Не ошибись с выбором

Глава первая

— Какой мужчина!

— Где?

— Да перед тобой!

— Да где?

— Ты издеваешься?

Подруга разозлилась, но быстро пришла в себя, указав пальцем в сторону мужчины. Высокий, с виду интеллигентный. Именно такой образ нравится большей части женского населения — мягкие черты лица, пронзительный взгляд и полная, безоговорочная уверенность в своей красоте. Ненавижу таких. Не могу объяснить, почему, но хватило одного взгляда, чтобы почувствовать неприязнь. Внешняя красота привлекала, в какой-то степени завораживала, но это лишь фасад, за которым скрыта истинная натура. И судя по внутреннему голосу, этот человек мне не понравится.

— Ну, ты посмотри! Посмотри! Интересно, он женат?

Когда буря эмоций затмевает разум, тело перестает подчиняться. Именно это и происходило сейчас с Линой. Подруга крепко вцепилась мне в руку, нервно дергая за рукав.

— Женат, — спокойно ответив, я смогла освободиться из крепкой хватки, — двое детей, любовница на работе и еще одна в Германии. Лина, смотри не на сам фасад, а на то, что за ним…

— Опять ты со своими фасадами! — Алкоголя на корпоративе было много, этим воспользовалось большинство сотрудников компании, приняв решение отдохнуть перед праздниками. Наблюдать со стороны за тем, как мирные в обычной жизни люди превращаются в клоунов, мне не нравилось. Хотелось уйти… Не люблю корпоративы… — С чего ты взяла, что он женат? Откуда ты его знаешь?

В голосе отчетливо звучала ревность. Подруга не могла успокоиться. Наблюдая за Александром Сергеевичем, и за тем, как на него бросают искрометные взгляды большинство женщин, Лина искала последнюю соломинку, за которую можно ухватиться, набраться смелости и подойти к «идеалу».

— Просто он мой…

Но договорить мне не дали. Выпив залпом очередной бокал шампанского, девушка откинула назад светлые волосы, словно готовилась для съемки в рекламе шампуня, и уверенным шагом пошла в сторону Александра. Глупенькая.

За свои неполные двадцать семь лет, я убедилась в том, что не люблю людей. Как бы странно это ни звучало, но на то есть определенные причины. Я осознала, что в моей жизни есть лишь один человек, готовый поддержать в трудную минуту, и сейчас его здесь нет.

Громкая музыка вызывала сильную головную боль. Арендованный клуб славился своим огромным залом и множеством спецэффектов. Люди постепенно сходили с ума, теряли разум и превращались в некое подобие зверей. В такие моменты интересно наблюдать за тем, кто как меняется. Именно сейчас можно понять с какими людьми ты работаешь. Очень познавательно.

— Опять сидишь? Иди хоть потанцуй! Сколько можно смотреть на всех с такой кислой миной?

Тихоня Анна выглядела вызывающе. Упав на стул рядом со мной, она дико смеялась, подпевала слова песни и, не дождавшись от меня ответа, вновь ушла в зал соблазнять всех своим откровенным видом.

Вульгарно и пошло.

Все это просто не мое. Нет, я не хочу сказать, что представляю собой невероятную, высокоморальную особу, которая то и дело всем не довольна. Я просто человек, который оказался не на своем месте и не в своей компании.

Лина все же осмелилась подойти к Александру Сергеевичу. Сейчас они мило беседовали о чем-то, смеялись. Она начинает флиртовать, слегка проводит рукой по его плечу, увлекает в танец… Да, его улыбка ослепительна, взгляд манит… Даже мне сложно устоять, но я знаю правду… Зачем мне мужчина, который предает свою жену, имеет постоянных любовниц и огромное множество мимо проходящих женщин? Александр гордится своим положением, тем, кто он есть в этой жизни. Он получает удовольствие от внимания и с огромной радостью дарит его многим желающим. Не такого человека я вижу рядом. Многие личные помощницы, работавшие до меня, пытались увести его из семьи, предпринимали разные попытки но… Даже дети его не остановили.

Он начинает обнимать ее… Прижимает к себе… Лина в недоумении, но согласна… Как все, оказывается, просто. У кого-то эта ночь будет особенно страстной.

Выпив бокал вина, я медленно встала с места, прошла к выходу, минуя толпу людей, накинула на плечи пиджак и вышла на улицу.

Свежий воздух отрезвлял. Порывы холодного ветра мягко обнимали за плечи, касались обнаженных рук. Манящий аромат весны опьянял куда сильнее, чем бокал вина. Хотелось замереть на месте, остановить время и просто наслаждаться видом. Ночное небо озаряла луна. Холодный свет оставлял широкую тропу на водной глади, слегка касаясь кованых перил старинного моста. Набережная как всегда сияла множеством ярких огней. Они мерцали, переливались, соединялись вновь, образуя единую массу. Город жил своей жизнью, мне же хотелось вернуться домой…

— Простите, — мужской голос вывел из состояния задумчивости, — вас зовут.

Он стоял позади меня, словно сливался с тенью. Курил, наблюдал…

Как я могла не заметить чужое присутствие? Резко обернувшись на звук голоса, я нервно дернулась, понимая, что видела этого человека раньше.

— Простите… Я не совсем понимаю…

— Такси.

Он кивнул в сторону подъехавшей машины. Водитель ждал, несколько раз окликнув меня по имени, но из-за громкой музыки я плохо слышала. Ужасное состояние.

Кивнув в знак благодарности, я спустилась вниз по ступеням, села в машину на заднее сиденье и, наконец, смогла расслабиться. Как же хочется домой.

