Не ошибись с выбором

Глава третья

— Слушай, а ты когда в последний раз была на свидании?

В отделе продаж как всегда кипела жизнь. Вместо перерыва на обед, я спустилась к Тихоне с Линой. Девочки прислали сообщение с приглашением выпить чай с конфетами в сугубо женском коллективе. Я не против, я очень даже за! К тому же от научной статьи уже голова идет кругом.

— Очень давно… — вопрос застав врасплох. И только после того, как он был озвучен, я осознала, что уже очень давно ни с кем толком не общалась. Даже в кафе не ходила… — Больше семи лет…

— ЧТО-О? — Лина поперхнулась чаем, с ужасом уставившись на меня, — ты сейчас шутишь? С ума сошла?

— Маша! Ты чего это? — Даже Тихоня удивленно открыла рот, поправляя сползшие с переносицы очки. — Молодая, красивая девушка! В самом расцвете лет! А ну быстро пошла с кем-нибудь в кафе, хотя бы просто поболтать там, мило пофлиртовать, для начала!

— Если честно, я и сама забыла о том, что уже давно ни с кем не была на свиданиях…

— Так, это конечно не мое дело, но, — сейчас Лина задаст один из своих бестактных вопросов, от которых меня всегда бросает в краску, — но когда ты в последний раз занималась се…

— ЛИНА! — Шикнув на подругу, я кивнула в сторону дверей нашего отдела. Виктор Волков, как оказалось, уже довольно давно навострил уши, с интересом слушая чужой разговор. — Ты права, это не твое дело!

— Вы, девочки, не обращайте на меня внимания, — на уставшем лице отразилась улыбка, — я просто тут постою, послушаю… Так интересно, чем отдел занимается на своем рабочем месте…

— Чаи отдел гоняет, — хмыкнув, Тихоня Анна грациозно поднялась со своего места, как бы невзначай показывая все прелести фигуры в обтягивающем платье. Боже, он ей нравится? Хотя Волков, вроде, хороший… Почему бы и нет, — но сугубо в свободное от работы время.

— Начальству так и доложу, Анна.) Возвращаясь к насущному разговору — ваш перерыв уже как пятнадцать минут назад закончился, так что ножки в ручки и бегом по секторам! Ишь, холопы… А с чем чай пьете?

— С конфетами! — Я рассмеялась. Да так громко, что весь отдел, кто еще был на своем месте, обернулся. Виктор тут же покраснел, прекрасно понимая, чем вызвана моя реакция. Его лицо — оно стало таким милым, когда он увидел разноцветную обертку от коробки со сладостями. Внешне всегда серьезный, уставший и загруженный проблемами, мужчина внезапно преобразился. Словно ожил… Бледное лицо покрылось румянцем, в уставших глазах пробежали искры. Внешне похожий на изголодавшегося по крови вампира, Волков тут же взял свободный стул, втиснулся между Линой и мной, с наслаждением наблюдая за тем, как я отрезаю от фруктового тортика большой сочный кусок. — Вам чай наш заварить или тот, что на кухне для сотрудников?

— А ваш, это какой?

Виктор с интересом смотрел на то, как в прозрачном чайнике плавает нечто зеленое, напоминающее чайные листы, связанные между собой. Вот только из самого центра на тонких нитях распускались белые цветы.

— Зеленый, вязанный. Китайский чай «Чистота невесты» — пояснила я, наливая напиток в небольшую прозрачную чашку, — у меня дома много разных сортов. Этот один из любимых. Попробуйте, но в самом начале вдохните аромат… Как вам?

Мужчина с удивлением посмотрел на прозрачный чайник, наблюдая за тем, как распускаются цветы. Потом взял кружку и поднес ее к лицу. Его брови мгновенно поползли вверх, показывая искреннее удивление. Немного попробовав чай, Волков явно остался доволен, попросив написать его название на листе бумаги.

— Очень вкусно. А в сочетании с тортом так даже чудесно.

Я вновь улыбнулась, наблюдая за тем, как в человеке проснулся голод. Он не мог насладиться вкусом еды — ел торт большими кусками, словно через мгновение придется куда-то бежать. Черные, словно смоль волосы, заблестели в свете солнца, лучи которого мягко упали на лицо Виктора. Они отдавали синевой, были растрепанные и вкусно пахли. Этот аромат чувствовался даже на расстоянии. Анна смотрела на Волкова широкими глазами, пытаясь скрыть свой интерес, но у нее плохо получалось. Все, кто видел девушку — поняли, что она заинтересована в Викторе. Это видели все, кроме самого Виктора. Но это и понятно — в его жизни произошел разрыв, предательство… Думаю, ему сейчас не до женщин.

— А в честь чего вы тут собрались? У кого-то день рождение? Вроде по графику еще рано… Я знаю, что первого июня у вас, Лина Анатольевна, праздник, но до этой даты еще есть время…

Ого! Он помнит такие даты? Это очень любопытно. Видимо, для самой Лины это тоже оказалось сюрпризом. Она с удивлением вздернула бровь, тут же косо посматривая в сторону Анны, желая увидеть ее реакцию, но Тихоня — девушка умная. Чтобы она сейчас ни чувствовала — эти эмоции останутся при ней.

— Просто так, — ответила Анна, мило улыбаясь Виктору, — сегодня прекрасная погода, яркое солнце, скоро наступит долгожданное лето. Почему бы не порадовать себя чем-нибудь вкусненьким?

Несмотря на дикое желание понравится мужчине, Аня оставалась собой. Да, ее поведение немного менялось — она краснела, робела, но в тоже время умудрялась флиртовать и делать это красиво, без пошлости.

— Вы правы, Анна Евгеньевна, полностью поддерживаю. Надо к вам чаще заглядывать с проверкой. — Он внезапно замолчал, потом повернулся в мою сторону. С его лица мгновенно исчезла вся доброжелательность. Словно до этого была маска, которую человек примерил на себя ради того, чтобы отвлечься. Страшная перемена — очень резкая. Почему-то внутри все тут же похолодело. Так бывает, когда ты возвращаешься поздно ночью домой и слышишь за спиной шаги… — Но честно признаться, мне правда любопытно, почему такая молодая и красивая девушка так давно не ходила на свидания…

— Потому что мне было не надо, — я не вру, это действительно так, но именно это и пугает. Осознание того, что в моей жизни нет отношений, что нет того, кто защитит.

— А сейчас?

И с чего вдруг такое любопытство? А еще говорят, что мужчины не сплетничают:

— А сейчас я не знаю, что ответить… Думаю, что теперь мне это надо, но я пока не готова…

— Ничего не понял, но за ответ спасибо. Очень вкусный чай, Мария Олеговна. Спасибо за угощение, но мне уже пора. Да и у вас, милые дамы, перерыв давно закончился.

Волков как бы невзначай указал на огромные часы и тут же вышел из-за стола. Двери за мужчиной закрылись, мы быстро все убрали, и офисные помещения мгновенно погрузились в рабочую атмосферу.

Перед глазами все плыло. Буквы сливались в единое целое, и понять что-либо было просто нереально. Дикая усталость, острая боль в шее лишь начало. Я знала эти симптомы — через пару дней не смогу повернуть голову и все из-за отсутствия движения.

Встав из-за стола, я мельком глянула на закрытые двери кабинета, услышала, что Преображенский разговаривает по телефону и принялась разминать спину. Небольшая зарядка при сидячем образе жизни не повредит. К тому же сейчас полезно отвлечься иначе голова просто взорвется.

Внезапно на телефон пришло сообщение:

«Ну, как тебе?»

Лина времени даром не теряла…

В письме была прикреплена фотография молодого мужчины, на вид лет тридцать пять, не больше. Лицо утонченное, взгляд уверенный, но печальный. Аккуратно завязанный шарфик говорил о некой педантичности…

«С какой целью интересуешься?»

Ответ на мое сообщение пришел практически мгновенно, но не от Лины…

«Добрый день, Мария. Мы с Вами не знакомы, но у нас есть общая подруга, Лина. Честно сказать, вы мне понравились, может быть, встретимся? Как насчет чашечки кофе? Меня Аркадий зовут».

