Мы созданы из моментов (ЛП)

Глава 21

ДЖЕССИ

— Ты скоро уходишь? — спрашивает Крейг, когда мы возвращаемся в офис в пятницу днем, работа у Мерфи наконец-то завершена.

Он предполагает, что я захочу забрать Джетта из Грин-Бей, поэтому я качаю головой.

— Неа, не мои выходные. — Хотя, я надеюсь хотя бы несколько часов провести с ним в ближайшие пару дней. Было бы стыдно не воспользоваться тем, что он и Хейден все еще в городе.

— Это ее машина на стоянке перед домом? — Крейг поднимает подбородок в сторону здания. Мы заехали на задний двор, чтобы разгрузить оборудование, и я надеялся, что никто не заметит ее внедорожник. В основном мне не хочется, чтобы кто-то спрашивал, почему она здесь, таким образом, мне не придется признавать, что я так сильно отстал, но отчасти знаю, что у всех будут вопросы, на которые у меня нет ответов.

— Да, она использует интернет для работы.

— Ха, — Крейг прислонился к грузовику и ухмыляется.

— Что?

— Просто интересно, что она в городе. — Но судя по тому, как он смотрит на меня, его любопытство глубже этого.

— Что в ней такого интересного? У ее семьи здесь есть собственность. — Собственность, которую она не посещала уже четыре года, но это неважно.

— Я в курсе. Просто хочу сказать, что интересно, что она рассталась с парнем, с которым была всегда, а потом приехала прямо сюда.

Как, черт возьми…

— Кто тебе это сказал?

Он поднимает руку.

— В маленьких городках всегда ходят слухи, ты же знаешь.

Да, но мне не нравится, что они ходят о ней.

— Сделай одолжение, скажи тому, кто говорит, чтобы он закрыл свой чертов рот.

Крейг смеется, его большая грудь трясется.

— Ого, чувак.

— Даже не думай об этом.

— Слишком поздно. — Он отталкивается от грузовика и качает головой. — Просто будь осторожен. Однажды ты уже был утешителем, понимаешь, о чем я?

По моей шее пробегает тепло, а челюсть твердеет.

— Во-первых, между мной и Хейден ничего нет. Во-вторых, она мать моего сына, поэтому я буду благодарен, если ты не будешь опускаться до уровня того, кто говорит о ней гадости, и делать то же самое. Все ясно?

Его глаза расширяются, когда он поднимает руки вверх.

— Все в порядке, мужик. Не хотел перегибать палку.

— Хорошо. — Он может быть моим лучшим сотрудником и чертовски хорошим другом, но это не дает ему права говорить все, что ему вздумается. — А теперь давай заправим этих свиней газом, чтобы мы могли убраться отсюда к чертям.

Через сорок пять минут после этого я захожу через задний вход компании «Земельные работы Эндерс» с горсткой табелей учета рабочего времени, полученных от ребят с работы Мерфи.

Вторая и третья бригады тоже должны завершить работу в ближайшее время, и они, как всегда, опустят свои табели в щель задней двери, что я тоже вполне могу сделать, зная, что Грета заберет их в воскресенье.

Принести их в офис — это просто мой повод увидеть Хейден, поскольку я не видел ее больше нескольких минут с тех пор, как мы ужинали с моими родителями во вторник вечером.

Она помогает мне всего четыре дня, параллельно со своей работой, так что я не думаю, что Хейден уже убрала все мое дерьмо. Или, может быть, просто надеюсь, что она этого не сделала, потому что мне нравится знать, что та находится в моем пространстве, чувствуя себя как дома.

Я слышу, как она печатает, когда подхожу к офису. Играет слабая музыка. Мягкая песня в стиле кантри о том, что нужно помнить каждую мелочь. Знойная атмосфера, это на сто процентов Хейден, и образ, который я создаю в своей голове, это именно то, что я нахожу, когда вхожу в открытый дверной проем.

