Наследник

10

— Я не виноват, мистер Бейли! Клянусь, не виноват. Вы должны объяснить это мистеру Грейнджеру. Я делал все точно, как мне сказали. Я вывел из строя машины. Я привел этих двоих на место, где сильное течение. Я точно выполнял свое поручение. Но вы мне не сказали о ножике, который он носит. Он сильно меня порезал. Реально очень сильно. Мне нужно к врачу.

— Ножик? — Итан одарил Конна слегка вопросительным поднятием бровей. — О да, тот затейливый нож для бумаг, который был, как ты сказал, подарен тебе в качестве сувенира. Дайка его мне, Ландри.

Он не наставлял револьвер на Конна, вместо этого он направил оружие на Хонор.

Хонор стояла неподвижно, настороженно, понимая, что без элемента внезапности Конн не успеет воспользоваться своим оружием прежде, чем Итан выстрелит в нее. Конн молча вытащил остроконечную звезду из кармана и бросил ее на пол.

— Так-то лучше, — одобрил Итан.

Затем он обратился к раненому:

— Тебе лучше найти себе врача. Хотя будет очень непросто объяснить такую рану медикам неотложной помощи, верно? — Он покачал головой. — Мне следовало бы понимать, что тебе не справиться с этим в одиночку.

— Но вы же сказали, что мистер Грсйчджер все продумал, вплоть до последней детали. Вы сказали, все пойдет как по маслу, — скулил юнец

— Hу, сынок, я ошибся. Такое иногда случается. Чем старше становишься, тем лучше понимаешь это. — Итан ободряюще взмахнул револьвером. — В путь!

— Не знаю, смогу ли я вести машину. У меня очень сильно течет кровь.

— Попробуй. — равнодушно предложил Бейли. — Приложи все усилия. Мистер Грейнджер не любит неудачников. На твоем месте я бы убрался отсюда подобру-поздорову. Нашел бы какую-нибудь новую территорию, Тони. Думаю, если ты так поступишь, это будет полезнее для твоего здоровья.

Юнец по имени Тони пристально посмотрел Итану в неумолимое липо, а потом развернулся и вышел из пляжного домика, не сказав ни слова. Дверь закрылась за ним.

Хонор стояла и во все глаза смотрела на Итана БеЙлн, В небольшой комнате воцарилось странное молчание. Хонор чувствовала, как возобновившееся напряжение гудит в ней, смешиваясь с реакцией от первого неприятного инцидента на пляже. Все ее нервы были словно опалены пламенем. Помимо собственного ощущения страха и гнева, Хонор могла бы покляться, что чувствует ответную ярость Конна. Но казался совершенно спокойным, как всегда.

С одной стороны, это успокоило ее, но с другой — поставило зловещие вопросы о его прошлом. Самообладание Конна действовало ей на нервы. Чем он таким занимался, что научился так держать себя в руках?

— Надо понимать, — наконец сказал Конн, — что этот бедный Тони слегка заблуждается?

— Насчет личности настоящего нанимателя? — Итан умиротворенно кивнул. — Боюсь, что так. Показалось, что будет лучше, если парень сочтет, что работает на Грейнджера. Мальчишке так не терпелось срочно разбогатеть. Я не смог устоять, чтобы не воспользоваться всем этим драйвом и амбициями. Как только Грейнджер появлялся на ипподроме, он был тут как тут, ошивался на заднем плане толпы, окружающей Грейнджера. До меня дошли сплетни, что мальчик ищет работу, работу на Грейнджера. Я решил, что, поскольку мне требуется временный помощник, я могу воспользоваться им. Он казался вполне довольным такой работой до недавнего момента,

— Я не понимаю, — шепотом сказала Хонор. — Разве Г рейнджер к этому совсем не имеет отношения?

Ей ответил Конн:

— Her, Грейнджер был просто очень удобным отвлекаюшим маневром, не так ли, Итан?

— Угу. Было бы гораэло удобнее, если бы старина Тони нее не испортил. Но я давным-давно понял, что человек должен быть гибким, должен уметь пользоваться любой удобной возможностью, должен быть готов к обходному маневру, когда все идет не так. Я не был бы тем, кем я стал сегодня, если бы не практиковался в этом.

