Неизменная

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ КАК ПРАВИЛЬНО ИСПОЛЬЗОВАТЬ ПАРАСОЛЬ

Здание потряс чудовищный грохот. Шляпы на концах длинных шнуров яростно закачались. Айви завизжала так, что, наверное, скисло все молоко в округе. Кричал и кто-то еще, но никакого сравнения с воплем мисс Хисселпенни этот второй крик не выдерживал. Газовые светильники погасли, и магазин погрузился во мрак.

Леди Маккон в считанные секунды поняла, что взрыв устроили не с целью убить ее. Учитывая то, что ей пришлось пережить за последний год, это казалось новым и неожиданным поворотом событий. Однако ей пришло в голову, что, возможно, убить пытались кого-то другого.

— Айви? — спросила во тьму Алексия.

Тишина.

— Мадам Лефу?

И снова тишина.

Алексия присела, насколько позволял корсет, и принялась осторожно дотрагиваться до пола вокруг себя, желая, чтобы глаза как можно скорее привыкли к темноте. Она нащупала тафту, а следом за ней — распростертую ничком Айви.

Сердце у Алексии упало.

Она проверила хрупкое тело подруги на предмет ранений, но та, похоже, была целехонька. Когда леди Маккон поднесла ладонь к носу Айви, то ощутила легкое дыхание, и пульс тоже бился — медленно, но уверенно. Очевидно, мисс Хисселпенни просто лишилась чувств.

— Айви! — зашипела Алексия.

Никакого ответа.

— Айви, пожалуйста!

Мисс Хисселпенни едва шевельнулась и пробормотала себе под нос:

— Да, мистер Танстелл?

«О ужас», — подумала Алексия. Что за неподходящая партия, к тому же Айви уже помолвлена с другим. Леди Маккон даже не догадывалось, что дело зашло так далеко. Подумать только, подруга бормочет его имя в миг потрясения! Потом Алексию кольнуло чувство вины. Пусть уж Айви грезит, пока еще можно.

Так что она оставила мисс Хисселпенни в покое и не полезла в тайный кармашек за нюхательными солями.

А вот найти мадам Лефу ей никак не удавалось. Похоже, та просто растворилась во тьме. Возможно, ищет источник взрыва. Или, возможно, сама этот взрыв и устроила.

Алексия все же смогла догадаться, куда исчезла француженка. Теперь, когда ее глаза частично приспособились к мраку, она направилась вдоль стены в заднюю часть магазина, туда, где пол был исцарапан. Ощупав обои в поисках какой-нибудь кнопки или дверной ручки, она наконец обнаружила рычаг, спрятанный под коробкой с перчатками. Алексия рывком потянула его вниз, и перед ней, чуть не задев по носу, распахнулась дверь.

Бог весть каким чудом леди Маккон удалось понять, что за ней открывается не комната или коридор, а большая шахта с несколькими канатами посередине и двумя направляющими по бокам. Она сунула туда голову и посмотрела вверх, держась за дверной косяк. Там вроде бы располагалась паровая лебедка, которая включалась, если потянуть за шнур (Алексия обнаружила его сбоку от дверного проема). Пыхтя клубами пара, со скрипами и стонами из недр шахты показалась квадратная клеть. Не так давно Алексия уже сталкивалась с менее сложной версией подъемной комнаты в клубе «Гипокрас». Хоть тогда и выяснилось, что ее желудку этот вид транспорта не по вкусу, она все равно вошла в клеть, задвинула за собой решетку-гармошку и повернула рукоять вбок, чтобы вся эта конструкция поехала вниз.

Когда клеть ударилась оземь, Алексию сильно стукнуло о стенку. В качестве защиты держа перед собой парасоль, будто это крикетная бита, она отодвинула решетчатую дверь и вышла в залитый светом подземный коридор.

Леди Маккон никогда не видела таких осветительных устройств. По потолку коридора тянулась стеклянная трубка, а в ней оранжевым туманом клубился какой-то газ. Слабый пятнистый свет, который исходил от него, сплетался в странные изменчивые узоры. Будто облака сияют, подумалось Алексии.

