Не ошибись с выбором

Глава четвертая

— Я смотрю, ночь была бурная… Смирнова!

— А? Что? Что происходит… Александр Сергеевич… Сашенька… Не сейчас, дай поспать, мне еще не надо на работу…

После того, как меня с силой ткнули в плечо, я осознала, что уже давно не сплю в своей постели. Резко подскочив со стула, я еле удержала равновесие, пытаясь не упасть. Получилось с трудом.

— Сашенька? — Преображенский опешил, с ужасом рассматривая то, в каком виде я оказалась на работе. На самом деле, я пришла отпрашиваться. Просто не выдержала ожидания и уснула на рабочем месте, — что случилось? Я так понимаю, свидание затянулось, да?

Я хотела ответить что-то вразумительное, но не было сил даже на ногах стоять. Преображенский понял, что догадка его неверна и вообще не уместна. Мужчина хотел что-то спросить, но не успел — зазвонил телефон. Он жестом показал, что разговор не окончен и ушел к себе в кабинет.

О Боже… Я без сил…

Первая реакция, когда я увидела огромную странную завесу в ночи — нас грабят, но потом глаза привыкли к свету, и я поняла, что все намного хуже. Навесные потолки так устроены, что когда скапливается огромный объем воды, конструкция провисает вниз, принимая определенную форму. По задумке, такой потолок как раз и защищает от подобных проблем, но не в этот раз. У соседей сверху прорвало трубу с горячей водой. Их не было дома, поэтому закрыть пробой оказалось некому…

Воды было так много, что потолок не выдержал. Я выбежала в коридор как раз в тот момент, когда весь объем кипятка хлынул на пол. С Аней на руках, я вскочила на тумбу с обувью. Достав из кармана пальто ключи, я еле дотянулась кончиками пальцев до первой, всегда открытой двери, используя ее как опору. Встав на край тумбы, я приказала Ане сидеть на месте и не двигаться. Дочка замерла от ужаса, даже не могла кричать. Она вообще не понимала, что происходит.

Я дотянулась до старой резиновой обуви, одела ее, быстро открыла входную дверь и выскочила с ребенком, параллельно вызывая бригаду. Наорав на диспетчера благим матом, что в моей квартире творится полный песец, бедная девочка поверила в мою историю, пообещав, что воду скоро перекроют.

Так и случилось примерно через десять минут, вот только квартира превратилась в самую настоящую помойку…

Всю ночь мы с соседями убирали воду. Я ревела не переставая, благодаря высшие силы за то, что я вовремя проснулась. Аня осталась у Светы с Сергеем. Как хорошо, что мы живем в одном доме и как хорошо, что у них завтра выходной. Подруга осталась в квартире, следить за детьми, а мы с ее мужем и еще тремя соседями пытались спасти хоть какие-то вещи, выгребая при этом воду.

— Ты где теперь жить-то будешь? — С ужасом спросил Сережа, складывая в мешок детские вещи.

— Понятия не имею, но что-нибудь придумаю…

— И что хозяйка квартиры? Надеюсь, она не посмеет на тебя повесить ремонт? Твоей вины тут нет, если что, у меня есть очень хороший юрист, ты только попроси, я его тут же пригоню сюда!

— Спасибо, но к счастью в этом вопросе проблемы не возникло. Проблема как раз в другом — где мне теперь жить? Черт… Ну что за дни такие…

— Успокойся и перестань бить мебель ногами! — Сергей с сочувствием смотрел на то, как я луплю нижние ящики комода, — оставайся с Аней у нас на несколько дней. Поможем чем сможем! А дальше посмотрим, что можно придумать…

Я так и провела всю ночь за уборкой, а наутро обнаружила, что мой телефон сел, зарядка на работе, все уже давно спят и искать провода в чужой квартире как минимум не этично… Пришлось идти в офис, отпрашиваться и спать на рабочем месте… Кошмар! Про свой внешний вид я вообще молчу…

Внезапно раздался звонок. Он вывел меня из состояния дремы, и я тут же вскочила на месте, осознав, что номер на экране принадлежит куратору.

— Мария Олеговна, у меня к вам просьба. Я скину вам статьи, их нужно сделать до завтра. Все как обычно, но по объему много. Проверьте ящик.

— Простите, но… Понимаете…

— Что у вас с голосом?

Пришлось объяснять. Очень медленно, так как заплетался язык, с постоянными паузами, так как я просто была не в состоянии соображать и безумно хотела спать…

— Подождите, а где вы теперь живете? Вы ведь одна снимали квартиру, я правильно помню?

— Соседи приютили на пару дней, а дальше посмотрим. Я сейчас вернусь к ним, засну и тут же начну искать новое жилье…

— А деньги-то на переезд у вас есть? — Странно, но голос в трубке звучал очень обеспокоенно. Словно ему действительно не плевать на чужие проблемы.

— На что-то хорошее — нет, но я спавлю… — я хотела сказать, что я «справлюсь», но меня опередили:

— Знаете, у меня тут тоже проблема возникла одна. Я снимал квартиру двухкомнатную недалеко от главного офиса на пару с другом, но несколько недель назад он съехал и я ищу себе соседа. Я уже почти поднялся к вам, подождите меня, не уходите домой. Я все подробно расскажу…

В телефоне послышались гудки… Я сидела в шоке и не могла понять, какая именно информация меня напугала — предложение снять комнату с незнакомцем в квартире или то, что мой куратор все же не удаленный сотрудник, как я думала раньше, а тоже работает в офисе главного здания фирмы…

Внезапно дверь лифта открылись и я поняла, что жизнь полна сюрпризов…

— Говорю сразу, меня дети не пугают. В квартире я редко бываю, сами знаете — работы очень много. Комната большая, двадцать метров. Животных нет… Ну так как вам предложение? И до работы близко и соседей теснить не придеться…

— Виктор Сергеевич? — Я вжалась в стул, словно мышка, — так… так вы мой куратор?

— Ну да, мне казалось, что вы в курсе… Но судя по выражению на уставшем, измученном лице — нет…

Я лишь отрицательно повела головой, не в силах ответить в более учтивой форме. Может, мне все это снится?