Я так и застыла на месте с открытым ртом. Вначале стало неприятно, все же моя личная жизнь — мое личное дело. И никто не имеет права в нее лезть. Но как только буря негодования утихла, я поняла, что Лина хотела как лучше и ничего плохого не сделала. К тому же знакомит с вполне нормальным мужчиной… По крайней мере, внешне… Да и что плохого в том, чтобы пообщаться с новыми людьми за чашечкой кофе?

«Добрый день. Это все немного странно, но я не против пообщаться с Вами. Как насчет завтра? После трех сможете подъехать к кафе Н., на улице К..?»

«Да, давайте там и встретимся. Буду ждать вас!»

Выбрав местом встречи уже знакомое мне кафе Сергея, я была рада тому, что именно в эту субботу бывшая свекровь (даже звучит странно) ведет Аню в парк развлечений. Довольно приятное стечение обстоятельств.

«Оперативная работа!» — сообщение для Лины было доставлено.

«Он хороший, но немного странный. Ты таких любишь, дочь моя!»

«ЧТО-О? В смысле странный? И каких же это я люблю? И с каких пор я твоя дочь?»

«Он не от мира сего, но у него свое дело есть. Недавно расстался с девушкой, но большего я не знаю — скрытный он очень. А «дочь моя», так как я ощущаю себя распутной девкой, что совращает наивную овцу и подталкивает к естественным физиологическим процессам в виде естественного желания продолжить свой род. Ну, ты меня поняла, о чем я.»

«Лина… Ты не исправима!!!»

«Знаю, знаю! Потом все расскажешь! Чмоки)»

Отложив телефон в сторону, я подумала о том, что делаю что-то не правильно. Нормально ли вот так просто взять и согласиться на встречу с совершенно незнакомым человеком? Но с другой стороны я буду в людном месте среди знакомых. И дом близко… И перцовый баллончик в кармане…

Ну, надеюсь, что он не окажется маньяком…

Аркадий маньяком не оказался. Тут я угадала. У входа в кафе меня ждал высокий мужчина, примерно метра два ростом. Утонченная фигура, немного угловатая. Глаза большие, светлые, вроде голубые и волосы русые — блестят золотом в свете солнца. С боку, на шее, повязан шарф — тот же, что и на фото, светло-коричневый, с темной окантовкой. Пиджак сидит ровно, по фигуре. Джинсы светлые, чистые и тоже по росту, хотя с этим должны быть проблемы в плане выбора одежды.

Впервые за долгие годы я ощущала себя воробушком, так как бывший муж был одного со мной роста… А ходила я на каблуках или брала обувь с совсем небольшим подъемом, но он автоматически становился ниже.

— Добрый день, Мария, — голос высокий, ему подходит, — прошу…

Он элегантно подал мне руку, проводил за столик возле окна и тут же позвал официанта.

Сергей, с удивлением обнаружив меня в компании мужчины, тут же отнял у работника фартук, блокнот и занял его место. Делая вид, что мы с ним не знакомы, старый друг принял заказ, отошел немного в сторону и подал мне знак рукой, что «вроде ничего такой, но непонятный». Затем постоял немного и добавил еще один жест, означающий «молодец, мать, наконец-то на свиданку пошла»

Я видела эти жесты, и в голове мгновенно слышался голос Сергея… Хорошо, что я выбрала именно это место — так спокойней.

Разговор с Аркадием я начала спокойно, без давления, но на удивление он оказался безумно скрытным. Но помимо этого, еще и манипулятором. Каждый мой вопрос он переводил на меня, давая о себе очень мало информации и в тоже время вытягивая ее из меня. Я знаю все эти приемы нлп еще с института, но как же это бесит!

— Мир сойдет с ума? — после очередного отказа от ответа, я не выдержала.

— О чем вы? — Он действительно не понял, что я имею в виду.

— О том, что обычно при знакомстве участвуют сразу двое. Я себя ощущаю на допросе с очень умелым психологом, который любые мои попытки узнать о вас что-либо сводит к нулю. Все что я поняла за час общения — вы имеете свой бизнес, связанный с каким-то оборудованием, вы не любите собак и недавно расстались с девушкой. Ничего не произойдет, если вы немного расскажете о себе.

— Про девушку я не говорил… И я не люблю рассказывать, мне больше нравится слушать.

— Мои умозаключения логичны, Аркадий, — не хотела сдавать подругу, но ведь на самом деле догадаться не сложно о его разрыве отношений, — вот вы знаете, что я недавно разошлась с мужем и живу с дочкой, а я о вас совсем ничего не знаю. Это не честно…

Мужчина мгновенно стал печальным. Эта реакция не наигранна, она настоящая. К тому же он первый начал расспрашивать про мою семью, так бы я не стала на первой встрече задавать вопросы подобного рода.

— Мы жили вместе одиннадцать лет, — начал он, взяв в руки салфетку. Пальцы дрожали, нервно разрывали бумагу. Он опустил глаза — было видно, что эта тема для него еще не закрыта, и он до сих пор переживает. Но в тоже время я чувствовала в его интересе ко мне что-то еще… И дело не только в том, что мы оба одиноки… Тут что-то совсем другое…

— Вы были женаты?

— Нет, я не делал ей предложения. Как-то не приходило в голову, да и она, насколько мне казалось из разговоров, не сильно хотела с этим торопиться… Потом, правда, стала говорить о браке, о семье, но я не придал этому значения, — вот это странно, что он не понял намека, хотя, может она плохо намекала, — а потом она сказала, что влюбилась в другого. Мы расстались почти мгновенно, уже через полгода она вышла замуж и сейчас беременна.

— А сколько ей лет, если не секрет?

— Мы одного возраста, через месяц будет тридцать девять.

Словно по щелчку пальцев картинка сложилась в единое целое. В какой-то степени мне стало его жаль, но не из-за того, что его бросили, нет. Из-за того, что он слишком поздно осознал свою ошибку. И сейчас, даже не зная подробностей их жизни, я мысленно принимаю ее сторону. Девушка встретила парня, они влюбились, стали вместе жить. Судя по рассказам, имели общее дело, она многое вложила в их бизнес. И как любая готовая к созданию семьи женщина, она хотела замуж, хотела уверенности в завтрашнем дне, точнее уверенности в том, что она имеет защитника, того, кто сделает очень многое для своей семьи и детей. Не буду говорить, что любая девушка хочет иметь детей — это не так. Но большинство мечтают о ребенке. Женские часы тикают, организм меняется, шансы на продолжение рода резко падают… От Аркадия никаких действий она не дождалась, хоть и неоднократно вела об этом разговор, но мужчина не захотел ничего менять. Странно, что теперь он удивляется, что его бросили…

— Аркадий, — наблюдая за мужчиной, я постепенно осознала истинный мотив встречи, — давайте начистоту. Вы познакомились со мной, зная о том, что у меня есть дочка, так ведь? Лине же рассказала об этом…

— Да, Мария, конечно, я знал. К чему вы ведете?

— К тому, что я не хочу выступать в роли пробного варианта. — Я сама не поняла как, но мой голос резко изменился. — Вы ведь понимаете, о чем я?

Хотелось высказать все в лицо, но это было не нужно. Судя по взгляду, он и так все понял. Его бывшая девушка хотела семьи, она хотела детей. Аркадий был против. И я ни за что не поверю, что она не разговаривала с ним об этом. Смею предположить, что он просто боялся сделать серьезный шаг, думая о том, что все и так прекрасно. Но не для нее. Аркадий был уверен в том, что она никуда не уйдет, но ошибся. Она не просто ушла — она счастлива. Получила желаемое и скоро ее семья станет полноценной. Ему просто интересно — какого это, иметь жену и ребенка. Ему просто хочется понять, что он потерял и что мог приобрести с ней.

Я себя слишком люблю, чтобы тратить свое время на человека, которому на меня, по большому счету, плевать изначально. Да, я ему понравилась внешне, но мотивы, которые побудили назначить встречу, мне не по душе.

— Понимаю, но тут вы не правы. Дело не в том, что вы одинока и с ребенком, а мне просто стало интересно. Все совсем иначе.

— Как, иначе?

Но он не ответил. В очередной раз попытался сменить тему, переведя на меня все стрелки. Его попытки выведать о моих прошлых отношениях успехом не увенчались. Рядовые фразы, короткие ответы ради вежливого общения, которое ни к чему в дальнейшем не приведет.

