Мой ревнивый муж

Глава 37. Найти мать

– Так и знал, что ты явишься, – пробурчал отец, стоило Максиму появиться в его доме. – Наслушался глупостей и примчался…

– Поговори со мной нормально, – попросил Максим как мог сдержано.

Посчитал, что наорать всегда успеет, в рожу дать – тоже. Но в ту минуту ему важно было выудить из отца информацию. Он ему потом скажет все-все, но первоочередное – получить нужные сведения.

– Когда я с тобой говорил не нормально? – отец сделал акцент на слове «не».

О, Максим мог перечислить ему массу случаев, но и тут промолчал.

Отец махнул рукой и позвал его:

– Пойдем в кабинет.

Очень скоро оба поднялись на второй этаж, пошли туда.

Максим привычно устроился на диване, отец напротив – в кресле.

– Что тебе наговорил Виталик? – резко спросил он.

– Что ты стегал мать ремнем, – проговорил Максим, поморщившись.

Сказал и вперил в отца испытующий взгляд.

– Это бред, Максим, – покачал он головой. – Сколько у меня было жен, ты хоть раз видел, чтобы я кого-то бил?

Максим мысленно покопался в памяти.

Теперь, когда эмоции после рассказа брата немного улеглись, он мог мыслить более здраво. Что удивительно – вправду не видел, чтобы отец бил женщин, к тому же никто не жаловался.

Отец и его не бил, в принципе. Так, подзатыльник за какой-то проступок, коих на счету Максима в детстве было не так уж мало. Виталику доставалось, да, но он и вел себя в разы хуже.

А впрочем, Максиму сейчас было до лампочки, как отец обращался со своими женами. Его волновал только один вопрос:

– Ты знаешь, где сейчас мать?

Сразу после того, как этот вопрос прозвучал, Максим утроил внимание. Старался подметить мельчайшее изменение мимики, любой жест отца, ведь неплохо умел читать людей, знал, когда врут. Профессия, так сказать, обязывала.

Отец досадливо крякнул:

– Так и знал, что после слов Виталика ты придешь ко мне с этим. Не знаю я, где она.

Сказал и не отвел взгляда, всем видом показывая, что говорит правду.

Вот только эта правда Максима совсем не устраивала.

– Ты говорил, она уехала с любовником. Кто такой? Как зовут? Куда?

Он продолжил следить за отцом цепким взглядом.

– Валерий Орлов, – пожал он плечами. – Белобрысый шибздик с кучей бабла… Это все, что я знаю, сын. Он был тут проездом, забрал ее в Москву. Что с ней потом стало, я не знаю, развод получал по факту ее неявки в суд.

– Маловато данных, – прогудел Максим, строго прищурившись.

– Что есть… – заявил отец со вздохом. – Но вообще, сын, это гадство.

– Что именно? – спросил Максим с настороженным видом.

– Я вас растил, как мог. Вы оба были непростыми детьми. И теперь ты выказываешь такую черную неблагодарность… Она бросила тебя! А ты из-за каких-то детских воспоминаний Виталика смотришь на меня волком, искать ее собрался. Совесть не ест? На кой черт оно тебе сдалось? Забудь!

Максим сцепил челюсти, заиграл желваками.

Наверное, забыть было бы проще. Взять и отпустить…

Но в ушах до сих пор стоял рассказ брата, от которого стыла кровь. А отец… Ему по-прежнему хотелось врезать. Надавать по морде так, чтобы весь опух. Потому что Максим нутром чуял – врет, хотя по внешнему виду и не скажешь.

Все внутри Максима кипело от одной только мысли, что он мог такое учудить с женщиной, которая была ему самой родной и близкой. Которую в детстве беззаветно любил.

Однако вместо того чтобы устраивать расправу, он встал и, не прощаясь, направился из кабинета вон.

– Так и уйдешь? – прилетел ему в спину вопрос отца. – Я не трогал ее!

Максим не знал, кому верить. Своей интуиции? Брату? Отцу? В голове все смешалось.

Он не стал ничего отвечать, просто повернул к лестнице, двинулся на первый этаж.

Пока спускался, увидел, как в дом вошла Настя.

С походкой, как обычно, беда, опять прихрамывала. И эта юбка в пол…

В этот момент Максима пронзила догадка.

Он спустился в холл, подошел к жене отца.

Чуть помедлил, решая, как бы спросить мягче. Хотя как такое вообще можно спросить мягко?

Просто выдал:

– Настя, тебя отец лупит?

– Макс, ты чего? – испуганно спросила она.

И вскрикнула, когда он сел перед ней на корточки, а потом без разрешения стал задирать ей юбку.

– Макс, что ты делаешь? – взвизгнула Настя.

