Не могу ненавидеть тебя (СИ)

Глава 30

Бледнота ее кожи, вызывает у меня приступ тошноты. А былая теплота, которую я так мечтал почувствовать снова, исчезла. Как бы я хотел, чтобы сейчас она посмотрела на меня своими большими серыми глазами, в которых можно утонуть. Чтобы произнесла мое имя своими пухлыми розовыми губами. Но на данный момент я могу только слышать писк аппаратов, которые дарят мне надежду на нашу следующую встречу. Как Мария и говорила каждый сантиметр ее тела покрыт ссадинами и синяками, в некоторых местах наложены швы. Я знаю, как важно ей выглядеть идеально, ведь как она говорила: "Для работы на телевиденье нужны идеалы и мое лицо должно быть хоть немного похоже на лицо моделей из журнала "Vogue". Сейчас же оно покрыто глубокими порезами.

— Сколько же боли ты пережила.

Голос обрывается и к горлу подступает ком. Одинокая слеза скатывается по щеке, но я быстро смахиваю ее. Дрожащей рукой прикасаюсь к ее щеке и шепчу:

— Ты мне нужна, Иси, — сглатываю ком в горле, — Очень нужна.

Слезы подступают к глазам, но на этот раз я не в силах себя сдержать. Осознание того, что ты ничем не можешь помочь, что все зависит только от нее самой, от ее воли к жизни, убивает.

— Ты всегда говорила, что у нас еще будет множество моментов, от которых будет замирать сердце, ты учила меня наслаждаться каждой секундой жизни… и сейчас сидя рядом с тобой я понимаю, что жизнь не настолько длинна как нам казалось, что все у нас может и не быть тех самым моментов, и что мы можем потерять друг друга… раз и навсегда.

Последние слова даются очень сложно, но это правда. Правда, заставляющая меня взглянуть на реальную жизнь и реальные проблемы, решить которые мы не в силах.

Смотря на аппарат, который раздражающе пищит мне под ухом, я вижу ее сердцебиение. Удары слабые, но ритмичные. Я всегда удивлялся как в такой хрупкой девушке может быть столько мужества и храбрости. Знаю, что большую часть она получила, играя в Американский футбол, так как в соперниках всегда были девушки в два раза больше ее, но, а остальная часть досталась ей от родителей. Мартин и Джули обладают невероятной моральной силой, и это передалось их дочерям в удвоенном количестве.

— Я обещаю, что как только тебя выпишут из больницы, я исполню твою давнюю мечту. Мы проедемся по всей Америке и будем останавливаться в местах, где тебе заблагорассудится. Мы будем останавливаться хоть каждые чертовы 10 миль, мне будет плевать. Я сделаю все, что ты захочешь, все. Лишь бы снова увидеть твою улыбку. Твои святящиеся от счастья глаза.

Слышу, как дверь в палату открывается, но я не оборачиваюсь, потому что знаю, что это Мария. Она подходит ближе и кладет руку мне на плече.

— Ты как? — шепотом спрашивает она.

Подымаю голову и смотрю ей прямо в глаза. Я знаю, что выгляжу ужасно и ее реакция доказывает это. В ее глазах стают слезы. Подымаюсь со стула и и заключаю сестру в объятья.

— Все будет хорошо, — целую ее в голову, — Все будет хорошо.

Второй раз я произношу эту фразу, чтобы убедить в этом самого себя. Сестра успокаивается и подходит к Анаис. Ей также как мне нужно поговорить с ней, поэтому подхожу с другой сторону койки, целую ее в лоб и шепчу:

— Я люблю тебя.

Смотрю на Марию и даю понять, что я буду ждать ее в коридоре, в ответ она кивает. Подхожу к двери, не успеваю ее открыть как слышу сломленный голос сестры.

— Прости, что не приходила к тебе. Я не могла пересилить себя и прийти сюда в одиночку, но сегодня я здесь, и мне есть что тебе рассказать.

