Дневной свет смутно проникал через окна древней часовни, когда Кейт шла к алтарю под руку со своим отцом. Себастьян стоял у алтаря, Джеффи рядом с ним, и он широко улыбался, когда она подошла к нему, шелестя атласом. Кейт повернулась и отдала букет лилий Стефании. Все были здесь: и семья, и друзья, и вся семья Жюмо, которую Кейт и Себастьян вызвали из Сен-Мутона, и которые были в огромном волнении.
– Дети мои, мы собрались здесь, перед лицом Бога и его прихожан, чтобы соединить этих мужчину и женщину, – голос архиепископа эхом пронесся по часовне.
– Берешь ли ты, Себастьян Эндрю Майкл, эту женщину в жены, чтобы жить с Божьего благословения в браке? Обещаешь ли ты любить ее, быть с ней в горе и радости и жить с ней до тех пор, пока смерть не разлучит вас?
– Да, – Себастьян и Кейт посмотрели друг на друга, соединив руки, пока древние слова обряда падали на них, подобно объединяющему плащу любви.
– Я, Кэтрин Элизабет, беру тебя, Себастьяна Эндрю Майкла, в мужья отныне и навеки веков, в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в здоровье и болезни, и буду любить и лелеять тебя...
– И слушаться? – прервал ее Себастьян, в глазах его плясали смешинки. – Ты будешь? Клянясь мне, Кейт.
– И слушаться, – сказала Кейт, смеясь.
– До смерти, что разлучит нас, согласно закону Божьему, – закончил пораженный епископ.
– До смерти, что разлучит нас, – послушно повторила она, а Себастьян ухмыльнулся.
А потом, когда все слова были произнесены, благословение получено, архиепископ произнес:
– Во имя отца, сына, и святого духа я объявляю вас мужем и женой. Аминь.
– «Не худший из мужей и лучший из мужчин», – сказала Кейт, мягко улыбаясь Себастьяну.
– Я люблю тебя, Кейт, – сказал он просто и поцеловал ее.