Наследница древних магов [СИ]

Глава 19

Накануне свадьбы София заглянула к Дамарис. Она изучила историю королевства, но что случилось с древней магией, так и не поняла. По одной из книг, наследницей являлась она, по пророчеству королевы — ребенок Харварда и Эстель. Окончательно запутавшись, девушка пошла за разъяснением к королеве.

Если магия предков принадлежит ей, почему она не чувствует ее? Может быть, есть какой-то механизм, запускающий ее? Как-то это должно работать? Столько вопросов и ни одного ответа. Последняя надежда на Дамарис, она должна знать правду.

— Древняя магия выбрала тебя, София, — улыбнулась королева, выслушав юную родственницу, — что же касается ребенка Эстель и Харварда, он получит силы двух семей, которые воссоединятся в нем.

— Я не совсем понимаю тебя, — София открыла книгу, — здесь сказано, что рожденная в чужом мире наследница древних магов, изменит течение времени.

— София, ты прибыла из другого мира, обладаешь знаниями, которые неподвластны жителям королевства. Поэтому наш мир изменится благодаря тебе.

— Ясно, — София еще раз прочитала текст, — но здесь не написано, как я верну себе древнюю магию.

— Она уже в тебе, — Дамарис улыбнулась, — ты же пользуешься своими силами?

— Мне казалось это какая-то особенная магия…

— Девочка мая, особенной магию сделать можешь только ты, — королева погладила Софию по волосам, — никто тебя этому не обучит, ты должна почувствовать ее.

— Как мне это сделать, если я ничего не понимаю в этом мире?

— Идем со мной, — Дамарис взяла Софию за руку, — я покажу тебе одно место, там я однажды видела древних магов, а на следующий день меня провозгласили королевой.

— Они говорили с тобой?

— Сейчас ты все узнаешь сама.

Дамарис открыла портал, пройдя через который, они оказались на скалистом побережье. Спрятавшись за дерево, королева указала на костер. Вокруг собрались высокие люди, одетые в мешковатые плащи. Их головы были покрыты капюшонами, что мешало разглядеть лица собравшихся.

— Это друиды, — прошептала Дамарис, — книга, которую ты читала, написана ими. Друиды умеют предсказывать будущие и общаться с духами.

— Подойдите к огню, — раздался голос со стороны побережья.

Дамарис и София направились к костру. Один из друидов встал и подошел к Софии. Он долго изучал девушку, затем взял ее за руку и заглянул в глаза.

— Твоя магия светлая, — сказал он, — а сердце чистое. Юная принцесса, готова ли ты принять дары друидов?

— Я готова, — прошептала София.

Друид бросил несколько листьев омелы в костер. Они превратились в сверкающие огни и закружились вокруг Софии. Девушка непроизвольно закрыла глаза. Она увидела себя, словно со стороны, идущей через густой зеленый лес, залитый солнцем.

Пройдя несколько метров, София оказалась у огромного дуба. Там ее уже ждал друид. Только теперь на нем был длинный белый балахон, а в руках он держал деревянный посох.

— Я Лабрайд, твой проводник в мире магии, — друид взял Софию за руку.

Они поднялись над облаками и остановились на огромной скале. С нее София увидела королевство Дамарис окутанное белоснежными облаками.

— Это твой дом, принцесса, — сказал Лабрайд, указав посохом на замок, — ты родилась в другом мире, но твое сердце всегда стремилось сюда.

— Но я не знаю, как мне стать частью этого мира, — ответила девушка.

— Слушай свое сердце, впусти в него магию, позволь ей быть частью тебя, — Лабрайд начертил посохом несколько древних символов, образовавших вокруг них свечение.

София раскинула в стороны руки. Легкое тепло постепенно распределилось по всему телу. Она, чувствовала, как становится чем-то невесомым, а ее разум наполняется знаниями. Теперь она понимала, в чем заключается магия, как ей пользоваться и куда направлять.

— Пришло время вернуться, юная дева, — друид снова взял Софию за руку, и они оказались в лесу.

