Не пытайся скрыть свою любовь

Глава вторая

Джинне было не до улыбок, но ей все-таки удалось изобразить на лице нечто вроде радостного изумления, и никто не догадался, чего ей это стоило. Когда Франко шел к сцене, Джинна аплодировала вместе со всеми.

Никто и понятия не имел, какая боль терзает ее сердце, как трудно ей контролировать дыхание. Она отлично понимала, насколько сильное физическое влечение излучает Фэмки, видела, как эта женщина смотрит на ее мужа, идущего на сцену.

Бурная радость актрисы, без сомнения, показалась многим уместной… Она легко поцеловала Франко сначала в одну, потом в другую щеку — обычный жест приветствия для Европы.

Сексуальный смех Фэмки, ее ярко накрашенные длинные ногти немилосердно терзали душу Джинны.

Ты сможешь это вытерпеть, мысленно сказала она себе. Фэмки, конечно, ведьма, но Франко не будет играть в ее игры.

На людях нет, зашептал в ухо противный голосок, а наедине?

Мысль о том, что это возможно, уничтожила спокойствие Джинны, оставив от него лишь жалкие клочки.

Только благодаря тому, что ей часто приходилось играть на публику, Джинне сейчас удавалось улыбаться, аплодировать, даже смеяться, пока шло действие… Со сцены звучали слова о том, какую пользу принесли пожертвования, о волнении детей, имена которых выбрали. Всюду мелькали вспышки фотоаппаратов.

Джинне показалось, что целую вечность, целую жизнь она смотрела, как Фэмки изображает на сцене сердечную радость за детей, многообещающе улыбается Франко, обворожительно смеется, пытаясь напомнить бывшему любовнику об отношениях, связывавших их когда-то.

Возможно ли пылать от негодования, сохраняя при этом видимость спокойствия?

Джинна научилась в совершенстве владеть своим телом, постоянно проводя время на публике, встречаясь с людьми в офисе и на приемах… Именно поэтому человека, который бы захотел выяснить, как поведение Фэмки действует на жену Франко Джанкарло, ожидало разочарование. На лице Джинны не отражалось даже тени бури, бушевавшей в ее душе.

Вместе с остальными гостями Джинна улыбалась, когда Франко сошел со сцены и вернулся на свое место.

— Молодец, дорогой, — похвалила она мужа.

Вместо ответа Франко неожиданно нежно и горячо поцеловал ее.

Хочет успокоить? Или показать всем, что у нас крепкая семья?

Скорее второе, подумала Джинна.

Его глаза такие темные и задумчивые… увидел ли он то, что ей не хотелось бы ему показывать? Почувствовал ли он это?

Вряд ли. Мы не настолько близки… Или…

Франко как будто почувствовал, о чем она думает, взял ее за руку и поцеловал.

Он сейчас играл с огнем. Она ответила нежным прикосновением к его щеке, с трудом удержавшись от того, чтобы вонзить ногти в его гладкую загорелую кожу.

Любой случайный зритель решил бы, что Джинна просто хочет приласкать мужа, но по тому, как вспыхнули темные глаза Франко, становилось понятно, что он почувствовал ее настоящее намерение, ощутил, насколько она напряжена… Понял Франко и то, что сейчас его жена все равно не сможет выполнить это свое молчаливое обещание.

А Джинна продолжала улыбаться и не произнесла ни слова, пока не подали напитки.

Джинна точно знала, что Фэмки обязательно будет прогуливаться по залу, вопрос только в том, решит ли она сразу направиться к их столику или проявит осторожность.

Смешно, подумала Джинна, от Фэмки можно ожидать чего угодно, кроме осторожности.

Через несколько минут это стало очевидным. Джинна и остальные гости увидели, как блистательная актриса снова появилась на сцене в сиянии огней.

Великолепная улыбка, легкий смех, кажущийся искренним воздушный поцелуй гостям, на который толпа ответила аплодисментами… и Фэмки спустилась со сцены в зал.

Конечно, она то и дело останавливалась, чтобы перекинуться парой фраз то с одним, то с другим знакомым, но можно было легко угадать, куда именно она направляется. Через несколько минут Фэмки оказалась возле столика, за которым сидели супруги Джанкарло.

Играй, приказала себе Джинна, ты тоже это умеешь.