— Простите, — окно со стороны пассажирского сиденья опустилось. Что надо этому человеку? — Вы случайно едите не в сторону проспекта С.? Не подвезете, если нам по пути?

Мой красноречивый взгляд говорил сам за себя. Водитель, было, дернулся, все же это бонус в плане заработка, но ехать с незнакомцем я была не намерена.

— Я вижу, вы против…

— Вы можете вызвать другое такси, и оно приедет в течение 10 минут, какой смысл садиться именно в эту машину?

— Простите, но… — все же таксист был нацелен на прибыль, — пятница, вечер, праздник…И через двадцать минут разведут мосты.

— Вот именно. Пятница, вечер, праздник… маньяки…

— Я не маньяк. И мы работаем с вами в одной фирме. И я сяду на переднее сиденье, Мария Олеговна…

Странно. Я не помню имени этого человека. Все ждали сигнала — водитель хотел заработать, я мечтала принять ванну, сотрудник компании хотел домой. Вроде неплохой сценарий для второсортного ужастика, если мы повернем не на ту улицу, как обычно это бывает в фильмах подобного рода. Может получиться неплохая картина…

Я нехотя кивнула, надеясь, что не совершила очередную ошибку.

Ночь в городе казалась прекрасной. Впервые за три года я видела этот город после полуночи. Впервые смогла насладиться мимолетной тишиной и шумом воды, насытиться общением с людьми и с наслаждением сказать о том, что лучшего места, чем дом, попросту нет.

Мелькали огни светофоров. Набережная была наполнена яркими цветами, вдалеке играла светомузыка, озаряя белые стены старинного дома. Мимо проплывали небольшие кораблики и вдалеке виднелись огромные судоходные лайнеры. В машине играла станция «Эльдорадио». Современный блюз в такие моменты казался восхитительно-прекрасным, чарующий голос постепенно вводил в состояние транса. Стало легче дышать. Свободнее…

Неожиданный попутчик спал на пассажирском сидении. Вначале он так же, как и я, всматривался в огни большого города, наблюдал, задумчиво смотрел на экран телефона, пытаясь дозвониться до кого-то. Затем раздраженно убрал устройство в карман и уснул.

Примерно через час я стояла у порога квартиры, тихо открывала дверь.

Стук каблуков по паркету, яркая вспышка света и долгожданная свобода от сковывающей ноги обуви — вот те мелочи, что приносят в нашу жизнь радость.

В комнате лежали мягкие игрушки. Много разорванных детских книг… Анна любила познавать литературу не совсем стандартным методом, но что взять с маленькой девочки, недавно научившейся ходить? Впервые за долгое время я осталась без дочки. Это первый раз, когда она остается у бабушки, первый раз, когда я просто не знаю, что делать дальше.

Рассчитывая расслабиться на корпоративе, я не ожидала, что эта ночь окажется настолько неинтересной. А ведь это мой первый нормальный выход в люди за три года.

— Как же пусто…

Непривычная тишина напрягала. Заварив черный чай, я налила его в прозрачную кружку и, укутавшись в одеяло, забралась с ногами на широкий подоконник.

Всегда так делаю, когда не могу уснуть. Тепло разлилось по всему телу с первым же глотком, вид ночного неба завораживал, яркий полумесяц растущей луны притягивал внимание и заставлял думать.

Много думать. А так хотелось внутренней тишины.

Лина совершает ошибку, но это не мое дело. В любом случае, на моей памяти самый продолжительный роман Александра Сергеевича длился полгода. Ровно до момента беременности сотрудницы. А дальше все просто — хочешь детей — рожай. Не хочешь — вот тебе деньги на аборт. Алименты? Без проблем, но много не получишь…

А дальше юристы, суды и прочая канитель, отравляющая жизнь.

Включив музыку, в плеере заиграла группа ПилОт — «Где ты». В последнее время эта песня стояла на повторе уже несколько дней.

С одной стороны, когда у меня было хорошее настроение, и я ее слушала — в душе возникала надежда, что где-то, может быть даже совсем рядом, есть тот самый человек. Мой человек, который ищет точно так же, как и я. Настоящий… Без притворства, масок и внутреннего дерьма, красиво завернутого в подарочную упаковку.

С другой стороны, когда внутренняя стена безразличия рушится и воспоминания возвращаются, волна эмоций не позволяет совладать с собой… Вот как сейчас…

«Где ты, когда никак не согреться в холодной постели с черно-белыми снами, где ты…» — эти слова не выходили из головы… Этот голос, звучащий в наушниках, вызывал сильный отклик… Эти слова — их смысл…

Прежние переживания вновь вернулись — всегда возвращаются, несмотря на попытки начать жить заново, и по щекам вновь текут слезы.

Ненавижу плакать… Потом всегда голова болит…

Поставив на стол чашку, я легла в кровать, но плеер так и не выключила.

Надеюсь, это не станет моей «зоной комфорта»…

— А я предупреждала…

Мягко говоря, Лина выглядела не самым лучшим образом.

— Опять ты со своими нравоучениями! — Нервы девушки не выдержали. Кафе для сотрудников, оборудованное на первом этаже, было очень большим, но с хорошей акустикой. Даже шепот при желании можно расслышать. — Уже достала нотации читать! Тут не так, здесь не то! Туда не ходи, это не делай! Я тебе не ребенок, Мария. Воспитывай свою дочь и не лезь ко мне со своим комплексом «мамочки»!