В конце коридора обнаружилась открытая дверь, откуда вырывался более яркий оранжевый свет и слышались три громких сердитых голоса. Подойдя поближе, Алексия поняла, что коридор, похоже, тянется прямо под Риджент-стрит. А еще она поняла, что спорщики говорят по-французски.

У Алексии не было сложностей с современными языками, поэтому она без труда поняла разговор.

— Да что на тебя нашло? — спрашивала мадам Лефу, голос которой оставался ровным, несмотря на раздражение.

Комната за дверью, похоже, служила какой-то лабораторией, пусть и совсем не похожей на те, что Алексия видела в клубе «Гипокрас» или в Королевском научном обществе. Она напоминала скорее фабрику по производству каких-то машин, с большими механическими блоками и прочими приспособлениями.

— Ну, понимаешь, я ни за что на свете не сумел бы запустить паровой котел…

Алексия заглянула в помещение, из которого неслись голоса. Оно было громадным, и в нем царил полный, вездесущий хаос. Со столов свалилась лабораторная посуда, грязный пол усыпали осколки стекла, а еще по нему раскатились тысячи каких-то крошечных деталек. Там же, упав со шляпной подставки, валялись перепутанные шнуры и мотки проволоки. Черная копоть была повсюду, она покрывала трубочки, шестеренки и пружины, а также более крупные узлы механизмов. За пределами эпицентра взрыва тоже наблюдался беспорядок. На стопке книг о научных исследованиях лежали стеклокуляры. Большие диаграммы, начерченные черным карандашом на плотной желтой бумаге, были хаотично приколоты к стенам. Не вызывало сомнений, что нормальный ход событий только что нарушил некий инцидент, но настолько же ясно было, что мастерская не блистала особой опрятностью и до недавнего происшествия.

Тут стоял шум, потому что работа множества не пострадавших от взрыва механизмов шла своим чередом. Свистя и пыхтя, вырывался из отверстий пар, лязгали шестеренки, побрякивали звенья металлической цепи и попискивали клапаны. Подобную какофонию можно было услышать еще, пожалуй, лишь на больших фабриках на севере страны. Но этот шум не был раздражающе назойливым, он звучал скорее как инженерная симфония.

Отчасти скрытая за кипами книг, мадам Лефу стояла, уперев руки в скрывающиеся под брюками угловатые бедра, по-мужски широко расставив ноги, и смотрела сверху вниз на какого-то чумазого мальчишку. У сорванца были перепачканное чем-то жирным лицо, грязные руки и лихо сдвинутая набекрень кепка. Он, несомненно, являлся источником всей этой сумятицы, однако виноватым не выглядел. Скорее казалось, что он в восторге от невольного пиротехнического эффекта собственных действий.

— Итак, что ты сделал, Джанел?

— Я просто пропитал тряпку эфиром и бросил в огонь. Эфир ведь воспламеняется, разве нет?

— Ох, Джанел, ради всего святого? Ты вообще меня когда-нибудь слушаешь?

Этот женский голос принадлежал новому действующему лицу, призрачной особе, которая делала вид, что сидит бочком на перевернутом бочонке. Вид она имела вполне материальный, и это означало, что ее мертвое тело находится достаточно близко и хорошо сохранилось. Риджент-стрит пролегала севернее пораженной зоны, на довольно приличном расстоянии от нее, и потому происшествие прошлой ночи никак на эту особу не повлияло. Если судить по речи, ее тело скорее всего прибыло сюда из Франции, а может, она переехала в Лондон еще при жизни. У призрака было четко очерченное лицо приятной пожилой женщины, которое имело очевидное сходство с лицом мадам Лефу. Раздраженным жестом призрачная дама скрестила руки на груди.

— Эфир! — пронзительно вскрикнула мадам Лефу.

— Ну да, — отозвался маленький оборвыш.

— Эфир взрывоопасен, ах ты мелкий… — далее последовал поток неприятных слов, которые все равно умудрялись звучать приятно, когда их произносил медовый голосок модистки.

— Ага, — ответил пацаненок с бесстыжей улыбкой, — но он так здорово бабахнул!

Алексия не смогла удержаться и хихикнула.

Трое спорщиков ахнули и воззрились на нее.

Леди Маккон выпрямилась, разгладила ладонями голубое платье для прогулок и вошла в напоминающую большую пещеру комнату, покачивая взад-вперед своим парасолем.

