Мрачный шепот (ЛП)

Глава 27

Гвен удивилась, увидев сестер в медиа-комнате — гррр, комнате развлечений, что в принципе одно и то же — когда ступила внутрь. Еще больше она удивилась, когда ни одна из них не вскочила с дивана и не попыталась пырнуть ее кинжалом.

С трудом оторвав взгляд от сестер, Гвен принялась рассматривать остальных. Интересно, кто её поддержит, а кто — нет? Эшлин, Даника и Камео расположились за дальним столом, двое склонились над свитками, шурша пожелтевшей бумагой, а третья что-то печатала на ноутбуке. Красивое лицо Эшлин выглядело сосредоточенным. Даника была мертвенно-бледна, в глазах ее сквозила боль. Камео хмурилась.

Уильям, Кейн и Мэддокс отсутствовали. Гвен подозревала, что эта троица находилась сейчас в городе, разыскивая подзадержавшихся Ловцов. Напротив женщин Аэрон и Парис, обсуждая план дальнейших действий, играли в бильярд. Гвен отметила, что их синяки в основном поблекли. Ну, вернее, синяки Париса в основном поблекли. Сказать то же самое про Аэрона было сложно, так как он был покрыт татуировками с ног до головы.

— Говорю тебе, я видел её, — настаивал Парис.

— Либо ты принимаешь желаемое за действительное. Либо это навеянные амброзией галлюцинации, — возразил Аэрон. — Когда мы упали, ты был в сознании. Видел ли ты её снова?

— Нет. Она, наверно, скрылась.

Аэрон был безжалостен:

— Я долго позволял тебе испытывать мое терпение, Парис, и, кажется, ни к чему хорошему это не привело. Ты должен отпустить свое горе. Этим утром мы допросили еще несколько Ловцов, недавно пополнивших их ряды. Они о ней и слыхом не слыхивали. И потом, ты ведь призвал Крона, чтобы выяснить, не отправлял ли он её обратно. И что он ответил?

Побледнев, Парис ударил кием по одному из шаров.

— Сказал, что ее душа без тела зачахла. Умерла.

В этот момент крошечное, покрытое чешуйками… существо скользнуло на плечи Аэрона. Оно погладило воина по голове и поцеловало в щеку. Аэрон поднял руку и нежно почесал шею демона, словно тот был горячо любимым питомцем. Все это выглядело так, как будто касаться этого существа для Аэрона было чем-то естественным и приятным. Воин даже ни разу не запнулся во время разговора.

— Стал бы царь Богов тебе лгать?

— Да!

— Зачем? Ему нужна наша помощь.

— Я не знаю, — прорычал Парис.

— Что это за существо? — спросила Гвен, не отрывая взгляда от создания, обвившего плечи Аэрона.

Сабин, стоявший рядом с ней на пороге комнаты, одним своим присутствием опаляя её кожу и искушая Гвен простить его, отбросить прошлое и сосредоточиться только на будущем, на будущем с ним, улыбнулся:

— Это Легион. Она демоница и его друг. Аэрон скорее умрет, чем допустит, чтобы ее кто-то обидел, так что, пожалуйста, не пытайся от неё избавиться.

Он… оно … девочка?

«А тебе-то какая разница? У тебя есть дела поважнее».

Гвен уже почти закончила изучать находившихся в комнате… Как вдруг ее глаза удивленно округлились. На максимальном удалении от всех остальных стоял Торин, опираясь плечом о стену и сжимая портативный монитор затянутыми в перчатки руками. Все его внимание было поглощено маленьким экраном.

Вот он точно поддержит её. В отношении этого воина Гвен была уверена только в одном — Торин ставит благополучие своих друзей гораздо выше собственного.

— Ты и дальше собираешься делать вид, будто нас тут нет? — Кайя закинула руки за голову и потянулась, как котенок, требовавший ласки.

«Да. Нет».