Всю свою жизнь Джинна старалась соответствовать строгим правилам поведения, зная о том, как важно быть идеальной дочерью. Она хороню училась в школе, получала отличные оценки в университете, доказывала всей корпорации «Джанкарло — Кастелли», что она действительно способна хорошо работать и взбираться по служебной лестнице…

Потом она год жила во Франции — хотела посмотреть, на что похожа жизнь, совершить свои ошибки… чтобы потом исправить их, конечно. Она с удовольствием гоняла на мотоцикле и ходила по сомнительным ночным клубам со своим парнем. Но все это время за Джинной как тень следовал телохранитель и следил, чтобы с ней ничего не случилось.

— Франко, — промурлыкала Фэмки.

Желание, которое ясно читалось в глазах красавицы актрисы, чуть не вывело Джинну из себя.

— Я просто хотела сказать тебе спасибо, дорогой, за то, что ты вышел со мной на сцену.

Дорогой. Подумать только.

Франко улыбнулся, но глаза его оставались серьезными.

— Меня попросили гости.

Джинне показалось или Фэмки действительно недовольно выпятила красиво накрашенные губки?

— Это было кстати, не так ли? — спросила актриса, словно поддразнивая Франко. — Всем известно, что ты занимаешься благотворительностью.

Франко крепко взял Джинну за руку.

— Позволь представить тебе Джинну… мою жену.

Невозможно представить, чтобы Фэмки не знала об их свадьбе. В свое время о ней много писали как в Австралии, так и за рубежом.

Взгляд голубых глаз актрисы на секунду стал холоднее льда, но потом она вновь овладела собой.

— Какой… интересный союз.

— Фэмки, — голос Джинны прозвучал мягко, и только тот, кто хорошо ее знал, мог почувствовать под мягкой поверхностью холодную сталь.

— Мы могли бы встретиться.

— Ради того, что было? — Вопрос Джинны прозвучал очень вежливо. Она прекрасно понимала — приглашение предназначено только Франко.

Легкая улыбка тронула губы актрисы.

— У нас действительно богатая история.

— Вот именно, то, что было, давняя история.

Фэмки удивленно подняла бровь.

— Ты же не боишься, дорогая?

Джинна больше не собиралась притворяться наивной дурочкой. Все точки расставлены, игра началась. Джинна почувствовала, как пальцы Франко напряглись, как будто он хотел предупредить ее об опасности. Молодая женщина сделала вид, что она не поняла молчаливого намека.

— Возможно, тебе ответит Франко.

— Зачем? Ты и сама неплохо справляешься, — медленно сказал Франко.

Глаза Фэмки сузились.

Они были вместе, и это решало все. Джинна могла вежливо разговаривать с Фэмки. У нее за спиной были годы тренировок.

— Вечер заканчивается, мы уже собирались уходить.

— Вам здесь не нравится?

Джинне очень хотелось сказать, что сейчас они отправятся домой, чтобы просто заняться любовью. Вместо этого она просто улыбнулась и встала, пока Франко прощался с соседями по столу.

— Уверена, мы очень скоро снова встретимся, — проворковала Фэмки.

Джинна тут же мысленно пообещала себе не допустить этого. Она с трудом удерживалась, чтобы не ударить актрису по лицу.

Ей казалось, что Фэмки с удовольствием съела бы ее заживо.

На ходу отвечая на приглашения в гости и кивая на прощание знакомым и партнерам по бизнесу, Джинна чувствовала, что Франко обнимает ее за талию и слегка поглаживает… пытается успокоить?

Интересно, знает ли Франко о том, как его прикосновения на нее действуют? В постели — конечно. Одна мысль о близости с мужем заставила сердце Джинны забиться чаще. Его губы, руки… Боже. Она почувствовала, как по ее телу разливается огонь.

Сейчас ей нужна была близость с Франко, нужно было утонуть в нем хоть на секунду, почувствовать, что она действительно не безразлична ему, что их брак — не просто союз двух семейств…

Ни разу, даже когда они занимались сексом, Франко не сказал жене о том, что любит ее. И еще он никогда не терял контроль над собой, а это очень раздражало Джинну.

— Будем рады видеть вас вечером в среду.

Отвечай, подсказал внутренний голос, а память с готовностью записала: так, торжественный обед у Бреда и Никки Вилсон-Смит.