— Вы хотите нас убить, — сказала отстраненным Хонор голосом, который совсем был не похож на ее голос, даже для ее собственных ушей.

— Было бы гораздо удобнее, если бы вы двое сыграли свои роли надлежащим образом, — объяснил Итан.

Он стоял непринужденно и держал револьвер расслабленно, но был начеку.

— Ты хочешь сказать, что я должен был действительно поверить, что именно она пыталась отравить Наследника? — небрежно вставил Кони.

Он отодвинулся на несколько шагов от Хонор.

— Стой, где стоишь, мальчик. Это достаточно далеко.

Рука Итана, державшая револьвер, немного напряглась. Конн остановился. Хонор поспешно перебила его, стараясь отвлечь внимание Итана на себя.

— Вы хотели, чтобы мы с Конном не доверяли друг другу, верно? Вы хотели, чтобы мы поссорились.

— Я расставил прекрасные декорации. Все на ипподроме видели, как Конн уехал тем утром, и

понимали, что он был в ярости. Пара владельцев лошадей видела, как он здорово набрался предыдущим вечером. Они знают, что вас двоих связывает прошлое, далекое прошлое.

Конн сощурил глаза:

— Им это стало известно, потому что ты сделал все возможное, чтобы они об этом узнали, верно?

Итан пожал плечами:

— Ты же знаешь, что такое ипподромные сплетни, сынок. Особенно когда они касаются жеребца, такого как Стиляга, и людей, которые им владели. Непременно пойдут разговоры, когда сын одного из владельцев появляется с жеребцом от того знаменитого скакуна. Когда ты стал встречаться с Хонор, здешний народ начал проявлять явный интерес. По крайней мере, люди заинтересовались после того, как я напомнил им ту старинную историю.

— Не объяснишь ли нам, зачем ты так беспокоился, Итан, будь любезен? — равнодушно попросил Конн.

— Боюсь, это долгая история. А я не уверен, что у нас есть для этого время сегодня ночью. Я проверил приливы и отливы, прежде чем начать осуществлять свой план. Пик прилива наступит очень скоро. Я хочу, чтобы ты и маленькая леди последовали за ним в открытое море.

— При наличии двух дырок от пуль? — бросил Конн.

— Нечто в этом роде. Можно также вниз по течению до скал. Похоже, придется самому позаботиться о той пустячной работенке, для которой я нанял Тони. В наши дни трудно найти хороших помощников.

Хонор почувствовала, как Конн напрягся. Она поняла, что он намерен совершить попытку, которая равносильна самоубийству. Он сделает все, что в его силах, чтобы защитить ее. Она была уверена в этом и умом, и сердцем, как была уверена в его страсти к ней. Ей нужно действовать первой, или она рискует увидеть, как он бросится прямо под пули револьвера Итана.

— Вы можее позаботиться о нас. но будет нелегко остановить сплетни, которые расползутся по ипподрому, когда с нами будет покончено, — сказала Хонор с неожиданной уверенностью.

Итан нахмурился:

— Вам не придется беспокоиться о сплетнях. Вас больше там не будет.

— Я говорю не о том, что скажут люди обо мне и Конне. Вас должно бы интересовать, что они подумают о вас. Моя сестра Адена знает все, что известно мне. Я позвонила ей сегодня днем и оставила сообщение на автоответчике.

Конн бросил на нее удивленный взгляд, он был совершенно уверен, что она не пользовалась телефоном. Он почти тут же снова сосредоточил свое внимание на Итане.

— Какого дьявола! О чем это вы тут говорите, маленькая леди? — нетерпеливо потребовал ответа Итан.

— Я говорю о том, что Адена молчать не будет. Когда я не вернусь из этой непродолжительной увеселительной поездки, она, по всей вероятности, обратится в полицию.

— И с чем? — огрызнулся Итан, терпение у него явно кончилось.

На противоположной стороне комнаты стоял Конн, сосредоточенный и готовый к броску. Итан был полностью поглощен разговором с Хонор.