— Привет. — Гвен наконец-то нашла в себе силы посмотреть сестрам в глаза и, выдавив из себя полуулыбку, махнула им рукой. Последний час она провела в раздумьях, что скажет сестрам, если они, конечно, захотят её выслушать. Но в голову так ничего и не пришло. Извиняться она не собиралась, так как ничуть не жалела о содеянном.

Тем временем Талия поднялась со своего места. Ее лицо было как обычно непроницаемо. В следующее мгновение Сабин, ощерившись, закрыл собою Гвен.

— Ладно, — произнесла Талия, не обращая на Повелителя никакого внимания. — Раз ты не собираешься ничего говорить о том, что случилось, то тогда я скажу. — Она на мгновение замолчала, а затем бесстрастным голосом призналась: — Я горжусь тобой.

— Чт-то? — переспросила Гвен срывающимся голосом. Она вовсе не это ожидала услышать. Нерешительно выглянув из-за спины своего громадного защитника, Гвен изумленно уставилась на старшую сестру. Талия гордилась ею? Удивлению Гвен не было границ.

— Ты сделала то, что должна была сделать. — Талия подошла к ним поближе и попыталась отодвинуть Сабина с дороги. — Ты была Гарпией во всех смыслах.

Сабин даже не пошевелился, хотя ледяной взгляд Талии мог заморозить кого угодно.

— Дай мне обнять сестру.

— Нет.

Гвен бросила взгляд на жесткие линии плеч воина и напряженную спину.

— Сабин, — окликнула она любимого.

— Нет, — повторил воин, прекрасно понимая, чего она хочет. — Это может быть уловкой. — Затем, обращаясь к Талии, добавил: — Ты не навредишь ей.

Бьянка и Кайя присоединились к Талии, взяв воина в клещи. Они могли напасть на него, но к удивлению Гвен, не стали этого делать.

— Серьёзно, позволь нам обнять сестру, — сухо сказала Кайя. «Они даже не пригрозили ему физической расправой… Это чудо!» — Пожалуйста. — Последнее слово было добавлено с явной неохотой.

— Пожалуйста, Сабин, — попросила Гвен, проводя ладонями по его лопаткам.

Он сделал глубокий прерывистый вдох, будто пытаясь по запаху распознать истинные намерения Гарпий.

— Без фокусов. Или… — Он отошел с дороги, и сестры тут же бросились вперед.

Три пары рук обвились вокруг Гвен.

— Как я уже сказала, я невероятно горжусь тобой.

— Никогда не видела тебя такой свирепой.

— Цветик, я в шоке. Ты же надрала мне задницу!

Гвен застыла, до глубины души озадаченная словами сестер.

— Так вы не сердитесь?

— Чёрт возьми, нет, — заявила Кайя, но тут же пошла на попятную: — Что ж, может, сначала… Этим утром, когда мы разрабатывали план, как похитить тебя и отомстить Сабину, мы увидели, как ты кормишься от него… В общем, это заставило нас понять, что теперь он и есть твоя семья, и мы отступили. Ты не угрожаешь роду Гарпий, ни сейчас, ни в будущем, уж в чем-чем, а в этом мы никогда не сомневались.

Ну и ну! Гвен перевела взгляд на Сабина, который смотрел на неё с пылающим в темных глазах огнем. Он сказал, что хочет быть с ней. Пообещал бросить войну ради неё. Собирался поставить ее на высшую ступень пьедестала, сделать самым главным приоритетом своей жизни. Он верит, что она не предаст его. Он любит её.

Гвен хотелось тоже поверить ему, очень хотелось, но одно обстоятельство мешало ей сделать это. Дело было не только в том, что он запер её в камере, а еще и в том, что лежа в кровати и восстанавливая силы, Гвен поняла, что стала оружием, оружием, которым он всегда хотел её видеть. Она показала себя в битве с наилучшей стороны. Теперь ему не придется оставлять её в тылу, не придется волноваться о ней. Есть ли лучший способ получить от неё желаемое, кроме как соблазнить её тело и душу?

Любит ли он ее на самом деле? Интересный вопрос.