Ее светлые волосы собраны на макушке в беспорядочный пучок, а несколько прядей струится по шее. Она сидит ко мне спиной, что дает мне возможность оценить, как одна сторона ее топа спадает с плеча, обнажая слегка загорелую кожу. Она тихо вздыхает, делает паузу у клавиатуры и вытягивает эту красивую шею из одной стороны в другую, а затем возвращается к работе и напевает песню.

Я почти не хочу ее прерывать. И предпочел бы стоять здесь и смотреть, но не так сильно, как мне хотелось бы бросить эти чертовы табели учета, подойти и прижаться губами к ее красивой шее.

Всю неделю я думал о том, чтобы снова остаться с ней наедине. Не только потому, что жду зеленого света, но и потому, что я чертовски скучаю по ней.

— Если ты раздумываешь, стоит ли меня беспокоить, позволь напомнить тебе, что это все еще твой кабинет. — Она поворачивается в кресле лицом ко мне, и, Господи, она в очках. Сексуальные, в темной оправе, как у библиотекарши.

— У тебя был такой вид, будто ты чем-то занята. Не хотел тебя прерывать. — Я перекладываю бумаги из одной руки в другую. — Просто нужно положить их на стол Греты.

Кстати говоря, где все то дерьмо, которое лежало на моем?

Хейден прослеживает за моим взглядом до места, где была сложена самая высокая куча документов. Она усмехается и показывает на меня пальцем.

— Иди сюда. Давай я покажу тебе, что я сделала.

Я почти боюсь узнать.

— Я отсортировала все. Большую часть также отсканировала, так что у тебя будет и цифровая копия. — Она отодвигает свой ноутбук в сторону и секунду щелкает мышкой на моем компьютере, вызывая экран с кучей упорядоченных файлов. — А также отвезла Грете счета, и она пообещала, что сразу же займется самыми срочными из них. Только два были просрочены, поэтому я позвонила поставщикам и объяснила, что дела были немного сумасшедшими…

— Ты позвонила? — Вот дерьмо. — И что значит, ты отвезла Грете счета?

Она моргает, затем прикусывает нижнюю губу, почти как будто ожидает, что я собираюсь сделать ей выговор. Что я и сделаю, потому что она явно сделала гораздо больше, чем я ожидал.

— Грета позвонила раньше и сказала, что ее муж плохо себя чувствует. И не знает, сможет ли прийти сегодня. Еще сказала, что постарается прийти вечером, но я не думаю, что ты хотел бы, чтобы она беспокоилась об этом, если у нее есть дела дома. Поэтому я отвезла ей то, что ей было нужно. И также захватила обед для них, так как она выглядела напряженной. Что касается звонка продавцам, я подумала, что это может помочь. Не хотела перегибать палку.

— Хейден… — Перегибать? К черту этот зеленый свет, я хочу расцеловать ее во все чертово лицо. — Я не злюсь. Просто… Тебе действительно не нужно было этого делать.

— Я хотела, — просто говорит она, и искренность лучится в ее темных глазах. — Я предложила помощь, и, если это означает сделать несколько звонков, я с радостью это сделаю.

Она мягко улыбается, и я не могу не улыбнуться в ответ.

— Спасибо. — Боже, она просто ангел. — И спасибо, что забежала к Грете и Бобу. Сколько я должен тебе за их обед?

Она смеется.

— Не глупи. Это было за мой счет.

— Ты их даже не знаешь.

— Мы с Гретой разговаривали по крайней мере дюжину раз за последние несколько дней. На данный момент я знаю ее лучше, чем кого-либо другого в Коул-Крике. — Наши глаза на мгновение встречаются, прежде чем ее взгляд скользит по моему телу. — Кроме тебя, конечно. — добавляет она, ее голос немного хрипит, и я усмехаюсь.

— В любом случае, я почти закончила. Нужно только закончить пару дел, а потом отправиться за Джеттом к твоей маме. — Она перекладывает какие-то вещи на столе, почти неохотно поворачивается к моему компьютеру.

— Не хочешь прийти ко мне сегодня на ужин?