А он не слушал.

Уверенным движением прошелся по ее ногам, поднимая юбку аж до трусиков.

Сразу увидел на ее белых худых бедрах багровые полосы, которые мог оставить только ремень. И то – если бить вообще без всякой жалости. Багровые – свежие. Но были и другие. Синие, чуть посветлевшие, желтые, почти сошедшие.

– Отпусти ее, – врезался в его уши голос отца.

Тот уже спешил по лестнице вниз.

Но слишком поздно, Максим успел увидеть все, что хотел.

Он отпустил Настю, и та поспешила спрятать ноги. Испуганно попятилась от обоих мужчин.

– Сейчас тоже будешь говорить, что жен не бьешь? – зарычал Максим. – У нее же на ногах живого места нет! Что ты за садист такой?

Неожиданно отец изменился в лице. Еще недавно казавшийся Максиму вполне нормальным, он будто обезумел и зашипел:

– Если бы ты свою хоть иногда учил уму-разуму, она бы от тебя не ушла. Жену в узде держать надо…

Он показал Максиму кулак, как бы имитируя то, как крепко держит вожжи.

Стало противно до дрожи.

– А что ж по ногам их бьешь? – с презрением спросил Максим. – Чтобы никто не видел? Чтобы шито-крыто? Самому от себя не тошно?

Отец высокомерно хмыкнул и заявил:

– Лучше так, чем как у тебя. Года не прошло, и твоя дорогая Поля уже гульнула…

И тут Максим не стерпел.

Резко ринулся вперед, а рука поднялась сама, сжалась в кулак, который он и впечатал в лицо отца.

Тот был крепким мужчиной, но от неожиданного удара в лицо закачался, потерял равновесие и шлепнулся прямо на задницу.

Максим не стал его добивать.

Схватил Настю за локоть и потащил вон из дома.

– Куда ты меня ведешь? – спросила она в полнейшей панике.

– Вон отсюда… Ты не обязана ничего терпеть.

С этими словами он вывел ее во двор, хотел отвести к своей машине, но девчонка отчего-то уперлась.

– Нет, я не пойду… – покачала она головой.

А потом вырвала локоть из руки Максима.

– Ты дура, что ли? – развел он руками. – Он же тебя бьет!

Настя громко сглотнула, ответила сдавленным голосом:

– Он мой муж. Не лезь в наш брак.

– О как! – хмыкнул Максим. – Ты серьезно, Настя? Ты мазохистка? Тебе нравится то, что он с тобой делает?

– Он бывает и другим тоже, – проговорила она тихо. – Много чего мне дает, заботится, чтобы у меня все было.

Максима передернуло.

Она его еще и защищает!

Он знал, что Настя из очень бедной семьи. Для нее в браке с отцом многое было в диковинку, даже такая простая вещь, такая как теплая, качественная зимняя одежда. Отец никогда не был жмотом, одаривал ее всячески, в том числе драгоценностями.

И все же факт, что она не хотела от него уходить после такого, казался Максиму дикостью.

– Ты всерьез согласна терпеть все это за бабло? – спросил он с обалдевшим видом. – Ты сумасшедшая дура! А впрочем, не мне тебя уговаривать. Где живу – знаешь, захочешь – придешь. Мы с Виталиком поможем тебе развестись и сделаем так, что он больше не тронет тебя.

В этот момент из дома вышел отец. Он потер ушибленную щеку и гаркнул во всю мощь своих недюжинных легких:

– Настя, домой!

Она вздрогнула, спрятала взгляд. И кажется, даже забыла про хромоту, тут же бросилась обратно в дом.

Отец закрыл за ней дверь и уставился на Максима злым взглядом:

– Мал еще меня осуждать… Тоже мне, герой нашелся.

Максим ничего на это не ответил, кое-как поборол желание подлететь и снова ему врезать. Какой в этом смысл?

Отец шумно вздохнул, явно пытался как-то с собой справиться. У него это даже получилось, потому что довольно скоро его лицо приобрело привычное для Максима строгое выражение.

– Вернись в дом, давай нормально поговорим, – предложил он.

Максим зло сплюнул и процедил:

– Это был последний раз, когда я с тобой говорил.

Сказал и ушел.

Даже ни разу не обернулся.

И вправду обрубил все контакты с отцом, как это когда-то сделал Виталик.

Жарким августовским вечером Максим сидел у бортика бассейна у себя во дворе.

Краем уха слышал счастливые визги Мишки, сына Шанны. Тот бесился с Виталиком в доме, но так громко, что долетало даже досюда.

Максим был чужд веселью, заполнившему его гостиную, ему было не до того.

