Наш неистовый конец

Глава восемь

– Дай угадаю, – сказала Джульетта, закрыв за собой дверь автомобиля. – Наверное, ты узнал, что я тайная революционерка и теперь везешь меня на окраину города, чтобы казнить.

Господин Цай, сидящий за рулем, повернулся к ней, и его лоб прорезала морщина. Затем он нажал на кнопку на приборной панели, и двигатель заурчал.

– Прошу тебя, перестань смотреть фильмы о Диком Западе, которые привозят к нам из Америки, – сказал он. Для человека, который не садился за руль уже несколько лет, он весьма уверенно и умело вывел автомобиль с подъездной дороги. – Они разлагают твой ум.

Джульетта обернулась и посмотрела в заднее окно, полагая, что увидит другие автомобили Алых, едущие следом. Но их не было, и она снова повернулась вперед, положила руки на колени и поджала губы.

Это было странно, очень странно. Она не помнила, когда они ездили куда-нибудь без автомобилей сопровождения – по меньшей мере без одного автомобиля с Алыми. Не то чтобы ее отец нуждался в защите, ведь именно он научил ее орудовать ножом, когда ей было три года, но ему приходилось постоянно окружать себя охраной, поскольку положение обязывало. Кажется, он никогда не появлялся в людных местах без телохранителей.

– Итак, – спросила она, – куда мы все-таки едем?

– Ты ухитрилась сесть в автомобиль, не задавая вопросов, – ответил ее отец. – Воздерживайся от них, пока мы не приедем.

Джульетта поджала губы еще больше и откинулась на спинку своего сиденья. К тому времени, когда они проезжали по проспекту Эдуарда VII в самой оживленной части города, стало видно, что господин Цай все же водит автомобиль не так уверенно, как их шоферы – теперь он то слишком резко останавливался, то слишком резко трогался с места, пропустив пешеходов. И в тот самый момент, когда Джульетте показалось, что сейчас они наедут на пожилую женщину, ее отец свернул в широкий проулок и, припарковавшись, взял с заднего сиденья свою шляпу.

– Поторопись, Джульетта, – сказал он, выйдя из автомобиля.

Джульетта медленно вылезла и оглядела проулок, пытаясь понять, где она очутилась, затем потерла руки, чтобы они не мерзли. Здесь имелась одна-единственная дверь – служебный вход в ресторан, если судить по доносящемуся изнутри шуму. Господин Цай позвал ее еще раз, и Джульетта торопливо приблизилась к двери в тот самый момент, когда она отворилась и показавшийся мальчик-слуга молча сделал им знак войти.

– Если мы явились сюда, чтобы полакомиться той едой, которую мама терпеть не может, тебе достаточно было бы просто сказать мне об этом, – прошептала она.

– Замолчи.

Мальчик-слуга вел их по коридорам ресторана, обходя кухню. Джульетта только что пошутила по поводу еды, но невольно нахмурилась, когда они прошли мимо двери, ведущей в главный зал ресторана. Может быть, ее отец заказал для них отдельный кабинет? Только для них двоих? Может, она зря пошутила насчет казни?

«Не глупи», – сказала она себе.

Мальчик-слуга свернул за угол и остановился перед ничем не примечательной дверью. Освещение здесь было тусклым, чувствовалась сырость, и все выглядело так, будто в этом месте не убирались уже много лет, и, уж конечно, сюда никогда не заглядывал ни один клиент.

– Если вам что-то понадобится, я буду снаружи. – Слуга открыл дверь.

Господин Цай быстро зашел внутрь, Джульетта последовала за ним. Какая-то часть ее решила, что это будет что-то вроде забавного урока, который ей преподаст ее отец, возможно, нарочито скудная трапеза, чтобы показать ей, как быстро они могут потерять все, что у них есть.

Она совсем не ожидала, что в комнате окажутся господин Монтеков и Рома, сидящие за круглым столом.

Джульетта вытаращила глаза и потянулась к рукаву, чтобы выхватить оружие – скорее инстинктивно, а не потому, что готовилась к схватке. Но пока она хватала воздух, Рома вскочил на ноги и выхватил свой пистолет, готовый стрелять.

Пока его отец не сказал:

– Погоди, парень.