— A-а, леди Маккон, — сказала мадам Лефу, снова переходя на безупречный английский, — добро пожаловать в мою творческую мастерскую.

— Выходит, вы, мадам Лефу, разносторонне одаренная женщина? Не только модистка, но и изобретательница?

Мадам Лефу склонила голову.

— Как видите, эти две стези пересекаются чаще, чем принято считать. Я должна была понять, что вы сообразите, как запустить лебедку, и обнаружите мою лабораторию, леди Маккон.

— Да? — переспросила Алексия. — И почему же?

Француженка улыбнулась, демонстрируя ямочки, и нагнулась, чтобы вернуть на место флакон с какой-то серебристой жидкостью, который остался цел, избежав последствий устроенного Джанелом взрыва.

— Ваш муж сообщил, что вы умны. И чрезмерно склонны вмешиваться в чужие дела.

— Такое заявление весьма в его духе.

Алексия пробиралась через завалы, изящно приподнимая юбки, чтобы не испортить их острыми осколками стекла. При ближайшем рассмотрении приспособления в творческой мастерской мадам Лефу просто поражали. Здесь, кроме прочего, имелся полноценный конвейер для сборки стеклокуляров и агрегат, который выглядел так, будто состоял из внутренностей нескольких паровых двигателей, приваренных к гальванометру, колеса кареты и плетенной из лозы курицы.

Алексия прошла через комнату, при этом один-единственный раз споткнувшись о какой-то большой клапан, и вежливо кивнула мальчику и призраку.

— Здравствуйте. Я леди Маккон, будем знакомы.

Чумазый мальчишка улыбнулся ей, отвесил затейливый поклон и сказал:

— Джанел Лефу.

Алексия без выражения посмотрела на него.

— Так ты все-таки запустил паровой котел?

Джанел покраснел.

— Не совсем. Но огонь я разжег. Это что-нибудь да значит, вы согласны?

По-английски он говорил превосходно.

Мадам Лефу воздела руки к небесам.

— Несомненно, — согласилась леди Маккон, мгновенно воспылав к мальчишке симпатией.

Призрачная женщина назвалась Былой Беатрис Лефу.

Алексия вежливо кивнула, удивив этим призрака. Живые часто бывают грубы с нежитью, однако леди Маккон всегда придерживалась правил поведения в обществе.

— Мой невозможный сын и моя нематериальная тетушка, — объяснила мадам Лефу и посмотрела на Алексию, будто ожидая от нее чего-то.

Леди Маккон отметила тот факт, что все они носят одну и ту же фамилию. Значит, мадам Лефу не замужем за отцом ребенка? Жуткая безнравственность! Однако Джанел совсем не походил на мать, он был светловолос, с остреньким подбородком, с громадными фиалковыми глазами и без всяких ямочек на щеках.

Изобретательница сказала своим родным:

— Это Алексия Маккон, леди Вулси. И маджах королевы.

— Так мой муж счел необходимым сообщить вам этот факт, да?

Алексия была удивлена. Немногие знали о ее должности, равно как и о ее запредельной сущности, и их с мужем это вполне устраивало: Коналла — потому что так было безопаснее для его жены, а Алексию — потому что и сверхъестественные, и обычные люди имеют массу предубеждений относительно бездушия.

Призрачная Беатрис Лефу прервала их:

— Так вы езть маджах? Племянница, ты разг’ежила экзог’цистке появиться возле моего тела? Беспечное, легкомызленное дитя! Ты даже хуже, чем твой сын.

Вот у нее, в отличие от племянницы, акцент имелся. Поспешно отступив от Алексии, она проплыла по воздуху и оказалась на бочонке, где якобы сидела до этого. Можно подумать, Алексия могла как-то навредить ее духу! Глупое создание.

Леди Маккон нахмурилась, сообразив, что присутствие тетушки исключает мадам Лефу из числа подозреваемых в массовом экзорцизме. Изобрести оружие, обладающее свойствами запредельных, модистка просто не могла — только не здесь, не при духе родственницы, который обретался в ее творческой лаборатории.

— Тетушка, да не переживай ты так. Леди Маккон убьет тебя, только дотронувшись до твоего тела, а где оно хранится, знаю лишь я.