Сабин заявил, что ему будет всё равно, даже если он застанет её в объятиях отца. Может, это и так. Но что, если любя ее сейчас, Сабин в один прекрасный день начнет гневаться на неё за то, кем и чем она является? Не распространится ли его ненависть к Ловцам и их предводителю на неё? А вдруг от него отвернутся друзья за то, что он привел в их дом врага? Не будут ли в каждом её слове и жесте искать скрытую подоплеку?

Все эти мысли крутились в её голове отнюдь не из-за его демона. Они были её собственными. Все до единой. И она не знала, как избавиться от них, даже несмотря на то, что отчаянно хотела быть с Сабином.

Когда она увидела его в городе окровавленного, на последнем издыхании, её сердце по-настоящему остановилось — абсолютное доказательство, что оно принадлежало ему. А какую свирепую картину он собой представлял. Любая женщина гордилась бы, имея такого сильного, опытного мужчину рядом с собой. И она хотела быть этой женщиной. И не только в тот момент. Всегда хотела. Однако ей не хватало уверенности, чтобы ухватиться за свою мечту. Что, в сущности, было довольно глупо. Физически она никогда не была сильнее.

— Мне прям жуть, как неохота расставаться с тобой, — сказала Бьянка и, выпустив Гвен из объятий, отступила назад.

— Ну… — Пора перейти к самому трудному. — Зачем тогда расставаться? Вы нужны мне тут, будете помогать Торину охранять крепость и ее обитателей.

— А куда отправишься ты? — Талия тоже сделала шаг назад, вглядываясь своими светло-голубыми глазами в лицо Гвен. По крайней мере, они не воспротивились её заявлению.

Гвен решительно расправила плечи.

— По этому поводу, собственно, я и собрала вас. Могу я попросить минуту внимания, пожалуйста? — Она хлопнула в ладоши, ожидая, пока все присутствующие обратят на неё свои взоры. — Мы с Сабином собираемся в Чикаго на поиски пропавших Повелителей. Они не выходят на связь, и мы думаем, что там что-то не так.

В этот момент Сабин моргнул. Это была его единственная реакция. Она знала, что он ждал информацию от Торина, но полагала, что ожидать новостей лучше, находясь в пути, чем сидеть на месте, ничего не предпринимая.

— Я так рада, что вы едете, — сказала Эшлин. — Я не знаю, говорили ли вам, но Аэрон, Камео и твоя сестра Кайя сегодня возили меня в город. И я там кое-то услышала.

Ой-ой. Быть в крепости переполоху.

— Ты не должна была ездить в город. Твой мужчина взбеленится, если узнает об этом.

Гвен видела Мэддокса рядом со своей беременной женщиной лишь несколько раз, но даже одного раза было достаточно, чтобы убедиться в его свирепой потребности защищать её.

Эшлин махнула рукой.

— Он знал об этом. Мэддокс не мог отвезти меня сам, потому что я не слышу отголосков чужих разговоров, когда он со мной, так что он был вынужден пойти на компромисс и отпустить меня с охраной, чем потом бояться, что я могу улизнуть тайком. В общем, некоторые Ловцы тоже были направлены в Чикаго. Они боятся тебя и не знают, на что ты способна.

Ловцы… боятся её. Они опасались её еще в то время, когда она находилась у них в плену, заточенная в египетской пирамиде, хотя Гвен ничего не могла им сделать… Ну, или почти ничего. Но беспомощность осталась в прошлом. Эта мысль заставила её улыбнуться. Сабин тоже разве что не сиял от гордости.

От этого зрелища по её животу пробежала легкая дрожь, а дыхание стало обжигающим. Когда Сабин вот так на нее смотрел, она почти верила, что он по-настоящему её любит и сделает ради неё всё, что угодно.

«Не отвлекайся. Помни, что сейчас важнее всего».

— Что с пленниками?

— Всё ещё под замком. — Не отрывая от неё взгляда, Парис поставил кий на пол и оперся на него. Он был бледнее обычного, а вокруг глаз воина собрались морщинки от напряжения. — Мы с Аэроном, великие мастера на все руки, взяли на себя… заботу о них.

— А я помогала, — встряла демоница Легион.