Рома заморгал, и его рука с пистолетом немного опустилась. Серый свет, льющийся сквозь грязные окна, придавал ему пугающий вид, хотя возможно теперь он именно таким и был – жутким. Его рот походил на воспаленный разрез, зубы были плотно сжаты.

– Что…

– Я прислал им приглашение на встречу, – проговорил господин Монтеков. Затем перешел с русского на китайский. – Сядь, Рома.

Рома медленно сел.

– Баба, – прошипела Джульетта, – что это значит?

– Сядь, Джульетта, – приказал господин Цай. Когда Джульетта не сдвинулась с места, он взял ее за локоть, мягко подвел к столу и, наклонившись, прошептал: – Периметр находится под охраной. Это не засада.

– Если бы это была засада, они бы не стали об этом объявлять, – прошептала Джульетта. Она нехотя села, но только на краешек стула, чтобы в любой момент можно было вскочить на ноги.

– Да, мисс Цай, вы не должны беспокоиться, – объявил господин Монтеков. – Заманить человека в засаду можно всего несколько раз, ибо затем он начнет подозревать неладное.

Джульетта ощутила холодок в груди. Господин Монтеков улыбался, и это само по себе было ужасным зрелищем, но оно казалось ей еще более мерзким, потому что… его улыбка была так похожа на улыбку Ромы.

Да как он смеет…

– Ах ты…

Джульетта бросилась на него через стол, держа в руке нож, но Рома оказался проворнее. Его пистолет уперся ей в лоб, и Джульетта застыла и быстро выдохнула сквозь стиснутые зубы.

Когда она решилась посмотреть ему в глаза, то увидела в них только ненависть. И это не должно было ранить ее, ведь в его ненависти была виновата она сама. Это было справедливо, уместно. На кого еще ему наводить дуло, если не на своего врага? Кого он должен был защищать, если не своего отца?

Это не должно было ранить ее так больно, но ранило.

«Это сделала я, – оцепенело подумала Джульетта. – Ты сказал мне, что предпочтешь меня всем другим, а затем я сделала это с нами».

Это она заставила его вновь встать на сторону его отца, это из-за нее погибла ее няня, это она угрожала Роме убить его, если он не сможет убить ее. Но сама она сделала точно такой же выбор, как и он. И, во всяком случае теперь, он останется жив, какие бы последствия это не повлекло.

– Джульетта, – предостерегающе произнес господин Цай, хотя его голос прозвучал тихо. – Пожалуйста, убери нож.

Сжав зубы еще крепче, Джульетта спрятала свой клинок в рукав. В качестве любезного ответа Рома положил свой пистолет на стол, но так, чтобы в случае чего его можно было схватить.

– Гораздо лучше вести себя корректно, не правда ли? – сказал господин Монтеков. – У меня есть предложение. И оно касается вас, мисс Цай.

Джульетта сощурила глаза, но не стала ничего говорить. Она просто ждала.

– Я бы хотел, чтобы вы сотрудничали с моим сыном.

Джульетта дернулась и резко повернулась в сторону Ромы. Он не удивился. Он уже знал – и был согласен.

– Прошу прощения, – выдавила из себя Джульетта. – Зачем мне это?

– Разве вы не хотите выяснить, кто посылает эти угрозы? – спросил господин Монтеков. – Вы оба хорошо знаете иностранные языки и можете вращаться в обществе Французского квартала. Отправить туда гангстера в одиночку означало бы напрашиваться на неприятности, но если мы объединим двух врагов в пару… о, тогда иностранцы не будут знать, что делать.

В какую игру он играет? Джульетта молчала. Что-то затевалось, и ей это было не по душе.

– Это хорошая идея, Джульетта, – заговорил наконец господин Цай. Его тон был ровным, почти скучающим. – Если обе банды получают угрозы, то ничто не испугает шантажиста больше, чем объединение, хотя бы и на короткое время. Таким образом и Алая банда, и Белые цветы смогут выйти сухими из воды, победив общего врага.