На этих словах я выхожу из палаты и предоставляю им время побыть вместе. Сейчас их связь как никогда стала крепче, и даже ни смотря на все происходящие они стояли, и я уверен будут стоять друг за друга.

***

Неделя сменяла другую, а отношения с отцом только ухудшались. Его реакция на мою просьбу, стать адвокатом Дилана, искоренила все будущие возможности наших хороших отношений. Последний раз мы перекинулись парой фраз около недели назад. Мама постоянно пытается поговорить со мной, но я избегаю любого разговора. Я знаю, что это делает ей больно, но я не могу и не хочу ввязывать ее в свои проблемы. Единственный человек в семье с кем я могу спокойно пообщаться — Мария. Она не смотрит сочувствующим взглядом, который выводит меня из себя. Она знает какого чувствовать это и знает, что это давит еще сильнее.

Сегодня мы еще не виделись и не разговаривали, я вообще никого сегодня не видел и все звонки, которые разрывали мой телефон, сбрасывал. Сегодня я нужен, черт возьми, всем, но мне сегодня никто не нужен. Завтра 17 апреля. День Рождения Анаис, который она не сможет отпраздновать. Мысль о том, что в свой любимый праздник она не сможет находиться рядом с близкими, не сможет загадать желание и задуть свечи вызывает гневную дрожь.

Обычно девчонки вместе праздновали свои дни Рождения. Мама всегда с энтузиазмом занималась подготовкой их праздника. Но этот год станет исключением. Мария попросила отменить все празднования, и никто не стал возражать. В данный момент нам бы не помешало на недолго забыть все плохое и впустить счастье в наши жизни. Но я не хочу, не хочу забывать то, что по-настоящему делало меня счастливым.

Ночью я не сомкнул и глаза. Много мыслей и воспоминаний крутились в моей голове. Я мечтал о том, чтобы она пришла в себя в свой День Рождения и сделала нам всем самый лучший подарок на свете. Думал о том, что я скажу ей, когда увижу ее, как она отреагирует на мое появление. Я о многом успел подумать, и когда первые лучи солнца заглянули в мою комнату, я собрался и покинул дом, направившись на пробежку. Мне было необходимо проветрить мозги.

Когда я вернулся с пробежки мама уже не спала и готовила завтрак.

— Доброе утро, — захожу я в кухню.

— Доброе.

Больше не говоря ни слова, я делаю себе смузи, но раз за разом замечаю, как мама бросает на меня встревоженный взгляд.

— Я в порядке.

Не знаю кого я пытаюсь убедить больше себя или ее.

— Я так не считаю, — качает она головой, — Мы сегодня собираемся к Холл, ты с нами?

— Я не могу, — проглатываю новообразовавшийся ком в горле и продолжаю, — Я бы хотел, но не могу.

— Я понимаю, сынок, все понимаю.

С этими словами она скрывается за стеной.

Я бы очень хотел увидеться с ними. Я обещал им всем, что буду чаще заходить, но с моего последнего и единственного визита прошло около месяца. Сегодня они нуждаются в нашей поддержке как никогда, я обязательно покажу им свою, но не личным присутствием. Я не могу находиться в их доме. Все там напоминает мне ее, девушку, в которую я безумно влюблен.

Я стоял в дверном проеме, вдыхая свежий воздух и слушая пение птиц. Апрельское солнце совершено не грело, но погода была намного лучше, чем в это время в Мадриде. Все здесь было лучше, чем в Испании. Семья всегда рядом и готова поддержать в трудную минуту, лучший друг детства, способный помочь и подставить плече в любой момент. Здесь были люди, которым я был не безразличен, которые переживали за меня.

Я услышал, как кто-то зашел в кухню, прерывая мои размышления и даже не оглядываясь, понял кто это. Я надеялся, что в этот раз обойдется без разговорной перепалки, но ему видимо совсем нечем заняться.

— Идешь с нами? — спрашивает отец.

— Нет.

— Другого ответа я и не ожидал.

