Мужская душа

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Кэрсон приехал в свой Центр и тут же подумал, что должен вечером поехать к Лори. Просто чтобы узнать, как дела. Только это.

Он сел за свой стол и попытался заняться делом, которое откладывал все последние дни. Где бы найти инвесторов? Счета Центра за прошлый месяц не оплачены до сих пор. Эту проблему просто так не решить. И тут же снова он подумал о Лори.

Не перестарался ли он, помогая ей, не был ли слишком навязчивым? Он присутствовал при родах, купил ей продукты, привез домой и остался с ней в первую ночь с ребенком.

Не так сильно Лори в нем нуждалась. Она сама могла со всем справиться. Как она и делала всегда, подумал он.

Может, это он нуждался в том, чтобы о ней заботиться? Кэрсон вздохнул, поправляя рукой волосы. Черт возьми, он вел себя, как герой вечерних ток-шоу, навязчиво и бесцеремонно. Чертыхнувшись, он снова обратился к неподсчитанному бюджету.

Нет, он не поедет к ней сегодня, подумал Кэрсон в сотый раз за этот день, когда ему принесли холодный, твердый, как камень, гамбургер. Если он не может ни на минуту отвлечься от мыслей о ней, это его проблема, а не ее. И ситуация не изменится, если он не приложит усилий.

Кэрсон закрыл глаза, отодвинув бюджет. Потом он с ним разберется. Если приедет сейчас к Лори, она снова будет говорить о благотворительности. А он не хочет ничего об этом слышать, особенно в его теперешнем состоянии.

Нет, надо выждать какое-то время. Пойти после работы домой и устроить себе заслуженный отдых. Он позвонит ей уже из дома.

Так будет правильно.

С другой стороны, он может позвонить Лори прямо сейчас и покончить с этим. Кэрсон посмотрел на телефон омерзительно розового цвета, стоящий рядом с замороженным гамбургером, чувствуя себя как человек, поднимающийся в гору с тяжелой ношей.

— Эй, босс! — Не постучавшись, Ронда вошла в кабинет и оставила дверь открытой. — Кажется, у вас проблемы.

Что она здесь делает? — подумал он и сообразил, что у нее тоже есть какие-то обязанности в Центре.

Проблемы… Что ж, теперь Кэрсон может отвлечься. Положив руки на стол, он поднялся.

— Что случилось?

Она не стала вдаваться в подробности. Или, может быть, не могла. Ронда не самый общительный человек. В отличие от Лори, подумал он. Та любила объяснять десятью словами то, где достаточно было трех.

Ронда кивнула в сторону зала:

— Думаю, вам лучше пойти и самому взглянуть.

Озадаченный, он все еще не мог понять, нравится ему услышанное или нет. Но Ронда не станет ничего решать самостоятельно, что бы ни случилось. Она была твердо убеждена: все, что не входит в личные обязанности, ее не касается.

Лори поступала по-другому. Она выполняла любую работу так, словно имела в ней личную заинтересованность.

Черт возьми, расслабься, О'Нил. Эта женщина — не святая. Что за беда случилась с тобой?

Ему нужна женщина, подумал он внезапно. Чтобы снять физическое напряжение. Вот и вся причина его безумия. Ему не пришло в голову, что может существовать другая причина или другое решение. Он должен забыть свои чувства к Лори.

— Что такое? — снова спросил он Ронду.

Она повела его к лестнице на другую сторону спортивного зала. Они обошли баскетбольную площадку.

— Один из парней сказал мне, что в душе нет горячей воды. Пошла проверить, что там случилось. Оказалось, в женском душе тоже ее нет. Тогда я пошла в подвал… — Остановившись перед дверью в подвал, она многозначительно замолчала.

Он открыл дверь. В подвал вела длинная, узкая лестница.

Большинство домов в Южной Калифорнии были без подвалов. Даже в соседних зданиях их не было. Но в Центре Святой Августины подвал оборудовали в пятидесятых годах, при ремонте. Прошло уже более полувека. Старая постройка не очень хорошо переносила свой возраст.

— И что же вы там нашли? — Он взялся за шаткие перила, спускаясь по ступеням, жутко скрипевшим под ногами.

— Вот. — Ронда остановилась и показала на грязный пол подвала, в котором стояла вода. Последние две ступеньки были затоплены. — Похоже, придется покупать новый нагреватель.

Кэрсон пробормотал ругательства. Черт возьми, для этого понадобится немалая сумма. Дело даже не в нагревателе — работы водопроводчиков стоили очень дорого.

На мгновение он всерьез пожалел об альтруистических намерениях, которые заставили его покинуть юридическую фирму, чтобы взвалить себе на плечи это разрушенное здание.

— Как вы догадались? — спросил он иронически.

— Увидела воду на полу.