Та сделала глубокий вдох и выложила свой единственный козырь:

— С информацией, что пятнадцать лет назад у Стиляги был еще один совладелец. Тайный компаньон по имени Итан Бейли.

Это произвело на Бейли эффект удара электричеством. Непринужденный образ старого добряка исчез в мгновение ока, остался лишь грубый, озлобленный и разъяренный старик.

— Ты лжешь, стерва, — выдохнул он сквозь зубы. — Ты сама не знаешь, о чем говоришь, черт тебя побери!

— Не знаю? Вот здесь, — сказала Хонор, спокойно указывая на обитый железом сундук, стоящий в углу и покрытый свернутой лошадиной попоной, — все доказательства, которые могут потребоваться.

— Какие еше доказательства? — прошипел Бейли, его взгляд в один момент был прикован к сундуку.

Но, видимо, он почувствовал, что Конн выжидает удобного случая. И не отводил дула ре- вольвера от Хонор. Ему ничего не стоит спустить курок, еше до того как Конн успеет оказаться на середине комнаты.

«Какие же доказательства?»

Хонор глубоко вздохнула и попыталась мыслить логически. Она должна позаботиться о том, чтобы все было складно. Ей очень хотелось, чтобы вызванный страхом бег адреналина в ее организме прекратился. Как бы то ни было, она видела, как дрожат кончики ее пальцев, когда она склонялась над сундуком. Она неловко погладила черно-белую попону, лежащую поверх.

— Отец был бизнесменом. Во-первых, в-последних и всегда. Как ни радовался он победам Стиляги, но всегда говорил, что конь — не больше, чем тщательно продуманное укрытие от налогов. Не что иное, как деловая операция. А поскольку это деловая операция, он тщательно все записывал.

— Я тебе не верю, — зарычал Бейли. — Если бы ты что-то знала, ты давно бы свела концы с концами.

Хонор покачала головой:

— Я не сводила концы с концами все эти годы, потому что никогда не хотела тщательно разбирать все записи и памятки, которые оставил мне отец. Это было слишком больно. Каждый раз, как я смотрела на этот сундук, я была вынуждена вспоминать о том, что случилось с отцом. Но и выбросить все это я тоже была не в силах. Поэтому я сказала себе, что неплохо использовать различные памятные вещицы для дизайна, украсив ими пляжный домик. — Она указала на фотографии и принадлежности для скачек на стенах. — Создает нужное окружение, вы не думаете? Небрежное, но шикарное, деревенское, но элегантное. Оно сделало пляжный домик очень популярным, знаете ли. У меня редко возникают трудности при сдаче его внаем.

Ее голос немного подвел ее на последнем слове, и Хонор поспешно замолчала, пытаясь вновь овладеть собой.

— Если ты не разбирала содержимое этого сундука все эти годы, почему ты сделала это именно в этот визит в свой пляжный домик? — бросил вызов Итан.

— Если бы я не встретилась с вами на ипподроме, я никогда бы не узнала третьего человека, который был на всех фотографиях круга почета Стиляги, — просто объяснила Хонор. — Хотя я редко рассматривала фотографии, но после того, как вчера приехал Конн и так заинтересовался предком Наследника, я стала присматриваться к фотографиям немного пристальнее. А когда я рассматриваю вещи пристально, Итан, я обычно вижу детали. Меня учили замечать мельчийшие подробности, — добавила она с сухой ноткой жаления в голосе. — Боюсь, все ли дизайнеры умеют это делать. Мельчайшие детали существенно меняют правильно оформленную комнату.

— Ах, ты, маленькая стерва! — Выдохнул Итан.

Хонор решительно вознамерилась продолжать. Итан все еще держал ее на мушке слишком сосредоточенно. Она снова повернулись к сундуку:

— Как только я поняла, что вы запечатлены почти на всех фотографиях круга почета победителя, и как только я увидела выражение вашего лица…

— Выражение моего лица!