— Мария Олеговна, решайте. Даже если мы с вами не уживемся, вы хотя бы придете в себя, и у вас появится время для решения проблемы. И при этом вы не будете создавать проблемы другим, а поможете мне.

— А сколько аренда-то стоит? — Вспоминая дорогую машину Волкова, я не совсем понимала, почему он вообще снимает жилье.

— Десять тысяч плюс КУ. Ну, так как?

Чего-то больно дёшево… Как так? Разве такие цены еще остались на рынке недвижимости?

Волков понял мое смятение правильно и тут же добавил:

— Это квартира московских друзей. Они в ней редко бывают. Просят присматривать. И цена низкая из-за знакомства. Вам нечего бояться. И я вас не трону, если вы переживаете по этому поводу…

— Я просто… Я как-то… Я даже не знаю… Мы с вами вместе, я…

— Мария Олеговна, — Волков почти навис надо мной, явно намереваясь добить своими доводами, — повесите замки на двери и окна, хоть с ятаганом по коридору маршируйте, я не трону ни вас, ни Аню. Договор аренды составим, все официально. Вы мне очень поможете…

Я так и не поняла, почему согласилась, но внезапно Волков набрал чей-то номер, договорился о грузовой машине, сказал, что его знакомый уже едет по указанному адресу и скоро мои вещи будут на новом месте.

Кажется, я из-за стресса просто не понимаю, что творю, и что происходит…

Виктор пообещал, что в конце дня предоставит дубликат ключей и договор, если я еще останусь в офисе или принесет их прямо в квартиру Сергея и Светы, если я уйду. После этого он вновь заговорил о работе по телефону, ушел в лифт и поехал по своим делам…

— Мария Олеговна… — голос Преображенского вывел меня из состояния транса, — вы так и не сказали, что у вас произошло… Вы плохо выглядите… Может, заболели?

Пришлось повторить свой рассказ, еле держась в сознании. Как я вообще до дома доеду в таком состоянии? Стоять в кабинете начальника с каждым мгновением становилось сложнее, еще немного и я точно потеряю сознание.

— Вы сейчас упадете, — заметил мужчина, заставляя меня сесть на мягкий кожаный диван в своем кабинете, — вы очень бледная…

— Я просто не спала и… это все стресс и… Я просто…

Мысли путались, голова болела, и я чувствовала, как к горлу подступает тошнота. Та самая, что часто возникает при переутомлении или перед потерей сознания.

— Вы можете пожить в моем доме с Аней, — внезапное предложение окончательно меня добило, — вам есть, где жить?

— Есть, Александр Сергеевич, я уже… договорилась обо всем.

— Я могу предложить помощь с транспортировкой вещей…

— Их уже…уже перевозят, так что…

— Я вас понял, Мария Олеговна, — в голосе читалось разочарование, — спите…

— Что? Спать? Где?

— Здесь.

Он крепко схватил меня за руки. В моем состоянии даже не надо было силу применять. Мне кажется, что я уснула еще до соприкосновения с поверхностью дивана…

Вот так, оказывается, в жизни бывает…

Странно, кажется, что я сплю…

Я ощущала тепло. Оно разливалось по всему телу, словно кокон. Медленно, успокаивающе. Оно убаюкивало, усыпляло и полностью лишало защиты.

Словно в детстве, когда папа гладил своей большой рукой по спине, мягко массируя плечи. Вот так и сейчас…

Словно кто-то действительно гладит, но ведь это же не возможно, разве что Аня… Да, наверно это Аня, моя милая маленькая девочка…

Ощущение прикосновения к коже на щеке… Еле заметное, очень легкое… Словно кто-то дотронулся до губ… Нет, это не Аня…

Я попыталась проснуться, открыла уставшие глаза, пытаясь понять, что происходит, и где я нахожусь.

С ужасом осознав, что я уснула на диване в кабинете начальника, я тут же поднялась на руках. Теплый плед слетел с плеч, огромная подушка почти упала на пол, но я умудрилась ее поймать.

Преображенский сидел за своим столом и печатал. Он выглядел очень уставшим, растерянным… Впервые видела его таким. Весь образ казановы мгновенно испарился.

Внезапно наши взгляды встретились, и мужчина снял очки с глаз, растирая переносицу.

— Доброе утро, Мария Олеговна, — он устало улыбнулся, наблюдая за тем, как я медленно прихожу в себя… — Уже шесть. Вам как раз пора идти забирать дочку.

— Простите…

— За что?

— За это… — Я развела руками, — это непростительно.

Как же мне стыдно за все это. Получается, я так и спала здесь? Больше восьми часов? В кабинете начальника?

Внутри все словно перевернулось. Я тут же встала с места, чувствуя, как к щекам подступает румянец стыда. Поблагодарив Преображенского за заботу, я выскочила из кабинета, отмечая странные ощущения на губах, словно действительно кто-то прикасался, но ведь это невозможно…

Мужчина ничего не ответил, просто продолжил и дальше работать. Я же пообещала себе отплатить за благодарность, обязательно отработать пропущенный день и как минимум извиниться за недостойное поведение.

Включив телефон, я с ужасом обнаружила множество пропущенных звонков от Лины, Светланы и ее мужа Сергея. Так же от Лины пришло десять сообщений, в которых она требовала позвонить ей немедленно и объяснить, какого черта происходит. Что случилось на этот раз, я так и не поняла, но мне сейчас не до ее проблем. Разберусь с этим немного позже, надеюсь, что она меня поймет.

Так же пришло сообщение от Волкова с адресом квартиры.

Господи. Я же согласилась с ним жить! Насколько же я дура… Я ведь ничего о нем не знаю! А если он извращенец, маньяк, убийца, тиран… Или просто псих? А я к нему с Аней… надо отказаться от всего. Срочно, пока вещи не забрали….

