Не забывай

3

Было позднее утро, и солнце нещадно палило в мерцающем голубом небе. Кейт и Стефания укрывались в прохладе балкона, где они пили кофе с гренками. Они встали полчаса назад.

– Похоже, вечер у тебя прошел замечательно. Я так рада, – Стефания повернулась и налила себе еще немного кофе. – Очень мило с твоей стороны пригласить меня, но у меня свои планы. Ты не возражаешь?

– Конечно, нет. Я рада, что твои дела идут хорошо.

– Очень хорошо, спасибо.

– Но есть проблема. Так как это наш последний вечер на острове, он пригласил меня на обед. Я не знала, как ты к этому отнесешься.

– О, Кейт, ради бога. Я думала, что у нас с тобой все давно решено. Иди, проведи хорошенько время, потом мне расскажешь. Но не давай эмоциям одержать верх над собой и не забудь, что завтра днем мы улетаем, ладно? Ничего удивительного нет в том, что я не смогла ужиться с другой соседкой по комнате с тех пор, как ты уехала.

– Я понимаю, что ты имеешь в виду. Знаешь, я больше всего скучала по нашим беседам Они всегда помогали расставить все по местам – Кейт задумчиво откусила кусочек гренки.

– Ну, так не упускай такую возможность, расскажи мне еще о Саймоне.

– Извини, но больше нечего рассказывать Ты все видела сама у Джо.

– Я не могу поверить, что не было даже намека на роман, – недоверчиво проворчала Стефания.

– Нет, это совсем другое.

– Почему нет? Я могла бы поклясться, что именно это было у него на уме. Хотя бы по тому, как он смотрел на тебя. Ты ведь не рассказывала ему о Дэвиде, нет?

– Нет, не рассказывала, но совсем не потому, что хотела удержать его. Просто это было лишним, – Кейт вспомнила момент, когда она почти рассказала ему. Быстро отогнав эту мысль, Кейт произнесла:

– Да, я должна сделать тебе выговор' Не стоило увлекаться моей жизненной историей...

– Ах, это, – Стефания взмахнула кофейной чашкой. – Ну, посуди сама. Я не говорила ему, что ты почти помолвлена, а это весьма существенный момент, ты согласна?

– Ты просто исчадие ада, – Кейт закатила глаза.

– Я только попыталась помочь, во всяком случае, он показался мне довольно милым. Но, правда, он задавал огромное количество вопросов. Ты знаешь, Кейт, до меня только сейчас дошло, что он знает о нас страшно много, а мы о нем – абсолютно ничего.

– Да, загадочная душа, – мечтательно промолвила Кейт.

– Я серьезно. Он здорово умеет выуживать сведения, не так ли? Ну, скажи, зачем ему вся эта бесполезная информация?

– Может быть, он просто любопытен, Стефания. По-моему, он просто лодырь. Какую загадку ты хочешь из него сделать?

– В том-то и дело, идиотка. Много ты знаешь людей, говорящих с таким безупречным акцентом, и снующих туда-сюда в вонючей рыбацкой лодке с двумя сумасшедшими типами с Ямайки? И это в его-то возрасте?

– Ты полагаешь, что это необычно, потому что живешь в центре Лондона и общаешься с прилизанными типами. На свете существует много таких людей, как он, и не только здесь. Ты когда-нибудь слышала о духе свободолюбия? И что это ты имеешь в виду, говоря о его возрасте? Ему не более тридцати, – обиженно возразила Кейт.

– Это все же многовато для студента, вышибленного из университета, – не унималась Стефи.

– Первоначальный сюжет мне нравился больше. Ты готова проглотить кое-что? Саймон носит пистолет, – Кейт пристально смотрела на подругу.

– Что? – Стефания выглядела обрадованной.

– У него вчера вечером под мышкой было какое-то оружие.

– В кобуре? Немыслимо, но зачем?

– Он сказал, для защиты. Не слишком ли это просто, чтобы быть правдой?

– Ничего себе, может быть, он еще и кокаин возит в Майами. Смеется тот, кто смеется последним, Кейт, – Стефания покачала головой.

– Над моим мертвым телом? Вполне возможно, ну ладно, что бы там ни было, должна сказать, он мне нравится. Он действительно необычайно мил, – сказала Кейт и сменила тему.