Я не расстроилась, что так все вышло. На самом деле он изначально мне не понравился. Не возникло того самого чувства интереса к человеку. Аркадий для меня как был, так и остается просто человеком.

Мы еще немного посидели в кафе, потом раздался телефонный звонок, и я поняла, что моя дочка уже скоро будет дома.

— Аркадий, простите, но мне уже надо идти. Анечка скоро приедет домой.

— Давайте я вас провожу, сегодня замечательная погода и мы так мало времени провели вместе.

Странно, мне казалось, что я ему уже не интересна. Я утвердительно кивнула, позволив помочь мне надеть весенний плащ.

Все же Аркадий был очень внимательным и галантным. Этого не отнять. Его движения, манера речи — все говорило о хорошем воспитании. Он подал мне руку, открыл дверь, помог спуститься по лестнице — этакий принц из сказки или старых мультфильмов. Он делал это все так естественно, что его движения не казались наигранными или неуместными.

Подойдя к моему подъезду, он замер, явно пытаясь понять мое к нему отношение. Нет, никаких поцелуев. Это не тот случай.

Я мило попрощалась и открыла дверь, заметив боковым зрением притаившуюся среди деревьев фигуру…

Свекровь… Это плохо.

Войдя в квартиру, я уже знала, что будет дальше. Татьяна Семеновна сделает несколько кругов вокруг дома, чтобы растянуть время и как ни в чем не бывало привести Аню, предложив выпить чай и тихо вывести меня на разговор…

Именно так все и произошло. Несмотря на то, что эта женщина была чрезмерно болтлива, она разговаривала на совершенно посторонние темы, рассказывая о жизни незнакомых мне людей. Постоянно жаловалась на свое плохое здоровье, которое действительно было не самым лучшим в ее годы, правительство. Принимая образ жертвы, она никогда не обсуждала действительно важные темы, но всегда… ВСЕГДА подмечала детали и лезла со своими правилами в мою жизнь. Я ничего не хочу сказать плохого о свекровях в целом. Все люди разные, и многим моим подругам безмерно повезло встретить мужчин с очень хорошими, безумно интересными и многое понимающими мамами, но это не моя история. Мы не сошлись в одном моменте — она безумно, БЕЗУМНО любила убирать за своим сыном. Доходило до абсурда, когда мы с бывшим мужем уходили гулять, а она без разрешения приходила в квартиру и наводила в ней свои порядки, раскладывая вещи любимого сына по полочкам, трогая при этом и мое белье. Я ненавижу, когда вторгаются в мое личное пространство, терпеть не могу, когда просишь прекратить поступать таким странным образом, но человек в ответ соглашается и все равно делает по-своему. Сейчас я понимаю, что была не права и поступала не правильно, понимаю, что еще тогда нужно было послать все к чертям и уйти. Но нет же! Юношеский максимализм, паталогическая любовь к человеку и вера в лучшее свое дело сделали. Мои попытки приучить бывшего мужа к порядку оказались на корню провальные. А потом он говорил, что убирал все сам, хотя в квартире отчетливо витал аромат духов его мамы… После этого мы обычно ссорились, он резко прекращал разговор, тут же обнимая меня за плечи и просил прощение. Говорил, что не хочет ругаться, что любит…

И я, как дура, все прощала…

И сейчас, после рождения Ани, находясь в моем, пусть и арендованном, доме, Татьяна Семеновна все равно пытается хоть где-то, хоть как-то, но что-нибудь убрать. То цветок переставит, то покрывало постирает, то еще что-нибудь сделает, объясняя это тем, что хочет помочь. Вот только ее об этом не просят.

Я смотрю на нее и понимаю, что мне ее жаль. Я вижу перед собой человека, который на протяжении всей жизни был никому не нужен. Ради любимого сына она оставила прошлую жизнь и переехала в совершенно чужой город, а он, как выяснилось, постоянно ее обманывал, тянул деньги, врал… По первому зову своего младшего сына, она тут же бежит на помощь, и он этим пользуется. Он знает, что мама его не бросит и звонит ей только тогда, когда у него что-то случается.

Когда родилась Аня, и я осталась одна, Татьяна Семеновна стала помогать. Но не из-за того, что ей, не дай Бог, меня жаль, а из-за того, что моя дочка безумно похожа на ее сына. Почти точная копия… Она помогает из-за того, что ее неразделенная любовь к сыну нашла отклик в маленькой девочке. Помогает из-за того, что ей стыдно за то, что сделал ее сын. И дело не в том, что он изменял мне с замужней женщиной, когда я была беременна, нет. Ей стыдно за то, что он бросил своего ребенка. Аня не видела отца с тех пор, как ей исполнилось три месяца.

И вот сейчас, сидя на кухне, Татьяна Семеновна планомерно подбирается к интересующей ее теме. Она прекрасно поняла, что я была на свидании, но она не знает, что этот человек мне не понравился. Пусть так и останется.

— Маш, — резкая перемена в голосе, — я все же хотела с тобой кое о чем поговорить. Все откладывала этот разговор, откладывала, но ты ж меня знаешь, старуху, Господи, мне ж не усидеть на месте. Так вот, о чем я… Ты меня только послушай, пожалуйста, внимательно. Я женщина в возрасте, на своем веку многое повидала. И была в похожей ситуации — осталась с Виталиком. Я же рассказывала, что его отец нас бросил, пить начал…

Она еще долго ходила вокруг да около, но я привыкла к этому потоку информации, фильтруя его и отключаясь минут на пять. Я прекрасно понимала, что суть вопроса будет высказана в самом конце, а сейчас — попытка отвлечь.

— … От генов, видимо, не уйдешь, каков отец, таков и сын… Ой, Маш, кто же знал, что так получится, — ну давай, задавай уже свой вопрос, я уже знаю, о чем ты начнешь рассказывать. Уверена, что сейчас все подойдет к тому, что ее Виталик самый лучший, что он ошибся, пока не понял, что сделал, но скоро исправится, — я же когда одна осталась, долго ни с кем не встречалась. Все никак найти не могла. Да и кому мать одиночка с сыном нужна, с маленьким. Понимаешь, вроде и встречалась с мужчинами, да Виталю моего они не принимали — чужой же, кто чужого полюбит… — Зараза, словно зомбирует, да говори уже! — … Нет лучше родного отца, Маш. Подумай об Анечке, как же она…

— Стоп! — Я не выдержала, собрала все силы, чтобы не повысить голос, и спокойно, без лишних эмоций, продолжила разговор. — Я не запрещаю Ане общаться с ее родным отцом. Мы живем в пригороде, а не за тридевять земель и то, что ее отец плевать хотел на ребенка, меня уже не касается. Я не собираюсь вгонять свою жизнь в гроб и тратить ее на человека, который этого не заслужил. Я понимаю, что мы говорим о Вашем сыне и понимаю, что мои слова Вам неприятны. Поэтому больше не поднимайте этот разговор, и моя личная жизнь касается только меня. И обсуждать ее я ни с кем не намерена.

— Да, да… Ты пойми, Маша. Я не оставлю Аню, какой бы ты ни была, я буду помогать, только попроси. Я всегда приеду, будь в этом уверена.

«Какой бы я ни была?» Эти слова мгновенно врезались в мозг. Она сказала их так, словно я делаю что-то ужасное… Как же это… Все раздражает.