Заботу. Другими словами, пытки. Сабин допрашивал их? Она знала, что ему нравилось это делать, но после недавней битвы он вряд ли надолго отходил от неё.

— Дети…

— Как я уже говорил, их разделили на несколько групп и препроводили в более приятное жилище. Они напуганы и не стали пользоваться своими силами. Пока. Так что мы точно не знаем, с чем конкретно имеем дело. Но не беспокойся, мы обязательно выясним это у взрослых, — добавил Сабин.

Парис кивнул с мрачной решимостью.

— Займусь этим по возвращении. Ведь я лечу с вами.

Сабин и Аэрон обменялись тяжелыми взглядами.

— Ты остаешься здесь, — сказал ему Сабин. — А, точнее, все вы остаетесь. Здесь должно быть как можно больше воинов. Ведь мы не знаем, сколько Ловцов осталось в Буде.

— Более того, Торин видел Галена в городе, — добавила Камео. — Мы пока его не засекли, а это говорит о том, что он где-то скрывается и наверняка планирует атаковать замок.

Сабин подошел к Гвен и мощной рукой обнял её за талию. Она не протестовала. Пусть её ум сомневался, но тело признавало власть Сабина. Гвен почувствовала его цитрусовый запах — наркотик, к которому она пристрастилась.

— А ты, Парис… У тебя вошло в привычку подвергать наши жизни опасности. Ты останешься здесь и постараешься прийти в норму.

Парис открыл рот, чтобы возразить, но Сабин не дал ему возможности оправдаться:

— Торин подготовит всё необходимое для нашей поездки, — продолжил он, бессознательно поглаживая ладонью руку Гвен.

— Вы полетите коммерческим рейсом, — откликнулся Торин. — С тех пор как у этих парней из авиакомпании появился самолет с суперкомфортабельным салоном, мы всегда фрахтуем его у них для поездок в Штаты.

— А что, если нас обнаружат Ловцы? И как мы пронесем оружие в самолет? — Если у них найдут хоть один клинок, то их немедленно задержат, будут допрашивать и, возможно, даже арестуют, а это непозволительная потеря времени.

— Есть несколько способов. — Сабин поцеловал её в висок. — Доверься мне. Я проворачивал такое не один раз. Нас не обнаружат.

— Привезите Рейеса и остальных домой живыми и здоровыми. — Даника сложила ладони в молитвенном жесте. — Пожалуйста.

— Пожалуйста, — эхом отозвалась Эшлин.

— И не забудьте Анью, — сказала Кайя. — Что бы она там ни набаламутила.

— Сделаю всё, что в моих силах, — ответила Гвен, собираясь именно так и поступить. Вот только хватит ли этого?

— Скажи мне, зачем богине демон?

Анья молча взирала на заклятого врага своего возлюбленного — Галена, хранителя демона Надежды. Он расположился возле одной стены её новой тюрьмы, а она — напротив, у другой. Его длинные белые крылья были сложены за спиной, лишь верхние своды виднелись из-за плеч. Глаза хранителя были голубыми, словно небо, и чем дольше Анья смотрела в них, тем отчетливее — она могла бы в этом поклясться — видела в них пушистые белые облака. Такие глаза были созданы, чтобы убаюкивать и успокаивать.

Но ее они смогли только вывести из себя.

Призрачный мальчик «сопроводил» её — чертов сопляк взял её тело под контроль, словно оно было его собственным — в эту крохотную, тесную дыру и оставил в одиночестве. Где она осталась ждать. И ждала. Ждала! Одна, клокоча от ярости. Теперь выяснилось, что Ловцы приберегли её для своего предводителя, который пребывал в Буде, пока ему не доложили, что здесь его ждет царский подарок.

Тем временем крики Гидеона отражались эхом от стен, сопровождаемые смехом его мучителей. Бедный Лгунишка. Анья чувствовала себя немного виноватой, ведь она частенько доставала его. Интересно, Ловцы сумели его расколоть или нет?

— Тебе нечего ответить, красотка?