Саймон поставил лодку на якорь неподалеку от рифа и помог Кейт справиться с водолазным костюмом.

– Вы не очень-то тяжелая, думаю, вас надо немного утяжелить. Полагаю, раньше вы плавали с аквалангом?

– И не раз. Не волнуйтесь, Саймон, не утону. Он опустился на колено и застегнул ремень с грузом вокруг ее талии, поверх желтого водолазного костюма. Кейт заметила, что у него красивые руки, совсем не похожие на руки рыбака.

– Что бы вы ни сделали, дорогая, меня это не удивит. Ну вот, это, должно быть, почти то, что надо. Риф приблизительно в полумиле на запад. Впереди довольно мелко, а сзади – крутой обрыв. Если меня не окажется рядом, ориентируйтесь по уровню воды, а затем плывите по мелководью, пока не доберетесь до длинной, плоской равнины. Она проходит приблизительно в ста футах от кормы лодки. Но лучше бы вам от меня не удаляться.

Кейт подумала, что ее догадка накануне вечером о его телосложении оказалось верной. Его торс был длинным, с хорошо развитой мускулатурой и широкими плечами, ноги – мощными, покрытыми светлыми волосами, а треугольник груди сужался книзу красивой линией.

– Кейт, не теряйтесь, – Саймон улыбнулся, его глаза были нестерпимо голубыми.

– Да-да, капитан, Я просто приклеюсь к вам, – Кейт улыбнулась в ответ.

Вода была чистой и теплой. Внизу плавали мириады подводных существ, цвета постоянно вибрировали и изменялись. Кейт протянула руку, чтобы потрогать колеблющиеся красные водоросли. Над водой они были бы слизистыми на ощупь, а здесь, в своей стихии, имели шелковистую поверхность. Косяки рыб метались туда-сюда, проплывая мимо уступа скалы с колонией губок. Она где-то читала, что губке приходится фильтровать тонны воды, чтобы добыть количество ниши в одну унцию. Некоторые из губок были огромными, и она с интересом подумала, сколько же тони воды им пришлось профильтровать за свою жизнь.

Кейт неотступно следовала за Саймоном, как и обещала, но вынуждена была признать, что ей доставляло удовольствие наблюдать за ним. Он был в превосходной форме, ни унции жира. Волосы его струились в воде, как облако водорослей. Кейт очень нравилось следить за переходом от наземной к морской фауне. Она представляла себя рыбой, любила стрелы света, смутно проникающие под воду, и то, как поверхность выглядела снизу: как прозрачная стеклянная, простыня, охраняющая драгоценную морскую жизнь от изменчивого воздуха. Ей нравилось наблюдать, как песчаное дно неожиданно шевелилось от того, что какие-то маленькие существа копошились в норах, или то, как косяк рыб неожиданно менял направление и словно таял при приближении хищника. Саймон возник перед ней и поманил, указывая на темное углубление в скале. Кейт подплыла ближе, и ее сердце чуть не остановилось в грубом толчке. Огромная рыбья голова пристально смотрела на нее глазами-лампами, нижняя челюсть выступала в ужасном оскале, обрамленном большими резиновыми губами. Это было отвратительно. В панике она метнулась наверх к Саймону, схватила его за руку и вдруг обнаружила, что его глаза смеются. Только тут она поняла, что он просто хотел ее напугать, и вспышка паники сменилась вспышкой гнева. Она отвернулась и поплыла прочь, но вскоре забыла о досаде, завороженная окружающей красотой. Оказалось, что воздух был уже на исходе, незаметно прошел почти час, и она с сожалением последовала за Саймоном на поверхность. Он взобрался по трапу в лодку, снял баллоны и вернулся, чтобы помочь Кейт преодолеть подъем.

– Разрешите помочь вам.

– Спасибо, я чувствую себя так, словно вешу двести фунтов.

– Всегда неприятно возвращаться из состояния невесомости к силе тяжести. Однако вы совсем не выглядите так, будто весите двести фунтов, поэтому я бы на вашем месте не беспокоился, – он поставил баллоны на палубу и стал стягивать клапаны.