Ты не понимаешь, хотела сказать Джульетта. Она смотрела на господина Монтекова, вглядывалась в жесткий блеск в его темных глазах. Это было не просто способом объединить их силы. Господин Монтеков отлично знал, что было в прошлом между ней и Ромой – это было ловким маневром, направленным на то, чтобы собрать сведения об Алых, чтобы заставить Рому делать то, что он отказался делать пять лет назад: завоевать ее доверие и играть при ней роль шпиона. Как только они начнут работать вместе, Джульетта не сможет избавиться от него. Все, что узнают Алые, станет известно и Белым цветам.

Вот только она не может сказать это вслух, не так ли? Она попала в ловушку, и господин Монтеков это знает. Сотрудничай, и тебе не будут задавать вопросы. А если она откажется и восстанет, то ее отец спросит почему, и тогда ей придется сказать правду: в первый раз их романтические отношения с Ромой закончились взрывом дома для слуг Алых, а во второй раз из-за Тайлера едва не погибли они все.

– Да, это хорошая идея, – бесцветным голосом сказала она.

Господин Монтеков оглушительно хлопнул в ладоши.

– Как легко нам удалось прийти к согласию! Если бы наши люди могли быть так же дружелюбны, как мы. – Он повернулся к Роме. – Вы официально представлены друг другу? Думаю, нет.

Рома и Джульетта посмотрели друг на друга. Рома сжал зубы еще крепче. Кулаки Джульетты под столом побелели. И все это время господин Цай продолжал изображать безучастие, хотя это представление было предназначено именно для него.

– Нет, – солгал Рома, пристально глядя на нее. Он встал. Протянул руку через стол. – Роман Николаевич Монтеков. Я рад с вами познакомиться.

Роман. Она едва не повторила его имя, чтобы запечатлеть его в своей памяти.

Какая-то часть ее всегда знала, что именно таково его полное, его настоящее имя, но город давно позабыл его, как забыл, что ее настоящее имя Цай Жуньли. Город знал его только как Рому. Это имя было легче произносить по-китайски, и все, кто его знал, называли его именно так.

Надо полагать, теперь она уже не может сказать, что знает его – этого парня, стоящего с таким видом, будто его пальцы никогда нежно не касались ее кожи. Двое влюбленных, ставших чужими, что глубоко ранило ее.

– Я тоже. – Джульетта встала и пожала его руку. Их ладони соприкоснулись, и она не вздрогнула – она заставила себя не вздрагивать.

– Могу я пригласить вас пройтись вдоль периметра? Есть некоторые детали, которые я хотел бы обсудить.

Господин Цай поднял брови.

– Джульетта, возможно, тебе не…

– Но периметр же находится под охраной, разве не так? – перебила она его.

Едва ли он мог с этим поспорить. Раз засада была исключена, то нельзя было сказать, что Джульетта не справится с наследником Белых цветов. Господин Цай махнул рукой в знак того, что он согласен.

– Я подожду тебя в автомобиле.

Джульетта вышла из комнаты, полагая, что Рома последует за ней. Она шла по коридорам так быстро, что несколько прядей выбилось из ее прически к тому времени, когда она вышла в проулок и ее ботинки ступили на валяющуюся на земле мокрую газету. Глубокий вдох, медленный выдох. Ее дыхание превращалось в облачка конденсата. Рома тоже вышел, она повернулась к нему и наткнулась на его пристальный взгляд.

– Шагай, – скомандовал он и двинулся в глубину проулка.

– Не говори мне, что делать, – пробормотала Джульетта, однако последовала за ним, сохраняя тщательно выверенное расстояние. Будь здешние проулки немного оживленнее, она бы не стала вести здесь с ним доверительную беседу. Но здесь было тесно, пустынно и темно.

– Так во что это должно вылиться? – спросила она. Из ржавой водосточной трубы ей на шею упала капля воды.

– Для меня это тоже было неожиданно, – ответил Рома, словно выдавливая из себя слова. – Это идея Дмитрия. Я должен завоевать твое доверие и выкачивать из тебя информацию.

Джульетта прикусила щеку. Ее догадка оказалась верна. Это была попытка закончить то, что они начали пять лет назад, вот только господин Монтеков не знал, что Джульетта уже закончила это.

– А он знает…

– Про ту больницу? – перебил ее Рома. – Нет. Им известно не все. Они знают про… – Он замолчал и с усилием сглотнул. – Про ту схватку, но что до твоей роли в ней… то твой кузен ничего никому не сказал.