— Обязательно, — выдавила Джинна с улыбкой. Ей стало заметно лучше, когда они, наконец, выбрались в холл отеля, а потом сели в машину. Джинна откинулась на подушку, а Франко направил автомобиль в общий поток, медленно двигавшийся по направлению к пригороду.

У Джинны не осталось сил на то, чтобы вести разговор, и домой они ехали в тишине.

Джинна смотрела в окно. Мимо проносились яркие неоновые огни, темно-синее небо казалось бархатным, неподвижные темные деревья росли вдоль оживленных тротуаров, мимо проезжали ярко освещенные трамваи… Пошел сверкающий дождь, намочивший асфальт и дорожками побежавший по стеклу. Но вот город остался позади. Здесь, в богатом пригородном районе, возвышались величественные, роскошные особняки, скрывающиеся за высокими оградами и воротами с кодовыми замками.

Джинна неслышно вздохнула, когда они выехали на аллею, ведущую к их дому и Франко снизил скорость. Удачно расположенные садовые фонари подчеркивали красоту сада с аккуратно подстриженными деревьями, окружавшего элегантный двухэтажный особняк, который Франко купил, вернувшись из Америки.

Он нанял дизайнеров, которые отделали особняк в георгиевском стиле и полностью обновили интерьер. Франко заказал также прекрасную мебель «под антик». А когда он купил землю по соседству под бассейн и теннисный корт, ему стал завидовать весь район.

Франко завел «мерседес» в многоместный гараж, над которым жили их верные работники Роза и Энрико. У них были две комнаты на втором этаже. От комнаты прислуги к дому вел закрытый переход. С обратной стороны перехода размещались спортивный зал и кабинет, как раз между домом и гаражом.

Джинна и Франко вместе вошли в облицованный природным камнем коридор. Первое, что бросалось здесь в глаза, — прекрасная хрустальная люстра и винтовая лестница, ведущая на второй этаж.

Джинне нравились просторные комнаты на первом этаже, выглядевшие одновременно и официально, и по-домашнему, а также спальни для гостей, расположенные на втором этаже, украшенные резным деревом и обставленные настоящей антикварной мебелью.

— Ничего не хочешь мне сказать?

Джинна остановилась и повернулась к мужу, зная, как хорошо он умеет читать ее мысли. Гораздо лучше, чем она — его.

— Ругаться в машине опасно, — в конце концов сказала Джинна, посмотрев в глаза Франко. — Я могла бы захотеть ударить тебя.

В его взгляде ясно читался вопрос, и Джинна бросилась в атаку.

— Ты знал, что она будет там? Ты хотел ее видеть?

Выражение лица Франко не изменилось, но Джинна почувствовала, как он напрягся. Его взгляд оставался непроницаемым.

— Зачем мне это?

Аромат, исходивший от Франко, волновал Джинну. Она почувствовала, что ее защита слабеет.

— Так хочет Фэмки.

— Ты совсем мне не доверяешь?

Джинна глубоко вздохнула, подбирая слова.

— Я не хочу, чтобы надо мной смеялись в обществе.

— Ты ждешь клятв верности?

— Только если сам решишь их дать, — Джинна начала подниматься по лестнице. — Любые обещания можно нарушить.

Она не смогла придумать ничего лучше, чем закончить этот разговор.

Уважение, привязанность, дружба, удовольствие в постели — вот что лежало в основе их брака.

Джинна любила мужа и могла поклясться, что безответная любовь — настоящее наказание.

Она почувствовала, что Франко последовал за ней. Молодая женщина обернулась и взглянула на мужа.

— Ты не ответил на мой вопрос.

Они пересекли коридор, отделяющий два крыла друг от друга, и направились в спальню.

Джинна вошла в комнату первой, сбросила вечерние туфли… и почувствовала, что совершила ошибку. Теперь она смотрела на Франко снизу вверх.

— Не думаю, что на него нужно отвечать.

Джинна вздернула подбородок.

— Мы связаны узами брака, мы коллеги по бизнесу, — начала она, не отрывая взгляда от мужа. — Я заслуживаю честного ответа на вопросы, касающиеся нашей личной жизни.

Взгляд Франко неуловимо изменился.

— Я тебя когда-нибудь обманывал?