– Ну вот, Саймон, – Кейт сняла остатки экипировки и отвернулась. – Час расплаты пришел. Я надеюсь, вы не думаете просто удалиться, после того, как почти скальпировали меня с помощью того ужасного морского монстра, что это там было...

– Гуаса. Очень прожорлива. Наверное, поэтому они становятся такими большими.

– Меня не волнует, как эта гнусная штуковина называется! Это была грязная шутка!

Саймон стоял к ней спиной и притворился, что целиком поглощен регулятором, но плечи его мелко тряслись.

– Как низко вы пали, Саймон Дристолл!

Он повернулся и серьезно посмотрел на девушку. – О, Кейт, извините, я действительно не должен был, но вы были такой смешной! – он взорвался хохотом.

– Я рада, что сумела еще и развеселить вас, – наступала Кейт.

– Ну, Кейт!

Кейт, смеясь, набросилась на Саймона.

– Вот тебе, садист, грубиян!

– Ах, ты, маленький дьяволенок! – он схватил ее за руки. – Ну, все? – взглянул с обворожительной улыбкой. – Это нехорошо, и уж, конечно, неумно – нападать на мужчин, которые значительно больше тебя.

– Ты заслужил сполна то, что получил, – сказала она с довольной улыбкой, но вдруг ей стало не по себе от теплоты его мокрого тела и от внезапно изменившегося выражения его глубоких голубых глаз. – И ты заслужил гораздо худшего, – сказала она мягче.

– Вот мое раскаяние, – его светлая голова склонилась, и она ощутила вкус его губ, удивительно мягких и теплых. Он быстро отстранился, и ее глаза открылись.

– Я прощен, Кейт? – он улыбнулся, все еще обнимая ее.

– Да, да, абсолютно, а сейчас отпусти меня.

– А если я тебя отпущу, ты обещаешь не бить меня больше?

– Обещаю. Но тебе придется дать мне слово никогда больше не делать этого, – она чувствовала необъяснимую слабость в коленях.

– Чего я не должен делать?

– Целовать меня.

– Нет?

– Нет, – сказала она твердо.

– Какая жалость, мне так понравилось, – он разжал руки и усмехнулся. – Ты действительно удивительная женщина, Кейт. Ну, я думаю, пора ехать.

Он пошел поднимать якорь. Кейт пристально смотрела ему вслед, недоумевая, что это на нее нашло.

Саймон доставил ее до дверей.

– Ну, вот ты и дома, моя маленькая колдунья.

– По крайней мере, тебе сегодня не пришлось тащить меня вниз по ступенькам, – она дотронулась до его плеча. – Я всегда буду помнить о тебе, Саймон.

– Знаешь, мне все это начинает нравиться. Ради бога, давай не будем останавливаться, – его глаза светились скрытой улыбкой, которую она уже начинала узнавать.

– Ну, хорошо. Спасибо, Саймон.

– Ах, Кейт, я не могу описать, что ты со мной делаешь. Даже если бы смог, очевидно, не должен этого делать.

– Ты действительно невозможный человек, – смеясь сказала Кейт. – Ну, до свидания. Завтра мы уезжаем.

– Какая жалость, как раз сейчас, когда я, кажется, начал тебя понимать.

– Никто никогда не понимал меня, включая меня саму, так что не думай, что тебе это удалось.

– Мм, послушай, не начинай все сначала, ты знаешь, что будет, – он властно взял ее за руку и нежно поцеловал. – О, ты прелестна.

– Я вовсе не прелестна, – сказала Кейт е вызовом.

– Ты прелестна, но я действительно должен идти. Все это было истинным наслаждением, Кейт Соамс, – он прикоснулся губами к чувствительной коже чуть ниже ее ладони. Его теплое дыхание вызвало настоящий озноб, рука непроизвольно содрогнулась.

– Это тоже возбраняется? – спросил он с поддельным удивлением.

– О, Саймон! В любом случае, это спорный вопрос. До свидания и спасибо, – она быстро повернулась и вошла внутрь, осторожно прикрыла дверь и на мгновение прислонилась к ней. Она слышала, как он поднимался по лестнице, мягко ступая по камням. А потом он сказал что-то сам себе, и она не могла разобрать слов, уносимых ветром, но чувствовала их сердцем. Они смутно донеслись, сказанные приятным грустным голосом: «Прощай, ты слишком хороша для меня и, похоже, знаешь себе цену». А потом он ушел.