— Машка! — в трубке раздался раздраженный голос. Светлана была в ярости, — тебя где черти носят? Мы уже тут чуть с ума не сошли! Приехали какие-то мужики, забрали твои вещи, сказали, что они от тебя, показали договор аренды. Ты почему не предупредила? Ты же знаешь Сергея, он чуть что, сразу за биту хватается! Твой ноут тоже забрали, подруга. Так что давай-ка рассказывай, что это за брюнет-красавчик пришел в наш дом. Он все за тебя умудрился объяснить, но откуда у тебя такие деньги на съем? Ты хоть знаешь, сколько квартиры в том комплексе стоят? Я уже молчу про аренду…

— Боже… Свет, я такая дура… Он меня застал в очень плохом состоянии, я вообще не понимала, на что соглашаюсь… только сейчас дошло…

— Ты сейчас серьезно?

От этой мысли мне стало плохо. Я быстро рассказала Свете то, что произошло в офисе. Она посмеялась, ответила, что это судьба и если что, они с Сергеем рядом. Пожелала мне счастья в личной жизни, уверенная в том, что такую помощь просто так на пустом месте не предлагают и что грош цена такому вранью про соседа, который внезапно съехал…

Я ведь действительно всему верю… так нельзя…Уже сколько раз корю себя за это, но Волков же совершенно адекватный человек. Мне правда нужна помощь. Ему тоже… Так. Стоп! Сейчас я забираю Аню, мы идем за вещами, я нанимаю машину и… и куда дальше? Попросить маму приютить на время?

С этими мыслями я с каменным лицом забрала дочку, схватила ее за руку и мы пошли в сторону указанного адреса. Ноги предательски тряслись из-за того, что в моей жизни подобные ситуации чистой воды авантюра. Я такого никогда раньше не делала, тем более не съезжалась с незнакомым мужчиной. Я ничего о Волкове не знаю… И Преображенский тоже ведь помощь предложил. Может они не такие плохие, как я думаю?

В кармане зазвенели ключи. Я стояла напротив новостройки, где самые дешевые квартиры начинались от пяти миллионов за однокомнатную. И все это на этапе строительства. Света права — в подобном комплексе даже аренда комнаты не будет стоить так дешево. Да что говорить — тут вообще никто не будет сдавать квартиру по комнатам. Так что вообще происходит?

— Мама… — Аня удивленно смотрела на то, как перед нами открываются огромные двери грузового лифта. Зеркальные стены, яркие огни множества круглых по форме ламп…

Так. Седьмой этаж… квартира двести пять…

— Милая, мы сейчас вещи заберем и…

— Решили передумать, как проснулись? Я почему-то так и подумал, но вы вначале квартиру посмотрите, а уже потом сбегайте, Мария Олеговна. Привет, Аня!

Волков стоял в открытых дверях и улыбался. Он первый раз видел Аню, мило поздоровался с ней и жестом пригласил войти. Дочка тут же спряталась за мои ноги, с силой сжала мою ладонь и смотрела на Виктора исподлобья, не доверяя незнакомому человеку.

Мы вошли в квартиру…

Длинный коридор был очень светлый и уютный. Приятно пахло цитрусовыми, на стенах висели картины, написанные маслом, интересные фигурки, словно коллекционные — так часто привозят из разных стран сувениры на память. Огромный узкий шкаф с зеркальными дверьми и подсветкой, высокие навесные потолки и… Все это явно не за десять тысяч…

— Вам сюда.

Пройдя по коридору к самой дальней двери, мы вошли в комнату. Она была очень большая, квадратной формы и безумно просторная. Гораздо больше чем та, в которой мы жили, снимая квартиру.

Трехстворчатый шкаф, красивое напольное зеркало, широкий длинный стол с множеством книг и моих вещей. На полу лежал паркет из светлого дерева. На стене уже висела моя плазма, Анины игрушки собраны в углу в специальной секции, купленной в Икее еще полгода назад. Тут же поставили детскую кроватку, вещи и прочую утварь.

Огромные окна, красивые портьеры темно-бордового цвета, на подоконнике аккуратно поставлено мое «женское счастье» что расцвело совсем недавно. Так же в комнате находилась огромная кровать, на которой было накидано множество подушек и детские игрушки.

— Виктор Сергеевич, я хочу спросить вас… А десять тысяч, что вы назвали, это в рублях или в валюте?

— В рублях, — изумился мужчина, показывая ванную. Джакузи… огромное джакузи… — Моя комната в самом начале коридора, вам я лично купил замок, на тот случай, если вы боитесь. А здесь кухня.

— Ой мама… Я не верю, что комната в такой квартире стоит так дешево. Это невозможно… В чем подвох?

— Если я вам скажу, то вы сбежите.

— Уже после этой фразы я готова бежать сломя голову…

— Я недавно… Расстался с женой. — Виктор тут же изменился в лице, вспоминая прошлое, — жить в своей квартире у меня нет сил, там все напоминает об Арине. Я снял эту квартиру недавно, но всякий раз, когда остаюсь здесь наедине с собой — готов просто сдохнуть. Вы с Аней мне сильно поможете, если будете хоть иногда отвлекать меня от развода. Я придумал про соседа, простите… Поймите, вам нужна помощь, мне нужна помощь. Так почему бы нам таким двум несчастьям временно не сойтись? Обещаю не раскидывать носки!

Я стояла, как вкопанная, понимая, что попала в какую-то авантюру. Самый главный вопрос — правду ли говорит Волков и стоит ли соглашаться? Когда еще я смогу пожить в такой огромной и красивой квартире за такие деньги? Но в безопасности ли Аня?

— Давайте так — месяц испытательного срока, а там можете делать что хотите. К тому же мне надо уехать на неделю в Германию по указу Преображенского. Сегодня вечером вы полностью будете предоставлены сами себе. Спокойно разложите вещи. Так как вам идея?

— Маам! — Аня с огромным интересом смотрела на бутылочку элитной косметики. Пена для ванны с разноцветными пузырями. Я покупала ей такую очень редко — дорогая вещь, но любимая.

— Хорошо, может, что-то и получится…

Волков тут же улыбнулся, забрал из своей комнаты кожаный портфель, набросил на плечи длинное черное пальто и попрощался со мной через рукопожатие:

— Устраивайтесь по удобнее, Мария Олеговна. Я приеду только через неделю. Если возникнут вопросы с техникой — звоните.