Алексия наморщила нос.

— Пожалуйста, не тревожьтесь, Былая Лефу. Я в любом случае предпочитаю не проводить экзорцизм, потому что разлагающаяся плоть слишком мягкая. — Тут ее слегка передернуло.

— Ну спасибо вам за это, — съязвила тетушка.

— Фу-у! — восхищенно воскликнул Джанел. — Вы часто его проводили?

Алексия прищурилась и посмотрела на него, надеясь, что взгляд вышел загадочным и хитрым, а потом снова повернулась к его матери.

— Итак, в каком качестве мой муж решил сообщить вам о моей сущности и моем положении при королеве?

Мадам Лефу слегка отстранилась, и ее красивое лицо повеселело, как будто она забавлялась.

— Что имеет в виду ваша светлость?

— Он беседовал с вами как альфа, как граф или как глава отдела расследований БРП?

На щеках мадам Лефу снова появились ямочки.

— Ах да, многоликий Коналл Маккон.

Алексию возмутило, что француженка назвала ее мужа по имени.

— И как давно вы вообще знакомы с моим мужем?

Неженская одежда — одно дело, а вот свободные нравы — совсем другое!

— Успокойтесь, миледи. К вашему мужу у меня чисто профессиональный интерес. Наше с ним знакомство связано с делами БРП, но сюда он явился месяц назад в качестве графа и вашего супруга. Он желал сделать вам особый подарок, а потому обратился ко мне.

— Подарок?

— Совершенно верно.

— И где же он тогда?

Мадам Лефу посмотрела на сына:

— Так, кыш отсюда! Разыщи таз, швабру, горячую воду и мыло. Слушайся былую двоюродную бабушку, она расскажет тебе, что можно мыть водой, а что придется вычистить как-то иначе. И все здесь нужно починить. Впереди у тебя очень долгая ночь.

— Но, маман, я просто хотел посмотреть, что будет!

— Ну вот и смотри, что будет, если так сильно разозлить маман, что в наказание она заставит тебя делать тут уборку несколько вечеров подряд.

— Ну маман!

— Сию же секунду за дело, Джанел!

Мальчишка громко вздохнул и убежал, бросив леди Маккон через плечо:

— Приятно было познакомиться.

— Это отучит его ставить опыты, не имея приличной гипотезы. Беатрис, пожалуйста, пойди с ним и задержи хотя бы на четверть часа, пока мы с леди Маккон закончим наши дела.

— Якшаться с запг’редельной! Ты затеяла куда более опасную игру, чем я в свое вг’емя, племянница, — проворчала призрачная тетушка, но тут же удалилась, вероятно, отправившись догонять мальчика.

— Приятно было познакомиться, Былая Лефу, — с вызовом бросила в пустоту Алексия.

— Пожалуйста, не обращайте внимания на ее поведение. Тетушка и при жизни была непростым человеком. Гениальным, но непростым. Видите ли, она, как я теперь, занималась изобретательством, но, боюсь, с навыками жизни в свете у нее было неважно.

Леди Маккон улыбнулась:

— Я знавала таких ученых, и большинство из них не могли оправдаться гениальностью. Это не значит, конечно, что у них не было подобных претензий, просто…

Она оборвала себя на полуслове. Нечего болтать всякую ерунду. Непонятно почему, но что-то в этой красивой француженке в странной одежде заставляло Алексию нервничать.

— Итак… — Изобретательница подошла ближе. От нее пахло ванилью и машинным маслом. — Мы наконец одни. Искренне рада познакомиться с вами, леди Маккон. Последний раз я оказывалась в обществе запредельного, будучи ребенком. И конечно, тот запредельный не был таким эффектным, как вы.

— Ну, э-э, спасибо. — Комплимент несколько огорошил Алексию.

Изобретательница мягко взяла ее за руку:

— Не за что.

Ладонь изобретательницы была мозолистой. Леди Маккон чувствовала это даже через перчатки. Во время прикосновения Алексия неожиданно испытала легкий трепет, доселе ассоциировавшийся у нее исключительно с противоположным полом, вернее даже, с одним-единственным его представителем — мужем. Алексию мало что действительно шокировало в этой жизни. Сейчас был как раз такой случай.