— С ним я весело провожу время, вот зачем.

Они совершили ошибку, не заковав её в цепи. Даже с учетом того, что Призрачный мальчик сопровождал Галена. Очевидно, паренек играл роль страхового полиса. Что ж, скоро им предстоит узнать, что надо было приобрести полис понадежнее. Теперь, когда она покинула прежнее узилище, отделанное странным металлом, её силы начали возвращаться. Скоро она превратится в кошмар наяву. И все они получат по заслугам.

Восстанавливался ли Люциен так же быстро, как она? Анья ненавидела находиться вдали от него.

Губы Галена медленно изогнулись в улыбке, его забавляло происходящее.

— А ты вздорная. Мне это нравится. Люциену повезло. Чертовски повезло. Когда страшилище вроде него завоевывает сердце такой красавицы, как ты, это иначе как чудом и не назовешь.

Даже его голос успокаивал. В общем-то, всё в нём, казалось, было создано для внушения надежды, хранитель напоминал собой яркий луч света в комнате, наполненной темнотой и страхом. Только он не знал, что Анья любила тьму. Всегда любила.

— Он не страшилище, — ответила она, вышагивая вдоль стены камеры. Анья решила, что нужно больше двигаться, чтобы ее тюремщики стали меньше обращать внимания на её действия. — Он великодушный, любящий и необычайно жестокий.

Гален издал смешок:

— Но он же демон!

Она остановилась перед ним, выгнув бровь.

— Ну да. Как и ты, черт бы тебя побрал.

— Нет. — Гален терпеливо тряхнул головой. — Я — ангел, посланный с небес, чтобы очистить Землю от зла.

— Ха! — Она вернулась к своему променаду. — Вот это да. Всё еще верим в собственное предназначение, да?

— Я не собираюсь обсуждать своё предназначение с подстилкой демона. — Он больше не выглядел забавляющимся или хотя бы терпеливым. — А теперь расскажи мне, что известно Повелителям о тех двух артефактах, которые они еще не нашли.

— Кто сказал, что они не найдены? — поддразнила его Анья.

Повисла тишина, прерываемая лишь звуками сердцебиения.

— Ну, чтобы ты знала, один артефакт у меня.

Вот ублюдок! Неужели и впрямь у него?

— Если бы они нашли все четыре артефакта, то сейчас не сидели бы здесь, предоставленные моей милости. Они искали бы ларец. А может, уже и нашли бы его.

Богиня закатила глаза, хотя внутри всё дрожало.

— Уверен, что у тебя есть милость, ангел?

Он передернул плечами.

— Ты жива, так ведь?

Её каблуки снова застучали по кафелю.

— Я уверена, что ты сохранил мне жизнь потому, что рассчитываешь каким-то образом использовать меня.

Он скрестил руки на массивной груди, обтянутой белоснежной тканью рубашки. Брюки его тоже были белыми. Если кого-то интересовало мнение Аньи, то это был уже перебор, ну да и фиг с ним. Вряд ли Гален нуждался в ее советах по поводу стиля.

— Ты начинаешь утомлять, богиня. Может, мне стоит приказать привести Смерть.

Он имеет в виду, что предпочитает развлекаться, наблюдая за пытками Люциена?

— Слушай, я поговорю с тобой, расскажу всё, что ты хочешь знать, но только если ты избавишься от этого ребенка. Он меня раздражает. — Анья не хотела, чтобы кто-то столь юный пострадал от её руки.

— Приношу свои извинения, если показался тебе идиотом. — Губы Галена снова изогнулись в полуулыбке. — Он останется.

Ну, попробовать-то все равно стоило. А теперь пришел черед плана Б. Отвлечь внимание, заманить в ловушку, а после — заняться возмездием. Атаковать было нельзя, следовательно, нужно было спровоцировать его. И надеяться, что мальчик не станет вмешиваться в дела правителя.

— Почему ты так ненавидишь Повелителей? Что они тебе сделали?