— Я ничего тебе не говорила и ни в коем случае не воспитывала тебя, — я с трудом сдержалась, чтобы не ответить Лине в ее же манере, — но я предупреждала на корпоративе — этот человек ужасен… Сама пошла к нему, вот теперь и расхлебывай. И на будущее — не смей говорить обо мне и моем ребенке в таком тоне. Если что-то не нравится — иди, ной моему начальнику о том, что ты с ним переспала, а на утро тебя вышвырнули за порог. Радуйся, что не ночью, сразу после главного действа… Боже, Лина, ну ты же умная, взрослая женщина…

— Под действием алкоголя, не способная себя контролировать… Прости, я не хотела тебя обидеть и… Ты как всегда права… Аж бесит…Но вот чего я понять не могу, Маша. С твоим образом жизни, мышлением, отношением к жизни… Как ты умудрилась вляпаться в такую историю?

— Дура потому что… Вот и весь ответ…

И ведь действительно… Как говорила одна моя знакомая — за любовь не осуждают. Возможно, лет в шестнадцать, я бы с ней согласилась. Но не сейчас. Влюбленность, любовь — сильные чувства, что действительно затмевают разум, не позволяя увидеть человека таким, какой он есть на самом деле. И как бы ты этого человека ни любила, как бы ни восхищалась им — включай голову… Включай, мать твою, голову!

— Мне-то теперь что делать? Я же не знала, что он заместитель директора нашей дочерней фирмы…

— Который уже как полгода является моим непосредственным начальником и уже как два месяца назад перевелся в отдел продажи медицинского оборудования, чтобы навести там порядок и уже как второй день из статуса заместителя превратился в директора…

— Вот блииин…

— Лина, успокойся, — как же она не понимает, может прямо сказать? Или опять обижу… — ему все равно. Ты думаешь, что ты одна такая? Очнись, я говорила тебе о том, сколько у него было этих… Помощниц… Ты ведь знаешь, как я начала работать в этой фирме?

— Нет, ты не говорила мне об этом…

— Я изначально была удаленным сотрудником. Из-за того, что дочка была еще совсем маленькая, я не могла работать по своей специальности. Нашла эту фирму, им требовались рерайтеры, копирайтеры, авторы информационных статей. Стала писать для них, мою работу оценили и как только появилась возможность — я смогла устроиться сюда на не полный рабочий день. Я тогда находилась в приемной и не знала, как выглядит мой начальник, а когда встретилась с ним — непроизвольно изобразила то самое отвращение на своем лице, которое отпугивает большинство мужчин. По удачному стечению обстоятельств ему нужен сотрудник, готовый работать и не лезть в его кабинет с различного рода непристойностями… Для этих дел у него и так женщины есть… И жена, кстати, тоже…

— Они в разводе… И хватит так громко шептать, люди вон уже оборачиваются…

За наш столик села Анна — та самая тихоня, что блистала на корпоративе. Без вызывающего макияжа и короткого платья она мне нравилась гораздо больше.

— Какая разница, в разводе или нет…

— Да такая, что на него уже охота началась! Господи, Мария! Ты с какой планеты упала? Наш начальник — богатый жених, у которого на счету крупные суммы с шестизначными нулями… Да всем пофиг на брак и на совместную жизнь — для большинства это прекрасный шанс хоть немного пожить в роскоши.

— А ты бы так смогла? — Анна не поняла моего вопроса, пришлось пояснить. — Я имею в виду, жить с мужчиной без чувств, то есть, ради денег?

— Не знаю, не пробовала, — честно ответила девушка, — но могу сказать только одно — мне так надоело разочаровываться в людях, всякий раз влюбляться в «не тех», рыдать в подушку и истерить, что откровенно говоря, наступил момент в моей жизни, когда хочется послать всех на четыре стороны и пожить для себя любимой. Другие же так делают, чем я-то хуже?

«А чем ты лучше тогда»? — Так и хотелось спросить, но я понимала, что в этом нет смысла, поэтому решила промолчать. Возможно, в чем-то она и права. В одном фильме, не помню название, прозвучала очень правильная фраза — «эгоистичные люди живут дольше». Иногда мне хочется быть эгоисткой, но совесть не позволяет…

— Как, кстати, твоя Аня? Поправилась уже? — Лина сменила тему, вспоминая, что месяц назад я жаловалась на бессонные ночи из-за детского крика.

— Да, все хорошо.

Забавно. Если подумать — прошло больше месяца.

Моей Ане сейчас полтора года — как раз пошла в ясли. У всех, у кого есть дети — знают, что период адаптации довольно-таки сложный. Сопли, слезы, бактерии/микробы… Но это было больше месяца назад, а вспомнили только сейчас…

Они еще о чем-то беседовали. Обсуждали какой-то принт, новую коллекцию одежды известной марки, на которую ни у кого из нас нет денег…

Я не слушала их — не интересно. Тихо попрощалась и встала из-за стола.

В обеденный перерыв в кафе не протолкнуться, людей очень много — фирма огромная и все просто не вмещаются. Сидеть и наслаждаться едой времени нет — работа не ждет, и сама себя не сделает.

Двери лифта медленно открылись и я вошла в зеркальную кабину. Думая о предстоящей статье, я не заметила, что стою здесь не одна…

— Добрый день, Мария Олеговна.

По спине пробежал импульс, перехватило дыхание, и я невольно дернулась.

— Вы меня напугали… Добрый день, а вы…

— Виктор Волков. Корпоратив, такси… Маньяки…

— А, точно — последовательность слов меня позабавила, — простите, я задумалась и не заметила вас…

— В зеркальном лифте-то? — Мужчина был явно удивлен, с интересом рассматривая черную папку в моих руках.

— Я просто задумалась. Как вы добрались до дома? Все хорошо?