Все мышцы напрягаются, и я стараюсь контролировать себя, чтобы не совершить самой большой ошибки.

— А чего ты ожидал? — огрызаюсь я, — Что я, как маленький мальчик, брошусь тебе в ноги и буду просить прощения за свои слова? Что я прощу тебе всю боль, которую ты мне причинил? Этого ты ожидал?

— Хватить принимать все в штыки.

Но я не слушаю его и продолжаю.

— Я попросил тебя помочь Дилану, попросил стать его адвокатом, потому что он не виноват во всем случившимся. Он такая же жертва, как Анаис и Мария, но ты и тут решил проигнорировать мою просьбу, сделал все по-своему. А я обещал ему, обещал, что он будет в безопасности.

— Он подверг опасности ее жизнь, благодаря ему она сейчас находится в больнице, — спокойно и твердо произносит отец.

— Я знаю, что он виноват, знаю, что он соучастник. Но его заставили шантажом.

Грудь все чаще вздымается. Я стараюсь держать себя в руках, но маска безразличия, которую надел отец, пробуждает во мне ярость.

— Я надеялся… какая-то часть меня надеялась, что мы однажды сможем снова нормально общаться, без ссор и криков. Что все былое доверие вернется, и у меня снова появится отец, который будет понимать меня, который будет проводить время со своим единственным сыном, — я усмехнулся, — Но нет, этого никогда не будет. Потому что, во-первых, я никогда не смогу простить тебя, а, во-вторых, ты никогда не сможешь снова стать тем человеком, которого я когда-то знал.

Я прохожу мимо него и застыв в проходе, кидаю последнюю фразу:

— Ты гнался за деньгами и по дороге потерял всю человечность, которой я так восхищался. Я мечтал быть похожим на тебя, мечтал, что в один прекрасный день ты посмотришь на меня и будешь горд, что воспитал такого сына. Но сейчас я рад, что мои мечты не исполнились. Я рад, что я не такой как ты. И надеюсь, однажды, ты поймешь, что все это, — вздыхаю я, — Не стоило таких жертв.

— Дэвид… — его голос дрожит.

Но я не хочу слушать очередные оправдания, поэтому, не дав ему возможно сказать что-либо скрываюсь из виду.

Когда родители вместе с сестрами пошли в гости к мистеру и миссис Холл, я без раздумий направился в больницу к Анаис. Заскочив по дороге в цветочный, я купил так ею любимые ярко синие розы. Я не могу оставить ее без подарка, ни смотря ни на что. Зайдя в здание больницы, я постоянно ловил на себе удивленные и восхищенные взгляды. Думаю, здесь редко появляются парни с огромными букетами цветов. Уже у дверей лифта ко мне подошла девушка и поинтересовалась в какую палату нужно принести вазу для цветов.

Стоя перед палатой, я долго не мог нажать на чертову ручку и открыть дверь. Обычно рядом сидела Мария и все было совсем по-другому, но сегодня я был здесь один.

Сделав глубокий вдох, я все же вхожу в палату.

С моего последнего визита ничего не изменилось. Все было как прежде, кроме пары букетов, один из них стоял на тумбе, а второй, что побольше, стоял на полу около ее койки. Но ни один из них не шел в сравнение с моим. Положив его на стол около окна, я присел рядом с ней.

— С Днем Рождения, — целую ее в лоб, — Я принес тебе букет твоих любимых синих роз.

Убейте меня, но мне показалось, что уголок ее рта дернулся в улыбке.

— Я знал, что тебе понравится.

Мне кажется, я схожу с ума.

В палате появилась девушка с ведром руках.

— Мне сказали, что вы просили принести ведро, — неуверенно произнесла она.

— Да, спасибо, — не оборачиваясь произнес я, — Поставьте его около стола.

Не издавая ни звука, она сделала все как я и просил.

— Какие красивые, — зашептала она, — Ей бы понравилось.

— Спасибо.

Больше ничего не говоря она уходит.