— Лучше по-другому сформулировать: почему я не должен их ненавидеть? Они ведь хотят уничтожить меня. Поэтому я должен уничтожить их первым. — Он раскинул руки во всё-ведь-так-просто жесте. — Все эти годы мы могли только ранить Повелителей, так как слишком боялись выпустить демонов в момент их окончательной смерти. Если бы это случилось, то Боги опять прокляли бы меня. Меня уже предупреждали об этом. — Он слабо улыбнулся. — Но сейчас мы близко, чертовски близко подошли к решению этой маленькой проблемки. Не сегодня-завтра я узнаю, смог ли демон Недоверия соединиться с моей женщиной. Если смог… то в недалеком будущем я получу самую мощную армию, которая когда-либо существовала на Земле.

— Твой бесхребетный слуга, по-видимому, думает, что ты будешь использовать слабых людишек, чтобы запирать в их телах демонов ради блага всего мира.

Гален пожал плечами.

— Как ему могла прийти в голову такая ахинея?

Пожалуй, это нужно обмозговать. Он сказал, что будет проклят, если уничтожит Повелителей и освободит их демонов. А этого не произойдет, если у Галена под рукой будут временные хранилища, куда можно поместить дьявольские отродья. Однако если их забрать у Повелителей, то это уничтожит бессмертных. Уничтожит… убьет!.. Люциена.

Анья похолодела. Ей показалось, что пол уходит у нее из-под ног.

— Как ты нашел демона Недоверия? И каким образом ты пленил этого безумца?

Стефано хвастался, что они успешно связали демона с другим телом. Он наверняка солгал. Как обычно. Но сам факт, что они пытались сделать это, был не менее пугающим.

— В отличие от Амана я не выбалтываю свои тайны, — ухмыльнулся Гален.

— Пока не прояснишь мне детали, я не поверю в это.

Он снова расплылся в одной из своих полуулыбок.

— О, как же я безутешен.

«Боги, как же я ненавижу его!»

Анья с задумчивым видом постукивала пальцем по подбородку, словно была глубоко погружена в свои мысли. Она уже сумела отвлечь его внимание, теперь нужно было его разозлить.

— Так-так-так. Если бы я была трусливым, завистливым демоном, притворяющимся ангелом, и мне захотелось бы найти и подчинить себе исчадие ада, то я бы… Что? Правильно, я бы заставила других выполнять грязную работу. Может, даже использовала бы детей, — сказала она, посмотрев на Призрачного мальчика. Затем Анья с невинным выражением лица взглянула на Галена и заметила, что тот прищурился. Она хотела просто разозлить его, а в результате добилась большего.

Она нашла ответ. Каким-то образом один или даже несколько этих полукровок получили способность находить потусторонние сущности. Вполне вероятно, что Призрачный мальчик как раз из их числа.

— Мы заберем их у тебя, — произнесла Анья, глядя в глаза Галену. — Ты больше никогда не сможешь воспользоваться их способностями. Сколько бы мы не воевали с тобой, победа была за нами. И этот бой не станет исключением, ведь сейчас на нашей стороне будет сражаться даже Гарпия. Ты ведь в курсе, что может натворить Гарпия?

— Заткнись, — прорычал «ангел».

Она все-таки его разозлила. Замечательно. Человек, который не владеет собой, обязательно совершит ошибку.

— А ты знаешь, кто хуже Гарпии? Крон, новый царь Богов. Кстати, он желает твоей смерти. Ты знал об этом?

Гален выпрямился.

— Ты лжешь.

— Неужели? У Всевидящего ока, которое мы когда-то у тебя отобрали, было видение. Она видела, как ты напал на Крона, и, похоже, тебе удалось его убить. Теперь он на тебя зуб имеет. Даже не знаю, почему он не убил тебя собственноручно. Разумеется, я уверена, что у него на это были причины. Когда-то я тоже была его целью. И могу тебе сказать, что он не отстанет, пока не добьется своего.

Пока она говорила, на щеках Галена играли желваки.

— Я бы никогда не стал покушаться на Титана.

— В самом деле? Но ты ведь уже однажды предал ближайших друзей.