— Нормально…

Секундное замешательство перед ответом, зрачки расширились… Сбилось дыхание — что-то случилось дома, судя по реакции. Но ведь это не мое дело…

Виктор выглядел очень уставшим. Тело худое, но в тоже время плечи широкие. Синяки под глазами и бледное лицо. Взгляд сосредоточенный — я так выглядела в первые месяцы после рождения Ани — хронический недосып и дикая усталость… Несмотря на это, от мужчины приятно пахло…

Двери лифта открылись и к моему удивлению мы оба вышли на этаже отдела продаж.

— Я к твоему боссу, без записи. Скажи, что по поводу новых поставок и договора с фирмой «Х».

Сказано-сделано.

После минутной тишины я услышала дикий спор. Повышенные тона, громкие голоса — каждый настаивал на своем, и уступать не хотел. Это все длилось достаточно долго, что странно.

— Это невыносимо! — Голос Александра Сергеевича был злобным, раздражительным, — сколько можно об одном и том же! Это не выгодно для фирмы и…

Волков не уступал. Он не повышал тона, не переходил на крик… интересно, из-за чего они спорят…

Открыв на компьютере нужный файл с пометками от куратора, я изучила текст, несколько раз перечитала то, что выделено ярким цветом как обозначение NB (nota bene — особо важно), и полностью погрузилась в работу.

На этот раз задача стояла стандартная — изменение статьи, шлифовка терминов и, как любит писать мой куратор, внесение «чего-нибудь эдакого для разнообразия».

— Ты невыносим! — Спустя час двери кабинета открылись, — Мария, сделайте кофе, иначе я сейчас кого-то убью…

Просьба резанула по ушам, но судя по настроению начальника — лучше не спорить. Послушно встав с насиженного места, я ушла в сторону небольшой кухни, оборудованной для сотрудников отдела, заварила три чашечки эспрессо, выпила одну залпом, поставила остальные на поднос и бездумно отправилась в сторону кабинета директора. Начальник был один, очень зол, и выглядел безумно уставшим. Куда делся Волков, я не видела.

— Для кофе у вас была личная помощница, Александр Сергеевич, — заметила я, расставляя две чашки на широком столе, — я здесь присутствую в качестве автора, не забывайте об этом, пожалуйста.

— А не слишком ли борзый ответ, а? Я могу прямо сейчас вас уволить. И глазом не моргнете…

— Мое заявление у вас на столе. Оно лежит там со вчерашнего дня, Александр Сергеевич. И если вспомнить наше с вами собеседование, на котором были обговорены мои обязанности, приносить кофе в список дел не входило.

— Стоп. Какое нахрен заявление? — Мужчина всполошился, с удивлением рассматривая аккуратно сложенные в стопку белые листы, принесенные сотрудниками еще вчера вечером. Как раз перед уходом на корпоратив я и положила заявление на самый верх. — Ты куда собралась? У нас работы еще навалом, я два дня назад тебе темы прислал на почту, ты хоть видела эти объемы?

— Видела. Именно поэтому я предупреждаю вас заранее. Как только моя работа будет выполнена — я уйду. Мне необходимо вернуться в свою родную профессию. Дедлайн через два месяца — это достаточный срок для поиска нового сотрудника.

Александр Сергеевич хотел что-то ответить, но в двери кабинета неуверенно постучали, отвлекая на себя все внимание.

Лина… Боже, зачем она здесь?

Я развернулась на каблуках и вышла, с удивлением отмечая яркую помаду, появившуюся на губах девушки. Неужели она… Сошла с ума?

Двери захлопнулись, и наступила полная тишина… А мне, почему-то, стало мерзко.

— Не советую, — спустя некоторое время на этаже вновь появился Волков. Выглядел мужчина еще более уставшим, злым и раздраженным, — там они немного… заняты…

— В смысле?

Он не понял сразу, о чем я, со злостью дергая на себя дверь. Интересно, кто он такой, что может позволить себе вот так врываться в кабинет директора? И почему именно сейчас? Проработав в фирме полгода, я впервые за все это время встречаю этого человека. Да еще и три раза подряд за последние сутки.

— Твою же мать! — Вопреки ожиданиям, вместо того, чтобы закрыть дверь и благоразумно удалиться, мужчина нагло зашел внутрь, послал на все четыре стороны завизжавшую от неожиданности Лину и высказал далеко не лестным языком все то, что думает по этому поводу:

— Ты последние мозги растерял на фоне гребанного развода? Ты что творишь, Преображенский?

Слушать мужской рев я была не в настроении, поэтому тут же вскочила с места, забрала распечатанные статьи на иностранном языке, требующие перевода и ушла в сторону оборудованной кухни. Там сейчас пусто и самое главное — тихо.

Лина выбежала вся пунцовая, мигом пронеслась мимо меня, запнулась при входе в лифт и чуть не упала, теряя равновесие. Помада была откровенно размазана по лицу, и весь ее вид говорил о том, что застал их Волков далеко не на поцелуе.

Я не понимаю. Зачем им всем это надо? Что такого необычного видят эти женщины в человеке, не способном на длительные отношения? Он даже не скрывает, что чего-то большего, чем мимолетной связи, от него ждать нет смысла.

Откинувшись назад на неудобном стуле, я закрыла глаза.