Иногда после ее прихода, я ловлю себя на мысли о том, что после этой женщины, после ее вмешательства, я правда не стану ни с кем встречаться. Как же я этого боюсь… Как страшно довериться… Снова поверить…

Я ведь все поняла, когда любовь к человеку прошла. Здраво оценив его действия, то, как мы познакомились, я осознала, что все шесть лет меня обманывали. Что все это время ему была нужна не я… Что он и его мама приезжие, что он много раз намекал на то, как здорово жить всей семьей вместе… Я оказалась слепой дурой, не способной разглядеть истину, а он — банальным альфонсом. Красивые ухаживания, огромные букеты, золотые украшения, техника… Все это было до свадьбы, но после, поняв, что у меня ничего нет, что квартира, в которой я жила в своем городе не моя и полностью принадлежит другому человеку — он резко захотел детей. Видимо надеялся, что что-то да обломится. Но как только я сказала, что ради брака отказалась от наследства, интерес ко мне как к человеку резко пропал. И то, что я уже беременна, ему было откровенно плевать. И то, что беременность была с проблемами — тоже плевать. Я не понимала, что происходит, а он быстренько нашел себе другую. Но надо отдать должное — эти люди — два сапога пара. Что она изменяла своему мужу, что он беременной жене. Думаю, они друг другу очень подходят, и я надеюсь, что они будут жить вместе еще очень долго. Ибо считаю сущим наказанием для хорошего человека встречаться с подобной мразью. Но самое ужасное то, что больше всех страдает Аня. Она пока этого не понимает, но уже с младенчества не видит отца и растет в неполноценной семье…

И я считаю себя виноватой. Виноватой в том, что не ушла. В том, что позволила себя обмануть, что не была способна разглядеть истину, что верила каждому слову, каждому оправданию и обещанию… Всему верила, без тени сомнения в том, что «мой Виталик самый лучший».

И сейчас, вместо того, чтобы развиваться в своей профессии, я сижу на шее у родной мамы, не способная себя прокормить, не способная самостоятельно снять квартиру в свои двадцать шесть лет.

И от этих мыслей мне становится жутко, ведь совсем рядом бегает моя Анечка… И ведь ее могло бы и не быть…

Проводив свекровь, я закрыла дверь, поцеловала дочку в щеки, обняла как можно крепче и расплакалась. Аня смеялась — я щекотала ее. Она убегала от меня и не видела заплаканных глаз. Именно такие моменты помогают сдержаться, но как только наступила ночь, как только Аня легла спать, все, что тревожит, вернулось в тройном размере.

Закрыв себя в душевой кабине, я включила сильный напор и просто стояла, без движения, ощущая, как горячая вода обволакивает все тело, как соленые слезы попадают на трясущиеся в истерике губы. Чувствовала эту мерзкую дрожь во всем теле и неуверенность в себе и своих силах.

Что, если я действительно так и останусь одна? Как справиться со всем этим одной? Как вернуть долг маме, поднять ребенка и самой не загнуться? Казалось бы, жизнь только начинается…

Выключив воду, я вышла из душа, ощутила головную боль, что всегда возникает после того, как я плачу, еле дошла до кровати и упала на нее, даже не понимая, где подушка, а где одеяло…

Вспоминая прошлое, я понимаю сейчас, что во многом была не права. Слепая вера — фатальная ошибка. Но честно сказать, хозяйка из меня была так себе. Я не сидела дома — училась, работала… Времени на уборку, стирку оставалось очень мало. Плюс ко всему привести в порядок арендованную квартиру со сломанной мебелью, куда толком не влезают все вещи — очень сложно. Помню, были моменты, когда денег не хватало даже на хлеб. Я собирала мелочь по сумкам, чтобы доехать на учебу. Я была глупой студенткой, не приученной к порядку, он был человеком без высшего образования, с неимоверным талантом вешать лапшу на уши. Но тем не менее, мы мечтали о светлом будущем, хотели иметь свой собственный дом с участком…

Я не понимаю, как могла так поступить со своей жизнью. Я ведь видела, что он за человек, но почему-то все его ошибки, все препятствия на пути, все трагедии и неприятности воспринимала не как пинок вселенной под собственный зад, а как проверка наших отношений на прочность.

Я сама виновата. И сама создала себе проблемы…

— Ну, у тебя и видок, — Тихоня с удивлением рассматривала мои круги под глазами. Спросив, свободен ли Преображенский, она вошла в кабинет с поручением от руководителя отдела. Буквально через пять минут она выскочила в коридор, явно заинтересованная узнать подробности моего свидания, — я так понимаю, что у тебя была бессонная ночь?

— Не правильно поняла, Тихоня, не правильно. Свою ночь я провела в родной постельке, но не одна… — Анна тут же замерла, не веря своим ушам, — а в компании истерики, неуверенности в себе и самобичевании…

— Да ну тебя! — Анна даже шикнула, — Лина тебе свидание устроила для того, чтобы ты расслабилась, но у тебя все как всегда через зад…

— Свидание? — Двери кабинета Александра Сергеевича распахнулись, и начальник с интересом застыл в проходе, застав наш разговор на самом интересном, — и как избранник?

— Жив, здоров. — Буркнув, я сделала вид, что работаю, хотя на самом деле готова была провалиться сквозь пол, куда-нибудь пониже, желательно в подвал…

— Ну, надеюсь, вы хорошо провели время?

— Ага, так хорошо, что проревела всю ночь… — ну вот кто тянул ее за язык? Зачем Анна это говорит при Преображенском? Начальник даже в лице изменился. Вон, смотрит так пристально… Странно, мне не по себе…

— Я не из-за него страдала, так что прошу не распускать ложных слухов!

— Здорово, что мы разобрались в недопонимании, но мне нужно работать, — заметил начальник, — и я того же требую от своих сотрудников, Анна Евгеньевна. Не отвлекайте Марию Олеговну, а то она опять ядом плевать начнет, еще не дай Бог меня отравит…

— Простите, Александр Сергеевич.

Девушка тут же развернулась на каблуках и юркнула в двери открытого лифта, кивая мне напоследок головой, в знак того, что разговор не окончен.

— Вас ждет допрос с пристрастием, судя по реакции подруги, — спокойно заметил мужчина, — пройдемте в кабинет, Смирнова.

В кабинет, так в кабинет… Мне сейчас уже все равно.

— Вы подумали над моим предложением?

— Так еще не прошла неделя…

— Вы хотя бы пытались думать, или были заняты свиданием с истерикой и самобичеванием под луной?

— Я вас прошу, не надо меня сейчас обижать или пытаться как-то вывести из себя. Единственной возможной реакцией на все это будет очередные слезы и сопли. А я очень устала плакать… — не было сил даже говорить. И судя по тому, как Преображенский смотрел в мою сторону, он прекрасно понял, что сейчас меня трогать нельзя, — я обязательно взвешу все За и Против, но не сегодня…

— Я предлагаю вам должность секретаря, Мария. Не личного помощника. Я не успеваю разгребать бумаги, и мне нужна помощь. Наши с вами отношения сугубо рабочие и меня это устраивает. После того разговора я понимаю — ждать от вас чего-то неординарного и непристойного не нужно. Зарплата будет не такая высокая, как у личного помощника, но всяко лучше той, что вы получаете с текстов… К тому же часть статей, не относящихся к медицине, можно перенаправить на другие светлые умы. Вот договор.

Прочитав досконально каждую строчку, я не увидела никакого подвоха. Все было составлено четко, по пунктам… И зарплата действительно была выше ожидаемого…

— Вам кофе с сахаром или без?

— С сахаром. Черный. Одна ложка. И сливки… — Преображенский ни как не отреагировал на мои слова, но зато тут же отдал стопку бумаг с распоряжением и как-то само собой вновь перешел на «ты» — Отнеси в отдел статистики на подписи. Скажи — срочно. Пусть при тебе все сделают. Возьми у них данные по закупкам товара за прошлый год, подсчеты по фирмам-поставщикам, так же отчеты по ремонтным работам на производстве. Принеси все мне.

— Поняла.

— Только кофе сделай сначала.

Как и просили — сахар, сливки… крепкий… Приготовив кофе так, как умею и люблю сама, я отнесла чашку в кабинет, поставила ее на серебряный, очень красивый поднос, забрала бумаги и умчалась с поручением.

Это все так странно и непривычно. Никогда раньше не работала секретарем, надеюсь, что получится. К тому же, это всего лишь на два месяца, пока не найдет компетентного сотрудника. Зато мне денежный бонус.

Отдел статистики находился на четвертом этаже. Люди были полностью погружены в работу, о чем-то перекрикивались, вечно спорили. Один мужчина не выдержал — резко встал со своего места, смерил меня уничтожающим взглядом, когда я застыла в дверях, достал из мятой пачки сигарету и, опустив широкие плечи, вышел в «курилку».

— Тебе чего? — начальник отдела, казалось, меня даже не заметил, но после пояснения ситуации, посмотрел в мою сторону с куда большим интересом. Оценивал, гад, вид и сзади и спереди, — подписи значит… Я занят, приди позже, милая.