Хонор печально склонила голову:

— Оно всегда одинаковое, выражение лица владельцев и тренеров. Это выражение удовлетворения от победы и азарта. Оно действительно уникально. Оглянитесь, Итан. Это выражение лица у моего отца на всех фотографиях. Оно и на лице Ричарда Стоунера тоже. Я видела его на лице Конна на днях, когда Наследник победил забег. И оно было на вашем лице на всех фотографиях круга почета Стиляги. И не важно, что люди упорно стараются относиться к скачкам как к бизнесу, они, видимо, входят человеку в кровь. Скачки всегда больше, чем просто бизнес.

— Все это еще ничего не доказывает! Абсолютно ничего!

— Верно, но этого было достаточно, чтобы мне стало любопытно. Я открыла сундук, Итан. Я начала просматривать некоторые записи и бумаги отца. Как я сказала, он был бизнесменом. По-своему, но он, как и я, обращал внимание на мельчайшие детали. Это все здесь, Итан, — утончила она, надеясь, что ей больше не придется импровизировать.

Очень трудно придумывать на ходу, когда на тебя направлено дуло револьвера. Уголком глаза Хонор увидела, как Конн бесшумно, как кошка, продвигается, приближаясь к Итану.

Внимание старика было все еше сосредоточено на Хонор.

— Ты лжешь, — буркнул Итан, его обеспокоенный взгляд теперь переместился с Хонор на сундук. — В сундуке ничего нет.

— Хотите посмотреть записи? — насмешливо спросила Хонор, ее рука оказалась как раз над лошадиной попоной.

— Дьявол, ты права, я хочу их посмотреть! Покажи мне твои воображаемые доказательства, маленькая леди! — в ярости прорычал Бейли.

Хонор наклонилась и подняла тяжелую шерстяную попону.

— Бейли! — громко позвал Конн.

Итан инстинктивно развернулся на зов. Он запаниковал, когда понял, что Конн находится слишком близко от него. Но Хонор уже подняла попону, замахнувшись ею на Бейли.

— Черт бы тебе побрал! — заорал Бейли, рефлекторно спустив курок.

Но попонауспела его накрыть, попав прямо ему на голову и плечи, и выстрел не попал в цель.

Конн набросился на него и повалил на пол, выбив револьвер из его руки. Все было кончено в одно мгновение. Конн был гораздо моложе и сильнее Бейли, и борьба была обречена закончиться его победой. Итан лежал смирно, ослабев от мысли, что проиграл. Конн медленно встал на одно колено и поднял оружие. Он пристально посмотрел на поверженного, а затем метнул быстрый оценивающий взгляд на Хонор:

— Ты в порядке, любовь моя?

— В целости и сохранности, — пробормотала Хонор, опускаясь на сундук. — Жива-здорова. За исключением коленей. Кажется, они у меня почему-то подгибаются.

Она сделала несколько глубоких вдохов, приказывая себе успокоиться.

— Хотя не думаю, что смогу выдержать сегодня еще что-то в этом роде, Конн. Мне показалось, что это все слишком уж затянулось.

Теперь он уже был на ногах, крепко обнимая ее за плечи.

— Знаю, что ты хочешь сказать. Почему, как ты думаешь, я оставил эту легкую и хорошо оплачиваемую работу за границей, отдав предпочтение мелким консультациям и инвестициям в недвижимость? Подобные вещи начинают действовать на нервы через некоторое время. Никогда в жизни я так не боялся, как сегодня ночью. Ты дважды была под дулом револьвера, и я был в ужасе от мысли, что не сумею защитить тебя.

Хонор посмотрела ему в лицо, и ее глаза засветились любовью к нему.

— Забавно. У меня лично не было никаких сомнений. Просто я не слишком хорошо переношу напряжение.

Конн посмотрел на нее своим непроницаемым взглядом:

— Никаких сомнений?

— Я знала, что ты сделаешь все, что нужно, — спокойно сказала она.

Это была правда. Конн отдал бы жизнь ради нее этой ночью, и она прекрасно об этом знала. В равной степени она была уверена, что он не станет жертвовать собой без веских на то причин.

— Спасибо тебе, — тихо сказал он.

— За что?

Он пожал плечами:

— За то, что веришь в меня.