Расслабиться совсем не получалось, из-за разговора с Линой в голову то и дело лезли ненужные мысли. Они мешались с неприятными воспоминаниями, постепенно одолевали и без того уставший разум, напрочь разбивая выстроенную защиту — моменты, связанные с разводом, предательство… Одиночество и двухнедельный ребенок на руках… После такого должны пройти годы, прежде чем тело и душа смогут собрать себя по крупицам… С рождением ребенка все меняется, и в моем случае привычная жизнь просто полетела ко всем чертям, разбиваясь вдребезги вместе с верой в людей. Не имея своего дома, без возможности выйти на работу, полностью разбитая, я до сих пор не могу побороть то чувство отвращения к человеку, с которым я когда-то прожила шесть лет… И сейчас, наблюдая за тем, как очередной мужик меняет женщин как перчатки, я не могу совладать с внутренним ощущением омерзения. Но надо отдать должное — в отличие от большинства, начальник прямым текстом заявляет о своих намерениях, не вешает лапшу на уши и не ведет двойную жизнь. Точнее ведет, но не скрывает этого… И вроде как все с этим согласны…

— И почему они к нему все лезут? Что в нем такого необычного? — Мысли, произнесенные вслух, чаще всего оказываются губительны.

— Это ты сейчас серьезно?

От голоса Александра Сергеевича я мгновенно подскочила. В любом случае, работать мне в этой фирме не долго. И если честно, я готова уйти даже сегодня… Уже давно готова…

— Простите, я… — Стоит ли вообще оправдывать себя? И как правильно поступить в подобной ситуации?

Начальник с удивлением смотрел на разложенные черновики, исписанные мелким корявым почерком, перевел взгляд на мое застывшее лицо и явно требовал ответа. Вот только слова застряли в горле…

— Чего молчишь, Смирнова? Отвечай, давай.

— Я сказала серьезно. Я действительно не понимаю, почему женщины этой фирмы лезут к вам так часто… и в таком количестве. Простите, я не хотела вас обидеть…

— Стоп. Ты сейчас серьезно? — Мои слова задели. Очень сильно — по лицу видно. Зря я так — себе же хуже сделала.

— Да, серьезно она! Не видишь, что ли? Хватит уже искать повод уйти от разговора! Хоть десять баб приведи, я не отстану от тебя, сяду рядом и буду с выражением зачитывать все постановления! Задолбало уже! Подпишешь ты наконец эти бумаги или мне к тебе ночевать приехать?

Видимо, Волков занимает высокую должность… Иначе просто быть не может… Первый раз вижу, чтобы кто-то общался с начальником в таком тоне…

Несмотря на нескончаемое женское внимание, Александр Сергеевич не относился к тому типу людей, которые пускают все на самотек. Он управлял фирмой, держал всех в узде, не позволял садиться себе на шею и требовал от сотрудников выполнения поставленных задач. Его боялись, уважали и любили — во всех смыслах последнего слова.

— Ты хоть понимаешь, что делаешь?

Внезапно голос начальника изменился. Раздражение сменилось непониманием и полным отсутствием веры в происходящее. Волков молча вручил папку с какими-то бумагами.

— Мне это необходимо.

Я понимала, что лишняя в этом разговоре, но мужчины сами виноваты. Вместо того, чтобы обсуждать непонятные дела в общественном месте, могли бы вернуться к себе в кабинет.

Мое выражение лица было воспринято правильно. Волков извиняюще поклонился, Преображенский молча раскрыл папку, подписал документ и вручил обратно мужчине:

— Вступит в силу через месяц после дедлайна. И даже не спорь. Я все еще надеюсь, что ты одумаешься… — Виктор ничего не ответил и молча направился в сторону лифта, скрываясь за высокими дверьми оборудованной кухни, — а теперь вернемся к другому разговору…

Повисло напряженное молчание. Я замерла, надеясь, что в итоге Преображенский одумается и займется своими важными делами, но ошиблась.

— Так и будем в молчанку играть? У меня сегодня больше встреч нет, я свободен.

— Значит, у вас появилось свободное место в графике, которое можно провести с пользой.

— Смирнова Мария Олеговна. Я спрошу в последний раз. То, что было сказано вами в мой адрес — серьезно?

Я просто кивнула в ответ, проклиная себя за длинный язык. Еще ни разу в жизни я не разговаривала с начальством в таком тоне и на такую тему. Никогда не позволяла себе лезть не в свое дело, да и к тому же оценивать чью-то личную жизнь, которая меня вообще не касается.

— Александр Сергеевич, простите. Меня не касается ваша личная жизнь, и я не имею права обсуждать ее. Больше такого не повторится…

— Это я уже понял, судя по румянцу на щеках. То, что ты испытываешь стыд — хорошо. Но ты так и не ответила на мой вопрос — что именно не понятно? — Вот пристал! Да если я отвечу — меня тут же уволят со скандалом, а такого допускать никак нельзя! — Мария Олеговна…

— Простите, но вы не в моем вкусе, — раз… два… три… Вдох-выдох…

— Значит у вас отвратительный вкус.

— Может быть.

Вновь молчание. Внутри все сжалось, из-за пристального взгляда хотелось опустить голову, что я и сделала, не выдержав такого напора.

Все это время он пристально смотрел на меня, словно впервые увидел. Взгляд раздраженный, u но в тоже время его нельзя было отнести к тем, которыми обычно «убивают» из-за возникшего гнева.

— Напомните мне, почему вы пришли к нам работать? — Точно уволит. Я собиралась уходить, но не так. Если меня выгонят с работы из-за этой истории, я еще долго буду мучиться из-за чувства стыда.

— Потому что в тот момент у меня были серьезные финансовые проблемы.

— И как ваши финансовые проблемы на данном этапе жизни? — Голос с нотками издевки. Нет, чтобы сразу высказать все, что думает. Так нет же, он явно собирается издеваться.

— Они не изменились.

— Тогда почему вы написали заявление? Вам мало платят в нашей фирме?

Его удивление понятно — мне платили за статьи и работу с текстом намного больше, чем в других подобных фирмах, но дело не в этом…

— Потому что мне необходимо вернуться в свою профессию. Я не смогу работать в вашей фирме и совмещать с основным видом деятельности.