— Мария не смогла сегодня прийти, но она обязательно придет завтра и поздравит тебя лично. Она с родителями пошла к тебе, сегодня твоей семье нужна поддержка, очень сильная поддержка.

Моя поза не говорила ни о чем хорошем. Согнувшись в три погибели я вцепился руками в голову.

— А я не смог.

Все в их доме, напоминает мне о прошлой жизни, где все было идеально. Каждая пылинка отсылает меня назад во времени, когда я был по-настоящему счастлив.

— Если ты скажешь, что я трус то так и есть. Все в твоем доме напоминает мне о тебе. Черт, это даже звучит глупо, а что он еще может мне напоминать?

Из меня вырывается смешок, но эта ситуация меня совсем не смешит.

— Я не знаю, что мне делать, Иси. Я будто попал в зыбучие пески, которые, при попытки выбраться, утягивают все сильнее и сильнее. Я утонул в них уже на половину и с каждым днем погружаюсь все глубже. Еще немного и меня утянет на самый низ, ведь помочь мне никто не может. Человек, который мог бы попытаться это сделать сейчас лежит передо мной и пытается спасти сам себя. Дерьмовая ситуация, не считаешь?

Я поднялся, набрал воду в ведро и поставил туда цветы, оставив их стоять напротив ее койки.

— Ты теперь самая завидная пациентка. Ты бы видела их лица, когда я нес этот букет. В тот момент, наверное, каждый пожалел, что не знаком со мной.

Время проведенное тут пролетело очень быстро. Если бы не звонок мамы я бы просидел здесь еще.

— Как они?

Этот вопрос интересовал меня больше всех.

— Были очень расстроены, что ты не пришел, особенно Дженни.

— Я ужасный человек.

— Не говори так, они понимают как тебе тяжело.

— Им тяжело не меньше, чем мне.

— Но они благодарны тебе.

— За что?

— За цветы, — голос выдает ее улыбку, — Прямо за обедом нам позвонили с регистрации и сказали, что какой-то молодой человек принес огромный букет синих роз. Тут было не трудно догадаться, что это был ты.

— Она обожает их.

Взглянув на ее лицо, я молил Бога о том, чтобы она открыла глаза.

— Они благодарны тебе, что сегодня ты был не с нами, а с ней.

Закончив разговор с мамой, я еще немного посидел с Анаис. Каждая секунда, проведенная рядом с ней давала мне силы не опускать рук. Если бы не она и не Мария, которая также нуждается во мне, я бы улетел отсюда прямо сейчас. Попрощавшись и поцеловав ее, я покидаю стены палаты и поликлиники.

Уже оказавшись в машине, на телефон приходит сообщение от Сары:

«Когда ты будешь дома? Мне нужно тебе рассказать о школьном фестивале»

Отправив то, что я уже еду домой, в ответ получаю ее фотографию с улыбкой до ушей и большим пальцем вверх. Она никогда не перестанет меня удивлять. Усмехнувшись экрану телефона, выезжаю с парковки и направляюсь домой.

— Тебе нужно будет рассказать, чем ты занимаешь, — выпаливает Сара, вздыхая.

Ее удручённое настроение, наводнило на меня тревогу. Как только я ступил на порог дома, она тут же схватила меня и потащила в свою комнату. И сейчас мы лежим на ее кровати и придумываем мне интересный рассказ.

— Я могу сказать, что наслаждаюсь жизнью, — пытаюсь развеселить ее, — Или рассказать, что дрессируй лягушек.

— Лягушек? — пищит она, — Какая мерзость.

— Гляди, они тоже так подумаю и не станут просить продемонстрировать, — заливаюсь я смехом.

— Почему нельзя просто прийти с членом семьи? Зачем все эти посвящения в его жизнь? — падает она на кровать рядом со мной.

— Давай скажем, что я занимаюсь футболом, у меня есть фотографии в телефоне.

— Окей, а почему ты им занимаешься?