Хонор коснулась его руки, но не могла найти подходящих слов. Их взгляды встретились в безмолвном общении, которое было разрушено стоном Итана Бейли. Она повернулась посмотреть на него, когда он медленно садился. Теперь в Итане произошла перемена. Он выглядел сломленным человеком. Или человеком, который дошел до конца своего пути. Первым заговорил Конн.

— Думаю, — сказал он, — настало время получить ответы на некоторые вопросы.

Он уселся на сундук рядом с Хонор, привычно небрежно держа револьвер в правой руке. В нем была пугающая неумолимость.

— Ты действительно был тайным владельцем Стиляги? — спросил он, пристально смотря на Итана.

— Спроси ее, похоже, она все об этом знает, — буркнул Бейли, растирая себе затылок.

— Это было обоснованное предположение, — призналась Хонор. — Я никогда не заглядывала в сундук. Я сделала выстрел в тумане, основываясь на том, что вы есть на всех этих фотографиях. Мало кто может устоять, чтобы не сфотографироваться, когда его лошадь побеждает, и меньше всего ее владельцы.

— Ты вполне можешь нам все рассказать, — предложил Конн, наблюдая за Бейли с задумчивым видом. — Теперь, когда мы узнали, что ты имеешь к этому отношение, будет не так уж трудно копнуть в прошлом и узнать всю правду. Она опирается на знание, что между тобой и нашими родителями существовала какая-то связь. У меня такое подозрение, что эта связь имела отношение не только к скаковому коню. Здесь было что-то еще, верно, Итан? Что-то, что ты должен был скрывать, даже если из-за этого тебе пришлось бы убить сына и дочь первых владельцев Стиляги.

Бейли сердито посмотрел на него, а затем раскис.

— Если ты действительно начнешь копать, вероятно, ты узнаешь об этом, — согласился он. — Пятнадцать лет я боялся, что это произойдет, если кто-нибудь начнет доискиваться ответов на вопросы. Я думал, что в безопасности, потому что, похоже, никто не намеревался копать слишком глубоко. Самое опасное время было сразу после того несчастного случая.

— Несчастного случая? — вступила Хонор. — Вы хотите сказать, после смерти Стоунера и моего отиа?

Бейли кивнул:

— Я думал, что если переживу это время, то буду в безопасности. Конечно, мне пришлось позволить вам продать Стилягу. Я не осмелился высунуться с претензиями на коня. Это было бы слишком рискованно, ведь я столько усилий приложил, чтобы ни одна душа не узнала, что я вложил в него деньги.

Конн минуту это обдумывал.

— Ты не хотел, чтобы кто-то узнал, что у тебя денежный интерес к скакуну, — в конце концов, осторожно повторил он. — Потому что если кто-то это узнает, он может заподозрить что ты был связан с нашими родителями и в других делах?

Хонор бросила на него быстрый вопросительный взгляд. Куда это Конн клонит?

Бейли с мрачным видом кивнул:

— Не мог рисковать. Было больно потерять Стилягу. Лучший жеребец на Западном побережье в те дни. На нем можно было сделать целое состояние. Я даже не осмелился купить одного из его жеребят. Не хотел рисковать. Но я следил за тем, как ведут себя его скаковые потомки. Не мог остановиться. Когда я узнал, что одного из его жеребят выбрал сын Ричарда Стоунера, у меня было такое чувство… — Он печально умолк.

— Предчувствие, что что-то наверняка пойдет не так? — предположила Хонор.

Бейли кивнул:

— Это мне показалось опасным. Словно на сцену вышла судьба и заставила меня окунуться в то, перед чем я захлопнул дверь пятнадцать лег назад. Я думал, что просто завяжу с тобой знакомство, Ландри. Легче всего сделать это, если перевести пару моих коней в конюшни Хамфри. Мне было легко познакомиться с тобой как коллеге и владельцу лошадей, пользующемуся услугами одного тренера. Так я мог следить за каждым твоим шагом. Удостовериться, что ты не проявляешь излишнее любопытство. Или, по крайней мере, предупредить тебя, если станешь.

— И тут я знакомлюсь с дочерью Ника Мейфилда, — буркнул Конн. — Тогда ты, должно быть, здорово занервничал.

