Наследники. Любовь под запретом

Глава 19. Как зреет ненависть

Я вытаращила глаза.

– Будет риск?

– Конечно будет. Магия – это смертельное увлечение. Поэтому большинство женщин не рискуют открывать дар. А у тебя три в одном, поэтому риск будет троекратным. Так чем ты расплатишься, м?

Я лихорадочно подбирала слова. Деньги у меня есть, но предлагать их сейчас – все равно, что провалить переговоры. Надо заинтересовать принца, но как?

– О, это будет незабываемо! Я обещаю раскрыть некоторые свои тайны, – я блефовала.

У меня из тайн только одна – я боялась отчима, который вознамерился на мне жениться и сейчас носом роет, чтобы найти меня.

– А они есть?

– Как у всякой приличной девушки. Но! Я слышала, Колодец познаний дает шанс заглянуть в прошлое и будущее. Неужели вам не хочется узнать, откуда я родом? Разве я не народное достояние? А вдруг у меня папа эльф? Тот, из Первородных. Может, они где-то прячутся?

Принц рассмеялся. Мы как раз подошли к одной из комнат. Рутгерт не полез за ключом, а коснулся замка рукой и тот послушно щелкнул. Магия!

– Заходи, народное достояние.

Комната магистра мало отличалась от моей. Разве что книг было больше, да кровать более громоздкая – все–таки принц отличался от меня размерами и высоким ростом. Все красиво, аккуратно и чисто. Я недавно была в комнате у Гайдо и его друзей. Там словно произошел магический взрыв.

– А у вас миленько, – похвалила я Его Высочество, получая чистое полотенце и мягкий толчок в спину в сторону ванной комнаты.

Небольшое помещение вписало в себя все самое необходимое – ванную на золоченых ножках, раковину с золочеными кранами, и «трон» для интимных нужд за ширмой. Я решила воспользоваться им, раз уж выпала такая возможность.

Только поэтому я не сразу увидела свое отражение в зеркале. Я даже вскрикнула. Посреди лба у меня вырос вулкан, а лицо было густо покрыто подтеками из смеси пота и пыли. Да, я чувствовала, что треснулась хорошо, но никак не думала, что звук «бум!» приведет к таким последствиям.

Я быстро стянула с себя жилетку и задрала рубашку. Повернувшись к зеркалу, с трудом, но сумела разглядеть, что на спине, ближе к поясу, тоже расплывается кровоподтек. Вот же тварь! Не спущу ей такого. Если до сегодняшнего дня я придерживалась принципов не разбивать любовную пару, то теперь я чувствовала себя беспринципной и опасной.

Нет, я не буду вешаться Его Высочеству на шею. И не буду пользоваться ничем из арсенала, коим владеет любая женщина, вознамерившаяся соблазнить понравившегося ей мужчину, но... Я не буду возражать и взывать к совести, если шаг навстречу сделает сам Рутгерт Великолепный.

Умывшись и расчесавшись, я поправила волосы так, чтобы они закрывали вулкан на моем лбу. Выйдя из ванной комнаты, я нашла принца стоящим у стола, на котором он разложил бутылочки с пахучей жидкостью. Смочив кусочек ткани, Рут обернулся на меня.

– Раздевайся, – коротко бросил он.

– Почему это? – растерялась я.

– Нужно обработать твое колено.

Я посмотрела вниз. Штанина была порвана и через нее виднелась кровавая рана.

– Но я не могу при вас, Ваше Высочество, светить панталонами.

Я чувствовала, как у меня загорелось лицо. Угу. В добавок к огромной шишке на лбу.

Словно мысленно согласившись со мной, принц открыл гардероб и бросил мне черный шелковый халат.

– Иди переоденься. Судя по дырке на кожаном жилете, придется обработать и спину. Знатно ты повалялась, пока спешила ко мне.

– Зачем вам все это? Просто отправьте меня в лазарет, – вспомнив, зачем я пришла сюда, я тут же добавила. – Но сначала ответьте, вы согласны составить мне пару на Посвящении или нет?

