Наследник по крови (СИ)

Глава 8

Ива

Штопала… себя?..

Там?..

Поражена очередным гнусным заявлением, теряю контроль и мажу придурку звонкую пощёчину.

Шлепок взрывает повисшую на мгновение тишину.

Матерь Божья…

От боли, пронзившей мою ладонь, наворачиваются слезы. Но я запрещаю себе рыдать. Терплю. Глядя на Макса, лишь крепче сцепляю зубы. Мышца в груди лопает пополам. Оглушенная гулкими ударами собственного сердца, удерживаю на себе ошарашенный взгляд мужчины.

Бах! Бах! Бах! Бах-ба-бах! — всё громче и надрывистей стучит пульс. Уши закладывает.

Бож-ж-же…

Я с трудом перевожу дыхание, отмечая, как постепенно после шока Макс приходит в себя. Разжимает на мне руку.

Мотнув головой, бешеным взглядом четвертует. Глаза, как у демона, горят.

Мокрый. Взъерошенный. Возбужденный. Находится на волоске от взрыва. Но мне плевать!

Я вся внутри и снаружи горю.

Инстинкт самосохранения отключается напрочь.

Не могу мириться с происходящим. От этого закипаю.

Натянутая пауза начинает трещать, а затем звонко лопается.

Накопившиеся эмоции прорывают плотину и без того слабой выдержки, криком выходят из меня наружу:

— Ты — больной придурок! Тебя послали на хрен! Дважды! И ты решил отыграться? Зачем ты лжёшь?

Моя грудь ходит ходуном. Рывками тяну воздух. Ребра от напряжения выкручивает.

Дышу… Дышу… Дышу… И Пожарского взглядом пожираю. Желание расцарапать ему шею и щеки становится нестерпимым.

— Прикуси язык, — рычит Максим, находясь на грани между «убить меня» и «помиловать». Хриплое и тяжелое дыхание толкается мне в лицо. И, господи боже мой, меня снова накрывает безумием. Из груди вырываются непрошеные чувства. Хочу его убить! И… мамочки, прикоснуться к проклятым чувственным губам своими. Они завораживают, подогревают воспоминания, заводят меня. Я знаю, что это грех. Грех — желать чужого мужчину. Но я не могу справиться с внутренним штормом. Азарта в крови становится намного больше. Я уже не просто горю, я вся пылаю. Пылаю адским огнем, в мыслях целуя его…

«Нет! Боже мой, нет!» — встряхнув головой, прогоняю проклятое наваждение.

Он Дьявол! Он не человек.

Не может быть у человека столько власти надо мной. Макс не может вопреки всему мне нравиться…

— А то что?! — выталкиваю, очнувшись от колдовского морока. — Ударишь меня? Ещё раз унизишь? Трахнешь? Что, Макс? Что ты мне сделаешь?

— Молчи, Ива… — шипит Пожарский, упрямо играя желваками. — Не провоцируй меня. Лучше заткнись…

Глаза бешеные. Взглядом в переносице дырку сверлит. Вцепившись руками в подголовники сидений, сжимает их до онемения пальцев. Вены на предплечьях мигом вздуваются. Мне даже кажется, я слышу хруст белеющих костяшек. Нас обоих трясет. Воздух накаляется до максимального предела и ощутимо потрескивает. И пространство… оно как будто между нами сужается…

Боже, куда нас несёт?..

Почувствовав грудью жар его тела, отшатываюсь, как от огня и в одночасье выныриваю из безумного омута.

— Иди к черту! — рявкнув, пулей бросаюсь к двери.

— Стоять! — взрывается Максим, хватая меня сзади за шею. Надавив пальцами под затылком, ловко разворачивает к себе лицом.

Соскальзываю с кожаного сиденья и падаю разбитыми коленями на пол. Хватаюсь за его бедро руками. Глаза в глаза. Снова это сумасшедшее притяжение. Макс смотрит сверху вниз, как лев на овечку. Зрачки расширены, дико горят. Я инстинктивно сглатываю, когда он медленно склоняется надо мной. Губы пересыхают. Прохожусь по плоти влажным языком. Энергетическая связь между мной и мужчиной становится настолько мощной, что мы на секунду замираем, как одно целое.