Она была серьезна. Кэрсон совсем забыл, что юмор ей несвойствен. Господи!

Расстроенный Кэрсон, поправил рукой волосы, глядя на лужу. Кое-какой инвентарь из спортивного зала тоже хранился здесь, и не надо было быть мудрецом, чтобы понять, что и он поврежден.

Вот теперь-то Лори будет счастлива! От этой мысли настроение его не стало лучше. Обстоятельства помогли Лори достичь своей цели. Теперь ему придется довериться какому-нибудь спонсору. Другой возможности достать денег на покупку нового нагревателя нет.

А также оплатить счета за электричество. За последний год цены поднялись так сильно, что приходилось сокращать другие расходы.

Гром не грянет — мужик не перекрестится, подумал Кэрсон. Эта пословица про него.

Она скучала по нему.

У нее было всего несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок, когда Кэрсон уехал. Гости начали приходить почти сразу после его ухода.

К ней явились ее подруги из Совета матерей, чтобы предложить поддержку, и женщины, посещавшие ее занятия в Ламасской школе и воспитывающие сейчас малышей. Все приносили подарки, угощение и интересовались, какое имя она решила дать малышке.

Новость о рождении ее ребенка быстро разнеслась по Центру, и некоторые ребята, посещавшие, ее уроки, также наведались к ней. Анжела была первой. Ее восхищенный взгляд развеселил Лори.

— Я обязательно тоже заведу ребенка, — пообещала Анжела и посмотрела на Лори, покраснев. — Конечно, не сейчас. А когда окончу школу и найду себе мужа.

Она взрослеет, подумала Лори и сказала:

— Буду очень рада за тебя.

Анжела пробыла у нее с час, пока за ней не приехал автобус. Неожиданный визит детей обрадовал Лори.

Но даже нескончаемая вереница гостей, и хлопоты и кормление дочки не спасли ее. Она скучала по Кэрсону. Скучала даже по его недовольно нахмуренным бровям.

Лори понимала, что эти чувства не принесут ей пользы. Кэрсон сделал все, что мог, и теперь свободен, и нет никакого резона надеяться, что он может прийти сегодня. Она родила ребенка, теперь Кэрсон мог заняться более важными делами.

Центр благополучно работал без нее. Лори знала Кэрсона. И понимала, что он не верит в случайный успех.

И в преданность, подумала она, закрывая дверь за последним гостем. Кэрсон дал понять, что не хочет иметь с ней общих дел, пока между ними существует взаимная симпатия.

Лори было хорошо известно, какой удар нанесла ему бывшая жена. Он позволил ранить себя и быть беззащитным, а Жаклин с наслаждением подвергла его пытке. Он не захочет снова пойти на риск. Даже с женщиной, которой он мог доверять намного больше, чем Жаклин.

Они по-разному относились к жизни, она и Кэрсон. Курт не был таким жестоким, как Жаклин, но безответственность и беспечность, как ни странно, перечеркивали его шарм. Однако Лори обнаружила, что неудачный опыт с замужеством не вселил в ее сердце страх перед новыми отношениями. Осталась надежда, что следующий ее избранник окажется заботливей и будет последним.

Особенно если им станет Кэрсон.

— Что подумает дядя Кэрсон, если узнает о моих мечтах? — прошептала она Эмме, которую кормила грудью. Лори молча посмотрела на драгоценный сверток, лежащий у нее на руках.

До сих пор ей не верилось, что Эмма уже родилась. Что период утренних недомоганий, бесконечных ожиданий и волнений закончился. Ее дочка наконец-то была рядом, и жизнь Лори перестала быть жизнью одинокой женщины.

— Я знала, что ты будешь такой красивой, — прошептала она, глядя на сонное личико. — Но ты не хочешь слушать о своей красоте, ты хочешь спать. — Она начала подниматься по лестнице. — Знай же, дети растут и хорошеют во сне и все принцы будут влюблены в тебя. И у тебя не будет ни минуты покоя. — Она усмехнулась. — Но уверяю тебя, что в жизни бывают вещи и похуже.

Улыбаясь, она вошла в детскую и положила малышку в колыбельку. Пусть поспит. Она только успела распрямиться, как услышала звонок в дверь.

Неужели еще остался кто-нибудь, кто не побывал у нее сегодня в гостях? Неизвестно кто, но все-таки такой человек был.

Звонок повторился снова, прежде чем Лори добежала до двери.

— Кто там? — спросила она.

— Сегодня, я принес китайскую.

Она почувствовала, как сердце замерло у нее в груди. Улыбка неудержимо расплывалась по лицу.

— Кэрсон?

— Ну да, это я, а не Санта-Клаус. — Сердитый тон его голоса рассеял ее сомнения. — Открывай быстрей, Лори. Коробки очень тяжелые и в любую минуту могут порвать пакеты. Кстати, один уже порвался.