— И чем ты занимаешься? Пишешь для других фирм, работаешь переводчиком? Сочиняешь, творишь, думаешь? — Насмешки, упреки… Презрение в голосе… Странно, в моем личном деле все подробно написано, но судя по всему, он его не читал, иначе бы не говорил подобных слов. Хотя, может быть, раньше он просто не замечал меня…

— Вообще-то я врач. — Когда Александр Сергеевич злился, он всегда переходил на «ты». Эта особенность его общения с людьми помогала определить, в какой момент стоит заткнуться.

— Хреновый из тебя, видимо, врач получился, раз решила статьи для фирмы писать… — Он не дал ответить. Если честно, я и не собиралась, потому что все, что я хотела высказать в данный момент, больше походило на оправдание. — Свободна! Я ухожу сегодня, можешь закончить работу дома.

Я молча вышла в коридор, дождалась, когда начальник выйдет из своего кабинета с личными вещами и скроется в дверях огромного, дорогого лифта.

Как только зал опустел, я не выдержала.

Слезы текли градом, огромными каплями падая на поверхность деревянного стола. Сдержать внутренние эмоции стало чем-то невозможным. Все тело трясло, дыхание сбивалось. Так хотелось домой, укрыться одеялом, спрятаться в шкафу, как в детстве, и плакать. Плакать так сильно и чтобы никто не видел.

Знал бы он, сколько сил было потрачено для получения профессии, знал бы он, как я люблю то, что я делаю и восхищаюсь своей работой, знал бы он, как дорого мне обошлась ошибка, связанная с браком. Знал бы он, что врач не может работать на дому, сидя в декрете с ребенком на руках. Хотя ему-то что… Он никогда не поймет… Ему и не надо…

Собрав вещи, сложив бумаги в нужные папки, я постепенно успокоилась, привела себя в порядок и зашла в лифт, уткнувшись лицом в зеркальную стену.

После слез всегда начинает болеть голова. Ненавижу плакать…

При выходе из здания фирмы, я заметила дорогой автомобиль, отъезжающий с парковки. Начальник как всегда выглядел идеалом большинства женщин. Он с улыбкой разговаривал с кем-то по телефону, встретился со мной взглядом, на мгновение замер и отвернулся, стараясь найти что-то в дорогом кожаном портмоне.

Плевать. Он не знает моей истории и не узнает. И работать мне осталось у них не долго. Потом наши дороги не пересекутся — разные слои общества, так что хватит реагировать на слова человека, чей образ жизни и идеология не совпадает с собственными взглядами на жизнь…

Правильные слова, но побороть эмоции куда сложнее, чем повторять про себя простые истины.

Дорога домой не заняла много времени. Съемная квартира находилась недалеко от главного офиса, так же как и ясли.

Быстро поднимаясь по лестнице небольшого садика, я открыла яркие двери, разрисованные детскими пальчиками, и увидела дочку.

Совсем маленькая, с широкой, счастливой улыбкой. Ее русые волосы блестели в свете яркого солнца, глаза лучились счастьем и рот был полон украденным со стола печеньем… Моя сладкая прелесть…

— Мария Олеговна! — Воспитательница обреченно сникла. Попытки обуздать дикий аппетит, не привели ни к какому результату, — Анечка с каждым днем меня удивляет все больше… Сегодня она повторила электронный код на двери, что вела к кухне и с неимоверным наслаждением добралась до корзины с печеньем… Я наблюдала за ней, не понимая, как ребенок ее лет смог запомнить такое число… Печенье мы благополучно перепрятали, но как оказалось, ваша дочка делает запасики…

«Результат» невинно хлопал глазками и улыбался алыми губками, усыпанными крошками. Я рассмеялась, наблюдая за тем, как Аня вновь открывает свой «клювик», требуя положить в него что-нибудь вкусненькое. Причем чаще всего это чудесное создание требовало мяса…

Я нежно обняла дочку, поцеловала в щеки, растрепала волосы на макушке и собрала ее для возвращения домой, прощаясь с воспитателями.

— Какая же ты у меня потрясающая девочка!

Она бегала и смеялась, собирала камушки и складывала их в детскую плетеную корзинку. Мы наблюдали с ней за голубями, кормили печеньем дворовую собаку, мирно спящую под лавочкой возле подъезда, рисовали на песке длинными палками и учились считать машины. Получалось с большим трудом, но ведь все еще впереди!

Вскоре в одном из кафе, имеющем выход на улицу, заиграла музыка. Приятная, очень красивая мелодия переплеталась с мужским бархатным голосом. Играл блюз, самый настоящий — классика! Этот чарующий голос с некой хрипотцой просто сводил с ума и дарил истинное наслаждение. Аня тут же оставила голубя в покое, перестав отнимать у обалдевшей птицы сухарик, и стала танцевать. Просто кружилась, смеясь во весь голос, поднимала вверх ручки, переминалась с ноги на ногу и вновь кружилась.

Я тоже поддалась порыву и присоединилась к Ане. Мы кружились вместе, подпевали слова песни, которые слышали впервые — получалось не очень, но это не важно.

— Я смотрю, вы сегодня рано! — Хозяин кафе был еще и поваром. Сергей готовил потрясающие отбивные, неимоверной красоты пирожные. Кофе в его руках превращался в напиток Богов, аромат которого просто сводил с ума… — Может чашечку ароматного Латте? Или сегодня чего покрепче, например… Эспрессо?

— Капучино, а Ане сок яблочный. Ты же хочешь сок? Может, еще что-нибудь хочешь?

Аня отрицательно покачала головой. Перед уходом из садика она плотно поела, так что сейчас ее больше заботят игры, нежели вкусная еда.