Ужин? С возможностью побыть наедине, о чем я так мечтал?

— Вообще-то мне нужно забежать к Джиму Бертону, чтобы проверить работу. — Я постукиваю табелем о свою ладонь, и она быстро кивает, самый красивый розовый цвет появляется на ее щеках.

— О, хорошо. Ничего особенного. Я просто подумала, может…

— Это не займет много времени. Час, максимум.

Ее быстрый вдох и тот факт, что она задерживает дыхание, ни с чем не спутаешь. Надежду в этих больших глазах тоже трудно не заметить.

— Тебя это устроит? — Молюсь Богу, чтобы так и было, потому что, если нет, мне придется позвонить Джиму и сказать ему, что буду завтра. Я ни в коем случае не упущу эту возможность.

Ее выдох чистое облегчение, и я не собираюсь лгать, что в ее внезапной нервозности есть что-то действительно приятное. Особенно, если это означает то, на что я надеюсь.

— Это прекрасно. В любом случае, мне нужно забрать Джетта и сбегать в продуктовый магазин. Скажем, в шесть тридцать, если ты думаешь, что к тому времени закончишь у Джима.

— Мы можем сделать это в семь, чтобы я мог сначала принять душ?

Ее щеки снова покрываются румянцем, когда она убирает с лица выбившуюся прядь волос. Представляешь меня голой, городская девчонка? Продолжай.

— Конечно. — Она облизывает губы и сглатывает. — Джетт будет рад, если ты придешь.

О, не только Джетт будет рад, мне тоже это понравится.

— Могу я что-нибудь принести? — спрашиваю я, и, как будто последних двух минут нервного покраснения никогда не было, она расправляет плечи и качает головой.

— Абсолютно нет. Это перечеркнуло бы цель приглашения.

— Какова цель?

Она просто растягивает губы в улыбке.

— Просто будь там в семь.

ХЕЙДЕН

Не могу поверить, что я действительно пригласила его к себе. Типа настоящее приглашение, а не просто он появился в дверях, а я заставила его есть.

Я хотела пригласить его в среду, потому что беспокойство о том, съест ли он ужин до полуночи, стало моей новой навязчивой идеей.

Но сдержалась, мне нужно было время, чтобы понять, что я хочу сказать, когда мы снова останемся наедине. Потому что есть вещи, о которых нам нужно поговорить, прежде чем смогу даже подумать о том, что будет дальше.

Потому что я хочу того, что будет дальше. Скорее раньше, чем позже.

Я поняла это сразу, как только прочитала его письмо, но не хотела надеяться, что он все еще будет заинтересован. Четыре года, как-никак, большой срок, и, хотя наши жизни переплелись, мы жили отдельно с тех пор, как он написал эти слова и предложил мне свое сердце.

По милости Божьей или, может быть, проклятой Вселенной, которая знает, что нам нужно лучше, чем мы сами, там все еще что-то есть. Я видела это в его глазах, чувствовала это в его прикосновениях, и я хочу больше этого.

Просто… Я не могу торопить события.

Прошла всего неделя с тех пор, как мы с Лейном разорвали отношения. Наша помолвка возможно разорвалась из-за мужчины, который должен постучать в мою дверь в любую минуту, но последнее, что мне нужно, это сказать или сделать что-то, что разрушит еще одни отношения. Отношения, от которых зависит счастье и благополучие моего сына.

Таймер духовки срабатывает как раз в тот момент, когда за окном кухни вспыхивают фары, и мое сердце начинает колотиться. Вот так, Хейден. Глубокий вдох, глубокий выдох.

— Угадай, что, сладкий горошек? — Я выключаю таймер и улыбаюсь Джетту, пока он отрабатывает свое имя за столом. — Кто-то особенный пришел сегодня поужинать с нами.

Он поднимает взгляд, между его бровками появляется сосредоточенная складка.

— Санта?

— Что? Нет! Сейчас только июнь, — смеюсь я. — Но у него тоже есть борода.

— Папа?