— Мне нравится это, — пожимая я плечами, — Когда ты выходишь на поле, ты забываешь обо всем. Все твои проблемы остаются за кромкой поля, и ты можешь думать только о том, как мяч оказывается в воротах команды соперника.

— Отлично.

— Неужели я вижу улыбку на твоём лице, — дразню я.

— Нам нужно ещё решить в чем ты пойдёшь и что мы принесём из еды, — постукивает она пальцем по подбородку.

— В этом я точно не силён. Я могу пойти в пижамных штанах и с голым торсом, думаю тогда победа нам точно обеспечена, — подмигиваю я.

— Тогда нас тут же выгонят, а тебя точно больше никогда не пустят на порог.

— Я не сильно расстроюсь, — смеюсь я, — Ты говорила, что придешь с братом?

— Нет, думаю если бы мистер Брук узнал об этом, он бы оцепил всю школу.

— Он будет рад видеть меня, — шутя надуваю губы.

— Мне так хочется увидеть его радостное лицо, он будет прямо святиться от счастья, — смеётся Сара.

— Вообще-то, когда я получал аттестат он пожал мне руку, так что не так все плохо.

Это развеселило нас обоих, поэтому смех был слышен в каждом уголке дома. Повернув голову в сторону Сары, я увидел слёзы в уголках глаз.

— Что здесь происходит?

В комнату залетает Мария и прыгнув к нам на кровать чуть не убивает меня.

— С такими прыжками мама останется без внуков, — корчу я гримасу.

— Ну вообще-то у неё есть ещё мы, — показывает она язык, — Вы так и не ответили, что так вас рассмешило.

— Мы представляли, как отреагирует мистер Брук на появление Дэвида.

— И где это шоу можно будет посмотреть.

— Это увидят только избранные, — улыбаюсь я и получаю подушкой по лицу.

— Не переживай, я все сниму на камеру.

— Отлично, — отбивают они друг другу пять.

— Поможешь приготовить мне что-то вкусное?

Взгляд Сары устремляется на Марию, а та начинает размышлять и устремляет на меня свои красивые темные глаза, и мне это ой как мне не нравится.

— Что бы ты сейчас не задумала это плохая идея.

— А мне кажется это прекрасная идея, — хитро улыбается она, — Ты приготовишься свои фирменные сэндвичи.

Черт, только не это.

— Это плохая идея, — кручу я головой.

— Пожалуйста, Дэйв, у тебя самые офигенные сэндвичи… хотя нет, твои занимают второе место.

— Второе место? И чье же чудо блюдо занимает первое?

Меня это ни капли не обидело, но удивило знатно. Во взгляде Сары была заметна тревога и злость, видимо на саму себя.

— Сказала «а» говори и «б» Сара, — подталкивал ее я.

Но внутри неё все ещё шла война. И когда та часть, которая решила рассказать, победила, она произнесла:

— Сэндвичи Анаис.

В комнате повисла пауза и резко появившиеся напряжение можно было потрогать рукой. Прокашлявшись, я прервал затянувшуюся паузу:

— Ну раз ты так просишь, я приготовлю.

— Правда? — светится она от счастья.

— Только мне нужно точное количество.

Пока Сара в уме насчитывала какое количество нам понадобится, я перевёл взгляд на Марию, которая после упоминания имени Иси не издала ни звука, даже возможно перестала дышать.

После того как я толкнул ее пару раз ногой, она повернула голову в моем направление.

В глаза ее была пустота, от которой по телу прошёл холод. Задав ей немой вопрос, в ответ я получил кивок головы, но легче от этого мне не стало.

— Нам понадобится штук 50 где-то.

— Сколько?

Я был не на шутку шокирован.

— На готовку уйдёт часа два, — накрываю лицо подушкой.

— Не опускай рук раньше времени, я помогу, — уже улыбается Мария, — Но только при одном условии.

— Ну и что это за условие?

— Я хочу узнать за что все так восхваляют твои сэндвичи, по рукам?

— По рукам.