— Во-первых, ко мне следует обращаться на «Вы». Во-вторых «милая» — оставьте своей любовнице или жене. Тут как выберете — след от обручального кольца на вашем пальце еще свежий и любая женщина это мгновенно заметит. И в третьих — отказав мне, разбираться и объяснять причину будете лично Александру Сергеевичу — мило улыбаться и выпрашивать вас делать свою работу и выполнять приказ сверху я не намерена. Подписи!

Аккуратно сложив все бумаги на широкий стол, я спокойно ждала, когда работа будет выполнена.

Отдел статистики славился своим отношением к высшим чинам и срокам. Как бы парадоксально ни звучало, но отдел статистики, по статистике, никогда не сдавал работу вовремя, чем сильно злил Преображенского. У него в кабинете постоянно идут споры на эту тему.

Собрав все бумаги, я вежливо поблагодарила за выполненную работу и тут же пошла в сторону лифта, параллельно думая о переводе статьи.

— Судя по всему, вас повысили, — в дверях застыл Волков, с кем-то беседуя по телефону. Обратив внимание на папки в моих руках, он все сразу понял. Я лишь пожала плечами и мило улыбнулась.

Наблюдать за Виктором со стороны было интересно. Его внешний вид всегда был в какой-то степени небрежен, но это больше из-за постоянной работы и полного отсутствия времени на себя, нежели лени. Все же интересно, кем он работает. v Так и забыла спросить у девочек. Если задам ему этот вопрос — сильно он разозлиться? Судя по внешнему виду и усталости — его лучше лишний раз не трогать…

— Вы так на меня смотрите, со мной что-то не так? — Мужской голос вывел из состояния транса. Кажется, я нагло уставилась прямо в его глаза, — Мария Олеговна, с вами все в порядке?

— Ой, я не специально, — ну что еще можно сказать в подобной ситуации? — Простите, просто задумалась.

— Я был в отделе продаж, — кажется, я догадываюсь, о чем сейчас пойдет речь, — там идет бурное обсуждение вашего свидания… Девушки действительно такие сплетницы…

Я сникла, печально опустив голову. Не люблю, когда меня обсуждают.

— И как все прошло?

— Так себе, если честно. Больше с этим человеком я не соглашусь на встречу. А почему вы интересуетесь?

— Любопытство взяло верх, только и всего. — Волков устало улыбнулся, посмотрел на часы, но от темы разговора так и не ушел. — Если не секрет, в чем причина вашего отказа?

— Не люблю, когда со мной играют.

— Эта фраза слишком широко трактуется, Мария Олеговна.

— Если коротко, от мужчины ушла женщина. Вместе они прожили одиннадцать лет. Она быстро вышла замуж и ждет ребенка.

— И при чем тут вы? — Видимо девочки не такие и сплетницы, раз не сообщили ему самое главное.

— При том, что я мама одиночка. Прекрасный вариант почувствовать себя в кругу полноценной семьи и примерить на себя роль отца и главы. Повторюсь — я не люблю игры.

— Теперь понял. Кстати, как там Аня?

— Хорошо, сегодня взяла мою гитару и притворялась суперзвездой. Соседи были в шоке — все происходило примерно в шесть утра.

— Забавная она у вас… Ладно, мне пора. Увидимся еще.

Волков вышел этажом ниже, а я так и застыла в дверях, соображая, откуда этот человек мог узнать имя моей дочки. Получается, что он знает о девочке, но… Ладно, видимо, услышал девочек в отеле. Интересно, что они говорят обо мне за спиной? Хотя лучше этого не знать — живее буду.

Внезапно на телефон пришло сообщение. Очень странное и не совсем… Обычное…

Странно, номер не знакомый, к тому же…

Открыв текст, я изумилась его содержанию:

«Привет, Маш. Помнишь меня? Я Сережа Андреев. Мы с тобой учились в школе вместе.»

«Привет, Сергей. Да, помню. Ты вечно бил меня портфелем по голове в начальных классах. Такое не забыть.»

Внезапно сообщение пришло в социальной сети. Бывший одноклассник сделал запрос в друзья. Странно, что ему надо? Может, проблема с зубами? У меня до декрета стояло объявление, что я работаю стоматологом…

Ответив на заявку положительно, я тут же открыла страницу Сергея и удивилась. Прежде щупленький мальчишка превратился в самого настоящего качка. Рельефная грудь смотрела на меня со всех фотографий, затем, на втором месте, шли красивые, накачанные руки и как бонус к этой красоте — накачанные ягодицы. Было несколько фотографий с непонятных конкурсов, в которых я ничего не понимаю. Там бывший одноклассник был весь намазан маслом, блистал в обтягивающих плавках и выглядел очень даже… кхм…красиво. Словно с обложки современного журнала или того самого плаката, где обаятельный красавчик рекламирует нижнее белье одной очень известной марки.

В моей голове возникла лишь одна мысль: «Ух ты!»

Открыв вкладку сообщений, я тут же увидела текст весьма неожиданного содержания:

«Привет, Маш. Как у тя дела? Понимаю, что мое сообщение для тебя неожиданно, но я увидел, что у тя в статусе больше не стоит, что ты замужем. Может, сходим куда-нить? Просто пообщаемся, вспомним молодость, посмеемся над тем, как я был безответно влюблен в тебя и всячески пытался привлечь внимание.»

Хм. Не люблю, когда так сокращают текст, но сейчас так многие делают… В принципе… Такой красавчик… Почему бы и не пойти с ним куда-нибудь?

«Очень сложно понять, что человек влюблен, когда он со всей дури бьет рюкзаком по спине, наполненным учебниками. Но внимание ты мое точно привлек. Давай встретимся, я не против. Как тебе кафе…»

На этот раз я поняла, что хочу суши. Уже очень давно не возникало желания насладиться нежнейшей Филадельфией, тем более в такой приятной компании… Интересно, а он в курсе, что у меня есть дочка? Надо поставить в информации, что дети есть. Сразу отбросит ненужное внимание, и гадать не придется, а уж если начнет возмущаться, что я промолчала, отвечу, что лучше надо было информацию собирать. В сети все есть и даже больше, чем надо.

«Ахаха, да, ты права. Я себя как дебил вел. С кем не бывает) Согласен на суши, буду ждать на месте! Не опаздывай, малышка».

Не опаздывай? Малышка? К сожалению, через сообщения не понять, с какой интонацией были произнесены слова, но в данный момент я ощутила себя некой девчулей, лет этак шестнадцати… Ладно, посмотрим. Может он просто волнуется, поэтому и пишет такие слова. В период волнения я сама чушь несу.

Выполнив все поручения, вновь сварив начальнику кофе, я зашла к нему в кабинет и немного удивилась.

Впервые за все время я видела Преображенского настолько сильно погруженного в работу. Судя по всему это его привычное состояние, просто я редко присутствовала в кабинете. Мужчина выглядел безумно уставшим. Он внимательно читал документы, что-то резко вычеркивал, явно злясь на содержание текста. Разминал переносицу пальцами, с силой мотнул головой и вновь надел очки в тонкой оправе.

— Вы уже закончили? — голос тихий, немного с хрипотцой. Глаза красные от напряжения.

— Да, я сделала все, что вы просили. Перевод и редакция уже отправлены куратору на почту. Та часть, что одобрена, уже в отделе. Еще будут поручения на сегодня?

— Во сколько вы забираете Аню из садика?

— В семь часов обычно. Могу в восемь, а что?

— А у вас есть возможность попросить сегодня подменить вас? Вы нужны мне, Мария Олеговна. Эти бумаги должны остаться здесь, в кабинете.

Позвонив маме, я объяснила ситуацию, и она согласилась забрать дочку. К тому же, они уже давно не виделись, и это будет замечательная прогулка перед сном.

На столе перед Преображенским лежало очень много файлов и документов. Их нужно было рассортировать по папкам. Отдельно поставщики, отдельно заказчики. Так же в сторону шли транспортные фирмы и курьерское обслуживание.

Странно, что Преображенский хотел заниматься подобной работой. И странно, что все эти отчеты не должны видеть другие сотрудники.

— Можно спросить?