Мы хорошо устроились на мягком плетеном диване под навесом. Сергей тут же принес напитки, хлебную корзину, посмеялся нал Аней, наблюдая за тем, как она тут же набрасывается на сок.

— Как всегда, полна энергии! — Заметил он, присаживаясь рядом. Посетителей было много, но видимо сейчас его помощь на кухне не требовалась. — Не то, что мои… оба ленивые! Целыми днями в своих смартфонах…

— Отключите интернет в них. Большинство игр требуют доступ — перекройте его.

— Тогда дети своим воплем мне воздух перекроют… — Сергей печально посмотрел в сторону многоэтажного дома, где были видны окна его квартиры. Разобрать что-то с такого расстояния было невозможно, но все равно мужчина скучал по семье. Наблюдать за этим было приятно…

— Зато пообщаетесь.

Сергей лишь хмыкнул, явно намереваясь последовать совету.

Семья у него замечательная — жена — красавица, постоянно что-то печет и потрясающе готовит. Ароматы выпечки на этаже уже порядком раздражают соседей, но большинство из них просто завидуют. Их сыновья уже в школу ходят, старший скоро будет поступать в институт — пойдет по стопам отца. Мне очень нравится их семья — они гармоничны, дополняют друг друга.

— У вас-то как дела? А то смотрю — глаза покраснели. Заболели, что ли?

— Да нет, на работе… Проблемы.

— О как, и какого характера?

— Самого печального характера! Я сказала своему боссу, что он не в моем вкусе. И он слышал, как я недоумевала на тему того, почему женщины вешаются к нему на шею…

— За живое задела, мать… — Сергей присвистнул, отламывая от хлеба кусок. На самом деле общение на «Вы» больше привычка, нежели необходимость. Поэтому часто мы даже не замечали, как переходили с одной формы обращения к другой, — это ты словно павлина грязью облила… Вот ходит он весь такой из себя, самочек хвостом завлекает, речи сладкие поет… а тут ты — и хвост не тот и перья не такие гладкие и вообще — страшненький…

— Язык мой — враг мой. Но тут уже ничего не поделаешь… У вас то как дела?

— Да нормально все… вот, машину починил, наконец…

Бытовые вопросы, насущные проблемы — то, что составляет нашу жизнь. Это то, что касается очень многих, если вообще не всех. Мы еще долго разговаривали, обменивались новостями, смеялись над старыми шутками и над Аней, которая как всегда что-нибудь да учудит.

Вскоре пришло время прощаться. Сергей просил передать своей жене новый вишневый штрудель, что теперь присутствует в меню, искренне надеясь, что ей понравится.

— Аня, это не тебе. Подожди, нам этот кусочек надо тете Свете отдать, а свою порцию мы уже съели.

— Мама! Мама! Дай!

В свои два года она еще плохо разговаривала, но слово «дай» выходит у нее очень отчетливо.

Я улыбнулась, поцеловав Аню в нос, поднялась вместе с ней на лифте к соседке, передала ароматный штрудель и напрочь позабыла обо всем на свете, после гневного заявления:

— Когда ты уже хоть с кем-то познакомишься, а? — Светлана — женщина бойкая, с характером. Такая и коня на скаку остановит и дом построит, но только если муж не видит. Перед Сергеем ее поведение сильно менялось, из амазонки она превращалась в домашнюю кошку, готовую на все ради суженого. Их союз — большая редкость в наши дни. Искренняя любовь, обожание друг друга… так мало сейчас подобного в современном мире…

— Мне сейчас не до знакомств, Свет…

— А когда будет до знакомств? Ты так разучишься общаться! Зайди хоть на сайт знакомств, у меня так подруга себе мужа нашла!

— И как? Счастлива? — Если честно, раньше, лет в шестнадцать, я сидела на подобных сайтах, но только ради общения, без единого намека на близкие отношения. Это, естественно, воспринималось со стороны мужчин не правильно, а я, в меру своей глупости, этого не понимала. Воспитанная романами Джеин Остин, где идеал мужчины представлен неподражаемым мистером Дарси, они окончательно закрепили в моей голове некий волшебный образ. А в исполнении Колина Ферта этот персонаж окончательно стал моим самым любимым мужчиной среди множества женских романов.

— Вообще, они разводятся, но вместе прожили больше десяти лет.

— А в чем причина, если не секрет?

— Поняли, что чувства прошли. Решили не держать друг друга и разойтись…

— Мудрое решение…

Мы еще перебросились парой фраз, но Аня сильно устала после прогулки, а мне еще нужно закончить работу, поэтому попрощавшись со Светланой, мы спустились этажом ниже и, наконец, оказались дома.

Дочка тут же сбросила обувь, самостоятельно сняла верхнюю одежду и, зевая, юркнула под одеяло, наслаждаясь мягкостью подушки и теплом родной кровати. Ее лицо мгновенно расслабилось, выражение выглядело очень… сладким. Таким, что к ней хотелось присоединиться.

Растолкав дочку, я отнесла ее в ванну, заставила почистить зубы и вернула обратно в кровать. Мне кажется, она настолько устала, что на утро даже не вспомнит о том, что просыпалась ночью…

Буквы мелькали перед глазами. Изученная статья уже начинала раздражать, но я понимала, что осталось совсем немного и вскоре можно спокойно лечь спать…

Мне нравилось работа с текстами — в какой-то момент это расслабляет, отвлекает от тяжелых мыслей и, конечно же, кормит. Во всех смыслах.

Внезапно в одной из соцсетей пришло сообщение…

«просто попробуй. Ничего не потеряешь» и ссылка…

Все не успокоится, хотя с другой стороны… а почему бы и нет? Ведь многие же знакомятся в сети… Вдруг мне повезет?