— Все это, казалось, становится слишком опасным, слишком близким. Судьба.

Хонор нахмурилась.

— Вы пытались сперва посеять семена сомнения в надежде, что я прекращу поддерживать отношения с Конном, правильно?

— Если бы ты держалась подальше от него, все могло бы быть иначе, — вздохнул Итан. — Но ты этого не сделала. Я видел, что вы все больше и больше увлекаетесь друг другом. Я понимал, что, если ты узнаешь, кто он на самом деле, скорее всего, разозлишься, — объяснил Бейли. — И я подумал, что если Ландри поймет, что ты предала его, пытаясь отравить Наследника, он придет в ярость.

— Значит, подготовил почву, а потом нанял безотказного парня Тони, чтобы он спустил курок, верно? — рявкнул Конн. — Ладно, остальное могу представить. Но почему бы тебе не перестать тратить наше время зря и не объяснить, почему ты так не хотел, чтобы твое знакомство с моим отчимом и Мейфилдом выплыло наружу? Мне кажется, тут может быть только одна причина.

Хонор затаила дыхание, когда ее осенила та же догадка.

— Вы… их… убили? — прошептала она, запинаясь, во все глаза гляды на Итана. — вы убили моего отца и Стоунера?

В комнате воцарилась угрожающая тишина, а потом Бейли кивнул:

— Был вынужден, pазве не понятно? Они узнали, что я торгую оружием, пользуясь их связями и средствами перевозки на Ближнем Востоке. Как только они об этом узнали, мне незамедлительно пришлось действовать. Времени подумать просто не было, — продолжал Бейли, взгляд его стал отстраненным, когда он стал вспоминать события пятнадцатилетней давности — Все произошло очень быстро. Я не знал, что они меня подозревают. Я думал, они поверили, что мне просто любопытно узнать об их деловых операциях. Ведь они позволили мне вложить немало денег в свой бизнес.

— Снова тайный партнер? — спросил Конн ледяным тоном.

— Пришлось на этом настоять. Не хотел, чтобы кто-нибудь заподозрил меня и перевозке оружия, если это вдруг откроется. До тех пор я был незначительной персоной. Поймите меня правильно, я делал деньги, продавая оружие тому, кто его покупал, и я заработал довольно большую сумму, но хотел расширить дело. Мне нужна была крыша для действительно крупных поставок. Так можно было заработать гораздо больше денег. Где-то в мире всегда найдется кто-то, кто хочет войны, знаете ли. Большой войны, маленькой войны, партизанской войны, революционной войны. Бандиты с политическими амбициями и просто бандиты, а также простые нарушители закона. Нескончаемый рынок для бизнесмена. Но необходимы меры предосторожности.

— Тебе нужно было законное прикрытие и надежный способ перевозки, — кивнул Кони с пониманием, которое повергло Хонор в шок. — Тебе нужен был авторитетный бизнес со связями в таких местах, как Ближний Восток.

— Я познакомился с твоим отчмом и Мейфилдом, когда они проявили интерес к совместной покупке скаковой лошади. Тогда у меня у самого была парочка скакунов, хотя ни один из них не был из разряда Стиляги. Но я всегда вращался на ипподроме. И был в курсе ипподромных сплетен. Я узнал, что ваши отцы ведут за границей бизнес, и подружился с ними. Это я навел их на Стилягу. Я задумал купить его сам, но, когда я предложил, чтобы мы все стали партнерами, они с радостью согласились.

— Одно партнерство вело к другому, я полагаю? — спросил Конн.

— Это было как раз в го время, когда Мейфилд и Стоунер подумывали о том, чтобы уйти из большой корпорации, на которую они работали. Они задумали начать собственный бизнес. Я предложил им влить в него свой капитал. Любому новому бизнесу требуется капитал, и он согласились позволить сделать мне инвестиции в их бизнес. Некоторое время после того, как они провели несколько новых деловых операций, все шло как по маслу. Я подмазал кое-кого, воспользовался знакомствами и понял, что можно перевозить оружие вместе со стальными трубамии и оборудованием для добычи нефти, которые ваши отцы перевозили за границу. Никто не производил тщательного досмотра на другой стороне, потому что Мейфилду и Стоунеру доверяли. Они знали людей. Нужных людей.