Кэрсон услышал, как она щелкнула верхним замком. В следующее мгновение дверь распахнулась. Лори широко улыбалась, разглядывая пакеты, которые он держал в руках, и Кэрсон почувствовал почти детскую радость оттого, что решил не идти домой.

— Что ты здесь делаешь?

— Принес тебе обед. — Он вошел в дверь вслед за ней. — Можешь задать мне двадцать вопросов чуть позже? — Не дожидаясь ответа, он проследовал в кухню.

Она снова улыбнулась, закрывая за ним дверь. Кэрсон здесь, и, значит, все хорошо.

— Спасибо тебе за заботу!

— Это было заранее продумано, — сказал он ей, посылая короткий взгляд через плечо. Лори выглядела лучше, чем позволяли обстоятельства. В джинсах и обтягивающей майке она смотрелась, как звезда на обложке журнала, а не как женщина, которая дала жизнь ребенку всего несколько дней назад.

Он заставил себя сосредоточиться на том, что делал, и не отвлекаться на восторги.

Пакеты уже стояли на столе, и Кэрсон принялся их развертывать. Он вытащил коробки и бросил упаковку в мусорное ведро, потом придирчиво оглядел разложенное.

Лори стояла позади него.

— Ты разговариваешь так, словно пришел с заказом не в тот дом.

Она достала две холодные бутылки с содовой. Джоанна, слава богу, принесла все необходимое заранее, объяснив, что знает, что такое не иметь семьи, на которую можно опереться.

Лори открыла одну бутылку и поставила на середину стола, затем взяла в руки вторую.

— Что-нибудь не так, кроме порвавшегося пакета?

— Да, — проворчал он, глядя на нее. — Ты права.

Этому мужчине, без сомнения, нравилось быть непонятным. Корзинка с салфетками была пустой. Она достала новые из буфета и положила их на стол.

Потом внимательно посмотрела на Кэрсона. Выражение его лица ни о чем ей не говорило.

— Я права, потому, что что-то не так, или ты злишься из-за того, что я права? Дай мне подсказку, Кэрсон. Я немного расслабилась после нашего расставания и забыла, как трудно угадывать твои мысли.

Кэрсон вздохнул, пристраивая свое большое тело на стул.

— А я вообще не понимаю всего, что ты говоришь последние десять минут.

Лори широко улыбнулась ему:

— Это значит, что все остальное время ты понимаешь. Всегда старайся найти приятные стороны.

Она повернулась, чтобы достать две тарелки с полки. Потом вытащила китайские палочки, но вспомнила, что Кэрсон, всегда беспомощен, когда берет их в руки. Он проявил чуткость, принеся ей еду, и не надо его злить проверкой на ловкость.

— Теперь, — произнесла Лори, занимая удобное положение за столом, — объясни мне, почему ты выглядишь таким хмурым? Что-нибудь не так в Центре? — предположила она.

— Да.

Господи! Опять ей придется вытягивать из него слова клещами! Впрочем, ей не привыкать.

— Ты хочешь, чтобы сама догадалась? — Открыв коробку с жареным рисом, она положила себе и передала ему порцию. — И сколько же у меня попыток?

Он поставил коробку перед собой, выражение его лица было непроницаемым.

— Сломался нагреватель.

Лори вспомнила старый нагреватель на пятьсот литров. Спустившись в подвал в прошлый раз, она слышала, как он шипит.

— Ничего удивительного. Это должно было случиться. Он уже давно отслужил свой срок.

Кэрсон передал ей коробку со смесью китайских овощей.

— Да, конечно.

Лори поняла, к чему приведет этот разговор.

— Ты нашел деньги на починку? — спросила она невинным голосом.

— Днище прорвалось, — буркнул он. — Так что его никак не починишь.

Она склонила голову, обдумывая свою следующую реплику.

— Это значит, что нужно, покупать новый. — Лори вспомнила о счетах за последний месяц на его рабочем столе, которые надо срочно погасить.

— Кэрсон…

Он бросил вилку на тарелку.

— Теперь ты знаешь, почему я хмурый.

Выражение ее лица стало, еще более невинным.

— Из-за того, что я сказала «Кэрсон»?

Она отлично знала, что он не это имел в виду.

— Из-за того, как ты назвала меня Кэрсоном.

Она вздернула голову, ее глаза по-прежнему улыбались.

— Ну, и как же?

— Ты снова начинаешь тот спор. — Он внимательно посмотрел на нее. — Насчет спонсора.

Лори продолжала, есть свое блюдо.

— Нет-нет. Я закрыла тему спонсорства.

Кэрсон уставился на нее. Лори с таким же успехом могла сказать, что умерла и отправляется на небеса.

— Ты закрыла эту тему? — переспросил он.