— Можно, Мария Олеговна.

— Почему вы не доверите эту работу бухгалтерам? Я это спрашиваю не по тому, что не хочу этим заниматься, мне просто интересно…

— Потому что не доверяю. И потому что, начиная уже сейчас, я проведу чистку сотрудников. Уволю всех нахрен…

Вызвав к себе на ковер управляющего отделом продаж, трех бухгалтеров, Волкова и еще примерно с десяток сотрудников, я стала свидетелем достаточно познавательной сцены.

Недоумевающие сотрудники с подозрением смотрели на всех, кто присутствовал в кабинете. Особенно их смущала удвоенная охрана, которая внушала всем страх одним своим видом и сотрудники полиции. Волков при этом стоял в стороне и судя по выражению лица уже знал, что произойдет. Он подошел к одному из полицейских, что-то шепнул на ухо. Мужчина еле заметно кивнул и проговорил в рацию непонятные, трудноразличимые с моего расстояния слова.

— Александр Сергеевич, — низкая, слегка полная женщина не выдержала долгого молчания, — по какому поводу вы нас собрали?

— Семен Павлович, все готово?

Мужчина в форме утвердительно кивнул головой. Его мощная шея при этом даже не напряглась. На лице не появилось ни одной эмоции — сплошное безразличие.

— Отлично! Раз мы все в сборе, начну с самого главного? Вам вначале какую новость сказать? Хорошую или плохую?

Преображенский изменился внешне. Несмотря на то, что он продолжал улыбаться всем своей дежурной улыбкой, аура в кабинете резко изменилась. Стало холодно. Люди боялись, переглядывались друг с другом, пока один из сотрудников не ответил:

— С плохой…

— Пока что вы не уволены, — сказав это, на лице Александра Сергеевича появился самый настоящий оскал хищника. Тут даже мне стало жутко. Внешне обворожительный, обаятельный мужчина, который нравился многим женщинам, изменился почти мгновенно. Он был злой. Точнее сказать — в ярости.

— Тогда какая хорошая новость? — Еле слышно спросил все тот же сотрудник, роняя при этом папку с бумагами. Люди замерли, не в силах что-либо сказать. Я вообще не понимала, что происходит.

— Хорошая новость в том, что вы все помещаетесь под стражу, по обвинению в хищении в особо крупных размерах, в сливе информации конкурентам и шпионаже. В этой комнате находятся все, кого я подозреваю. И хорошая новость заключается в том, что если кто-то здесь все же не виновный, он останется в фирме и продолжить работать дальше… Виктор! Семен Павлович!

Волков забрал документы у Преображенского, представитель власти не позволял людям даже надеяться на то, что у них есть шанс сбежать. Этот двухметровый амбал занимал собой весь проход. Его мощные руки напряглись, показывая то, что он готов применить силу.

Люди запаниковали, стали возмущаться. Поднялся дикий шум, крики и недовольство, с требованием предъявить доказательства. Тут же послышались угрозы с последующим судебным разбирательством и лишь несколько людей стояли в стороне, словно ни в чем не виновные и даже не осознающие, что произошло и что ждет их дальше.

Спустя мгновение в кабинет спокойно вошла вооруженная группа, явно руководствуясь указом Семена Павловича.

— Волков, ты за главного.

Отдав мужчине толстую папку, Преображенский повернулся ко мне и сказал:

— На сегодня все. Вы свободны, Мария Олеговна.

Я молча вышла вместе с начальником, мы спустились вниз на лифте и спокойно вышли из здания. Мужчина тут же направился в сторону парковки, сильно разъяренный, уставший. Таким я видела его впервые. Внезапно из-за угла появилась Лина… Девушка выглядела очень эффектно, красиво и явно шла к начальнику. Ой не вовремя…

— Лина, я тебе русским языком сказал — оставь меня в покое.

— Но Александр Сергеевич! Вы мне действи…

— Вранье и наглая ложь, — глубоко вздохнув, Преображенский открыл кожаный футляр, убрал очки и ответил более спокойным голосом, — еще тогда, на корпоративе, я сказал, что ничего серьезного между нами быть не может…

Не мое это дело. Пусть сами разбираются, еще заметят мое присутствие — потом проблемы будут. Лина сама виновата — ее предупреждали много раз, но разве она слушала? Неужели действительно влюбилась? Да что такого в этом Преображенском? Да — широкие плечи, крупное, подтянутое тело. На первый взгляд его лицо кажется приятным, интересным. Улыбка выглядит слегка ехидной, так же как и взгляд, но… Но я не понимаю, с его отношением к женщинам… С его пренебрежением… Он же ни во что их не ставит…

Погруженная в размышления, я вскоре была дома. Аня тут же встретила меня счастливым криком. На ее щеках были кусочки банана, в руках она держала кусок хлебца и была при этом довольная словно слон. Сытый и довольный слон… Она смеялась, бегала по квартире, верещала и падала, путаясь в ногах, убегала от бабушки, пытаясь спрятаться за шваброй, искренне полагая, что ее не видно.

— Ты так же пряталась… — ухмыльнулась мама, собираясь идти домой, — еще орала так громко с просьбой найти тебя. Иногда бывало зайду в комнату, а ты под стулом. Только попа и торчит. Затихла такая и ждешь, что я тебя искать пойду…

— А ты чего? — Я смелась, понимая, что Аня скоро будет делать точно так же.

— А я искала. Ходила по квартире, шептала «где же моя Маша» и занималась домашними делами. А что, очень удобно — ты временно затихла под стулом, можно спокойно убрать вещи… Поверь, так же делать будешь…

Внезапно на кухне раздался звук открываемого холодильника и я поняла, что пора спасать еду от Аниного набега.

Прощаясь с мамой, я закрыла дверь, взяла детскую книгу и, сквозь дикий протест, смогла уложить дочку в кроватку.

— Эй, ты чего такая грустная? — Тихоня Анна с интересом рассматривала уставшую, разбитую в дребезги Лину. Девушка во время рабочего процесса была особенно зла, в перерыве ее гнев был полностью обращен в сторону шоколада, который она поглощала в неимоверных количествах.

Я знала причину, понимала, что сейчас ее лучше не трогать и о Преображенском не говорить, вот только для остальных произошедшее — тайна. А все, что люди пытаются скрыть, мгновенно перетягивает на себя интерес.

— Кстати, как твой разговор с Преображенским? — Одна из сотрудниц с ехидством смотрела на то, как постепенно коробка конфет становится пустой. Она явно знала о ссоре, иначе бы не вела себя подобным образом. Грациозно встав со своего места, сотрудница поправила платье, напудрила носик, всем видом давая понять, что уж она-то свой приз не упустит… Ну-ну… Ничему жизнь не учит…

— Сегодня начальник как с цепи сорвался, — спокойно заметила я, как только за этой дамой закрылась дверь, — ей не поздоровится, если она к нему пойдет. Кстати, Лина. Вчера он мог просто сорваться…

Девушка тут же с интересом уставилась на меня, требуя взглядом продолжения разговора:

— Вчера у начальника был очень сложный день. Он весь день сидел злой, как тысяча чертей… Поэтому лучше затаись на время, иначе он окончательно из себя выйдет…

— Маша права, — поддержала меня Тихоня, — пусть успокоится, потом вновь подойдешь. А то сегодня в здании какой-то аврал! Весь день сотрудников на ковер вызывают. Кого-то увольняют мгновенно, кого-то в органы забирают. Уводят в наручниках прямо…

Сегодня началась глобальная чистка. Я находилась в кабинете Александра Сергеевича совсем не долго, сортируя документы и принося кофе. О своей основной работе пришлось забыть. Преображенский рвал и метал, выводил людей на чистую воду. Затем я была свободна и могла вернуться к своей основной работе. В такой атмосфере сосредоточиться очень сложно, люди волнуются, кто-то сразу собрал вещи и ушел, не дожидаясь разбирательства, но таких ловили на выходе…

Волков стал во многом выполнять роль Преображенского. Они скоординировали свои действия и работали в паре, выводя людей на чистую воду. Что один, что второй выглядели безумно злыми и очень уставшими. И когда в кабинет, в период единственного за весь день перерыва, зашла та самая дама из отдела продаж, Преображенский окончательно сорвался. Ни ее откровенный внешний вид, ни пухлые яркие губы, ни даже выразительные глаза и томный голос не вызвали совершенно никакой положительной реакции.

