Мой вампир

Глава 15

Мариэль ахнула. Жар бросился ей в лицо. Она не знала, что было хуже – то, как женщины выглядели удивленными, или то, что Коннор выглядел потрясенным. Даже подавленным.

Она поднялась на ноги. Коннор сделал то же самое, неподвижно стоя в нескольких футах от нее.

– Привет, ребята, – поприветствовала их Ванда, сверкнув глазами. – Как идут тренировки?

– Нормально, – пробормотала Мариэль в то же время, что и Коннор – "хорошо".

– По-моему, выглядело действительно хорошо, – сказала Бринли с ухмылкой.

Марта с улыбкой покачала головой и поставила на кухонный стол две сумки.

– Мы не знали, что собираемся прервать вашу... тренировку.

– Ну, могло быть и хуже, – губы Ванды дрогнули. – Знаешь ли, они практиковались в сдержанности.

Мариэль поморщилась. Как долго женщины наблюдали за ними?

Коннор пробормотал что-то по-гэльски, похожее на проклятие.

– Я был бы признателен, если бы вы проявили некоторую сдержанность и не болтали о том, что видели.

– Я ничего не видела, – Ванда повернулась к Бринли. – Ты видела что-нибудь?

– Нет, но у меня странная тяга к сырым устрицам.

Пока женщины смеялись, Мариэль украдкой взглянула на Коннора. Гнев закипел в его дымчато-голубых глазах, когда он встретился с ней взглядом.

– Прошу прощения за это... смущение, – его челюсть дернулась. – Это больше не повторится.

Острая боль пронзила ее сердце. Неужели он имел в виду, что никогда больше не поцелует ее?

– Мне нужно выполнить несколько поручений, – он повысил голос. – Я вернусь незадолго до рассвета.

– Коннор, ты не должен... – Ванда замолчала, когда он телепортировался. – Господи, мы вовсе не собирались его прогонять.

– Зануда, – пробормотала Бринли.

Мариэль нахмурилась, глядя на пустое место, где только что стоял Коннор. Он даже не попрощался.

– С тобой все в порядке? – спросила Марта из кухни, выгружая сумки.

Мариэль кивнула.

– Да.

Ванда присела на спинку дивана.

– Не хочу показаться назойливой, но что, черт возьми, происходит? Я думала, ты хочешь вернуться на небеса.

– Да, – Мариэль сунула свои руки в карманы куртки. – Коннор мне помогает.

– Он так это называет? – глаза Ванды сузились. – Лучше бы ему не использовать тебя в своих интересах.

– Он не так, – запротестовала Мариэль. – Я тоже хотела... – она снова покраснела.

– Святые угодники, – прошептала Бринли. – Ты что, влюбилась в него?

– Я... – Мариэль заколебалась. – Даже не знаю. Может быть.

– Ты не знаешь? – Бринли уперла кулаки в бока. – Этот парень официально мертв. И он носит юбку!

– Мне нравится его килт, – тихо сказала Мариэль. – И он не совсем мертв.

– Он странно разговаривает. И у него рыжие волосы! – Бринли с отвращением сморщила нос. – Ты же не думаешь, что он хорош собой.

Мариэль напряглась.

– Коннор очень красив. И я не позволю тебе оскорблять его еще больше.

– Попалась! – Бринли ткнула в нее пальцем. – Не говори нам, что ты не знаешь. Он тебе серьезно нравится.

Мариэль с трудом сглотнула.

– О, это было очень умно с твоей стороны, – сказала Марта Бринли. – Ты заставила ее открыть свои истинные чувства.

Бринли пожала плечами.

– Я всего лишь ходила вокруг да около.

Мариэль теребила молнию на куртке, вспоминая, как Коннор застегивал ее сегодня вечером.

– Я считаю, что твое правило трех шагов может быть очень точным.

Бринли усмехнулась.

– Я знаю, что это так.

Ванда подняла руку.

– Я не думаю, что это повод для смеха, – она обеспокоенно посмотрела на Мариэль. – Ты когда-нибудь была влюблена прежде?