Кейт улыбнулась, ее лоб ощущал прохладу двери. Как она могла не любить человека, который знал Шекспира? «До свидания, Саймон», – прошептала она. Она повернулась, все еще улыбаясь. И второй раз за день ее сердце чуть не остановилось.

– Дэвид, это ты, – она упала в протянутые руки.

После того, как Саймон расстался с Кейт, он поехал к Крокодиловой Горе, где осторожно сделал несколько снимков. Потом он вернулся на лодку, чтобы встретиться с Бужем и Юстисом. Он нашел Юстиса в каюте, с широкой улыбкой на лице.

– Ну, Юстис, что у тебя нового? – Саймон сел напротив за стол.

– Вчера вы поймали большую рыбу, а сегодня у меня тоже кое-какой улов.

– Ты о чем? – Саймон наклонился вперед, его глаза оживились.

– Помните нашего непрошеного гостя? Он появился снова сегодня днем. Я выследил его до отеля: он остановился в «Триденте».

– Это чертовски хорошо! У меня такое ощущение, что он не к добру появился. Здорово сработано, друг. Должен признаться, что я всегда рад работать с тобой. Пойду за ним. А ты отправляйся вперед. Я быстро приму душ и переоденусь. Встретимся в отеле примерно через полчаса. Я хочу, чтобы ты был со мной на тот случай, если понадобится его расколоть. Надеюсь, на этот раз удача улыбнется, он выведет нас на след, – он встал, потянулся и вышел на солнечный свет. Юстис шел за ним.

– Я буду там. Но вам лучше поостеречься, он теперь знает вас в лицо.

– Может быть, он и знает, но прекрасная Кейт хорошо поработала в качестве случайного прикрытия. И я не могу сказать, что не наслаждался каждой минутой, проведенной с ней. Но к черту! Когда он не вернулся, я думал, что с нами все в порядке. Чего бы я меньше всего хотел, так это быть узнанным сейчас. Что-нибудь слышно из Лондона?

– Пока ничего. Буж внизу дожидается известий.

– Я пойду вниз и скажу ему, что у меня есть фотографии. Лондон захочет знать. Ну, до встречи через полчаса, – Саймон пошел в каюту, а Юстис легко спрыгнул с лодки и исчез.

Ровно через полчаса Саймон был в «Триденте», припарковав машину у тротуара. Вскоре Юстис обнаружил незнакомца, садящегося в машину. Он посигналил Саймону, и Саймон последовал за ним на безопасном расстоянии, удивленный тем, что их добыча въехала в ворота отеля Кейт. Юстис проехал вперед, а затем съехал на обочину, в то время как Саймон повернул налево и примостился сбоку. Он видел, как мужчина вошел в основное здание. Саймон расстегнул куртку над кобурой, подождал несколько минут и небрежной походкой вошел в бар. Метрдотель усадил его за маленький столик ближе к выходу.

«Превосходно, – подумал Саймон, – ужин на двоих, не так ли?»

Незнакомец сидел у окна, Саймону хорошо был виден столик. Через пять минут мужчина встал навстречу девушке.

– О, святой Боже! Не верю! – прошептал Саймон. Это была Кейт.

– Итак, они все-таки сделали старого Джека Уортона старшим партнером после стольких лет. Он, конечно, страшно обрадовался, и не подозревает, что на следующий же год будет отправлен на пенсию. Настоящее стадо акул, – Дэвид засмеялся и пожал плечами. – Закажем еще бутылку вина? Тут неплохой выбор, не так ли?

– Да, неплохой, но дороговато.

Они обедали в открытом дворике отеля. В центре бил фонтан, а высокие арки, поддерживаемые белыми колоннами, ограничивали двор с трех сторон. Четвертая открывала вид на залив. Под арками размещались столики и проходы в комнаты для приема гостей, там же был бар, длинные окна выходили во дворик.