— Попробуй еще раз, малыш. — Я беру щипцы, достаю форму для запекания и ставлю его на островок рядом с гуакамоле, сальсой и чипсами, как вдруг раздается стук в дверь. — Видишь? Почему бы тебе не впустить нашего гостя, пока я проверяю рис?

Он соскальзывает со стула и направляется к двери, немного повозившись с ручкой, пока Джесси наконец не помог ему. Затем он вскрикивает от возбуждения, и следующие несколько минут заполнены хихиканьем, щекоткой и подробным обсуждением техники, которую Джесси использовал сегодня на работе. Они также обсуждают день, проведенный Джеттом с бабушкой, и к тому времени, когда те останавливаются, чтобы перевести дух, у меня уже готов ужин.

— Извини за это, — наконец-то приветствует меня Джесси с почти мальчишеской ухмылкой. Он одет в белую футболку, темные джинсы и кроссовки Nike. Под его глазами все еще лежат темные тени, но он более расслаблен, чем пару часов назад. Пахнет он тоже потрясающе. Свежий душ с каким-то пряным средством для мытья тела, от которого мне хочется закрыть глаза и просто подышать им какое-то время.

— Извинить, что устроил нашему маленькому мальчику не такой спокойный вечер как обычно? Никогда не извиню за это. — Я возвращаю ему улыбку и наклоняю голову в сторону буфета с едой. — Надеюсь, ты голоден.

Его глаза переходят с меня на ужин и обратно.

— Скажи мне, что ты не старалась ради меня.

— Это всего лишь куриные энчиладас. — Если я правильно помню, это его любимое блюдо, хотя он никогда не скажет своей матери и не разобьет ее польское сердце.

Игривый блеск в его глазах говорит, что я все правильно поняла.

— Вау. Спасибо.

Я вытираю руки о полотенце, поправляю подол своего топа поверх леггинсов и начинаю накладывать тарелку Джетта.

— Как все прошло у Джима?

— Хорошо. Я буду работать почти все выходные, но это довольно простая работа по погрузке и разгрузке. — Он идет к островку, руки в карманах. — Боже, городская девчонка, это выглядит потрясающе.

— Спасибо. Я почти приготовила фахитас, так как мы с Джеттом не ели его в воскресенье, как мы это обычно делаем, но потом вспомнила, как тебе понравились эти блюда, а так как сегодняшний вечер посвящен тебе…

— Мне? — Он останавливается в конце стойки, нахмурившись. — Что ты имеешь в виду?

Я пожимаю плечами, несмотря на внезапную нервозность. Он уже здесь, и теперь пути назад нет.

— Ты очень много работал на этой неделе. Я хотела сделать тебе что-нибудь приятное. — Я быстро улыбаюсь и возвращаюсь к тарелке Джетта, чтобы избежать лишнего зрительного контакта. — О, и еще в холодильнике есть пиво. — Тоже его любимое.

— Хейден… — Джесси подходит ближе и останавливается в шаге между нами, выражение его лица, смесь благодарности и удивления. Он стоит точно на том же месте, где мы впервые занимались любовью пять лет назад. Интересно, помнит ли он…

— Не смотри на меня так. Это всего лишь ужин.

— Ты спасла мою задницу на этой неделе. Это я должен готовить для тебя.

— Может быть, в следующий раз. — Я снова бросаю на него взгляд, когда он поднимает брови.

— В следующий раз, да? — Его взгляд темнеет на полтона, и я втягиваю воздух так быстро, что комната немного кружится перед глазами.

— Это всего лишь ужин, — говорю я снова, легкомысленным тоном, который скрывает мои нервы. — Пожалуйста, ешь.

И он ест. И я наслаждаюсь каждой секундой, наблюдая за ним рядом с Джеттом, за столом, мы едим вместе, как будто это самая естественная вещь в мире.

Но есть что-то в его глазах и в его позе, что говорит мне, что ему не так комфортно, как мне бы хотелось. Есть что-то скрытое, что ранит мое сердце, и я не могу притвориться, что не знаю, что именно.