Она хотела сказать, что любит все человечество, но поняла, что Ванда имела в виду совсем другое. Она имела в виду то, как сжималось ее сердце, когда она смотрела на Коннора. И то, как желание и тоска наполняли ее до такой степени, что она боялась, что может лопнуть.

– Я никогда раньше так себя не чувствовала.

– А Коннор? – спросила Ванда. – Что он чувствует?

С внезапной болью в груди Мариэль поняла, что хочет, чтобы он любил ее.

Она поморщилась. Как она могла быть такой эгоисткой? Неужели она действительно хочет оставить его с разбитым сердцем, когда вернется на небеса? Он и так уже был обременен такой болью. Как она могла добавить к этому?

– Я не хочу причинить ему боль. Что мне делать?

Ванда медленно выдохнула.

– Ну, если ты действительно планируешь уйти...

– Ты должна бросить его, – закончила Бринли.

Мариэль вздрогнула.

– Но... он мой защитник. Он охраняет меня по ночам.

– Мы можем найти кого-нибудь другого, чтобы защитить тебя, – предложила Бринли.

Ванда кивнула.

– Я уверена, что Йен сделает это. И Фил тоже поможет. Тебе не придется беспокоиться о том, что кто-то из них попытается сблизиться с тобой.

У Мариэль сжалось сердце.

– Коннор учит меня самозащите, и он может войти в мой разум, чтобы знать, куда телепортироваться...

– Это может сделать любой вампир, – перебила ее Ванда. – Смотри. Я знаю, ты хочешь, чтобы Коннор был рядом. Это естественно, когда у тебя есть чувства к нему. Но чем больше ты будешь с ним общаться, тем больнее будет, когда ты уйдешь.

– Значит, решено, – объявила Бринли. – Ты должна его бросить.

Мариэль кивнула, и глаза ее наполнились слезами. Да поможет ей Бог. Не было никакого способа избежать боли Коннора. Сейчас она причинит ему боль... или позже.

– И чем скорее ты его бросишь, тем лучше, – добавила Бринли.

– Это кажется грубым, – сказала Марта, когда подошла к дивану.

– Да, но только так она это сделает, – Бринли развалилась на кухонном стуле. – Жизнь – отстой, а потом ты умираешь, – она прищурилась, глядя на Мариэль. – И тогда появляешься ты, верно?

По ее щеке скатилась слеза.

– Да.

– Не будь такой грубой, – огрызнулась Ванда на Бринли. – Такие вещи для нее в новинку.

Марта тронула Мариэль за плечо.

– Пожалуйста, не плачь.

Мариэль вытерла щеку.

– Я никогда не знала, как трудно быть человеком.

Бринли вздохнула и положила свои ковбойские сапоги на соседний стул.

– Я просто говорю, что любовь не для слабаков. Если у тебя не хватает смелости довести ее до конца, то не вступай в игру, – она скрестила руки на груди и нахмурилась. – Я узнала это на собственном горьком опыте.

– Ну, не вымещай свое горе на остальных, – проворчала Ванда. Она подошла к Мариэль и похлопала ее по плечу. – Все будет хорошо. В конце концов, все как-то складывается.

Мариэль сморгнула слезы.

– Ты права. Я должна оставаться сильной, – она должна продолжать верить, несмотря ни на что.

Ванда улыбнулась.

– Сегодня вечером мы приготовили тебе сюрприз.

Мариэль глубоко вздохнула, чтобы успокоить нервы.

– Какой сюрприз?

– Домашнее шоколадное печенье с молоком, – сказала Бринли. – Гарантирую, что ты почувствуешь себя лучше.

– И я упаковала сумку со спа-вещами, – добавила Ванда. – Поскольку мы не можем взять тебя в спа, мы привезли спа к тебе.

– Спа? – спросила Мариэль.

Ванда кивнула.

– Будет весело!

Это была настоящая пытка. По крайней мере, в самом начале, когда Ванда показала ей, как натирать ноги воском. Но это помогло ей отвлечься от мыслей о Конноре. Но когда они оставили ее отмокать в ванне, ее мысли вернулись к нему.