— Маааам! — Аня села на пол, на колени, с ужасом рассматривая все вокруг. Если честно, я хотела к ней присоединиться. — Мааам!

Дочка указала пальчиком в рот, намекая на то, что пора кушать. Я ошарашенно разделась, переодела дочку. При этом мы обе молчали, не до конца понимая, что вообще происходит. Аня с осторожностью открыла дверь, и мы тихонечко вошли на кухню.

— Матерь Божья, да тут без пол литра не разберешься…

На меня смотрела плита. Электрическая. Без кнопок. Точнее это была панель, как в той классной рекламе, когда на нее ставишь кастрюлю в любое удобное для хозяйки место, и она автоматически определяет ее положение, тут же нагревая до определенной температуры. Как включить это чудо техники и тем более понять, на что жать и как настроить — понятия не имею. Тут же с мраморной столешницы на меня смотрели безумно красивый чайник. Рядом стоял огромный трехстворчатый холодильник, посудомоечная машина, спрятанная за панелью, соковыжималка одной из самых дорогих фирм…

— Да кто он такой вообще? С виду — обычный рабочий, а на деле все совсем иначе…

Открыв холодильник, мы с Аней вдвоем ахнули.

Пусто. Казалось, где-то сбоку повесилась мышь и сдох таракан. В нижнем ящике покрылась плесенью старая картошка, тут же лежала сгнивший кусочек морковки. Яйца трогать побоялась — больно легкие на вес. В морозилке стандартный набор холостяка — пельмени и сало.

— Солнышко, давай я тебе кашку сварю, овсяную? Прости, но больше ничего нет… Принеси коробку из моей сумки, что лежала на большой кровати.

Аня тут же подчинилась. И судя по тому, что ребенок сильно голоден — ей плевать на воде каша или на молоке. Странно, она стала очень прожорливая — в садике, со слов воспитательницы, за всеми доедает.

Панель оказалась сенсорная и без кнопок. Надо просто поставить на нее кастрюлю и сбоку появится выбор температуры, в который нужно просто тыкнуть пальчиком. Самое восхитительное то, что зона вокруг посуды остается полностью холодной. Чудо, а не техника.

Аня вертелась у ног, как заведенная. Она гипнотизировала тарелку, тянула руки к ложке и была готова съесть все, что хоть как-то походило внешним видом на еду.

— Солнышко, ты у меня так точно толстенькая будешь, — заметила я, наблюдая за тем, с каким аппетитом есть дочка, — придется двери большие ставить, стены сносить, а то ведь пройти не сможешь…

Аня махнула рукой, продолжая кушать и начала клевать носом. Смешная такая. Ложку ко рту подносит, хочет внести ее в рот, но из-за дикой усталости попадает прямо в нос. На часах еще только восемь вечера, но из-за пережитого ранее, Анечка сильно устала.

— Думаю, что мы сейчас ляжем спать, моя родная. Завтра пойдем в садик, я куплю продуктов и мы с тобой насладимся вкусным ужином. Как тебе идея?

Дочка даже кивнуть не успела. Так и отключилась у меня на руках, пуская слюнявые пузыри. Она крепко обняла меня за шею, что-то бормотала во сне и явно была очень довольна своим положением.

Постелив кроватку, я положила в нее Аню, укрыла дочку одеялом и стала постепенно разбирать вещи.

На самом деле их у нас не так и много. Большую часть мусора я выбросила еще ночью, экстренно собирая все, что можно было спасти.

Первым делом я расставила на подоконнике цветы, выложила несколько книг. Поставила небольшую картину и маленькую шкатулку с украшениями. По свободным ящикам разложила Анины вещи, часть оставила в стороне, так как их надо было постирать. Огромные коробки с книгами опустели в первую очередь — каждый любимый томик был с трепетом выставлен на полки и на поверхность широкого стола, столбиком. Вещи постепенно развешаны по вешалкам, часть оставила на завтра. И судя по своему состоянию, на работу я завтра пойду в джинсах и поло. Хватит с меня рубашек, блузок и прочего. Просто поло. Просто Lacost, подаренный на праздник.

Забравшись под одеяло, я ощутила свежесть простыней, этот невероятный аромат свежескошенной травы, из-за которого хотелось бросить все к чертям и уехать как можно дальше от всех этих проблем.

Включив музыку на телефоне, я надела наушники, устроилась максимально комфортно и погрузилась в чарующие звуки голоса Within Temptation. Играла одна из любимых песен — Angels, именно под нее я и уснула, стараясь как можно скорее выпасть из реальности.

— Ну, ты и стерва, Смирнова! — Лина набросилась на меня еще у главного входа, — вся такая из себя высокоморальная, а на деле дрянь!

— А ты часом адресом не ошиблась? — последние события и так счастья не принесли, а тут еще непонятные оскорбления со стороны человека, который вообще не имеет права так со мной разговаривать.

— А ты часом ничего мне объяснить не хочешь? — мое молчание и недоуменный взгляд говорили за себя, поэтому Лина не выдержала, тут же поясняя суть своей претензии, — я была вчера в кабинете Александра! Ты там спала! У него! У него на диване! И после этого ты смеешь говорить, что он как мужик ничтожество, недоумевая, что такого невероятного в нем находят женщины?

— Лина, успокойся, — градус терпения трещал по швам, как любит выражаться одна моя знакомая, — ты вначале разберись в ситуации, а уже потом набрасывайся на меня. Тебе же стыдно потом будет…

— Да иди ты! Ненавижу тебя! Он мой, убрала свои грабли от преображенского!

Лицо когда-то милой брюнетки исказила гримаса ненависти. Она наступала на меня, наплевав на то, что мы у всех на виду, а держать людей в курсе своих проблем в мои планы не входило. Тихо объяснив девушке причину моего присутствия в его кабинете, Лина мгновенно замерла на месте, не сразу понимая смысл моих слов.

— Какую трубу прорвало… Ты о чем вообще?

Пришлось повторить все вновь, с подробностями и деталями. Единственное, что я не рассказала — это предложение Волкова. Для всех я буду жить у подруги. Меньше знают — крепче спят и не перемывают кости.