— Ты абсолютно прав, — произнесла она так же невинно, каким был ее вид. — Из этого не выйдет ничего хорошего, так что у тебя нет ни единого повода нервничать. Ты взрослый человек, сам занимаешься своими делами, а я не вложила туда ни одного цента.

— Вот как? — Он не верил ее беспечному заявлению ни единой секунды.

Лори откусила кусок курицы с кунжутом. Кэрсон не забыл, что это ее любимый сорт, подумала она с удивлением.

— Именно так, — подтвердила Лори.

— То есть ты намерена прекратить разговор о спонсорах? — Он ждал ее возражений.

От взгляда Лори у него напрягся живот, хотя речь шла только о том, как найти деньги, необходимые Центру.

Она подняла руку в торжественном обещании и самым искренним тоном произнесла:

— Больше ни слова.

Кэрсон нахмурил лоб. Его озадачил оборот, который принял их разговор. Он хотел выслушать мнение Лори и затем, после некоторых колебаний, сдаться ей. Но без всякой осады с ее стороны признать свое поражение было слишком обидно.

Однако она не оставила ему выбора. Его загнали в угол, и ему оставалось только объявить о своем банкротстве. Он не хотел, чтобы это случилось, пока остаются какие-то варианты.

Кэрсон сердито выдохнул воздух.

— Хорошо, ты победила.

— Победила? — откликнулась Лори, улыбка играла на ее губах. Она поморгала глазами, изображая наивную девчушку. — Кого я победила, Кэрсон?

Он понял, что она разыгрывает его. Но это не изменило темы беседы.

— Необходимо найти спонсора. Это не соответствует моим правилам, я не хочу идти на улицу с протянутой рукой, но ничего другого не остается.

Лори была рада такому повороту событий. Наконец-то она сможет оказать ему реальную помощь.

— Никакой протянутой руки, Кэрсон, я обещаю. Мы найдем с ними общий язык, они сами дадут нам денег. — У нее разыгрался аппетит, она положила себе еще еды. Ее глаза светились, великие планы начали выстраиваться у нее в голове. — Но, так или иначе, мы должны будем найти повод для встречи. — Размышления заняли у нее всего секунду. Ее глаза засверкали, когда она произнесла: — Придумала, у нас будет вечеринка в честь пятидесятилетия.

Это начинало его раздражать.

— Что?!

— Центр был построен в тысяча девятьсот пятьдесят первом, — напомнила она ему. — Знаешь, времена подстриженных пуделей, гладко зачесанных волос и невинности… — Она подмигнула. — Во всяком случае, так считается.

— Зачем нам нужен какой-то повод? — Даже после того, как в его жизни все перевернулось, Кэрсон продолжал стремиться к простоте отношений.

— Причины две. Людям нравится хороший повод и нравится веселиться за чужой счет. — Она знала, что он ей сейчас скажет, и опередила его: — Не ты, но очень многие. Так или иначе, мы предоставим им и то, и другое.

— Кто это «мы»? — Его роль в предстоящей вечеринке, подумал Кэрсон, заключалась в том, чтобы позволить ей сделать все самой. — Это будет строго твоя задача.

— Ты говоришь, как будто нам предстоит организовать высадку войск в Нормандии. — Она сделала несколько заметок для себя. — Все будет здорово, Кэрсон. Поверь мне.

— Я не хочу никого изображать из себя. — Ему не понравилась ее улыбка. Он отодвинул от себя тарелку. — Нет, вычеркни меня из этого списка. Ты все сделаешь сама. Я буду только сторонним наблюдателем.

— Не шуми, — сказала Лори. — Не наблюдателем. — Она снова придвинула к нему тарелку. — Ты должен быть в центре событий.

Это целиком ее идея. Ему незачем даже показываться, решил Кэрсон.

— Почему? — спросил он.

— Потому что «Святая Августина» — твой Центр. Я обещаю, что тебе достанутся только представительские функции. — Она снова подмигнула, вызывая у него странные подозрения. — Я сделаю все остальное.

Мысль о том, что ему придется что-то «представительствовать» повергла его в смятение.

— Ты только, что родила ребенка, тебе надо отдыхать, — сказал Кэрсон.

У нее было собственное мнение на этот счет.

— Я только что избавилась от тяжести и заряжена энергией.

Он вздохнул, покачав головой.

— Я боялся, что ты так скажешь.

Но Кэрсон не мог заставить себя говорить трагично, как ему того хотелось. Он понял, что не достиг успеха, увидев довольную улыбку на ее лице.

— Хорошо, — сказала она, передавая ему солонку. — Давай вместе заполним гостевой лист.

— Господи, гостевой лист, — пробормотал он.

Она посмотрела на него таким взглядом, какой раньше ему не посылала.

Кэрсон сосредоточенно уставился на солонку.