— Им тут всем медом намазано, видимо… — После грубого посыла сотрудницы в далекие дали, Преображенский без сил упал обратно на свой стул. Он с силой сжал кулаки, до такой степени, что побелели костяшки пальцев. Волков устало посмотрел на закрытую дверь, которая от сильного удара чуть не слетела с петель и тоже сел рядом с начальником. Я стояла в стороне, поставила последнюю пустую чашку на поднос и уже хотела уйти, дабы не мешать отдыхать мужчинам и не мельтешить лишний раз перед глазами.

— Что поделаешь, ты завидный жених, — Виктор сладко зевнул, да так, что это безобразие тут же распространилось и на меня с Александром Сергеевичем. — Ты богат, красив, умен и имеешь приличный счет в банке… Какая дама устоит перед такими перспективами?

— Все, что им надо — деньги…

Преображенский сказал это со злостью, с отвращением смотря на дверь.

— Но вы тоже девушек выбираете далеко не за их прекрасные духовные качества… — заметила я, влезая в разговор. Кажется, опять я зря не сдержалась.

— О чем вы?

Волков после моего заявления с интересом уставился на начальника, явно одобряя мое высказывание.

— Ни она из любовниц никогда не станет моей женой, — Преображенский прекрасно понял, о чем я, — просто в моем окружении нет милых, хороших дам, которые не ведут охоту за деньгами…

— Я не веду… — так и не поняла, зачем это сказала.

— Мне, кстати, интересно, почему? — Судя по всему, этот вопрос хотел задать Преображенский, но Волков его опередил. — Ведь каждая мечтает жить в достатке.

— В достатке — да, согласна, но есть одна очень большая разница. Жить в достатке с любимым, с которым вы прошли огонь, воду и медные трубы или с мужчиной, от которого требуется только одно — деньги. В первом варианте мы видим отношения, которые строятся на совместном опыте, во втором — купля/продажа, где женщина играет роль сопровождения, а мужчина выступает в роли покупателя или содержателя. Но на самом деле и тот и тот вариант приемлем. Поймите меня правильно, у всех свои потребности. Главное, чтобы они совпадали.

— Так рассуждаете, Мария Олеговна, но при этом сами в разводе… Еще и с малышкой на руках, — начальник позволил себе лишнего, что сразу понял по моему взгляду. Ненависть в глазах вспыхнула ярким пламенем. Я чувствовала, как исказилось мое лицо при упоминании бывшего мужа и совместной с ним жизни, — прострите, я не хотел вас обидеть. Больше не буду затрагивать эту тему…

Начальник почувствовал себя не уютно — это было видно по его позе. Он поежился, передернулся всем телом, ладонью пододвигая к себе бумаги.

Они продолжали беседовать, говорили что-то о «черных договорах» и поиске того, кто руководил за спиной начальника и постоянно обворовывал фирму.

Я вышла из кабинета, чувствуя на себе тяжелый взгляд, посмотрела на часы, поняла, что рабочий день скоро подойдет к концу, все необходимое я уже сделала и нужно подготовиться к свиданию.

Последний аспект моей жизни особо радовал. Получив, наконец, подтверждение от Преображенского, что я могу быть свободна, я устроилась перед зеркалом на кухне для сотрудников, достала косметичку и вместо того, чтобы просто обновить повседневный макияж, приняла решение накраситься более ярко. Смокиайз, тонкая подводка для усиления эффекта и вместо гигиенической помады накрасила губы более темным оттенком. На фоне светлой кожи вроде неплохо смотрится. Самое главное, что мне нравится.

Распустив волосы, я взлохматила их рукой, резко отбросила назад и мгновенно встретилась взглядом с Преображенским.

— Свидание? — Спросил он после замешательства.

— Да. Не ярко? — Все же, для меня не привычно так много косметики на лице. Дневной и вечерний образ сильно отличаются, на мой взгляд.

— Нет, вам очень идет… А с кем Аня?

— Она с бабушкой.

— Оставляете такую маленькую с бабушкой на всю ночь?

— На пару часов… — удивилась я, — почему ночь-то? Просто погуляем в парке, кофе попьем и лично я пойду за Аней…

— Удачи, Мария Олеговна.

Преображенский странно выдохнул после моих слов. Да и какая ему разница, с кем Аня? Это же моя Аня…

Накинув плащ, мы вместе с начальником и Виктором Сергеевичем вошли в лифт. Волков с удивлением рассматривал мое лицо, но в отличие от Преображенского не лез. Неужели криво накрасила? Чего они так смотрят?

Ну вот, мне теперь очень неуютно…

Еще раз посмотрев на себя в зеркало, я убедилась, что все сделала правильно, но так и не поняла этих взглядов в мою сторону.

— Я заеду на производство, — сказал Виктор Сергеевич Преображенскому, садясь в очень красивую машину фирмы bmw. Что за модель и насколько она крутая — понятия не имею, но судя по кожаному салону — не дешевая. Да кем же он работает?

Преображенский молча кивнул, повернулся ко мне, хотел что-то спросить, но передумал.

Интересно, чем закончится мое свидание? Все же, в первый раз это была просто встреча с человеком ради общения. Сейчас все немного иначе — Сергей сам пригласил, написал первый и, судя по тексту сообщения — следил за моей страницей… Интересно, какой он в жизни? И какие цветы подарит? На свиданиях ведь принято дарить цветы… Я так давно не получала букетов…

Внутри все странно и непривычно затрепетало. Впервые за долгое время хотелось бежать к назначенному месту, а не идти размеренным шагом. В голове вертелись тысячи мыслей и само ожидание встречи придавало больше сил, подогревая интерес.

Интересно, что он за человек? На фотографиях Сергей выглядел таким симпатичным, красивым… Мне кажется, он достаточно обходителен, но скорее всего при нашей первой встрече будет нервный. Все переживают… Я вот очень волнуюсь, даже ноги немного трясутся…

Я шла вперед, навстречу собственным фантазиям и вначале даже не поверила, когда увидела его…

«Да ладно…» — эти слова почти сорвались с моих губ, так не бывает…

На меня смотрел сам Аполлон, сошедший с рекламного плаката. Мгновенное отторжение яркой вспышкой пронеслось по всему телу. Это чувство не было таким ярким даже при первой встрече с Преображенским.

Сергей привлекал внимание окружающих девушек и женщин старшего возраста. Высокий, накачанный мужчина с широкой грудью и большими руками. Казалось, напряги он их и рукава порвутся, пуговицы отлетят, выставляя все на обозрение. Яркие голубые глаза смотрели свысока, надменно. Он прекрасно знал, что нравится женщинам. Поправив рукой светлые, явно уложенные гелем волосы, он улыбнулся при виде меня, тут же пробегая по телу оценивающим взглядом.

К сожалению, цветов в его руках не оказалось…

— Привеееет, крооошка! — Стоп, он специально растягивает слова так, словно ему отдавили губы и язык? — Ну че, пошли, прошвырнемся по парку, а то че в кафе сидеть.

— Эм, хорошо… — Я хотела есть, очень хотела. И после первого озвученного предложения захотела развернуться и сбежать… Так. Тихо. Может, он просто волнуется… Все же волнуются и ведут себя как идиоты? Или не все?

Мы шли по знакомой мне тропе вдоль парковой зоны, он очень много расспрашивал меня о прошлых отношениях, но я молчала и отнекивалась, не желая рассказывать обо всем незнакомому человеку. Казалось, что этот мужчина просто не знает слова «нет». Любые мои просьбы не касаться неприятной темы были проигнорированы. Видимо, где-то когда-то он читал о нлп — нейролингвальное программирование, своего рода вариации на тему манипуляции человеческими действиями и эмоциями. Здорово, конечно, но его попытки выудить из меня информацию так наивны…

Он продолжал задавать глупые вопросы, не получал ответа, затем просто менял формулировку, пытался отвлечь меня другой темой, вновь возвращаясь к прошлому браку.

Я не закончила встречу по тому, что просто не могла поверить в то, насколько сильно отличаются мои эмоции от фотографии и внешнего вида мужчины, от его поведения. И дело совсем не в глупости, а банально в воспитании.