Закончив работу, я перешла по ссылке. С виду вроде все прилично, обычные стандартные вопросы без единого намека на предоставление различных интим услуг…

Еще раз внимательно перечитав анкету, я тут же выставила информацию про детей, что они у меня есть, скрыла информацию о проживании — нам не нужны очередные альфонсы, жаждущие найти женщину с квартирой (хотя ее у меня и нет, но надежду тоже давать не буду).

Так. Теперь фотография… Показать свое лицо или лучше найти изображение, где я вдалеке? А то вдруг кто из знакомых тут сидит…

Выставив фотографию, я нажала на кнопку — запустить и стала изучать сайт дальше…

Боже… Лучше бы я этого не делала. Первое же сообщение было прислано от довольно-таки симпатичного молодого человека с… предложением «приятно» провести время, объясняя такое знакомство необходимостью поддерживать физическое и моральное здоровье. Так что он был послан мною в спорт зал, с просьбой больше мне не писать.

Примерно через полчаса я получила сотню новых сообщений от пользователей, среди которых не было ни одного нормального человека — либо их аккаунты пестрили мужскими «краниками» во всей своей красе, либо выражение лица говорило о глубоком запое… И самое интересное, если я не отвечала взаимностью на предложения о встречи ради приятного время провождения, на меня искренне обижались, посылая далеко не лестными словами… А сколько вопросом о том, где и с кем я живу? Это просто кошмар…

Стало мерзко. Если раньше, лет десять назад, можно было найти людей по интересам и наслаждаться простым общением с возможными встречами в будущем, то сейчас интернет-знакомства больше походят на официальный бордель… Более сложный, но зато легальный.

Внезапно раздался звонок. Вибрация телефона вывела меня из шокового состояния, и я не думая подняла трубку.

— Мария Олеговна, я выслал вам на почту несколько файлов. Меня не будет завтра в офисе, — голос куратора как всегда был уставшим и измученным, — посмотрите их, отредактируйте и отправьте во по этому адресу… так… в письме я указал его…

— Хорошо, я поста… О Господи! — случайно нажав на окно с сообщениями вместо значка почты, я увидела откровенно интимную фотографию, от одного вида которой стало дурно, — какой кошмар… ненене… удалять нафиг!

— Это вы о статье?

Боже! Он же все еще на проводе! Позор…

— Ой, нет… Простите пожалуйста! Я тут это… немного схожу с ума…

— Я заметил, но судя по голосу, вы увидели нечто очень любопытное… — чувствуется насмешка, но без издевки.

— О да, скорее нечто очень отредактированное и в жизни не существующее, отфотошопленное по полной программе… И зачем я только согласилась, Боже… Какой кошмар…

— Если не секрет, то… Что вы делаете? Судя по голосу, к привычной ночной работе с текстом это никак не относится. Хотя это не мое дело, простите…

— Я зарегистрировалась на сайте знакомств… — не знаю почему, но голос куратора всегда вызывал некое доверие. Думаю, его главным преимуществом было то, что мы никогда не виделись в живую, этот мужчина работает в другом городе и следит за удаленными работниками. Идеальный собеседник, который никогда не увидит тебя лично, никогда не поймет, что это была именно ты и твои странные тараканы в голове, что иногда аплодируют стоя…

— Вы? — Нескрываемое удивление в голосе заставило прийти в себя и осознать, что несмотря на позднее время, общение по телефону с начальством в такой манере — еще одна ошибка, — зачем вам это? Вы же вроде как замужем… или я анкеты перепутал…

— Эм. Я уже давно не замужем, но… Я не очень хочу это обсуждать…

— Понял, прошу прощения и… Лучше не сидите на таких сайтах — там полно извращенцев… Как мужчин, так и женщин. А по поводу работы — постарайтесь сделать завтра до обеда.

— Да, Виктор, конечно… — открыв файл, я поняла, что смогу выполнить все этой ночью. Знакомая тема была большим бонусом, шок от увиденного в сети напрочь разогнал сон, так что потратить лишний час с пользой возможность есть.

Заварив свой любимый «молочный улун» я поудобней устроилась в кровати, открыла ноутбук и принялась за работу.

Ночное время для меня всегда казалось более продуктивным. Я хорошо чувствовала себя и в утренние часы, но ночью… Словно открывалось второе дыхание.

Холодный лунный свет мягко проникал сквозь окна. Он касался мебели, слегка задевал край темных штор, что отбрасывали огромную черную тень. Звук клавиш был чем-то привычным, отблеск уличных фар и звук тормозов… Чей-то пьяный крик… и тишина… Привычная, любимая тишина…

Мысли правильно выстраивались в ряд, пальцы бегали по клавиатуре, текст становился более насыщенным, объемным, ярким — то, что нужно!

Опомнившись в два часа ночи, я скинула готовый материал на почту, уже хотела было спать, как…

— Да, Виктор…

— Я проверил, все хорошо. Пометки пришлю через полчаса. Нужно будет кое-что изменить под покупателя и… Вы почему не спите?

— Вообще-то… Я сплю… Точнее я уже готова спать и…

— Простите, я просто сильно удивился вашему письму в такое время. Вы и раньше присылали работу за полночь, но… — он сделал небольшую паузу, отвлекаясь от разговора, затем резко рыкнул и сказал явно что-то неприличное, — простите, мне нужно идти…

Последнее, что я услышала — женский голос. И если слух меня не обманул — она плакала. Что же, надеюсь, у них все хорошо…

Главное сейчас — выспаться.

А завтра начнется новый день. Новый, счастливый день…