Неистовая королева [СИ]

Глава 26. Совет

Мы вернулись в лагерь как раз вовремя. Вовремя для тех пяти парней, которым было поручено меня охранять. Они стояли на площади перед общим строем, а перед ними молча ходил Счастливчик. На этих ребят жалко было смотреть, и я их понимаю, взглянуть в стальные глаза Ристана, это как глянуть в бездну, столкнуться с чистым безумием. Они стояли белые как смерть, с трясущимися ногами, боясь поднять взгляд на своего страшного командира, а он, прохаживаясь перед строем, изредка поднимал голову, поглядывая на крыши домов. Как я узнала позднее, ла Вэй дал им время до заката, вернее до того момента, как солнце скроется за крышами домов, а потом, если нас не найдут или мы не вернемся, их ждала казнь. Когда мы приехали, солнечный диск уже наполовину опустился за ломаную линию крыш, и жить ребятам оставалось считаные минуты.

— Королева! — Замерший от напряжения строй выдохнул практически одновременно, стоило нам только появиться на площади.

Ристан медленно повернулся и посмотрел в нашу сторону. Он не сказал ни слова, но могу поклясться, он тоже выдохнул с облегчением и пошел нам на встречу.

Подойдя, он прошелся по мне рентгеном своих пронизывающих глаз и, убедившись, спросил уже так для проформы.

— Обе целы?

— Как видишь. — Веронея тоже вежливостью не страдала.

Ристан лишь глянул на нее и вновь обратился ко мне.

— Ваше Высочество, хотите ли вы рассказать мне о случившемся?

Молодец, — думаю, глядя на него сверху, — просто образец галантности, хотите ли вы мне рассказать, да попробуй я не расскажи, ты же мне житья не дашь своими вопросами. Но вслух выдаю то, что положено.

— Конечно, Ристан, зайди ко мне в шатер через час, я успею умыться и передохнуть.

Ла Вэй кивнул и отступил в сторону, пропуская наших лошадей.

Мы проехали мимо строя под разрывающее уши «Да здравствует королева», и больше всех, конечно, надрывалась пятерка моих бывших охранников.

Ристан пришел ровно через час, я еще дожевывала кусок черного хлеба с холодной говядиной. Он уселся на стул напротив меня и молча уставился на мой жующий рот.

— Хочешь испортить мне аппетит, — откусываю очередной кусок, — не получится. Голодна как волк, наверное, на нервной почве.

Счастливчик откинулся на спинку и поправил ножны своего длинного меча, всем своим видом показывая, что он ждет обстоятельного рассказа и ни в какие другие разговоры вступать не намерен.

Я все-таки не спеша доела свой ужин, выпила стакан воды и только после этого рассказала ему все в мельчайших подробностях.

— Ну, что скажешь? — Закончив свой монолог, поднимаю на него вопросительный взгляд.

— Плохо. — Уродливый шрам покраснел и напрягся.

— Что, плохо? — Я как-то ждала большего.

Ристан взглянул на меня из-под нахмуренных бровей.

— Плохо то, что никому из наших врагов в одиночку такое не организовать. Нападали, однозначно, послушники трибунала, но агрессивная толпа женщин — это уже Лига или, как минимум, с ее попустительства. Опять же трибунал без королевского одобрения на такое не пошел бы, или кто-то со стороны двора дал им гарантии, что власть вмешиваться не станет. Однозначно, есть сговор всех трех сторон, главных ли фигур или кого из окружения пока не понятно, но уже одно это — чрезвычайно плохо. Если пауки в банке договорятся и объединят усилия, нам конец.

— Что ты предлагаешь? — У меня и без него настроение было на нуле, а теперь и вовсе закатилось ниже плинтуса.

— Надо выбить хотя бы одно звено из альянса.

Задумываюсь, выбить звено, а как? Опять же сомнения.

— Не понимаю, зачем это Истариэлу, он же сам согласился на участие городского ополчения в битве.

В глазах Ристана блеснула ирония.