— Я уж подумала, что вы с ним… ну… переспали. Так у вас ничего не было?

— То есть тебя только это волнует?

— Прости, я просто немного в ужасе, — наигранная улыбка. Да из нее подруга, как из меня собака. Зачем я вообще с ней общаюсь? Лине плевать на то, что мне, по сути, жить негде, что я с малюткой на улице осталась. Только Преображенский и волнует… Как же это все… бесит… — так как ты?

— Справлюсь, — буркнула я, — как обычно, Лина.

— Ну да, ну да… Так что там с начальником? — В глазах был виден огонь. Черное, едко пламя ревности и зависти. Судя по всему, она уже сама мечтает о том, чтобы у нее что-нибудь дома да прорвало.

— Ничего там с начальником. Все так же, как и раньше. Можешь быть спокойна. А теперь дай пройти и не мешай.

Господи, как же я скучаю по своей Ваське…

Василиса — близкая подруга. Мы вместе учились в медицинском, могли часами напролет разговаривать по телефону, обсуждая книги, фильмы и истории. Да… Наши истории были чудесны. Они заставляли воображение работать, переживать за героев, следить за каждым словом. Иногда к нам приходили лишь частицы сюжета, но как только мы рассказывали друг другу фрагменты — могла открыться и остальная часть. Словно по мановению волшебной палочки… Общие интересы, некое родство душ — все это приводило к тому, что мы ощущались единым целым. Нас путали преподаватели, в магазинах принимали за сестер… да, это было чудесное время… Но сейчас она заграницей, в Англии, получает еще одно образование… И я безумно по ней скучаю. Больше таких людей я не встречала.

Судя по тому, как фыркнула Лина, общение наше в скором времени прекратится. Точнее не так. Оно продолжится, но только ради того, чтобы собирать информацию о Преображенском. Ага, вот прям бегу… Неужели она думает, что я настолько наивна?

Поднимаясь к себе на этаж, я с удивлением обнаружила несколько грязных чашек кофе на кухонном столе. Дверь кабинета была слегка приоткрыта, и оттуда лился свет лампы…

Приоткрыв дверь кабинета еще больше, я обнаружила Преображенского на том самом злополучном диване. Мужчина спал в не удобной позе, очки съехали на лицо, ноутбук был открыт и оставлен на полу, так же как и стопка бумаг. На столе стояло пять чашек с недопитым кофе, обертка от конфеты и выключенный корпоративный телефон.

Не может быть. Таким я вижу Преображенского впервые. Тихо забрав чашки, я отнесла их в раковину на кухне, быстро вымыла. Затем вернулась в кабинет, поставила ноутбук на стол, так же собрала раскиданные листы бумаги с пола, аккуратно возвращая их на место. Текст не читала — не мое это дело. Так же увидела на столе начальника папки — дела на сотрудников. Судя по всему — там все данные. На каждого из нас. Но меня это тоже не особо касается. Я честный человек — мне точно скрывать нечего, значит и бояться не стоит.

— Александр Сергеевич… — мужчина никак не реагировал. Я наклонилась к нему ближе, слегка сжимая плечо, — Александр Сергеевич…

— Мам, отстань. Еще пять минут…

— Я не ваша мама, Александр Сергеевич… — подавить смешок не получилась. Никак не ожидала услышать подобное. Это даже забавно, — вам пора вставать. Вы меня слышите?

Внезапно мужчина открыл глаза. Резко посмотрел на меня, долго соображая, что вообще происходит, затем скривился, обреченно закрывая лицо руками:

— Опять ты! Ну, сколько можно меня мучить, почему ты все время мне сни… стоп… Мария Олеговна?

— Ага, она самая… Подождите, я не совсем поняла… А как это я вас мучаю? И я вам что… что это за «сни»?

— Подождите. Ваши вопросы мою голову взрывают. Я, вообще, где и почему вы рядом?

— Вы у себя в кабинете, а я на своем рабочем месте. Скоро девять часов утра. И я не знаю, назначены ли у вас встречи на сегодня, поэтому и разбудила, — мужчина тут же сел на диване, растирая руками глаза. Обратил внимание на ноутбук и листы, — я собрала все на столе. Ничего не читала. Можете даже по камерам посмотреть. Они же наверняка есть у вас в кабинете. Я правда ничего не читала…

— Я понял, — Преображенский выглядел очень измученным, уставшим и потрепанным. Судя по всему, он работал всю ночь, — Мария, принесите мне кофе, пожалуйста и… Дайте рубашку. В шкафу, рядом с моим сейфом… Любую, главное, чтобы белую…

Я тут же подчинилась, сделав все, что просили.

Преображенский тем временем снова лег на диван и к моему ужасу попытался уснуть.

— Александр Сергеевич… Александр Сергеевич! — Но он не отвечал, только сильнее прижался к подушке, что-то бормоча во сне.

Так… и что же делать? Кто в курсе его запланированных дел? Он же не сможет поехать на встречи в таком состоянии. К кому бежать за помощью?

Волков!

Заветный номер был тут же набран:

— Что-то случилось, Мария Олеговна? Вы раньше никогда не звонили в такое время…

— Да, случилось. И я не знаю, что мне делать! Александр Сергеевич спит!

— В смысле? — Не понял Волков, — как спит? Где спит?

— У себя в кабинете. Он, судя по всему, вообще не ложился ночью…

Я рассказала все то, что произошло. Волков внимательно выслушал, молчал, не перебивал, после сделал глубокий вдох и сказал следующее:

— Ты же английский знаешь?

— Медицинский и простой человеческий — да. А вот диалекты и иже с ними — плохо.

— Ну. Тогда все получится. Главное, нельзя, чтобы сотрудники видели его в таком состоянии. Я не знаю, что там у него произошло, но не впускай к нему никого. Запри на замок, на засов, хоть святой водой облей и крест поставь. Что хочешь, делай. Нужно будет позвонить одной женщине и сказать, чтобы она отменила все встречи. Это личный секретарь Преображенского — Кристин Роуд. Таk же она его временный заместитель на старом предприятии. Эта женщина договаривается обо всех встречах, составляет график, но сейчас вынуждена работать не в главном здании. Поняла меня? Я не смогу помочь — у меня взлет через пять минут, я пропаду из зоны сети.