Как только это стало прилично, она забрала руку, чувствуя, что отчаянно краснеет, даром что у нее смуглая кожа. Расценив такое поведение тела как вероломное предательство, Алексия решила не обращать на него внимания и несколько мгновений безуспешно пыталась вспомнить, что именно она пытается выяснить и по какой причине они с мадам Лефу тут одни. Действительно, по какой? Ах да, на этом настоял ее муж.

— Если я правильно понимаю, у вас что-то для меня есть, — проговорила она наконец.

Мадам Лефу, соглашаясь с ее словами, сняла свой цилиндр.

— Конечно, вы правы. Минуточку, пожалуйста.

С хитрой улыбкой модистка отошла к одной из стен и принялась рыться в большом сундуке. Наконец оттуда был извлечен очень длинный деревянный ящичек.

Леди Маккон затаила дыхание, ожидая, что же будет.

Мадам Лефу подошла к ней и открыла крышку ящичка.

Там оказался не слишком вдохновляющего вида парасоль несуразной формы. Аспидного цвета, он был отделан вышитым кружевом и широкими кремовыми оборками. Его непривычно длинный наконечник украшали два металлических шарика размером примерно с яйцо: один крепился ближе к ткани, а другой у острия. Слишком большие спицы делали парасоль громоздким и похожим на зонты от дождя, очень длинная ручка заканчивалась толстым, бугристым, богато украшенным набалдашником, который напоминал навершие египетской колонны в виде резного цветка лотоса — или ужасно экзальтированного ананаса. Металлические части парасоля были из разных сплавов меди и потому отличались по цвету.

— Ну вот, Коналл опять потряс меня своим вкусом, — заметила Алексия.

Пусть ее собственный вкус и не поражал изысканностью или полетом фантазии, зато совершенно точно не тяготел к эксцентричности.

Мадам Лефу улыбнулась, продемонстрировав ямочки на щеках.

— Я сделала все возможное с учетом несущих свойств спиц.

Алексия была заинтригована.

— Вы позволите?

Изобретательница протянула ей ящичек.

Алексия извлекла чудовищную конструкцию.

— Он тяжелее, чем выглядит.

— Это одна из причин, по которой я сделала его таким длинным. Подумала, что он окажется полезен в качестве трости для прогулок. Тогда можно будет опираться на него, а не таскать повсюду в руках.

Алексия попробовала так и сделать. Для подобного применения вес парасоля подходил идеально.

— А что, мне следует везде ходить с ним?

— Полагаю, ваш уважаемый супруг хотел бы именно этого.

Алексия придерживалась иного мнения. Этот парасоль определенно относился к числу наиболее уродливых представителей своего рода. Большинство ее любимых дневных платьев будут ужасно смотреться рядом со всеми этими медными и серыми оттенками, а о декоративных элементах и говорить нечего.

— Еще, конечно, он должен быть достаточно прочным и тяжелым, чтобы его можно было использовать как оружие защиты, — заметила мадам Лефу.

— Учитывая мои наклонности, это очень разумно. — Леди Маккон уничтожила не один и не два парасоля, введя их в соприкосновение с чьими-нибудь черепами.

— Желаете изучить его особые свойства? — предлагая это, мадам Лефу выглядела очень радостной.

— У него есть особые свойства? Это вообще нормально?

— Ну конечно! Вы думаете, что я стану делать вещь такой уродливой без достаточно веской причины?

Алексия передала изобретательнице увесистый аксессуар.

— Несомненно желаю.

Мадам Лефу взялась за набалдашник, позволив Алексии ухватиться за наконечник. При ближайшем рассмотрении леди Маккон поняла, что там имеется крохотный гидравлический насос.

— Когда вы нажимаете вот сюда, — мадам Лефу показала на один из лепестков лотоса на набалдашнике, — этот наконечник раскрывается и выпускает отравленный дротик, вызывающий онемение. А если повернуть ручку вот так…

Алексия ахнула, когда прямо над тем местом, за которое она держалась, выскочило два очень острых шипа, серебряный и деревянный.

— Я заметила, какие у вас булавки для галстука, — сказала леди Маккон.

Мадам Лефу усмехнулась, легонько касаясь их свободной рукой.