Готовить с сёстрами оказалось не так уж и скучно. Кто-то из них постоянно где-то портачил и нам приходилось начинать все с начала, в итоге мы перевели большую часть продуктов. У нас получилось 75 сэндвичей, пару из которых съели мы сами, и того для фестиваля у нас осталось 68.

— Думаю, достаточно, — вздыхаем Мария.

— Даже больше, чем нужно, — уточнил я.

— Кто будет все это убирать?

Вокруг был настоящий хаос, остатки еды были разбросаны по всей кухне.

— Здесь уже без меня, я обещала только помочь с готовкой, — пытается ускользнуть сестра.

— Ну уж нет, ты устраивала это вместе с нами так что…

Но я не успеваю договорить как она срывается с места и со смехом бежит в свою комнату.

— Ах ты, засранка, — мчусь я следом.

Она успевает забежать в комнату и запереть за собой дверь.

— Мария, выходи сейчас же, пока родители не вернулись, мы должны убраться, — барабаню я в дверь.

В ответ я слышу лишь тишину до того момента пока она не включает музыку на полную мощность, и мои крики становятся похожи на шёпот.

Вся эта ситуация напоминает мне нашу перепалку с Анаис, которая закончилась ссорой, за день до того чертового дня. Холодок проходит по коже, а в голове вспыхивают яркие моменты того разговора. Сильно встряхнув головой, я бросаю эту дурацкую затею и направляюсь к выходу.

— Нечего не трогай, я приду и все приберу, — кричу я Саре, закрывая за собой дверь.

Утренние мысли снова забрались ко мне в голову. И как бы я не старался, выкинуть их на этот раз ничего не получалось. Не имею понятия как, но ноги принесли меня в один из местных баров города. Думаю, мое второе я славно потрудилось над этим, ведь раньше лучшим способом заглушить то, что рвалось наружу, был алкоголь.

Снаружи бар выглядел впечатляюще. Яркая неоновая вывеска, привлекала как можно больше народа, яркие цвета отделки, также не оставались незамеченными. Внутри же выглядел он довольно простенько, около десятка столиков, вокруг которых носились официантки, пожелтевшие стены и длинная барная стойка, за которой расположился я.

— Чего желаете? — обратилась ко мне барменша.

— Виски… двойная порция, — произнёс я, кладя деньги на стойку.

Порция, вторая, третья… и так неизвестное мне количество раз. Бар работал круглосуточно так что прогонять меня никто не собирался, вот только смена моего бармена закачивалась.

За время, проведённое здесь, я успел рассказать ему всю историю своей жизни, от самого рождения до ссылки в Испанию. Все до мельчайших подробностей я изложил ему на блюдечке с золотой каемочкой.

— А затем рано утром раздаётся звонок на мой телефон, где рыдающий голос сёстры говори о том, что Анаис попала в серьезное ДТП.

Я не знаю понимает ли он меня, но его сочувствующий взгляд, говорит, что да.

— Не смотри на меня так, — качаю я головой, — Я устал от этих взглядов, да и они делают только больнее.

— Крис, — кричит кто-то, — Твоя смена окончена.

— Прости, но мне пора.

Я киваю и опрокидываю ещё один стакан в себя. За спиной слышу чей-то смех, обернувшись замечаю компанию парней, знакомых парней. Спрыгиваю со стула и направляюсь к их столику. Подходя все ближе я вспоминаю почему они так знакомы мне, это мои бывшие приятели одногруппники. Один из них узнаёт меня и начинает кричать:

— Дэвид? Какого черта ты здесь делаешь?

— Пью, как и вы, — усмехаюсь я.

— Я слышал, что ходили слухи о твоём возвращение, но я не знал, что это правда.

— Как видишь, я, собственной персоной.

Один из ребят был настолько пьян, что я не смог разобрать его речи.

— Он спрашивает: «Какого черта ты вернулся?»

Почесав затылок, я не знал, что сказать. Но мне не пришлось ничего объяснять, один из них ответил на вопрос сам.