— Нет, — не задумываясь, ответила Джинна.

— Поверь, я и впредь не собираюсь этого делать.

Франко подошел к ней вплотную.

— Милая, ты веришь мне?

Вот в чем дело… он никогда не называл ее любимой. Джинна для него просто партнер, а ей бы хотелось большего, намного большего.

Многие думали, что у нее есть все, чего только можно пожелать: огромное состояние, идеальная работа, потрясающий мужчина… А она с радостью обменяла бы все это на его любовь.

Мечтай сколько угодно, насмешливо сказал голосок внутри. Все равно твои мечты никогда не сбудутся.

Франко взял Джинну за руки и положил ее ладони себе на плечи, затем нагнулся и поцеловал ее в губы долгим, дразнящим поцелуем. У Джинны перехватило дыхание.

Она прижалась губами к его губам, замерла на несколько мгновений, а затем вдруг отстранилась.

— Что ты делаешь?

Глупый вопрос. Она отлично знала, что он делает!

Франко снова овладел ее губами и продолжил искать, добиваться ее согласия, будить в ней женщину — так, как это умел делать только он один.

Джинна почувствовала, что по всему ее телу разливается знакомое тепло. Она уже не обращала внимания на то, что Франко расстегивает молнию на ее платье. Через мгновение шелк и шифон упали к ее ногам.

Джинна вдруг осознала, что осталась в одном красном бикини, и вздрогнула, почувствовав нежные прикосновения ладоней Франко, ласкавших ее кожу.

Острое желание пронзило Джинну, она сама начала расстегивать рубашку Франко, возбуждаясь от его близости. Ей хотелось ощутить тепло любимого тела, его неповторимый запах.

— На тебе слишком много одежды.

Джинна не узнала своего охрипшего голоса. Франко целовал и ласкал ее до тех пор, пока она не застонала.

— Ну так сними все лишнее.

Джинна и не заметила, когда он успел выскользнуть из куртки, сорвать галстук и сбросить туфли.

Когда Франко целовал ее, она не чувствовала ничего, кроме желания — очень сильного желания, заполнявшего все ее существо.

Франко мог заставить ее забыть о том, кто она, о том, что творится вокруг, — обо всем на свете.

Сейчас Джинна видела только мужа, чувствовала лишь его теплый мужской запах, волшебство его прикосновений… жар, страсть и первобытное очарование, составлявшее истинную суть этого мужчины.

Джинна не имела ни малейшего желания дразнить Франко, играть с ним.

Желание близости подхватило и понесло ее, словно стремительный горный поток. Она сорвала с мужа рубашку, помогла ему освободиться от брюк и устремилась к источнику наибольшего наслаждения.

У Франко перехватило дыхание, когда Джинна начала ласкать его. Он дышал все чаще и чаще, а потом вдруг остановил ее. Опустившись на колени, он целовал гладкую кожу Джинны и гладил ее, нежно и настойчиво, чувствуя, как ее тело содрогается от наслаждения. Когда волна удовольствия начала постепенно спадать, Франко снова поцеловал жену, возбудив ее, дав ей почувствовать, что она хочет большего… намного большего.

Франко поднял молодую женщину на руки и направился к постели. Отодвинув в сторону покрывала, он бережно опустил ее на гладкие простыни.

А потом был настоящий праздник ощущений, во время которого оба они достигли пика наслаждения, и Джинна первой перестала себя контролировать. Тело ее запело, как натянутая струна, — так, как оно могло петь лишь вдохновленное близостью Франко.

Страсть… гипнотическая, притягательная, жаркая. Желание утолить физический голод, первобытное желание близости с мужчиной… Еемужчиной.

Ощущение того, что Франко проникает в нее, что они сливаются, становясь единым целым, заставило Джинну трепетать. Двигаясь в такт, они чувствовали, что идеально подходят друг другу.

Джинна полностью растворилась в нем, она не понимала, что кричит, уже не в состоянии сдерживаться. А потом она вдруг затихла. Франко обнял ее и прижал к себе.

Засыпая, Джинна положила ладонь мужу на грудь, а он нежно поглаживал ее по спине.

Через несколько минут ее дыхание стало ровным и спокойным, она не почувствовала, как Франко легко поцеловал ее в висок. Джинна не знала и того, что ее муж заснул не сразу.