Открыв глаза, она увидела только Дамарис, ни костра, ни друидов на побережье не было.

— Куда они делись? — спросила София.

— Исчезли, — королева улыбнулась. — Идем во дворец, принцесса София, завтра будет трудный день.

Алрой и Карина разработали целый план по перехвату Пенелопы на королевской свадьбе. Главное, не оставлять ее в церкви без присмотра, и потом не выпускать из виду во время праздника. Как только она попытается причинить кому-либо вред, немедленно отправить ее в квартиру Алроя. А там они поговорят с ней, и если повезет, откроют на Филиппа глаза.

Законы королевства суровы. Стоит Дамарис заметить, что Пенелопа покушается на чью-то жизнь, и она не станет долго разговаривать. В лучшем случае, королева уничтожит ее на месте. Если же состоится суд, Пенелопу приговорят к казни и это куда хуже, чем мгновенная смерть.

— Думаешь, у нас получится? — спросила Карина.

— Надеюсь, наш план сработает, — он провел рукой по обнаженной груди жены, — давай не будем думать об этом до завтра.

— Алрой, я вижу в твоих глазах похоть, — Карина весело рассмеялась, когда он подхватил ее и усадил на себя сверху.

— Это не похоть, а желание, — его руки легли ей на талию, — ты такая красивая, притягательная и сексуальная, что мне трудно держать себя в руках, находясь рядом с тобой.

— Скоро я стану толстая и неповоротливая, — пошутила она.

— Когда ты была беременна Эстель, я не заметил особых изменений, кроме небольшого округлившегося животика, — он с нежностью погладил, все еще плоский живот жены.

— На этот раз будет мальчик, — улыбнулась Карина, — я это чувствую.

— Я безумно счастлив, что у нас будет еще один ребенок, которого мы сможем вырастить вместе, — Алрой притянул Карину к себе и поцеловал, — судьба всегда дает второй шанс.

— Но сейчас меня больше волнует красивый мужчина, который принадлежит только мне.

Карина почувствовала, как член Алроя твердеет между ее бедер и заскользила по нему ягодицами. Ей нравилось, как он теряет голову, только от одного ее прикосновения. Столько лет прошло, а их страсть друг к другу не угасла. Возможно, разлука пошла им на пользу. Кто знает, что стало бы с их отношениями, не расстанься они так надолго.

— Ты специально меня дразнишь?

Алрой почувствовал, как губы Карины спускаются все ниже и ниже по его торсу. Она провела языком по восставшему члену и, захватив ртом головку, опустилась губами до основания. Он застонал, когда ее движения набрали темп, облизывая и посасывая возбужденную плоть.

Руки Алроя запутались в ее волосах, он почувствовал, что скоро не выдержит подобных ласк, но все же, не торопился останавливать Карину. Обведя языком головку несколько раз, Карина опустилась на Алроя сверху и ввела в себя его горячий член. Она откинулась назад и медленно задвигалась на нем. Алрой приподнялся, захватил губами сначала один набухший сосок, затем второй, покусывая и лаская одновременно. Одной рукой он обнял Карину за талию, вторая отыскала клитор и сдавила его между пальцев. Продолжая насаживать на себя Карину, Алрой завладел ее губами. Несколько резких движений и она, застонав, достигла оргазма.

Осторожно опустив Карину на спину, Алрой закинул ее ноги себе на плечи, и снова задвигался в ней. Карина чувствовала его горячие губы на шее, на плечах, на груди, он все более и более страстно осыпал ее поцелуями, пока не излился в нее, достигнув пика наслаждения.

— Любовь моя, — прошептал он, отрывая от нее губы, — ты в порядке?

— Все хорошо, — она улыбнулась, — я люблю тебя, Алрой Колман и буду любить вечно.

— Я стараюсь сдерживать себя, но у меня это не всегда получается, — он осторожно вышел из нее, продолжая целовать шею и ключицы.