— Согласился, но не совсем добровольно, откажись он, и любой бы мог обвинить его в трусости и в предательстве интересов народа. Битва ему не нужна, она только ослабит его позицию. В случае победы все лавры достанутся короне, ее власть укрепится, а в случае поражения Ферран вообще может ворваться в город. Король всегда отсидится в замке, а вот Лиге придется туго. Такое положение, как сейчас, Истариэла абсолютно устраивает, а то, что десятки тысяч умрут от голода, его не тревожит. Бабы еще нарожают.

Логично, соглашаюсь про себя, для Истариэла важны только горожане, остальные беженцы его не волнуют. Сдохнут, и хорошо. Рисковать всем ради крестьянской голытьбы ему резона нет.

— Ну, хорошо, Истариэл, а король? Ему-то зачем моя смерть, он от битвы только выигрывает.

Счастливчик хмыкнул.

— А, кто говорит король, рядом с ним полно народу, способных дать гарантии трибуналу. Это может быть Гриана или Дуга. Любовница вас ненавидит по понятным причинам, а Лириан поднялся до таких высот благодаря войне. Он — низкорожденный, война закончится, и знать не потерпит его на таком высоком посту.

— Значит, Истариэл, — перечисляю всех поименно, — Исфагиль, и Гриана, или камергер.

— Да, — подтверждает Ристан, — они хоть и ненавидят друг друга, но в вас увидели большую опасность.

Веронея, молчаливо сидевшая до этого, подала голос.

— Пока народ на вашей стороне, Ваше Высочество, вы можете не опасаться, а с такими покушениями, как сегодня, мы легко справимся.

Взгляд Счастливчика наполнился сталью — Вее опять удалось его разозлить.

— Справишься! — Прошипел он. — Да у вас тут проходной двор, каждый второй человек, что приходит к королеве, может быть убийцей трибунала, а продукты? Лига привозит еду, да захотят отравить — проще простого.

Пока они ругались между собой, мне пришла на ум одна мысль.

— Ристан, а что если пригласить к нам младшего Истариэла.

Ла Вэй оставил в покое Веронею и уставился на меня.

— Боюсь, не до конца понимаю. Что это нам даст?

Я еще сама до конца не просчитала все моменты, поэтому говорю с некоторой неуверенностью.

— Предложим Фарбену командовать, скажем, нашими лучниками.

Счастливчик согласно кивает.

— Было бы неплохо, вот только у нас нет лучников, по причине отсутствия луков.

— Вот он его и создаст. Небольшой отряд стрелков для охраны королевы. Думаю, если его возглавит сын Истариэла, то луки и арбалеты найдутся.

Наконец, в глазах Ристана блеснуло прозрение.

— То есть, сынок будет у нас, по сути, в добровольных заложниках. На почетной должности, но папаша его будет знать, случись что с вами, сына он больше не увидит. Это его, несомненно, остудит, но какой смысл Фарбену идти к вам на службу, да и Истариэл никогда в такой капкан не полезет.

Улыбаюсь лишь краешками губ.

— Мне кажется, если я попрошу Фарбена, он с радостью примет мое предложение.

— Так сильно верите в свои женские чары. — В голосе Ристана зазвучала снисходительная ирония.

— В свои возможности я, конечно, верю, — возвращаю ему те же интонации, — но не в этом дело. Если я хоть что-то понимаю в людях, он сделает это назло папаше, лишь бы вырваться из-под его плотной опеки. Парень хочет быть самостоятельным, хочет сделать себя сам, а тень всемогущего отца его угнетает. Мы дадим ему такой шанс.

Глаза Счастливчика заблестели довольным смехом.

— Идея отличная, если вам удастся его уговорить, я только за. Сегодня же дам задание Гани найти и передать Фарбену ваше желание встретиться.

Мне приятно, что Ристан оценил мою идею, кажется, я вхожу во вкус. Эти люди думают, так легко меня сожрать, не тут было. Я еще побарахтаюсь.

— Вот еще что, найди способ вызвать сюда Лириана. Пусть он приедет один, хочу с ним поговорить.

Из своего угла вновь заговорила Веронея.

— Этому человеку нельзя верить, он продажен до мозга костей.

— Я и не собираюсь ему верить. Человек обеспокоен своим будущим, и это понятно. Я не могу ничего ему дать, но пообещать-то в моих силах.

Счастливчик изобразил почтительный поклон.