– Да согласен я, согласен. Как подвергнуть риску народное достояние? А теперь иди в ванную. Долг платежом красен. Ты не дала мне умереть в Маголове.

– Но это же была только иллюзия.

– Но ты была искренна в своем желании спасти меня.

Мне ничего не оставалось делать, как переодеться. Я оставила на себе только панталоны. Все, что находилось под ними, при стычке с Элеонорой не пострадало.

Я села на кровать – на нее мне указал принц. Осмотрев колено, он покачал головой. Сходив в ванную, принес оттуда таз и кувшин с водой. Сев на корточки, он опустил мою ногу в таз и начал аккуратно промывать рану.

– Сейчас будет больно.

Он поднял на меня глаза и увидел, что я уже закусила губу от боли. Неудобно было стонать и дергаться. Я кивнула.

Пока Рут обрабатывал колено, я сидела, кусая кулак, чтобы не закричать. Как он и обещал, было больно. Но случались и приятные моменты. После обжигающей жидкости Его Высочество мило подул на рану. Достав длинные бинты, он перевязал ее.

– Теперь повернись спиной и скинь халат. Я посмотрю, что там.

– Ничего особенного, – я мялась. – Я наткнулась на острый камень.

– Сколько раз ты падала?

– Один.

– Но умудрилась повредить и колено, и спину?

– Я... эм... катилась с горки. А упала точно один раз.

– Не ври. Говори, что случилось с тобой?

Чтобы не отвечать, я просто развернулась и скинула с плеч халат. Он остался висеть на локтях.

– Здесь серьезная рана.

– Не может быть, – я оглянулась на принца.

– Тебя ударили. Причем магически. А потом еще и физически надавили на место удара. Если не исправить, начнет расти горб.

– Что?!

– Хорошо, что ты попала ко мне, а не понадеялась, что само пройдет. Потом было бы поздно. Горб появился бы не сразу, а рос постепенно, когда вмешательство лекарей уже не помогло бы.

– Как скоро я обнаружила бы, что стала горбуньей?

– Лет через пять–шесть.

– Ага. То есть, уже закончив Академию и никак не связывая с увечьем некоторую персону.

– Кто тебя ударил? Я серьезно. Это нарушение. За магическое увечье полагается в лучшем случае изгнание из Академии, в худшем – лишение дара.

Ого!

– Но вы сейчас все поправите, да?

– Да.

– Тогда я потерплю выкладывать имя моего врага. Месть должна быть холодной. Эта сволочь воспользовалась тем, что я неопытна и не могу ответить.

– Имя.

– Нет. Когда-нибудь, но не сейчас.

Я знала, что принцу предстоит серьезное решение: выдать властям свою любовницу или заткнуть меня. Слишком непредсказуемый выбор. Неизвестно, чью сторону он примет: женщины, которую любит, или первокурсницы, доставляющей кучу проблем. Поэтому я решила упорствовать, но не называть имя обидчицы.

– Однажды вы поймете, почему я смолчала, – бросила я Рутгерту в качестве утешения.

– Сейчас сиди смирно. Будет неприятно.

Я закрыла глаза. Я не видела, что делал принц, но ощущала волны тепла. Не так-то это было неприятно. Скорее, наоборот. Но вслед за теплом пришла боль. Я чувствовала себя так, словно у меня прорезались крылья. Слезы хлынули ручьем. Я пыталась сдерживать всхлипы, но не помогало.

– Ещ–щ–ще немного.

Услышав шелестящий, какой-то неестественный голос, я приоткрыла глаза и обнаружила себя сидящей в белесом тумане. На меня, кутаясь в дымке, смотрели золотые глаза дракона. Он фыркнул и туман развеялся. А вместе с ним пропал и красный ящер.

– Что это было? – спросила я.

По спине расползался ледяной холод. Волоски на руках встали дыбом.

– Все, можешь одеваться.

