.

– Это слишком опасно. Они бы сразу заметили пропажу. У меня есть другой план. Надеюсь, мне удастся его осуществить. А ключ мы оставим – возможно, это отсрочит порку Дингли. – Роберт нахмурился. – Хотя я не уверен, что он не заслужил экзекуцию.

– Почему ты не сказал мне, что обладаешь такими полезными талантами? – удивилась Фоли.

– Ну да, сообщить гостям за столом, что из меня получился бы непревзойденный карманник? Вряд ли бы ты прониклась ко мне симпатией.

– Если тебе удастся вызволить нас отсюда, ты заслужишь самое горячее одобрение с моей стороны!