— Да, поняла. Я все сделаю.

Получив в сообщении номер личного секретаря, я составила в голове примерный диалог и набрала номер.

Разговор все же состоялся. С непониманием ситуации, недоверием со стороны незнакомой девушки, что говорит, на взгляд Кристин Роуд, полную чушь. Как доказательство, я сфотографировала Преображенского на телефон и отправила этот снимок секретарю. Больше она не возражала. Молча поблагодарила и повесила трубку.

Ее голос мне показался очень грубым и резким. Такие обычно принадлежат заядлым курильщицам в возрасте. Может, так оно и есть…

Телефон Преображенского стал разрываться на части от множества звонков. Мужчина ничего не слышал, почти не дышал… И это странно.

Дотронувшись до его лба, я ужаснулась — жар и очень сильный.

Я тут же подскочила на месте, выбежала в коридор, согрела чайник и высыпала в чашку последний пакетик лекарства. У медиков в сумке всегда что-нибудь есть — что-то вроде привычки.

На вкус, как лимонная гадость.

— Александр Сергеевич! — Позвала я начальника, но тот не реагировал, — Александр… да что с вами делать. А ну вставайте, кому сказала! Разлеглись тут, как у себя дома!

Я гаркнула так, что мужчина мгновенно подскочил на месте, теряясь в пространстве.

— Вот же… Что происходит?

— У Вас жар. Вам домой надо. Выпейте, станет легче.

— Что это за гадость?

— Температуру собьет временно. Вызывайте такси. Вы не в состоянии работать. Встречи все отменены. Я звонила вашему секретарю, все объяснила…

— Что ты сделала?

Из-за тяжелого состояния я так и не смогла понять, разозлился он или просто удивлен. Пришлось все рассказать. Мужчина тяжело вздохнул, встряхнул головой, попытался сфокусировать взгляд, но ему это так и не удалось.

— Я сейчас помру, — прошептал начальник, упав головой мне на колени, — как хорошо-то… У меня свой водитель… Позвоните ему, он знает, куда ехать…

— Александр Сергеевич!

— Подождите… Я сейчас встану… Сейчас… Еще немного…

Его руки тряслись, пульс учащенный, высокая температура, одышка, но хрипов нет, кашля тоже. Вирус? Интоксикация на фоне отравления?

— Вас тошнит?

— Да, но это из-за головокружения. Черт. И Виктор в Германии… Так не вовремя все.

— Вызовите заместителя… У вас же должен быть заместитель…

— Должен. Но я вчера его уволил. Эта скотина обворовывала фирму. Сейчас он под следствием вместе с еще десятком сотрудников. Развелись крысы…

Мужчина нашел в себе силы поднять голову, откинуться назад, разглядывая мутным взглядом потолок своего кабинета.

— Кстати, как вы? — Я не совсем поняла вопроса, но начальник продолжил, — вам точно помощь не нужна? Я имею в виду, что вас затопили.

— Все хорошо, я справлюсь. Вам надо к врачу…

— Мне надо домой, в кровать…спать… Это все, что мне надо…

Внезапно зазвенел телефон — личный водитель уже здесь. Осталось только поднять Преображенского с дивана и каким-то образом довести до машины. Я помогла мужчине надеть пиджак, быстро собрала вещи, которые он назвал, в его портфель и вышла вместе с ним в коридор.

— Вы уверены, что вам не нужен врач?

— Вы врач, вот вы и лечите… — он хотел пошутить, но вышло криво.

— Я стоматолог, вы же знаете. Я не имею права вас лечить.

Преображенский внезапно взял меня под руку, прижимаясь плотнее. Еще немного, и его голова легла ко мне на плечо. Было видно, что человеку очень плохо, что еще немного, и он уснет прямо здесь, в лифте. Как я могу просто взять и оставить его в таком состоянии?

Кое-как выйдя из здания, я заметила черный мерседес с нужным мне номерным знаком, с трудом и помощью водителя посадила Преображенского в машину и приказала ехать в ближайшую больницу.

— У семьи Александра Сергеевича есть личный врач. Я отвезу его туда, не беспокойтесь. Спасибо за помощь.

Я кивнула в ответ, перекинула через плечо сумку и, понимая, что делать мне в офисе сегодня нечего, ушла домой. Тексты перевести я и в своей постели смогу, за чашкой чая… К тому же как личный помощник я уже точно не нужна.

Впервые за долгое время я оказалась дома одна. Это было так странно… Разложив вещи, я включила ноутбук и стала работать.

Я не ощущала хода времени. Почему-то в этой постели, в этой квартире становилось настолько комфортно, что вставать с этой теплой и мягкой перины никуда не хотелось. Переводы делались быстрее и легче. Словно кто-то подключил меня на прямую к космическому пространству — забытые термины и знания тут же всплывали в голове.

Интересно, как там начальник. Может, стоит позвонить, узнать? Или лучше не беспокоить? Может, он до сих пор спит… А вдруг ему что-то надо? С другой стороны — он очень богатый человек с личным доктором — у него точно все есть…

Поразмыслив над этим еще долгое время, я не выдержала и набрала номер:

— Алло… — голос уставший, сонный. Я точно не вовремя.

— Это Смирнова Мария. Как вы себя чувствуете?

— Намного лучше, — внезапно интонация изменилась. Голос стал более мягким, расслабленным. Мне показалось, что Преображенский улыбался, но это уже мое воображение, — почему вы мне звоните?

— Я хотела узнать, как вы. Видимо, вы сильно заболели.

— Намного лучше, чем утром. — Я не знала, о чем спрашивать, а начальник не знал, что говорить. — Простите, но я очень сильно хочу спать. Мария Олеговна, пока я в больнице, вы можете работать дома, как раньше.

Я подтвердила указ Преображенского и попрощалась с ним, думая, что больше звонить ему не стану. Живой — вот и славно.

Решив сделать небольшой перерыв, я стала дальше разбирать вещи по полочкам, обустраивать комнату и спустя несколько часов огромное помещение стало очень уютным и теплым. Небольшие детали всегда наполняют пространство, именно они создают определенную атмосферу.