Значит, Белые цветы знают, что Тайлер выяснил, где находилась Алиса, что Джульетта убила Маршалла, но им неизвестно почему. Они не знают, что Тайлер обвинил Джульетту в предательстве, потому что затем сам Тайлер посчитал, что ошибался и не захотел выставлять себя дураком.

– Завоевать мое доверие и выкачивать из меня информацию, – тихо повторила Джульетта. – Вот только я опередила тебя в этой игре.

Проход стал уже. Джульетта инстинктивно повернула, чтобы обойти кучу мусора, от расстояния между ней и Ромой, которое она так старалась сохранить, ничего не осталось, и ее пальцы коснулись его пальцев. Это соприкосновение было коротким, оно длилось лишь долю секунды, и все же вся ее рука дернулась вверх, будто ее ударило током. Боковым зрением она увидела, как Рома тоже дернулся, и выражение его лица сделалось жестче.

Никто из них ничего не сказал. Где-то вдалеке лязгали трамваи, кричали мальчишки-продавцы газет, но сами они продолжали молчать, потому что Джульетта почти не могла думать, когда Рома находился так близко, а Роме, похоже не очень-то хотелось освобождаться от гнева, который читался в его глазах.

– Мне ясно, почему мой отец дал это задание мне, – наконец выдавил он из себя. Они свернули в более широкий проулок. – Но почему твой отец согласился?

Джульетта потянула одну из бисеринок на своем платье. Рома и так знал ответ на свой вопрос – она слышала это по его тону.

– Среди ваших есть шпион, – продолжил он, когда она не ответила. – Кто-то из наших проник в ваш ближний круг. Это он уговорил твоего отца согласиться.

– Знаю, – отозвалась она, хотя до сих пор не была в этом уверена. Лучше изобразить уверенность, чем дать Роме основание думать, что он сообщил ей что-то такое, чего она не знала. – Отзови вашего шпиона, если тебя это так беспокоит.

Рома фыркнул. Это было на него не похоже, и Джульетта пристально поглядела на него, подсмотрев, как он ерошит рукой волосы. Это испортило его прическу, но он все равно выглядел великолепно – посадка его головы была гордой, а в глазах читалось бесстрастие. За последние месяцы он изменился больше, чем за те годы, что она была в отъезде.

– Я тут ни при чем, – резко бросил Рома. – Думаю, его завербовал Дмитрий. Он что-то задумал – что-то такое, что нанесет вред тебе и одновременно поможет ему отодвинуть меня. – Последовала пауза, когда он перепрыгивал через грязную лужу. – Думаю, в сложившейся ситуации нам обоим надо вести себя предельно осторожно. Давай не будем навлекать на себя новые козни, противясь соглашению о том, чтобы работать вместе.

Он был прав. Это было логично. Но неужели все, что она сделала, было сделано зря? Она инсценировала гибель Маршалла Сео, чтобы удалить от себя Рому, чтобы исключить любую возможность того, что она капитулирует и снова привлечет его к себе – и вот теперь они должны работать вместе? Какой же степени бесчувствия они ожидают от нее? Нет, она этого не выдержит.

– Если мы будем сотрудничать, – сказала она, – то об этом должны будут узнать все. Белые цветы должны будут согласиться с тем, что это не секрет.

Рома нахмурился. Он уловил напряженность в ее голосе.

– Само собой. Зачем делать из этого секрет?

– Я всего лишь хотела удостовериться. Тут не о чем беспокоиться.

Но беспокоиться было о чем – и еще как. Если их опять увидят вместе, если возникнет подозрение, что они любовники, то Тайлер их уничтожит – а затем сам встанет во главе Алых. Джульетта не могла этого допустить.

Лучше умереть.

Она замедлила шаг. Они опять приближались к ресторану, обойдя здание кругом.

– Я предлагаю потратить неделю на сбор информации – ты согласен? А затем мы вольемся в общество Французского квартала.

– Хорошо, – сказал Рома, говоря таким же сухим тоном. Он остановился, явно не собираясь провожать ее до ресторана теперь, когда их разговор был окончен.

Сделав судорожный выдох, Джульетта тоже остановилась и сделала непроницаемое лицо. Она повернулась к Роме, чтобы вежливо попрощаться.