До сих пор Кейт и Дэвид действовали с большой осторожностью, стараясь не сказать чего-нибудь, что могло обнаружить размолвку. Внешне они могли сойти за случайных знакомых, встретившихся неожиданно. После первой импульсивной реакции Кейт немедленно осадила себя, и они, как бы по молчаливому согласию, отступили за фасад вежливости. Дэвид не задержался в коттедже. Он сказал, что пришел выяснить, сможет ли она с ним пообедать, а затем было бы неплохо поговорить. Кейт согласилась, ей необходимо было сосредоточиться перед разговором.

После долгого напряженного молчания Дэвид, выглядевший довольно мрачным, сказал:

– Кейт, мы должны поговорить. Я не могу больше выносить неизвестности.

Кейт спокойно отложила нож и вилку. Окунь на ее тарелке потерял вид. Она почувствовала неожиданный приступ тошноты и глубоко вздохнула:

– Но я не понимаю, почему ты приехал поговорить сюда, когда знал, что завтра я возвращаюсь.

– Ты думаешь, это было необдуманное решение?

– Нет, конечно, нет, Дэвид. Я думаю, это просто великолепно, что тебе настолько не безразлична, раз ты здесь.

Дэвид на мгновенье отвел глаза, затем взглянул на нее, словно принимая какое-то решение. Он отбросил волосы со лба, как делал всегда, когда нервничал.

– Дело в том, что я здесь уже неделю. Кейт была просто ошеломлена.

– Но почему?

– Ну... Я планировал отпуск, заказал билет, поэтому подумал, что мог бы им воспользоваться. Отдых мне был дьявольски необходим. После всего. Я не хотел портить твои каникулы или нарушать твое уединение, ведь мы договорились, что тебе необходимо время, чтобы все обдумать. Я подошел только потому, что не мог больше ждать. Это сводило меня с ума: знать, что ты принимаешь решение, касающееся нашего будущего, и не иметь представления о том, каким оно будет. Это был какой-то ад, Кейт, – его темные карие глаза застыли, как и молчание, возникшее за столом.

– Пожалуйста, скажи что-нибудь!

Ее голос был натянутым:

– А я-то недоумевала по поводу твоего загара. Где ты остановился?

– Недалеко отсюда.

– О... – она нахмурясь уставилась в тарелку.

– Кейти? В чем дело? Я сделал ошибку, придя к тебе?

– Нет, Дэвид, Тебе не надо было приезжать. Я не могу избавиться от чувства, что это только лишнее доказательство твоего желания отрицать все, о чем мы говорили, отрицать мою маленькую свободу, необходимость иметь в этой жизни что-то, принадлежащее только мне.

– Но, милая, это же смешно! Ты и не догадывалась, что я здесь! Я ждал до вчерашнего вечера.

Это все твоя старая привычка искать беду там, где ее нет. К черту! Я вижу, что у тебя есть причина, чтобы оттолкнуть меня, – он зажег сигарету, не глядя на Кейт.

– Нет, Дэвид. Дело совсем не в этом. Это принципиально, неужели ты не понимаешь?

– Нет, не понимаю, хотя и очень стараюсь понять! Кейти, женитьба – это обязательство для двух людей, а не пакт о том, чтобы жить отдельными жизнями. Я тебя люблю, поэтому хочу быть с тобой. Только мне кажется, что ты этого не хочешь.

– О, Дэвид, я хочу, правда. Я была ужасно несчастна из-за всей этой истории. Единственное, о чем я просила тебя, так это о том, чтобы ты дал мне время, чтобы окончательно решиться. Я хочу быть такой женой, какая нужна тебе, но я не могу изменить свою натуру. Это было бы несправедливо по отношению к нам обоим.

– Не глупи. Я не собираюсь менять твою натуру, я тебя люблю такой, какая ты есть. Уверен, что твое отношение к тому, чтобы стать женой политического деятеля, изменится. Я думаю, ты просто привыкла быть дочерью своего отца. Все будет по-другому, когда мы поженимся. И я хочу жениться на тебе больше всего на свете. Ты выйдешь за меня замуж, Кейти? – глаза Дэвида горели в свете свечи.

– Дэвид, я просто пока не знаю, – глаза Кейт были полны непролитых слез, голос стал хриплым. – Я моту быть только максимально честной с тобой и сказать о своих чувствах. Для меня ужасно важно принять собственное решение. Неужели ты не видишь, что, приехав сюда, отнял у меня эту возможность?