– Пора делать педикюр, – Ванда вытащила ее из ванны и завернула в плотный халат.

– Тебе лучше уйти, – предупредила Ванда Бринли, ведя Мариэль обратно в гостиную.

Бринли вскочила с дивана.

– Я сделаю ей молоко с печеньем.

Она направилась на кухню, стараясь держаться подальше от Мариэль.

Ванда усадила Мариэль на диван, а сама уселась на кофейный столик напротив нее. Она положила одну ногу Мариэль себе на колени.

– У тебя такая нежная кожа, как у младенца.

– Смотри, – Марта принесла пластмассовую коробку, наполненную разнообразными лаками для ногтей. – Выбери цвет.

Мариэль выбрала ярко-розовый, напоминающий ей о закатах, и Ванда начала с пальцев ног.

– Это должно сделать меня более привлекательной? – спросила Мариэль.

– Мм-м, – Ванда сосредоточилась на своей работе.

– Разве это разумно? Я имею в виду... ты не думаешь, что мы с Коннором должны...

– Я не знаю, что и думать, – Ванда начала другую ногу. – Но я знаю, что Коннор был несчастен в течение долгого времени, и... я хочу, чтобы он был счастлив. И ты тоже.

Мариэль вздохнула. Она не знала, как это сделать, но одно знала точно. Она тоже хотела, чтобы Коннор был счастлив.

Бринли поставила тарелку с печеньем и стакан молока на кофейный столик и вернулась к кухонному столу.

Мариэль наслаждалась печеньем, пока не пришло время красить ногти на руках. Пока лак высыхал, Ванда и Марта устроились на диване рядом с ней, наслаждаясь стаканом синтетической крови. Бринли сидела напротив них в кресле-качалке, жуя печенье с молоком.

– Я могу понять, почему ты нравишься Коннору, – Ванда отпила из своего стакана. – Ты не просто красивая. Ты очень любящая, и... Я думаю, он нуждается в этом.

Мариэль откинулась назад.

– Прямо сейчас я стараюсь не думать об этом.

Он нуждается в тебе. Он нуждается в любви.

– Тогда давай поговорим о том, что мы ненавидим в мужчинах, – предложила Бринли. – Например, какими большими детьми они могут быть, когда им больно.

Ванда усмехнулась.

Мариэль не думала, что Коннор будет таким.

– Иногда я просыпаюсь от своего смертельного сна, – сказала Ванда, – А Фил лежит рядом со мной и ужасно храпит. Тогда я толкаю его и говорю, что он храпит так громко, что может разбудить и мертвого.

Бринли рассмеялась.

– Я не думаю, что Коннор храпит, – сказала Мариэль.

– Конечно, он не храпит! Он мертв! – поморщилась Бринли. – Кстати, вспомни о дьяволе.

Мариэль села и оглянулась через плечо. Ее сердце как всегда застучало сильнее. Коннор вернулся. Он был в новой одежде, с влажными волосами и такой же красивый, как всегда.

– Солнце взойдет через пятнадцать минут, – объявил он.

– Хорошо, – Ванда встала. – Мы с Мартой пойдем.

Марта допила остатки крови и поставила стакан на стол.

– Было приятно снова увидеть тебя, Мариэль. Береги себя.

Мариэль обняла ее и Ванду.

– Спасибо. За все.

Ванда улыбнулась.

– Было весело, – она поставила пустой стакан на кофейный столик рядом с подносом лака для ногтей. – Удачи тебе с твоей... проблемой, – она взглянула на Коннора и понизила голос:

– Я поговорю с Йеном.

Мариэль кивнула.

– Не беспокойтесь о беспорядке, – сказала Бринли. – Я все уберу. У меня не так много дел за весь день.

Ванда и Марта телепортировались.

Коннор наклонил голову.

– Я сейчас приготовлюсь к своему смертельному сну, – он повернулся и пошел в спальню Мариэль.