На красивой люстре я повесила Ловец снов. Множество перьев слегка раскачивались на весу при небольшом дуновении ветра из приоткрытого окна. На подоконнике появился еще один цветок, на стенах — несколько собственных картин, открыток, что прислали мне друзья из Праги. Разноцветные коробочки скрывали в себе множество мелочей, тканей, ниток, детских вещей и все они красиво выстроились на полках. Тут же стояли флакончики с любимыми духами. На подоконник к цветам я поставила фею со стеклянными цветными крыльями, привезенную из Испании, волшебную палочку из Кингс-Кросс — ее привезла подруга из Лондона и множество других милых вещей. Детские игрушки были убраны, удалось сделать специальный уголок для Ани — надеюсь, ей понравится.

В комнате так же была разложена детская палатка, музыкальный столик и прочие милые и любимые игрушки. Посмотрев со стороны — комната сильно была похожа на «детскую». И, слава Богу, среди всех Аниных вещей, я могла смело положить к себе в кровать собственного большого плюшевого волка, купленного в магазине много лет назад, в детстве, на последние накопленные деньги. Хотя, может быть, это было в институте, на первом курсе… Я уже не помню…

Я решила выделить «Золотую» полку — на ней стояли самые любимые и дорогие для меня книги. Надеюсь, когда Аня подрастет, эти истории для нее тоже будут важны, ведь они безумно интересные!

Любимый томик Д.Р. Толкиена «Властелин колец», тут же поместился Желязне «Хроники Амбера», невообразимый Нил Гейман и сборники его историй. Терри Пратчетт и естественно Ольга Громыко и ее «Верные Враги». Последняя книга зачитана до дыр. В прямом смысле. Я с нежностью погладила корешок «Врагов» наслаждаясь приятными воспоминаниями, и выставила рядом весь цикл «Страж» команды А. Пехова. Теперь я довольна…

А нет… Стоп… Куда же без сказки «Алиса в стране чудес» Л. Кэррола на английском языке… Без нее нельзя.

Довольная тем, как все разложено в комнате, я тут же оделась, собрала вещи и пошла забирать Аню.

— Мама! А можно? — Вокруг нового комплекса был лишь один продуктовый магазин, больше напоминающий музей. Все продукты выложены идеально ровно, овощи выглядели свежими, словно только что сорванные с грядок. Местная выпечка благоухала невероятными ароматами, от которых сводило желудок. Нотки ванили постепенно смешивались с карамелью, вводили в состояние голодного транса. Мягкая, размеренная музыка способствовала тому, чтобы покупатели оставляли свои деньги в кассах за вещи, которые им, по сути дела, были не нужны.

Аня голодным взглядом уставилась на сырок в глянцевой упаковке, который в обычном магазине стоил процентов на тридцать дешевле. Тоже самое относилось и к другим продуктам, но надо отдать должное — в этом гипермаркете были очень редкие товары… А какой у них винный отдел… Я пью алкоголь только по праздникам, но даже такой человек, как я, не смог бы пройти мимо… Горки с шампанским, сухой лед… И все та же располагающая к покупкам музыка.

Осознав, что я совершила ошибку и надо было идти в другой магазин, я видела, каким взглядом Аня смотрела на вишневое варенье, как она облизывалась, проходя мимо плавающей в огромном аквариуме рыбы и тряслась при виде дорогущего сыра… Ну, хорошо, сегодня пируем…

— Мама! Дай сырок! Пазалуста! Дай мне! Дай! — В глазах ребенка появился тот самый блеск, предшествующий наслаждению от еды… Делать нечего, пришлось сдаться.

Совершенно довольная, дочка неслась вперед, к подъезду, полностью измазанная в шоколадной глазури, облизывая сладкие пальчики и пища от удовольствия. Иногда она напоминает мне котенка, который окунул мордочку в сметанку…

— А что ты зелаесь? — У нее не всегда получается правильно выговаривать буквы, но она все равно большая умница, знает уже очень много слов.

— Правильно говорить «Делаешь». Повтори, солнце, — Аня повторила, но не так удачно, как могла, — я готовлю ужин, милая. Садись за стол.

— Давай музыку?

— А давай! Включай!

Аня тут же взяла мой телефон, поставила его в портативную колонку (причем я даже не знала, что та черная штука нужна для музыки, как до этого додумался двухлетний ребенок — загадка), и включила первый плейлист. Отлично! Мельница, фолк, этническая быстрая музыка — то, что надо для поднятия настроение!

Под ритмы барабанов я очищала рыбу, двигаясь в такт музыки, под звуки волынки нарезала овощи. Соус для блюда варился под песни группы Мельница, которые я знала почти наизусть. Все это время мы с Аней пританцовывали, она бегала по кухне с лопаткой, словно с волшебной палочкой и кидала во все стороны «заклинания» на одном ей известном языке. Я расслабилась, ловила ритм и впервые за долгое время получала удовольствие от приготовления ужина.

— Маам! А Тятя тоже будет кушать?

— Какая еще «тятя»? Ой…

— Привет, Мария… Олеговна…

За столом рядом с Аней сидел Виктор. Я так и застыла с лопаткой в руках, облизывая соус с пальцев.

— Вы же… вы же…

— В Германии, да… Кстати, вам очень идет такая одежда, а то все джинсы… джинсы… Кхм… Как начальник?

Я стояла в коротких шортиках и маечке, с распущенными волосами и без лифчика. Ну, не ношу я его дома, я же не думала, что Виктор вернется… Как стыдно-то…

— Нормально. Я ему звонила, сказал, что идет на поправку и велел работать дома. Простите, но вы говорили, что…

— Преображенский подвел, я все отменил и вернулся назад. Его заместителя уволили, моя задача — найти нового. Я все равно должен улететь в Германию, к тому же скоро конференция по моему профилю… А чем это так вкусно пахнет?

Виктор подошел к сковородке и в мгновение ока стал похож на мою Аню, смотрящую на сырок в магазине. Этот голодный взгляд я ни с чем не спутаю.