Он глубоко вздохнул, глядя вниз.

– Я не знаю, что еще сказать. Клянусь, я этого не хотел. Ладно, давай по-другому. Я хочу тебя кое о чем спросить, и, пожалуйста, будь честной. Твоя позиция как-то связана с мужчиной, с которым ты была сегодня днем?

– Мужчиной? О, Дэвид! Как ты мог подумать?

– Поверь, я не хотел об этом думать. Но в то же время я не мог не думать об этом. Я видел вас вместе около коттеджа и мне показалось, что ваши отношения более чем дружеские.

– Дэвид, мы однажды наняли у него лодку, он был мил со мной и Стефанией. А сегодня он возил меня понырять, вот и все. Он просто британский изгнанник, рыбачит у острова. Он ровным счетом ничего для меня не значит.

– Ну, это большое облегчение. Я думаю, ты не можешь винить меня за маленькую ревность, – он улыбнулся своей милой, плутоватой улыбкой, и сердце Кейт заныло.

– Об этом тебе никогда не приходилось волноваться, не так ли? – но ее охватило чувство вины, когда она вспомнила поцелуй Саймона.

– Ладно, ты меня убедила. Извини, это было глупо с моей стороны, так же как и остальное. Я вдруг почувствовал себя покинутым, – он протянул руку. – Слушай, Кейти, у меня к тебе предложение. Бели ты не можешь сказать «да», по крайней мере, возьми обратно кольцо. Тогда мне станет намного легче. Ведь ты сказала, что не поставила крест на наших отношениях. Я не буду торопить тебя, обещаю. Только скажи, когда будешь готова. Можешь принять такое предложение?

– Не знаю, Дэвид, – Кейт отвернулась.

– Но ведь это не так сложно. Мы любим друг друга, Кейти, думаю, за это стоит бороться.

– Ты думаешь, у нас что-то получится?

– Разве то, что я здесь, не доказывает это!

– Да, наверное, – прошептала Кейт.

– Ну, тогда? – он напряженно смотрел на нее. – Пожалуйста, Кейти?

Это решило все. Сопротивление было сломлено.

– Хорошо, Дэвид. Я попытаюсь еще раз, – она проклинала слезы, которые все еще грозились появиться на глазах. Это был совсем не подходящий момент для слез.

– Так ты возьмешь кольцо назад?

– Да, возьму.

– О, Кейти! – Дэвид вздохнул, затем очень просто сказал «спасибо», достал кольцо из кармана и надел ей на палец. Бриллиант вспыхнул от пламени свечи, огонь мерцал в его глубинах.

– Я не могу поверить, что ты привез его сюда, мой Дэвид, вечный оптимист, – Кейт говорила легко, но в глубине души по-прежнему тлело смутное беспокойство, и она не могла понять его причину.

Кейт обрадовалась, что в полночь берег был совершенно пустынным. Дэвид ушел час назад упаковывать вещи перед отъездом. «У нас будет много времени, чтобы поговорить, когда мы будем дома», – сказал он, поцеловав ее и пожелав спокойной ночи.

Кейт никак не оставляло чувство, что между ними по-прежнему что-то стояло или, по крайней мере, слишком много проблем оставалось нерешенными. Она тяжело вздохнула и посмотрела на кольцо. Дэвид был уверен, что все у них получится, но она сомневалась. Один и тот же вопрос кружился у нее в мыслях.

– Ну, что у нас случилось? – Кейт подпрыгнула в испуганно вскрикнула. – Саймон! Ты напугал меня до полусмерти! Ты всегда так неожиданно появляешься? Что ты тут делаешь?

– Я пришел выпить с другом и подумал, что было бы неплохо посидеть немного у воды. Мне уйти? – он вопросительно улыбнулся.

– Нет, конечно. Извини за грубость. Сегодня какой-то день сюрпризов. Пожалуйста, придвигай стул.

– Спасибо, – он сел рядом и довольно долго не произносил ни слова. – О чем ты думала, Кейт? Что опечалило тебя? – мягко спросил он.

– О, ничего, все в порядке. Я грущу, наверное, оттого, что уезжаю. Отдых был таким прекрасным, а ехать обратно в Нью-Йорк не хочется.