– Ого, – прошептала Бринли. – Он будет спать в твоей постели?

– Я... я не думаю, что он сможет, – разве он не говорил, что свет, проникающий через окно, поджарит его?

– Странно, – пробормотала Бринли. Она собрала вещи с кофейного столика и отнесла их на кухню.

Мариэль хотела помочь, но ей нужно держаться подальше от Бринли.

Дверь в ее спальню открылась, и появился Коннор. Он поискал глазами Мариэль и тут же отвел взгляд.

– Спокойной ночи, – он вошел в шкаф рядом с кухней, плотно закрыв за собой дверь.

– Коннор в шкафу, – нараспев прошептала Бринли и рассмеялась.

Мариэль зевнула. Это была еще одна долгая ночь.

– Пожалуй, я тоже пойду спать, – она поплелась в спальню. – Спасибо, что охраняешь нас днем.

– Нет проблем, – улыбнулась Бринли, пока мыла посуду. – Если этот мерзкий демон появится, я разнесу его на куски из дробовика.

Мариэль остановилась в дверях спальни.

– Мне очень не хочется оставлять тебя одну на весь день, но я не спала всю ночь.

– Все нормально. Поспи.

Мариэль кивнула.

– Да благословит тебя Господь.

Намек на боль мелькнул в глазах Бринли, прежде чем она улыбнулась в ответ.

– Доброй ночи.

Мариэль закрыла за собой дверь и подошла к окну. Ночное небо становилось все светлее, приобретая это сверкающее сияние как раз перед тем, как солнце раскололо горизонт великолепным светом и цветом.

Рассвет всегда был ее любимым временем, временем, наполненным надеждой и обещанием нового дня. Но сейчас она могла думать только о Конноре, лежащем в шкафу так близко от нее. Умирающий. В полном одиночестве.

Вздохнув, она повернулась к кровати. Луч утреннего солнца проник в окно и упал на ее подушку. Что-то сверкнуло.

Она шагнула ближе и ахнула. Там, на подушке, лежал ангел-ловец снов, которым она восхищалась ранее в витрине магазина. Должно быть, Коннор вернулся за ним. Этот милый, восхитительный мужчина.

Она взяла его и провела пальцами по гладкому золотистому стеклу тела ангела и резным граням хрустальных крыльев.

Как же ей не хватало крыльев! Слезы наполнили ее глаза, и она села на край кровати. Она держала ангела на коленях и гладила пальцами по его крыльям. На ангела упала слеза, и она вытерла ее краем халата. Она потеряла свои крылья. И чем дольше она останется здесь, на Земле, тем более человечной станет.

Она потеряла свои крылья. Но она нашла Коннора.

Всхлипнув, она прижала ангела к груди. Не было никакого смысла отрицать правду, которая была в ее сердце.

Она влюбилась в него.

Когда она проснулась, было уже далеко за полдень. Она приняла душ, оделась и выглянула из спальни. Она предпочитала точно узнать, где находится Бринли, чтобы случайно не столкнуться с ней.

До нее донесся восхитительный запах. Бринли, должно быть, что-то приготовила, но ее уже не было на кухне.

– Эй? – Мариэль вошла в главную комнату.

– Я здесь, – крикнула Бринли из шкафа.

Мариэль вздохнула. Что вообще Бринли там делает? Она бросилась к открытой двери и ахнула.

Бринли сняла с Коннора ботинки и гольфы, а сама занялась покраской ногтей на ногах в ярко-розовый цвет.

– Боже мой! – Мариэль в ужасе наблюдала за происходящим. – Что ты делаешь?

– А на что это похоже? – Бринли ухмыльнулась и указала на его килт. – Эй, может, нам поднять его и взглянуть?

– Нет! – лицо Мариэль вспыхнуло от жара. Она не хотела признаваться, что уже видела его интимные места. Дважды.

– Ты только что доказала мою точку зрения, – Бринли снова принялся красить ногти на правой ноге. – В твоем теле нет ни одной подлой косточки.