— А если бы кто-то все-таки произвел тщательный досмотр, ты оказался бы в стороне, потому что старался держаться в тени, — закончил Конн. — Никто не знал, что и ты участвуешь в этом бизнесе.

— Я позаботился о том, чтобы мое имя не фигурировало ни в каких бумагах. Просто частное джентльменское соглашение.

— И тогда у Стоунера и Мейфилда возникли подозрения.

Большой палец руки Конна, державшей револьвер, беспокойно дернулся.

— Они хотели заманить меня в ловушку, — огрызнулся Итан с прежней воинственностью. — Один человек, которого я подкупил, заговорил, и они узнали, когда я жду прибытия еще одной партии товара из-за границы. Они знали, что я должен быть там, чтобы провернуть сделку. Они приехали туда раньше меня. Одного они не знали, что человек, который продал им информацию, продал информацию и мне. Он играл и вашим, и нашим, и мне повезло.

— Вы сумели подстроить им свою ловушку, — уныло отважилась Хонор. — Вы сделали так, чтобы создавалось впечатление, будто мой отец и Ричард Стоунер занимались торговлей оружием и не поделили доходы от партии товара. Вы убили их обоих.

— После этого я занервничал, — признался Бейли. — Подумал, что удача покинула меня. Решил покончить с контрабандой оружия. Ведь я уже и так прилично заработал на этом. Настало время вкладывать деньги в более законный бизнес. Те, кто имеет дело с инвестициями, не задают лишних вопросов.

Конн и Хонор долго смотрели на него. Казалось, Бейли совсем не понимает их чувств. Он был в своем мире, размышляя, где он совершил промах.

— Ах, ты, ублюдок, — сказал наконец Конн, но в его словах не было горячности. Только усталое признание того, что прошлого уже не изменишь.

— Я знала, — тихо сказала Хонор. — Я знала, что что-то не так, когда все решили, будто Стоунер и Мейфилд предали друг друга. Я никогда этому не верила.

Конн кивнул:

— Это одна из причин, по которым я стал разыскивать тебя, Хонор. Не могу отрицать. И я не жалею об этом, в противном случае мы никогда бы с тобой не встретились.

— Если возникают вопросы, то на них нужно находить ответы, — согласилась она спокойно.

Он посмотрел на нее:

— Ты ловко сделала выводы из ничего. Если бы ты не поняла, что связь Бейли со Стилягой была основательной, остальное не встало бы на свои места так точно. Ты быстро соображаешь, леди. В тебе есть стержень.

Хонор неуверенно улыбнулась.

— Из твоих уст, надо понимать, это комплимент.

Конн удивленно заморгал:

— Конечно, так и есть.

— Ты и сам на удивление быстр, когда представляется подходящий случай, — сухо вернула комплимент она.

Он отстраненно пожал плечами:

— Я учился этому много лет. Это просто часть моей работы.

— Ну и работенка! — задумчиво оборвала его Хонор, оглянувшись на Итана. — Что мы теперь будем делать?

— У нас есть все доказательства, которые нам погребуются, чтобы Бейли больше никогда не появился в нашей жизни, — начал медленно Конн. — Но я не уверен, что мы сможем повесить на него прошлое. Если только в этом старинном сундуке действительно не найдутся какие-то сокрушительные доказательства.

— Сомневаюсь, — сказала Хонор. — Я мельком взглянула на содержимое сундука, когда перевозила его сюда, в пляжный домик. Не могу вспомнить ничего, что могло бы нам пригодиться, что связывало бы Бейли с тем преступлением пятнадцатилетней давности. Но кто знает? Я до вчерашнего дня не понимала значения того, что Итан есть на всех этих фотографиях. Возможно, в этом сундуке что-то найдется. — Она замолчала. — Все это было так давно, не так ли? Сейчас уже все равно мы не можем ничего изменить.

Конн посмотрел на нее:

— Мы знаем все ответы.

Он говорил со странным удовлетворением.