— Алрой, я не фарфоровая кукла, а всего лишь беременна, но срок еще слишком маленький, поэтому мы можем заниматься любовью, не опасаясь, что навредим ребенку.

— Завтра будет трудный день, — прошептал он, устраивая Карину удобнее в своих объятиях.

— Ты про Пенелопу или вообще о королевской свадьбе?

— О свадьбе, — вздохнул он, — я уже отвык от подобных мероприятий. Все же, этот мир мне нравится больше.

— Мне тоже, — согласилась она, — пусть наш сын вырастит здесь, а не в королевстве зависти, интриг и борьбы за трон.

— Он может унаследовать магические силы, тогда нам придется отдать его в Королевскую Академию.

— Не придется, — прошептала Карина, засыпая, — у него есть замечательный отец, который всему его научит.

— Спи, любимая, — он поцеловал ее волосы, — у нас еще есть время, чтобы подумать над образованием сына.

Харвард и Эстель накануне свадьбы остановились в замке Ротмондов. Он заказал для нее наряд, в котором она должна была пойти на свадьбу. Роскошное платье, несомненно, шло Эстель и сидело на ней идеально. Она покрутилась перед зеркалом, поражаясь мастерству швей. Жаль, что надеть это великолепие, можно только в Дамарис. В Нью-Йорке в подомном наряде выйти не получится.

— Ты прекрасна, — Харвард подошел к Эстель сзади и надел ей на шею колье усыпанное бриллиантами, — но вот так на много лучше.

— Боже… — она поймала в зеркале его восхищенный взгляд, — оно необыкновенное и, наверное, очень дорогое. Харвард, я не могу это надеть.

— Можешь, потому что я выбирал его специально для тебя, — он провел пальцами по низкому вырезу платья, — иначе все будут смотреть на твою великолепную грудь, и я сойду с ума от ревности.

— А так все будут смотреть на бриллианты на моей шее? — она развернулась и обняла его.

— Их будет трудно не заметить, я старался, — Харвард улыбнулся, — если не получится прикрыть твои прелести тканью, прикроем их драгоценностями.

— А нельзя было поднять выше лиф?

— Мне сказали, что того требует мода, оказывается в Дамарис она тоже есть.

Руки Харварда распустили шнуровку, и платье спустилось с плеч, постепенно обнажая тело Эстель.

— Если его не повесить, ты испортишь ткань, — предупредила она, выступая из тяжелой парчи.

— Будет сделано, моя госпожа, — Харвард подхватил наряд и аккуратно разместил, его на спинке кресла, — здесь с ним ничего не случится.

Он посмотрел на ее отражение в зеркале, восхищаясь совершенством форм и бриллиантами на изящной шее.

— Тебе тоже нравится? — спросила она, поймав в зеркале его взгляд.

— Мне всегда нравится заниматься с тобой любовью перед зеркалом, — ответил он, накрывая ладонями обнаженную грудь, — навевает воспоминания…

— Я спросила про колье, — прошептала она, отдаваясь ласкам Харварда.

Его руки спустились ниже, лаская ее между ног, чувствуя, как она становится влажной и горячей. Он не стал снимать с себя одежду, такой контраст возбуждал его желание гораздо больше, нежели два обнаженных тела в зеркале. Харвард освободил возбужденный член, с легкостью входя во влажную плоть.

Они задвигались одновременно, отдаваясь безумной страсти. Харвард бросил взгляд в огромное зеркало: нежная красавица и грозный мужчина, разница, которая всегда будет между ними. Но ему нравилась ее, все еще девственная красота, хотя Эстель и не осознавала, насколько сейчас прекрасна. Его руки скользили по обнаженному телу девушки, возбуждая в ней первобытные инстинкты, превращая ее сдержанность в необузданный порыв.

Эстель чувствовала жаркие поцелуи на шеи и плечах, руки Харварда сжимавшие упругую грудь, заскользили ниже. Одной рукой он прижал ее к себе, вторую запустил между ног. Они продолжали двигаться, заглушая хриплые стоны поцелуями, пока одновременно не достигли пика наслаждения.