– Да, понимаю, – Саймон посмотрел на море. Луна мягко висела в небе, бледная, серебряная сфера отражалась в темной воде.

– Саймон? Почему ты живешь здесь? Ты ведь явно воспитывался в Англии. Ты никогда не уставал от здешней жизни?

Он взглянул на нее: дымка света мягко обрамляла контуры милого лица.

– А ты не можешь то же самое сказать о своей жизни, Кейт?

– Да, конечно, ты прав. Моя жизнь сейчас – это такой кавардак. Я надеялась сбежать от всего в тропический рай, но потом поняла, что через некоторое время он надоест, и те же проблемы возникнут опять.

– Ну что ж, это правда. Думаю, тебе надо найти утолок, где ты почувствуешь себя лучше всего, а потом изо всех сил постараться найти свое счастье.

– Счастье?

– Ты несчастлива, Кейт? – просто спросил он.

– Нет, совсем нет, только все в моей жизни немного шиворот-навыворот.

– Мне кажется, я знаю, Кейт, – сказал он с улыбкой.

– Вот ты сказал, ничего серьезного у тебя ни с кем не было, но ведь ты, наверное, влюблялся? – Кейт испытующе смотрела на него, в который раз уже раздумывая о загадке, связанной с этим человеком. Мягкий ветер ерошил ему волосы, как бы лаская его.

– Думаю, однажды, да.

– И что же произошло? Он пожал плечами:

– Девушка принимала меня не за того, кем я был на самом деле. Ей нравилась роскошная жизнь, с постоянными кутежами и вечеринками. Я был просто ослеплен ею, и мы сошлись достаточно близко, чтобы пожениться, но потом она поняла, что ошиблась во мне, сбежала с очаровательным графом, который дал ей все, что она хотела. Сейчас я думаю, что это было просто благословением божьим, но тогда я так не думал.

– О, я понимаю. И это привело тебя сюда?

– Косвенно, очень косвенно. Я был в Кембридже и...

– Ты?.. – прервала его Кейт с удивлением.

– Да, и с твоей стороны очень грубо так реагировать на это.

– Извини. Конечно, сонет Шекспира... Продолжай, пожалуйста.

Саймон рассмеялся.

– Это совсем ни о чем не говорит, даже если это был и сонет Шекспира, и я не думал, что ты можешь узнать, – Саймон рассматривал ее с любопытством, а Кейт покраснела, обрадованная тем, что было тема».

– Но что случилось?

– С кем? С девушкой, убежавшей с графом?

– Да. Согласись, эта история окутана каким-то ореолом.

– Да, и очень плохо, что я не видел этого тогда. Во всяком случае, со временем я преодолел свое чувство, получил степень и понял, что та жизнь, которую я вел, была слишком поверхностной. Так много гнили было тогда за фасадом веселой старой Англии.

– И поэтому ты покинул ее?

– В каком-то смысле, да. Оказалось, что в жизни есть гораздо более серьезные вещи, чем... А что у тебя, Кейт, шиворот-навыворот?

– Хотела бы я знать. Я чувствую себя так, будто борюсь со всем, даже с самым хорошим, только ради того, чтобы сделать по-своему. В этом, вероятно, и состоит мой единственный момент истины?

– Я совсем не думаю, что это так.

– Что?

– Я совсем не думаю, что твоя оценка самой себя точна.

– Ну, а что ты думаешь, Саймон Дристолл? – она с интересом смотрела на него.

– Я думаю, что ты действительно всегда все склонна делать по-своему, но что ты наверняка знаешь, нужно ли это тебе, – он улыбнулся.

У Кейт возникло чувство, что он точно знает, о чем говорит.

– И это не имеет ничего общего с упрямством, с тем, что тебе просто надо настоять на своем. На самом деле, я подозреваю, что очень часто происходит совсем наоборот, – он наклонился и, зачерпнув пригоршню песка, просеял его сквозь пальцы.

– Правда? А как бы вы решили мою проблему, доктор?

– Очень просто. Научись доверять своим чувствам и перестань так строго судить себя. Возможно, я и не прав. Возможно, ты не знаешь себе цену.

– О, Саймон, хотела бы я в это верить. Это позволило бы мне не считать себя ответственной за огромное количество чудовищнейших ошибок. Боюсь, все же, если давать мне объективную оценку, придется признать, что у меня есть огромное количество недостатков.