— Браво, Ваше Высочество! Обещания ничего не стоят, но заставят его задуматься, а засомневается, будет не так активен. Уже плюс, без помощи камергера Гриана просто злая вздорная баба и все.

Посмотрим, мстительно подумала про себя, я еще платье ей не простила.

Ристан поднялся.

— Итак, задача ясна, я все организую, а вам надо отдохнуть, денек был не простой.

— Ты прав, Счастливчик. — Стоило ему сказать, как я почувствовала насколько усталая и разбитая, а еще нужно было собраться с мыслями и построить завтрашний разговор как с Фарбеном, так и с Лирианом Дуга.

Встаю и киваю своей «дуэнье».

— Веронея, ты тоже свободна.

Как только за ними опустился полог шатра, все здравые мысли куда-то испарились, и я завалилась спать. Несмотря на нервный денек, заснула без проблем и открыла глаза лишь утром. Поплескав в лицо холодной водой и в очередной раз помечтав о зубной щетке, сажусь за наш походный столик. Веронея завозилась у печки, и вскоре по шатру поплыл давно забытый запах яичницы и жареной колбасы.

— Господи, откуда?

Вея продолжает колдовать над сковородкой и говорит, не оборачиваясь.

— Ночью Гани передал ваше послание Фарбену.

— И как он его принял?

— По словам нашего ушлого паренька — обрадовался. Я бы не поверила, — Веронея поставила скворчащую сковороду на стол, — но Гани принес доказательство в виде десятка яиц, хлеба и колбасы. Молодой Эстриал поделился своими богатствами.

— Подарки — это хорошо, а когда сам будет? — Дую на вилку, чтобы не обжечься.

— Обещал прийти сегодня.

— Надо подумать, как его встретить, — отхватываю огромный кусок пшеничного хлеба и бурчу с набитым ртом, — как королева или как друг?

Вея подкладывает мне еще кусок яичницы.

— Если парень сбежит от отца, то ему будет нужна поддержка. — Она соскоблила своим боевым тесаком остатки и высыпала мне в тарелку.

— Значит, как друг. — Отодвигаю тарелку к Веронее. — Ешь, знаю ведь, не ела ничего.

На все ее протесты отвечаю коротко и доходчиво.

— Приказываю есть.

Больших усилий не понадобилось, Вея, в мгновение, справилась с остатками яиц и колбасы.

Подхожу к сундуку и открываю крышку, кое-что Лириан нам прислал из королевского гардероба, я до сих пор еще не заглядывала. Перебираю вещи и останавливаюсь на бордовом платье из плотного дорогого сукна.

— Неплохо. — Кручу его перед собой, затем резко стягиваю рубаху и надеваю платье прямо на голое тело.

Подхожу к зеркалу и рассматриваю себя. Платье действительно село хорошо, почти нигде не морщит, а если чуть подобрать талию, то вообще будет отлично. Прохожу взглядом сверху вниз. Высокая стойка воротника заканчивается на груди длинным вырезом. Подразумевалось, что он должен выпускать жабо нижней рубашки, но мой вариант мне нравится больше. Узкая полоска обнаженного тела от шеи до живота при всей своей невинности очень сексуальна. Одновременно притягательно и строго, как раз то, что нужно.

Затягиваю на талии широкий мужской ремень с узором из желтых камней. Грубовато, конечно, но зато он скроет складки и добавит мужественности, что в переговорах будет не лишним.

Украшения! Тут выбор у меня небогат. Выбираю один перстень с рубином на безымянный палец. Все, больше никаких украшений, — подмигиваю своему отражению, — это «неподготовленная» деловая встреча.

— Как я тебе? — Поворачиваюсь к Веронее.

Она оценивающе осмотрела меня с ног до головы.

— Я бы предпочла, чтобы на вас была броня и шлем, но если нет, то и это сойдет.

— И на том спасибо. — Кидаю на себя последний взгляд в зеркало и хмыкаю. Броня, нет уж, сами носите, и так все плечи стерла до костей.

Вея прислушалась.

— Кажется, кто-то приехал, слышу чужие голоса у входа.

За пологом шатра стоит ровный гул огромного лагеря и для меня остается загадкой, как из этого шума можно выделить отдельные голоса, но раз она говорит, значит так и есть.

— Выйди, проверь кто там.