Последние четыре года он делал все возможное для Джетта, да и для меня тоже, облегчая мою жизнь, в то время как свою усложнял. Я делаю для него приятные вещи, и это не то, к чему он привык. И это разбивает мне сердце.

Я хочу крепко обнять его и дать ему возможность переложить часть груза с его плеч на мои. Хочу напомнить ему, что останусь и буду помогать в офисе столько, сколько ему будет нужно. Но более того, хочу сказать ему, что вижу его. И я ценю его. И что где-то за последние четыре года, он заставил меня влюбиться в него еще сильнее, чем пять лет назад.

И я влюблюсь бесповоротно. Скоро. Но сейчас мне нужно, чтобы он остался и просто подышал немного. Чтобы знал, что мы здесь…

И мы никуда не уйдем.

ДЖЕССИ

С Хейден что-то происходит, и это не то, чего я ожидал, когда она пригласила меня к себе.

Это намного больше.

Сидеть за столом с ней и Джеттом… Это все, чего я когда-либо хотел, и все, от чего почти отказался.

Как бы мне ни хотелось верить, что она здесь, в Коул-Крике, не только ради себя и Джетта, я до смерти боюсь, что забегаю вперед.

Да, она подает все правильные сигналы и даже усиливает их, будучи такой чертовски милой, но что, если это просто ее способ сказать мне, что, независимо от того, какое еще дерьмо происходит в ее жизни, она ценит постоянство наших отношений?

А если это нечто большее, откуда мне знать, что она здесь не потому, что я все слишком упростил? Как Крейг уже говорил, я уже был утешающим, и, как бы мне ни хотелось верить, что сейчас мы больше, чем тогда, я не могу быть уверен, что она чувствует то же самое.

— Как насчет прогулки у озера? — Хейден спрашивает Джетта, когда мы заканчиваем есть. Он практически слетает со стула, исполняя этот чертов танец с попкой. Тихонько смеясь, она смотрит на меня. — Я знаю, что ему пора спать, но это хорошая ночь. Если, конечно, тебе не нужно идти?

Я откидываюсь на спинку стула, живот полон. Мне нужно пойти домой и привести в порядок свою чертову голову, но вместо этого киваю.

— Прогулка, звучит заманчиво.

— Отлично. Давай я уберу ужин, переоденусь, и мы пойдем.

Десять минут спустя, Хейден ведет меня к озеру через дверь веранды в задней части хижины. Как только я выхожу на задний дворик, на меня обрушивается волна воспоминаний.

Мы окрестили и эту веранду. Прямо там, у перил, в это же время, когда солнце садилось и соседи с обеих сторон могли нас видеть. Насколько мы знаем, так оно и было.

Но первое воспоминание, которое пришло мне на ум, произошло на том плетеном диване. Когда Хейден сказала мне, что беременна и планирует остаться с Лейном.

Я должен был сказать ей о своих чувствах, но не хотел усложнять ей жизнь. Не хотел впутывать свои чувства и ранить ее еще больше, когда она и так была напугана и растеряна.

Я думал, что защищаю ее, и рациональная часть моего мозга говорит мне, что я поступил правильно, потому что даже когда признался в своих чувствах, она все равно выбрала его.

Но эгоистичная часть меня знает, что я защищал и себя тоже. Отступление позволило мне остаться на задворках ее жизни вместо того, чтобы вызвать переполох и быть полностью отброшенным.

Ребенок, которым я был пять лет назад, был не против быть сторонним наблюдателем, но человек, которым я стал сейчас…

С меня хватит.

— Папа, ты идешь? — окликает Джетт с дальней тропинки, ведущей к озеру. Хейден держит его за руку, ее волосы развевает теплый вечерний бриз, как в ту ночь, когда нашел ее на пляже, и я знаю… Знаю, что должен сделать.

Тогда я сдержался, но больше этого делать не буду. И если для этого придется вырвать собственное сердце, то так тому и быть.

Эта женщина и этот мальчик? Они моя семья, и я отстаиваю свои гребаные права.