Я торопливо натянула на себя халат.

– Что это было? – повторила я, разворачиваясь к принцу лицом. Шмыгнула носом, не справляясь с потоком слез.

– Магия Элиты. Хорошо, что ты попала ко мне. Колдовство Разрушителя может развеять лишь сам Разрушитель или наша с тобой магия.

– Лекари не справились бы?

– Среди них есть Разрушители. Но вот вопрос: ты пришла бы к ним со своей проблемой?

– Только с коленом. И то вряд ли.

– Черт. Тебя даже не поцелуешь в лоб, чтобы утешить, – принц убрал с моего лба волосы и внимательно осмотрел вздутие.

– У меня вырастет рог?

Я уже не знала, что думать. Простой удар в спину мог аукнуться через много лет горбом. Если бы Элеонора не порвала острым каблуком жилетку, Рут не обратил бы на нее внимание, а я упустила бы драгоценное время.

– Нет. Это просто ушиб, – он прижал ко лбу ткань, смоченную вонючей жидкостью. – К концу недели, думаю, пройдет. Как же ты умудрилась заиметь такого сильного врага?

– Умею, – выдохнула я, отводя взгляд в сторону. Лицо принца было так рядом. Я даже чувствовала его дыхание.

– Что здесь происходит?

В дверях стояла Элеонора.

Ага. Здрасьте!

От испуга я торопливо поправила разъехавшиеся полы халата. Мы с принцем находились в неоднозначной ситуации. Я видела, как ярость исказила черты Норы до безобразных. Если бы она могла убить меня взглядом, то сейчас я лежала бы мертвой.

– Ничего особенного не происходит. Я оказывал девушке первую медицинскую помощь. Она неудачно упала.

– И прибежала за помощью к тебе? Не находишь ли ты, Рутгерт, это странным?

– О, кажется, кто–то ревнует меня? – на его лице появилась улыбка блудливого кота.

– Но на ней твой халат!

– Анна разбила колено. Я перевязал. Или ты предпочла бы, чтобы она светила панталонами? – он намеренно употреблял все те слова, что я говорила ему.

– Я предпочла бы, чтобы она лечилась в лазарете, а не у наследника королевства. И чужого мужчины, кстати.

Я встала и, извинившись, удалилась в ванную комнату. Быстро переоделась и, подхватив сумку, кинулась прочь.

– Спасибо за помощь, – крикнула я от порога, поняв, что не успела поблагодарить.

Я старалась не смотреть на то, что сволочная Элеонора уже висит на шее принца.

Как же мне повезло, что я, гонимая ненавистью и жаждой мести, кинулась не в лазарет, а к Его Высочеству. Через пять лет я стала бы горбуньей и никогда не подумала бы, что несу на себе проклятье, заработанное с первых дней учебы в Вышке.

А ведь прав был Рутгерт, когда говорил, что кидаться проклятиями – это незаконно. Но я не побегу жаловаться. Я приберегу уличающий Элеонору поступок, чтобы однажды ударить так... так...

Нет, я еще не придумала месть. Меня трясло от осознания того, чего я совершенно случайно избежала. И ведь какой она выглядела овечкой, когда висела на шее принца!

– Интересно, как быстро все это заживет? – Инга вертела мое лицо, разглядывая поселившийся на лбу вулкан. – Как бы кровоподтек не опустился чернотой на глаза. Будешь как в маске.

– Уверена, к концу недели все пройдет, а вот колено...

– Бегать не сможешь, это точно.

Вечером заявилась Нида. По Академии уже разнесся слух, что я скатилась с горы камнем, поэтому лежу в общежитии вся покалеченная. Она осмотрела меня и помогла сменить повязку на колене.

Наставница пришла не с пустыми руками. На столе стоял лекарский сундучок, в котором хранились мази и перевязочные материалы. Такой же был у Рутгерта. Видимо, их раздавали, когда студенты проходили знахарское дело. Я видела его в расписании второго курса.