Воздух пропитывал душный зной, еще не успевший развеяться после адски жаркого дня, а его будто бы морозило. Сидел у голубой глади десятиметрового бассейна в плетеном садовом кресле и чувствовал, как его колотит изнутри.

Может, заболел? Или на нервной почве?

Оно немудрено, если вспомнить все то, что с ним случилось.

Максим искал мать почти три месяца.

Задействовал все свои ресурсы, связи.

Даже скатался в Томск, где когда-то жили родители матери. К слову, именно та поездка и показала ему, что он ищет призрак.

Оказывается, там до сих пор жила его двоюродная тетя, Катя.

Она-то и открыла ему глаза на многое.

В голове до сих пор звучали ее слова:

– Мария никогда бы вас не бросила, что ты? Она вас обожала – и тебя, и Виталика. Вы для нее были светом в оконце. Откуда знаю? Раньше она частенько писала мне тайком от вашего отца. Ему не нравилось, что мы общались. Но вот уже больше двадцати лет – ни словечка. К тому же не верю я, чтобы она вот так укатила в Москву. Хоть строчку, да написала бы мне…

От этих слов Максиму стало в два раза больнее.

Он обошел всех, кого только мог. Бывших друзей матери, о которых было известно, коллег, с кем она когда-то работала. Нашел больше десятка Валериев Орловых. Все впустую…

За все эти годы мать ни разу не оформила ни одного кредита, не купила сим-карты на свое имя, не завела аккаунта в соцсетях, не обратилась в государственную больницу.

По всему выходило – сгинула.

Но как с этим свыкнуться? Исчезла, без вести пропала. А отец, упырь, даже не искал. Мало ли что с ней случилось?

Ее двадцать четыре года никто не искал.

Все эти знания давили на Максима бетонной плитой. Что со всем этим делать, он не знал. Но и успокоиться тоже не мог.

Он тяжело вздохнул, прокручивая в голове, чего еще не сделал, где еще не порылся.

Внезапно услышал, как кто-то ковыляет к его дому.

В свете уличного фонаря мелькнула темноволосая голова жены отца.

Неожиданно!

Настя подошла к калитке.

Увидела Максима.

– Пришла-таки… – хмыкнул он тихо.

Вставать не стал, дождался, пока она войдет во двор, преодолеет расстояние до бассейна.

Странно, но Настя посмотрела на голубую гладь воды с каким-то страхом, даже долей ужаса. Боится? Не умеет плавать?

– Присаживайся, – он махнул на второе плетеное кресло, что стояло рядом.

Настя снова с опаской покосилась на бассейн, а потом устроилась на самом краешке кресла.

Настороженно заговорила:

– Ты должен пообещать, что ты мне поможешь. Ты обещаешь?

Максим вгляделся в ее лицо. Подметил, что лоб покрыт капельками пота. Ей жарко? Одета в очередную юбку до самой земли, закрытую блузку. Или же страшно, поэтому вспотела?

– Что, надоело жить с садистом? – хмыкнул он.

Вроде и не хотел выказывать пренебрежение, но получилось само собой.

– Долго же ты думала. Три месяца прошло…

– Обещай, что ты со всем разберешься, что не махнешь рукой, – вдруг потребовала она одновременно решительно и испуганно.

– Я помогу тебе развестись, если ты об этом, – пожал он плечами.

– Нет, Максим, – покачала она головой. – Он никогда не оставит меня в покое. Ты должен его посадить.

– Что? – его лицо вытянулось. – С какой радости? За побои? Так для этого ты должна была хоть раз обратиться в полицию, снять эти побои. Что ж вы, бабы, дуры такие, до последнего терпите, молчите в тряпочку, а потом…

– Не за побои, – покачала она головой. – За то, что он сделал с твоей матерью.

Она сказала это и замерла, закусив губу. Будто ей стоило очень больших усилий начать этот разговор.

Максим подскочил с места, навис над ней, тут же взревел:

– Ты знаешь, где мать?

– Знаю, – кивнула она, посмотрев на него снизу вверх. – Давно знаю… Максим, когда я вышла замуж за твоего отца, то не понимала, кто он. А потом было уже поздно. Он вот уже несколько лет грозит, что если уйду или кому слово скажу, хоть как-то пожалуюсь, он сделает со мной то же самое. И тогда в его дворе тоже появится бассейн…

– Что это значит? – не понял Максим.

– Ты ищешь ее столько месяцев, – пожала она плечами. – Но твоя мать здесь.

– Где здесь? – не понял он.

Настя указала на бассейн.

Максим недоуменно уставился на гладкую поверхность воды, подсвеченную снизу синим светом.

– Под бетонным дном бассейна, – уточнила она, резко всхлипнув.

И до Максима наконец дошло.