Хонор понимала его чувства. В основе лежала глубокая печаль, но также и чувство успокоенности. Больше никаких несвязанных концов. Ну, может быть, остался один. Хонор вспомнила вопрос, который до сих пор оставался незаданным. Она обратилась к Итану:

— Это вы сдвинули ширму в моей спальне?

Он вздрогнул и довольно долго выходил из своей мрачной задумчивости.

— Откуда ты знаешь, что я обыскивал твою квартиру? Я ни к чему не прикасался!

Хонор поджала губы.

— Боюсь, я знаю потому, что одна вещь был немного сдвинута с места, только и всего, я начинаю думать, что мое умение подмечать детали становится проклятием моего существования.

Бейли пустился в воспоминания:

— Я просто хотел посмотреть, нет ли у тебя чего, что имеет отношение к Стиляге. Мне нужно было знать, как много тебе известно о лошади и кто ею владеет теперь. Я не думал, что все ответы здесь, в пляжном домике.

Был уже разгар утра, к тому времени как Итана Бейли отвезли в полицейский участок и оформили все необходимые бумаги. Полиция уведомила все пункты неотложной помощи больниц в окрестностях проявить бдительность к любому, по описанию похожему на Тони, кто обратится за медицинской помощью со странного вида ножевой раной.

Хонор и Конн вернулись в Пасадену далеко после полудня тем же днем.

Они спокойно разговаривали за ужином в квартире Хонор, осмысливая результаты потрясших их событий.

Постепенно они оба начали расслабляться и смирились со случившимся. «У нас товарищеские отношения, чувство, что мы связаны вместе», — думала Хонор в этот момент. У них с Конном теперь общее прошлое и тайны, которые оно хранит. Это укрепило ответственность, которую она чувствовала по отношению к будущему, но чего-то не хватало.

Что-то было не так в том, как они готовились встретить это самое будущее.

И только позднее тем же вечером Хонор поняла, что вскоре ей придется иметь дело с проблемой, которая осложняла все дело: ее отношения с Константином Ландри. Если она не будет противостоять этому прямо, это будет преследовать ее, оставив неопределенность. Было подозрение, что Кони сам никогда no собственной инициативе не рассеет эту неопределенность, потому что он просто не отдаст отчета об ее существовании. Но к тому времени, как эта мысль промелькнула в ее мозгу, Хонор уже проваливалась в сон. Она свернулась клубком в успокоительном тепле, исходящем от тела Конна, когда они вместе легли в ее постель.

«Завтра, — пообещала Хонор себе, прежде чем закрыть глаза. — Завтра я найду способ дать Конну понять: то, что он чувствует ко мне, — это любовь». Ему нужно признать это ради них двоих. Он должен знать: их взаимное желание, потребность друг в друге — и есть любовь.

Хонор понимала, что если только она не сделает этого финального шага, Конн никогда не сможет отдаться ей так же всецело, как она сама хочет отдаться ему. Всегда будет оставаться неприкосновенная частица его, которая будет отдалять его от нее.

Она размышляла, будет ли эгоистично с ее стороны заставить его понять, что она его слабое место. Возможно. Нет, вероятно.

Вероятно, было бы неправильно ожидать от него, что он умерит свою бдительность настолько, насколько она умерила свою. Он долгое время был один в жестоком мире, и барьеры, которые он выстроил вокруг себя, трудно преодолеть. Она видела в нем свирепость в пляжном домике, узнала непреклонную, чрезвычайно решительную сторону его натуры. Хищник в нем помог им спасти жизнь, и она вряд ли может оспорить его существование.

Но охотник в нем не давал Конну признать свою любовь. Он может принять на себя обязательства, она не сомневалась в этом. Он также может быть страстным и защитить. В обмен же он требует многого: преданности, уважения, обязательств, страсти — все это и более он ждет от Хонор. Она же дала ему больше. Она отдала ему свою любовь. Но пока он не проявлял никаких признаков желания самому сделать этот опасный шаг. Он еще не в состоянии признать, что может смириться с собственной уязвимостью и что то, что он чувствует к ней, — это любовь.

До тех пор пока Конн не сможет этого сделать, в их отношениях всегда будут несвязанные концы.