– Какое отношение мои кости имеют к тому, что ты красишь ему ногти на ногах? Это его очень разозлит.

– Я рассчитываю на это, – Бринли вернулась к левой ноге. – Я размышляла весь день, и я не думаю, что ты сможешь бросить его. Ты слишком хорошая. Так что остается только разозлить его и прогнать.

Мариэль поморщилась.

– Прогнать его? – она взглянула на его красивое лицо. Неужели она действительно может это сделать?

Бринли подняла на нее глаза.

– Если ты попытаешься поговорить с ним, он будет спорить с тобой до тех пор, пока ты не сдашься. Так что лучшая стратегия – разозлить его настолько, чтобы он захотел уйти.

Мариэль с трудом сглотнула.

– Слушайте внимательно, – продолжала Бринли. – Когда он придет за тобой, разъяренный и требующий объяснений, почему ты так с ним поступила, ты скажешь ему: “Мне так захотелось. А если тебе это не нравится, можешь уйти и никогда не возвращаться".

– Звучит ужасно.

– Да, но это сработает, – Бринли скривила рот. – Уж я-то знаю.

Она взялась за ногти Коннора на руках.

– О, нет! – запротестовала Мариэль. – Только не их.

Бринли строго посмотрел на нее.

– Это твоя единственная надежда. А теперь я хочу услышать, как ты это скажешь.

Мариэль поморщилась, потом тихо сказала:

– Я так хочу. А если тебе не нравится, ты можешь уйти и никогда не возвращаться.

– Еще раз. С большей силой. Он должен поверить, что ты говоришь серьезно.

Она повторила его, хотя каждое слово, казалось, было вырвано из ее души.

Она вышла на улицу и села в кресло-качалку на крыльце. Как она дошла до такого всего за несколько дней?

Через некоторое время Бринли вышла с тарелкой еды и стаканом, наполненным водой. Она поставила их на маленький деревянный столик рядом с Мариэль.

– Ты, должна быть, голодна. А ты должна поддержать свои силы.

– Спасибо, – она немного поела, но ее аппетит ухудшился, когда она увидела, как солнце садится в небе. Сможет ли она это сделать? Сможет ли она прогнать Коннора?

Когда солнце зависло над горизонтом, температура упала. Она поежилась и отнесла посуду в дом.

Бринли включила свет.

– Уже скоро, – она подняла дробовик. – Я готова к встрече с ним.

Мариэль со стуком уронила тарелку в раковину.

– Как ты думаешь, насколько он рассердится?

Из шкафа донесся глухой стук, и Мариэль подскочила. Он уже проснулся. Он сразу заметит, что с него сняли ботинки и носки.

– Что за чертовщина?

– Помни свои реплики, – прошептала Бринли, направляясь к входной двери с дробовиком в руках. – Я буду здесь, если понадоблюсь тебе.

Дверь шкафа с грохотом распахнулась. Коннор стоял босиком в проеме, его глаза были ярко-голубыми, а рыжие волосы свободно рассыпались по плечам.

Мариэль сглотнула.

Его взгляд остановился на ней.

– Женщина, – прорычал он.

Она отступила назад.

– Твои глаза светятся голубым.

– Ярость, – он обнажил клыки.

Ахнув, она снова отступила назад.

Он рванул дверь холодильника, схватил бутылку крови, а затем засунул в микроволновку. Он нажал на кнопки, а затем остановил взгляд на бликах на его ярко-розовых ногтях. Его рука сжалась в кулак.

Он повернул к ней голову.

– Ты, – его глаза впились в нее. Он схватил бутылку из микроволновки, все еще холодную, и выпил немного.

Он со стуком поставил бутылку на кухонный стол и направился к ней. Его клыки все еще торчали наружу и были красными от крови.

– Зачем ты это сделала?

Она подняла подбородок.

– Мне так захотелось, – ее голос дрожал. – А если тебе не нравится, ты можешь...

Он выгнул бровь, продолжая двигаться к ней.

– Я могу что?

Слезы жгли ей глаза.

– Ты можешь уйти и никогда не возвращаться.