— Они не были моими друзьями, — крикнул он, ударив кулаком в стену так, что здание, казалось, содрогнулось до самого фундамента.

Хороший мальчик. Продолжай в том же духе.

— Жаль, что они об этом раньше не догадались. Но сейчас это уже неважно. В прошлом Повелители всегда побеждали тебя. И победят снова, если ты осмелишься бросить им вызов. Тебе пора наконец-то признать, что ты просто слабак.

Гален уже закипал от гнева, который грозил вот-вот выплеснуться наружу.

— Твой драгоценный Люциен был слишком слаб, чтобы возглавить нас, элитную армию Зевса. Боги ошиблись, поручив ему это.

— Так вместо того, чтобы бросить ему вызов, как благородному воину, ты убедил его открыть ларец Пандоры, а затем доложил богам о его решении предать их? Ты собрал свою армию и попытался остановить его. Не-а, трус себя так бы не повел. Это, конечно, свидетельствует о твоей воинской доблести.

Он сделал два шага вперед, но потом сумел взять себя в руки и остановился. Руки Галена сжались в кулаки.

— Я сделал то, что должен был. Хороший воин побеждает любыми способами. Можешь спросить у своего дружка Сабина.

Осталось еще чуть-чуть поднажать, и он окажется в ловушке.

— Да, но тебе не удалось одержать победу, даже имея на руках все козыри, не так ли? Ты не смог их остановить, хотя знал, что Люциен и все остальные собираются делать. Не смог доказать их воинскую немощь. Ты проиграл. Ты выставил себя слабаком. И ты был проклят дать пристанище демону внутри себя, равно как и все остальные. Ты, ты, ты и только ты! — Она засмеялась: — Как унизительно!

— Довольно!

— Хочешь ударить меня? — Она опять зло расхохоталась. — Милый ангелок хочет отрезать Анье язык? Но что тогда подумают твои последователи, а? Впрочем, я уверена, что они видели, как ты вытворяешь вещи и похуже. Или ты приказываешь Стефано выполнять всю грязную работу, чтобы самому выглядеть милосердным?

Несколько мгновений он молча смотрела на нее, хотя Анья надеялась, что Гален не выдержит и бросится на нее. А потом он просто улыбнулся, чем немало ее удивил.

— Здесь нет Стефано, и я вовсе не стремлюсь выглядеть милосердным. Но не волнуйся. Больно будет лишь одну секунду.

С этими словами он выхватил из-за спины небольшой арбалет. И прежде чем Анья успела увернуться, выпустил две стрелы, которые, вонзившись в плечи богини, отбросили её назад и пригвоздили к кирпичной стене.

Всё тело взорвалось болью, от которой даже в глазах помутилось. По рукам заструилась обжигающе горячая кровь. На лбу и над верхней губой выступили бисеринки пота, но они не остудили ее жар.

Анья отстраненно заметила, что мальчишка побледнел, а его нижняя губа предательски задрожала.

— Думаю, самое время Люциену присоединиться к нашей вечеринке в узком кругу, — заворковал Гален. — Он будет наблюдать за всем, что мы с тобой сделаем — разденем, изнасилуем, подвергнем пыткам. Заодно и посмотрим, хватит ли у него сил, чтобы спасти свою женщину.

— Тронешь его, — с трудом выговорила она сквозь стиснутые зубы, — и я съем твое сердце прямо у тебя на глазах.

Гален в ответ рассмеялся. Ох, как же она возненавидела его смех. В этот момент раздался грохот и пол заходил ходуном, отчего его веселье как рукой сняло.

— Похоже, прибыла кавалерия, — усмехнулась Анья, не обращая внимания на пульсирующую боль в плечах. — Я знала, что остальные придут за нами. Помнишь, я упоминала Гарпию?

Во взгляде Галена мелькнула паника, и он отвернулся к двери.

Раздался еще один раскат грохота, и пол снова задрожал.

— Ещё не всё потеряно. Ничего страшного, если Гарпия пробьется вниз, — сказал он мальчику, направляясь к выходу, — но не выпускай ее отсюда.