— Ну, че, — говорил Сергей, так и не приняв решение покормить меня после рабочего дня, — слушай, я тут в курсе того, че у тебя происходит. Если хочешь, можем попробовать быть вместе.

— Почему ты мне это говоришь только сейчас? — Мой вопрос застал его врасплох, хотя ничего необычного в нем не было. По-моему, это логично, хотеть знать причину тех или иных поступков человека.

— Ну, как же… Ты раньше была такая красивая, умная. Независимая девушка с большими амбициями — я боялся подойти…

— И что же изменилось? — Ключевой ошибкой Сергея было считать свое высказывание верным. Кажется, я уже знаю, что он ответит:

— Ну, как же, теперь ты одиночка с довеском и проблемами. Тебе нужна моя помощь… Я решил тебя спасти, детка.

— Сергей. Меня больше волнует высказывание «была», чем то, что я стала мамой одиночкой… — он явно не понял, о чем я. Судя по выражению лица, он ожидал другой реакции, смотрел на меня так, словно еще мгновение, и я кинусь к нему в распростертые объятья… ага… Сейчас прям! Только тапочки сниму… — Сергей. Мне всего двадцать семь лет. У меня прекрасное образование, чудесная профессия, обалденное хобби. Я прекрасно выгляжу, молода, полна сил, привлекательна. Я образована, начитанна, не развращена и со мной интересно. Я не истеричка, не выношу мозги и на свою голову очень доверчива. И самое главное — у меня уже есть ребенок. Неужели ты думаешь, что такая девушка как я внезапно бросится к тебе в объятья, желая спасения? С чего ты вообще решил, что оно мне надо?

— Ты действительно еще та стерва, — моя речь сильно задела мужчину. И самое смешное, что сейчас в его глазах я выступаю в роли высокомерной дряни, которая отказывается от счастливой жизни, — недаром бросили, с таким-то отношением. Знаешь, что, Смирнова, да пошла ты!

— С превеликим удовольствием!

Только зря время потратила! Хожу голодная, как тысяча волков в зимнюю стужу. В таком состоянии с любым человеком опасно общаться, тем более выяснять отношения — чревато не самыми благоприятными последствиями. И как внешняя красота бывает обманчива! Неужели он думал, что я настолько себя не уважаю, что готова потом всю жизнь быть кому-то обязанной за «спасение»? Терпеть постоянные издевки в свой адрес, напоминание о том, что если бы он тогда меня не «спас», то жила бы я одна одинешенька с сорока кошками… Фу! Противно… Какой кошмар! И главное ведь даже не накормил! Еще и скупой ханжа! Даже цветок не додумался подарить! Ну, ладно если проблема с деньгами, но хотя бы одну розу! Одну! И уже совсем другое впечатление, но нет… вместо этого круги по парку на свежем воздухе под бурные трели моего желудка…

Вскоре пришла гневная смска. От Сергея. Дочитывать я не стала, так как гадостей в моей жизни предостаточно. Увидев в тексте много всего интересного о своей персоне, я поняла, что такими темпами окончательно разочаруюсь в людях. Где они? Где нормальные мужчины? Умеющие хотя бы грамотно разговаривать, не коверкая слова и не плюясь словами-паразитами? И это его «че» просто бесит! Аполлон чертов!

Резко открыв домофон, я поднялась на верхний этаж, открыла дверь и злобная вошла в гости к маме. Та застыла на месте, стоя в обнимку с внучкой. Они явно о чем-то разговаривали, смеялись и играли, бегая по квартире, но я резко вмешалась в происходящее.

— Судя по всему, этот экземпляр оказался тем еще подонком.

— Я, видишь ли, бедная овца с довеском, которая так и ждет, чтобы ее спасли, готовая при этом на все, лишь бы потом на улицу не выгнали!

— Вот поэтому тебе нужно много работать и копить на первый взнос! Я тебе давно говорю — у каждой женщины должна быть опора, страховка! Свое жилье, чтобы не попадать в такую задницу, в которой ты оказалась… Ой! Анечка, не слушай бабушку…

— За…зат…затица?

— Аня! — Я резко перебила дочку, — все хорошо, не волнуйся и главное забудь о том, что сейчас услышала. Это не очень хорошее слово, моя милая, его не стоит повторять.

Дочка хитро улыбнулась, все прекрасно поняла и судя по выражению лица, я точно огребу в садике… Ну, что поделаешь…

Я еще немного по возмущалась, одела Аню, забрала кое-какие свои вещи и вместе с дочкой ушла домой. Аня все это время о чем-то хихикала с бабушкой, но как только дверь за нами захлопнулась, мигом повторила то злополучное слово, которое не должна была услышать. Я никак не реагировала на это, прекрасно понимая, что ребенок ждет именно моих эмоций, крича на весь двор. Мимо шли люди, оборачивались, явно думали о том, что я «плохая мать», как принято судить в нашем мире все то, что не вкладывается в общие принципы системы.

Примерно через десять минут моего полного игнорирования, Аня потеряла интерес, тут же замолчала и заинтересовалась своими ботинками.

— Хочешь на качели?

— Да!

Лицо дочки мгновенно изменилось! Тут же засияла улыбка, появился блеск в глазах. Она отпустила мою руку, побежала в сторону детской площадки, крича на ходу «Мама! Мама! Ула!», села на карусель и с неимоверной радостью стала размахивать ногами, требуя того, чтобы я подтолкнула ее со спины.

Сколько она так кружилась — не знаю, не засекла времени, но поняла, что сейчас я действительно счастлива. Наблюдать за тем, как она растет, как совершает все новые и новые шаги, как удивляется всему необычному, смеется просто так, без особой причины и искренне, по-настоящему радуется.

В такие моменты я понимаю, что одиночество — это не плохо. Лучше так, чем с кем попало. К тому же, у меня задача не просто найти мужчину, а в первую очередь встретить человека, который займет место отца Ани. Того, кто полюбит мою девочку, примет ее, примет нас… и по сути дела, от моего выбора сейчас зависит не только моя жизнь, но и Анина тоже. И это куда важнее.

Вскоре небо окрасилось в кровавые цвета, и поднялся сильный ветер. Он резко поднимал песок с пыльных дорог, разносил в разные стороны мелкий мусор. Было бы чудесно, если бы можно было вот так вот взять и вынести всю грязь из своей жизни.

Дом встретил нас теплом и уютом. Я тут же скинула с себя верхнюю одежду, переодела Анечку и набрала ванну с цветной пеной. Яркие пузыри приносили радость дочке и, честно признаться, мне тоже. Аня мгновенно сбросила с себя домашний костюм, тряслась от предвкушения игры с пеной и требовала опустить ее в это чудо.

Детский смех распространился по квартире. Она бултыхалась, била ладошками по поверхности воды, ела пену, сдувала ее со своих маленьких пальчиков, начинала брызгаться, заливая меня и всю ванную комнату целиком. Я смеялась вместе с ней, не в силах остановиться.

Сложно описать те чувства, что возникают в груди всякий раз, когда я вижу Аню такой веселой и беззаботной. Я ведь тоже была такой когда-то… Многие были…

Забрав Аню из ванны, я насильно вытирала ее полотенцем, так как доча постоянно пыталась добраться до остатков пены. Переодела ее в чистое белье и даже не успела донести до кроватки — ребенок почти мгновенно уснул.

Она повисла у меня на руках, сопела носом и мило улыбалась.

Казалось, что все хорошо, что ничего не предвещает беды, но…

Я уже уснула… Ощущая пограничное состояние, я не могла оторвать голову от подушки даже тогда, когда услышала дождь за окном. Странно, но разве в такое время бывают такие ливни?

Огромные капли словно падали где-то вдалеке, но в тоже время ощущались совсем близко. Непонятный шорох, журчание…

Я открыла глаза, привыкла к ночному освещению и мгновенно застыла на месте, испытывая самый настоящий ужас…

— АНЯ!l ВСТАВАЙ!

Подскочив с кровати, я вовремя схватила документы, что лежали в ящике стола и еще сонную дочку. Спустя мгновение огромный пузырь из навесного потолка лопнул, и поток горячей воды хлынул на пол…