– Моя дорогая, поверь, ты стоишь гораздо дороже самых драгоценных бриллиантов.

– Во всяком случае, спасибо тебе за поддержку, хотя для человека, чувства которого никогда не были особенно задеты, ты отменно разбираешься в женщинах.

– Правда?– хохотнул он. – О, дорогая, я не хотел, чтобы ты так думала.

– Неужели для тебя важно, что я о тебе думаю? Сквозь серебряный свет он встретился с ней глазами. И в конце концов произнес:

– «Она чиста, невинна и цены себе не знает, дурна порой, но целиком моя».

Сердце Кейт билось слишком быстро.

– Не дурнушка Кейт, совсем нет, – он поднял руку и убрал волосы с ее щеки.

Она закусила губу.

– Ты был бы просто удивлен, если бы узнал, какой некрасивой я могу иногда быть.

– Это все из-за сегодняшнего обеда? – его голос был совершенно спокойным. Она удивленно посмотрела на него:

– Я не знала, что ты был там. Честно говоря, да. Из-за обеда с Дэвидом. Можно поставить пьесу, материала хватит для трех актов с потоками слез.

– Кто этот Дэвид? – едва заметные морщинки пролегли между его бровями.

– Дэвид Рассел. Он мой жених.

– Твой – кто? – Саймон удивленно уставился на нее.

– Мой жених. Я была очень удивлена, увидев его сегодня днем. У нас возникли некоторые проблемы, и он пришел уладить их. На самом деле, ты чуть все не испортил. Он пришел узнать, кто этот мужчина, который столь алчно терзал мою руку сегодня. Он видел нас. Почему ты так удивлен? Я не такая уж уродина, правда? В конце концов, надеюсь, ты целовал меня без особого отвращения.

– И я непременно сделаю это опять! – воскликнул Саймон, закружив ее. Он осторожно вернул ее на землю и звучно поцеловал. – Мои поздравления! Это самая прекрасная новость, которую я когда-либо слышал! Моя прекрасная Кейт помолвлена, представьте себе!

– Саймон, ты что, сошел сума? – Кейт смотрела на него, словно абсолютно не сомневалась в этом.

– Я просто сошел с ума от радости за тебя, любимая, – он подхватил девушку и закружил в подобии вальса, прижимаясь к ее щеке – Ты слышишь эту музыку, Кейт? Она играет для тебя. И когда же ты выходишь замуж за этого удачливого паршивца?

– Прекрати, Саймон! Бог мой, тебе надо побриться, и я хотела бы, чтобы у тебя не было этого ужасного ружья. Я не знаю, мы еще не определили дату.

– «Я босиком на свадьбе у нее плясать готов», – процитировал он.

– «За то, что любишь ты ее так сильно», – закончила она смеясь.

– Точно, прямо из «Укрощения строптивой», моя дорогая, как подходит к случаю. Кембридж? – со злыми глазами спросил он.

– Оксфорд, чудовище, и ты прекрасно об этом знаешь, – ответила она с усмешкой.

– А какое изумительное кольцо! Не могу поверить, как я мог его не заметить? Или ты постаралась ввести меня в заблуждение, злая женщина? – он снял ее руку со своего плеча и залюбовался бриллиантом.

– Нет, конечно, нет! Я вернула его Дэвиду, а он принес сегодня вечером. Постой, это ведь не твое дело!

– О, нет, Кейт, поверь, мое! – он остановился, кис бы неожиданно протрезвев, все еще держа ее в своих руках, глядя прямо в глаза.

– Серьезно, я желаю тебе огромного счастья. Не волнуйся, я уверен, что все образуется. Только будь правдивой сама с собой, ладно? Мне надо идти, любимая. Но перед тем, как уйти, можно мне попросить тебя кое о чем?

– О чем? – она подозрительно посмотрела на Саймона.

– Можно мне поцеловать чужую невесту? В последний раз? – не дожидаясь ответа, он прижал ее к себе и поцеловал долгим и глубоким поцелуем. Потом освободил ее из своих объятий и прошептал: – До свидания, милая Кейт, – и ушел, не оглянувшись.