Весь мир вокруг нас перестает существовать.

Наши лица слишком близко. Так близко, что я чувствую его горячее дыхание на своих губах, способна рассмотреть золотистую сеточку в радужках его глаз.

Боже мой, только бы снова не обжечься…

Только бы не сгореть…

— Я тебя не отпускал, — объявляет Максим грудным голосом.

Я зябко дрожу, утопая во вселенной его омутов. В них чистая похоть. Манящая и безвозвратно затягивающая.

Моё горло мгновенно зажимают эмоции.

Бож-ж-же…

Всё повторяется заново. Как в тот вечер…

Я не хочу! Не хочу! Не хочу!

У него свадьба! Есть избранная женщина. А я никто.

Я всего лишь случайная девочка, с которой он переспал.

Макс меня никогда не полюбит.

Он в принципе не умеет любить!

— Отпусти! — дергаюсь, заметив, как внимание Пожарского концентрируется на моей голой груди. Делаю очередную попытку подняться, но Максим опускает свободную ладонь мне на плечо. Надавливает ею, не позволяя сдвинуться с места. Второй рукой удерживает за шею. Взглядом своим к полу пригвождает, а у меня коленки горят. Мне хочется взвыть…

— Тихо, Ива… — хрипит, недвусмысленно прищуриваясь. Глаза бессовестно меня жрут. Скользят по оголенным участкам кожи. Вожделением топят…

— Пусти меня! — паника, подступившая к горлу, вырывается очередным отчаянным криком.

— И не подумаю, — губы Макса изгибаются в хищном оскале. Лицо вмиг становится бесстрастным. Виски напряжёнными. Челюсти сжатыми. Взгляд непроницаемым. — Достаточно ломать комедию и набивать себе цену. Я видел тебя в другом обличии. Отнюдь не такой трусливой и скромной овечкой. Отсосешь мне, Ива? Прямо сейчас. Я тебе щедро заплачу. Ты же любишь деньги? Все развратные девочки любят деньги… — огорошив своими словами, Пожарский склоняется к моему уху и добавляет вкрадчивым голосом, от которого по всему телу расползается невыносимый жар, а в животе затягивается ноющий узел: — …Хочу, как в тот вечер, малыш… Будь скромной и неопытной девочкой. Доставь мне удовольствие, Ваня. Отсоси…

Прикасаясь теплыми губами к ушной раковине, Макс вынуждает вздрагивать от каждого произносимого им слова.

Разряд… Разряд… Разряд…

По венам разлетается горячий ток.

Я заживо плавлюсь и медленно умираю.

Загнанное в ловушку сердце на мгновенье перестает подавать признаки жизни. А Максу и этого мало. Он собирает на моем затылке волосы в кулак, неторопливо обводит кончиком носа ухо.

Ежусь. Господи, как же приятно, аж слезы на глаза наворачиваются…

От этой неожиданной нежности внутри всё замирает и рассыпается искрами.

Запах его парфюма проникает в ноздри и плавит мозг.

Прикрываю глаза. Позорно тяну этот адский коктейль с его шеи и понимаю, что Макс — мой воздух… Он — мой рай…

Только с ним я чувствую себя цельной и живой.

Почему же так? Вопреки здравому смыслу и неоднозначному отношению ко мне, я тянусь к мужчине, как хрупкое растение к солнцу. Держусь за его колени и, несмотря ни на что, жутко ревную ко всему миру…

— Ваня… — хрип Максима проникает глубоко в сердце. Его губы прихватывают мочку уха, и меня подбрасывает, как будто внутри взрывается целая Вселенная. Я всхлипываю, почувствовав прикосновение горячего языка к коже.

«Божечки, что он делает?» — не успеваю осмыслить, как в скулу толкается сокрушенный вздох, а затем Максим отстраняется, лишая меня тепла. Словно этого сладостного момента и не было никогда.