— Я вспомнил, около месяца назад Холл старшая в аварию попала, так поэтому ты здесь?

Я лишь кивнул головой.

— Ты серьезно пролетел пол мира из-за этой сучки? — произнес один из них.

От услышанного кровь в жилах начала закипать.

— Что ты сейчас сказал?

— А что ты хочешь сказаться я не прав? Она отшивала меня на протяжение двух лет, — смеётся он, — Я даже не уверен бывал ли в ней кто-то.

Я старался держать себя в руках, но алкоголя ослабил мои возможности втрое. Я ничего больше не слышал, глаза накрыла пелена яркости. Я вижу, как его губы искривляются в усмешке, и в следующую же секунду кулак встречается с его смазливым личиком. Все сидящие за столом пребывают в шоке, как и оставшиеся посетители.

— Какого хрена ты делаешь? — спрашивает он, вытирая кровь.

— Если хоть одно слово про неё слетит с ваших губ, вам не жить.

Я разворачиваюсь и собираюсь уйти, но видимо парень получил мало и хочет продолжения.

— Я так понимаю тебе она все-таки дала.

После его фразы весь стол заливается смехом, а я теряю последние остатки контроля и самообладания. Подхожу к нему вплотную и наношу ещё один удар, но на этот раз немного сильнее. Кулак начинает пульсировать и неприятное чувство разливаешься по всему телу.

— Нас же больше, придурок, — смеётся один из них.

И получает следом. Да, наши силы неравны, так как их четверо, а я один. Но мне без разницы, они получат за сказанное. Неожиданно для меня один из них оказывается сзади и заламывает мне руки. Все мои попытки высвободится оказываются напрасными.

— А мы говорили, что нас больше.

Снова произносит это же парень и наносит мне удар в живот. Следом идёт удар ногой в поясницу и снова в живот.

— Думаю нужно и личико твое разукрасить.

Удар по носу, в бровь и снова по носу. Кровь из носа залила пол лица, и сейчас оно походе на кровавое месиво.

— Я вызову полицию, если вы сейчас же не уберитесь от сюда, — кричит мужчина лет за 50.

— Уже уходим.

Бросив меня на пол, они направляются к выходу. Бармен предлагает мне промыть раны, но я отказываюсь и прошу вызвать мне такси.

Оказавшись на пороше дома, я как могло тише стараюсь подняться по лестнице, но спотыкаюсь и падаю. От этого грохота просыпается весь дом. Первой рядом оказывается Мария.

— Господи, Дэвид, что с тобой?

— Просто помоги мне подняться.

Уже почти оказавшись рядом со своей спальней, открывается дверь родительской комнаты.

— Что здесь за грохот? — слышу голос мамы.

— Все в порядке, мам, — отвечает Мария.

— Точно?

— Да, я просто споткнулась, когда подымалась.

Дверь захлопывается, и я с облегчением вздыхаю. Не хочу расстраивать маму, она не заслужила всего этого.

— Какого хрена, ты творишь? — шипит сестра.

— Я споткнулся.

— Почему ты весь в крови? — ее глаза полны тревоги.

— Их было четверо, а я один, — пожимаю я плечами как ни в чем не бывало.

— Какого фига, ты ввязался в драку с четырьмя парнями?

— Давай я тебя завтра тебе все расскажу, — зеваю я, — Сейчас я хочу спать.

— Умойся для начала, — кривится она.

— Так точно, капитан, — смеюсь я и целую в щеку.

— Фу, от тебя воняет и ещё ты грязный.

— Сладких снов, принцесса чистюля, — смеюсь я.

— Спокойной ночи, не убейся в ванной комнате, прошу тебя.

Она собирается скрыться за дверь, но я окликаю ее:

— И ещё кое-что.

— Что? — недоумевает она.

— Уже два ночи, — указываю я на часы, — С Днем Рождения.

— Спасибо, — улыбается она и закрывает дверь.