— Это форель. Медальоны. А здесь овощи гриль, а в маленькой кастрюльке соус к рыбке с базиликом и… Прочими травами… Хотите? Вы, наверное, голодный с дороги? Я сейчас чай сделаю…

Виктор даже кивнуть не успел, а я почему-то зарделась и тут же отвернулась от мужчины, судорожно вспоминая, где тут стоят чашки.

— Они здесь, Мария Олеговна.

— Можно просто Мария, мы же не в офисе, — мужчина был намного выше меня, хотя раньше я этого не замечала. Дотягиваясь до отделения с чашками, он оказался очень близко к моему лицу. От него вкусно пахло. Странный аромат… Очень… Как бы это сказать… Свежий? Думаю да — запах хвои, леса… Я тоже себе такой хочу, — если хотите, у меня есть вязаный чай. Я видела, что на полке стоит прозрачный чайник…

— Вязаный чай? Это тот, что вы пили в офисе тогда? Давайте его, я не против.

На самом деле чай — прекрасный предлог спрятаться в комнате и переодеться. Первым делом — бюстгальтер, затем уже все остальное. Шорты переодевать не стала — все же они домашние и не такие уж откровенные, как те, что некоторые дамы носят на улице. Все прилично!

Волков тут же бросил взгляд на мою грудь, слегка ухмыльнулся, но промолчал. Я же покраснела еще сильнее.

Аня с интересом наблюдала за тем, что происходит. Она помогала расставлять тарелки, точнее просто возила их по поверхности стола, а Виктор удивленно ловил их при малейшем намеке на вандализм. Вскоре перед нами стояли блюда, наполненные рыбкой, овощами. Все это благоухало невероятными ароматами, от которых сводило желудок. Аня получила порцию без специй и косточек.

— Очень вкусно, Мария. Всегда так готовите?

— Нет, — призналась я, — сегодня решила отметить расстановку вещей и завершение проблем с переездом. Пусть это все и временно. Скажите, с начальником такое часто происходит?

— Нет, — Виктор задумался, наблюдая за тем, как распускаются цветы в прозрачном чайнике, — с тех пор, как вы ему все в лицо высказали.

— Что? Ну, уж нет, не надо на меня сваливать его физическое состояние. Я лишь сказала то, что думаю.

— Он вам не нравится? — Волков как-то странно посмотрел на меня — с интересом, удивленно, будто не верил в то, что сказал сам.

— Затрудняюсь ответить. К тому же, я не люблю сплетничать.

— Понятно… Я и не собираю сплетни, я спрашиваю ваше мнение, Мария. Но вы правы, в такой чудесный вечер не стоит говорить о работе. Как вам комната?

Мы спокойно сидели за одним столом и кушали. Виктор интересовался моей работой, текстами и переводами, сказал, что теперь будет намного легче все обсуждать, не используя почту.

— Я запуталась, Виктор Сергеевич…

— Можно просто Виктор, мы же не в офисе, Мария, — улыбается, хоть и видно, что устал.

— Хорошо, Виктор… Так объясните мне. Вы ведь не куратор. Я имею в виду, что вы не заведуете отделом, который отвечает за наполнение, структуру и тексты, что размещаются в сети? Рекламные статьи — не ваш профиль, ведь так?

— Есть такое… — Мужчина засмеялся, явно наслаждаясь моим недоумением.

— Тогда почему я должна была все время вам направлять файлы? Это же лишняя работа…

— Лишняя, но вы именно мне написали об ошибках в наших текстах. И так как контакт уже налажен, я решил общаться напрямую. Так проще. К тому же вы любили отправлять файлы глубокой ночью, когда я сам работал. Для меня это удобно. И отвлекает от основного направления…

— И что же за основное направление? — Аккуратно поинтересовалась я, надеясь, что это не сочтут за грубость.

— А это тайна, покрытая мраком.

Намек понят — не лезу. Я ни в коем случае не обиделась, все же мы не друзья, не родственники и даже не близкие знакомые. Мы чужие люди, которые по странным обстоятельствам стали жить под одной крышей.

— Любишь рыбку? — Виктор с интересом наблюдал за Аней. Дочка отложила в сторону приборы и с безумным аппетитом поглощала заветную пищу, слегка причмокивая от удовольствия, — глядя на тебя, еда становится еще вкуснее…

— Люблю! — Ответила Аня, улыбаясь набитым едой ртом.

— Не разговаривай, когда кушаешь, — заметила я, — иначе можешь подавиться, и тебе станет плохо. Вначале прожуй, а потом уже отвечай на вопросы, хорошо?

Дочка просто кивнула в ответ и продолжила есть.

Я не знала, о чем разговаривать с Виктором. Если честно, для меня это очень непривычно. К тому же я не знаю, как поднять вопрос о разделении обязанностей. Точнее, я не совсем понимаю, что мне можно делать, а что нельзя, ведь по сути дела я снимаю комнату за гроши, прекрасно понимая, что общая сумма аренды намного больше. Но если подумать, он ведь сам обозначил такую цену… Хотя Виктор прекрасно знал, что с финансами у меня большие проблемы…

Вопрос с посудой решился сам собой. Я собрала тарелки, но до раковины не донесла. Виктор перехватил посуду и поставил все в посудомоечную машинку.

— Вы готовили, спасибо за ужин, — поблагодарил мужчина, — все было очень вкусно.

Затем он ушел к себе в комнату, стал с кем-то разговаривать, и через мгновение я услышала отчетливый стук клавиш ноутбука.

Все время работает… Интересно, что у него за должность?

— Мама! — Голос Ани был достаточно громкий, — Мались и кайся! Мались и кайся!

— А, Малыш и Карлсон? Хорошо, давай посмотрим мультик. Но только немного! А затем идем чистить зубы, мыться и спать! Хорошо?

— Ага! — Аня радостно выбежала из-за стола, тут же прыгая на кровать в нашей комнате, и с нетерпением стала ждать мультик…

— Молись и кайся? — Виктор с ужасом выглянул из-за двери.

— Она еще не все звуки правильно произносит. Это мультик такой — Малыш и Карлсон.

Виктор ничего не ответил, только посмеялся и закрыл за собой дверь.