– Но не заблуждайся, Джульетта.

Он медленно перевел на нее взгляд. Теперь в его глазах, таких знакомых, уже нельзя было что-либо прочесть, и у Джульетты перехватило дыхание – так звери замирают в свете фар. Она была готова. Она знала, что он скажет. Но это все равно ранило ее, как будто вокруг ее сердца обернули колючую проволоку и стянули концы.

– Когда это дело будет закончено, я тебе отомщу. Ты ответишь мне за то, что сделала.

Джульетта сглотнула. Она ждала, что он скажет что-то еще, а когда он продолжил молчать, просто повернулась к нему спиной и пошла прочь, стуча каблуками по гравию.

К тому времени, когда Джульетта вернулась в проулок за рестораном, господин Цай уже сидел в автомобиле. Она ударила ладонями по капоту, дыша так глубоко и шумно, что на холоде ее окутало облачко конденсата.

– Еще не поздно, – сказала она. – Мы еще можем устроить засаду. Господин Монтеков остается где-то поблизости.

Теперь Ромы уже и след простыл. А случай был удобным.

– Моя дорогая дочь… – Господин Цай ущипнул себя за переносицу. – Садись в автомобиль.

– Отец, я жажду насилия.

– Сядь в автомобиль.

Джульетта сделала еще один шумный выдох и оттолкнулась от капота.

– Они наши враги, – рявкнула она, захлопнув за собой пассажирскую дверь. Ветер кинул ей в глаза прядь волос, и она резким движением отбросила ее. – Если они предложили нам идею, которая на первый взгляд кажется отличной, у них наверняка есть какой-то план. Так почему же мы согласились им подыграть…

– Кровная вражда неразумна, Джульетта, – перебил ее господин Цай, поправляя зеркало заднего вида. – Чему я тебя учил?

Джульетта забарабанила пальцами по колену. Ей не хотелось выслушивать его нравоучения сейчас, когда все было так однозначно. Когда-то она порадовалась бы тому, что его ненависть к Белым цветам стала меньше, но сейчас было непохоже, что ее отец забыл про кровную вражду. Скорее, он вел себя так… будто ему все равно. Будто есть что-то более важное.

– Мы ненавидим тех, кто причиняет нам зло, – повторила она слова, которые он говорил ей давным-давно. – Наша ненависть не должна быть бессмысленной. – Она покачала головой. – Это звучит красиво, но Белые цветы хотят причинять нам зло.

– Наши потребности и желания меняются так же часто, как ветерок. – Господин Цай опустил окно, и в салон ворвался холодный воздух. «Пожалуй, он слишком привык к низкой температуре в своем кабинете», – подумала Джульетта. – Если верхушка Белых цветов предлагает нам сотрудничество, чтобы обе банды уцелели несмотря на появление новых чудовищ, и мы при этом не теряем лицо, то в чем проблема?

Тут крылось что-то еще. Наверняка не все так просто, ведь ее отца не так-то легко убедить.

– Но что мы получим в итоге? – прямо спросила она.

Вместо ответа господин Цай запустил двигатель. Медленно сдавая задом, они выехали из проулка и вновь оказались в бедламе, который представляла собой улица. Через открытое окно в салон вместе с холодом проникал запах жареной уличной еды.

Несколько минут спустя, когда они остановились по сигналу регулировщика, господин Цай проговорил:

– Это поможет отвлечь их внимание.

Джульетта моргнула. Рядом с ее окном остановился рикша, и она краем глаза увидела, как он отпустил ручки своей тележки, вытер пот со лба и съел пельмень с мясом – все за несколько секунд.

Регулировщик разрешил движение, и автомобиль снова медленно поехал вперед.

– Отвлечь их внимание? – повторила Джульетта. Среди ваших есть шпион. Кто-то из наших проник в ваш ближний круг. Это он уговорил твоего отца согласиться. – Отвлечь от чего?

Но господин Цай просто продолжил молча вести автомобиль, кивнув регулировщику, когда они проезжали мимо. Это было на него похоже. Наконец он нарушил молчание.

– Есть такие вещи, которые тебе не понять, Ting huà[14]. Так что просто делай, что тебе говорят.

Джульетта не стала с этим спорить.