— О-о, это нечто большее, чем просто булавки.

— У меня нет ни малейших сомнений на этот счет. Этот парасоль еще на что-нибудь способен?

Изобретательница подмигнула:

— Это только начало. Понимаете, леди Маккон, в этом я художник.

Алексия облизнула нижнюю губу.

— Определенно, я начинаю осознавать этот факт. А я-то считала исключительными только ваши шляпы!

Француженка слегка покраснела, это было заметно даже в здешнем оранжевом освещении.

— Потяните вот этот лепесток сюда, и тогда…

Все звуки в лаборатории стихли. Все фоновые шумы — жужжание, лязганье и пыхтение пара — совершенно не замечались, зато теперь стало заметным их отсутствие.

— В чем дело? — огляделась по сторонам Алексия.

Все замерло. А потом, мгновение спустя, механизмы вокруг опять заработали.

— Что это было? — спросила леди Маккон, с благоговейным страхом глядя на парасоль.

— Вот этот бугорок, — изобретательница показала на подобие яйца возле купола парасоли, — испускает прерывающее магнитное поле. Оно воздействует на любые металлы, родственные железу, кобальту и никелю, включая сталь. Если вам по каким-то причинам требуется остановить паровой двигатель, то, вероятно, вы сможете проделать этот номер, правда, эффект долго не продержится.

— Замечательно!

Француженка снова зарделась.

— Прерывающее поле изобрела не я, но мне удалось сделать его источник существенно меньше, чем тот, что изначально создал Бэббидж.[6] — Потом она продолжила: — В оборках находятся потайные карманы; сами оборки достаточно пышные и смогут замаскировать мелкие предметы, — она залезла внутрь широкой оборки и извлекла оттуда миниатюрный флакончик.

— Яд? — спросила леди Маккон, склонив голову набок.

— Определенно нет. Нечто гораздо более важное: духи. Мы же не можем бороться с преступностью ненадушенными, не правда ли?

Алексия мрачно кивнула. В конце концов, мадам Лефу была француженкой.

Изобретательница раскрыла парасоль, и оказалось, что тот имеет старомодную форму пагоды.

— Вы можете также вывернуть зонт вот так, — и она вывернула парасоль наизнанку, — а вот тут покрутить и нажать. — Мадам Лефу показала на маленькую выпуклость сразу под выключателем прерывающего поля, в которую был встроен крошечный тумблер. — Я сделала так, чтобы эту функцию было довольно сложно задействовать во избежание несчастных случаев. Насадки на спицах раскрываются и выделяют мельчайшие капельки так, что получается туман. Поворачиваете на одно деление, и вот эти три спицы разбрызгивают растворенный в воде ляпис лунеарис. Поворачиваете на два деления, и другие три спицы испускают раствор ляпис солярис в серной кислоте. Не забудьте убедиться, что ни вы, ни те, кто вам дорог, не стоят в зоне распыления или с подветренной стороны. От лунеариса у людей бывает только небольшой кожный зуд, а вот солярис ядовит и убивает их так же легко, как выводит из строя вампиров. — Неожиданно ухмыльнувшись, изобретательница добавила: — Только на оборотней он не действует. Для них, конечно же, предназначен лунеарис. Направленная струя заставит их страдать и сделает беспомощными на несколько дней. Поворачиваете на три деления, и обе функции включатся одновременно.

— Просто поразительно, мадам! — выдохнула Алексия, на которую все продемонстрированное произвело должное впечатление. — Я даже не знала о существовании ядов, способных вывести сверхъестественных из строя.

Мадам Лефу мягко проговорила:

— Некогда у меня был доступ к фрагменту копии «Исправленного свода тамплиеров».

Рот леди Маккон непроизвольно раскрылся.

— Как? — Алексия взяла парасоль и с уважением повертела в руках. — Конечно, мне придется переделать под него половину гардероба, но подозреваю, оно того стоит.

Ямочки на щеках мадам Лефу вновь появились. Она явно была довольна.

— И, конечно, он и от солнца защитит.

Леди Маккон весело хмыкнула:

— Мой муж позаботился относительно оплаты?

Француженка замахала маленькой ручкой:

— О, я прекрасно осведомлена, какие расходы могут позволить себе Вулси. И вдобавок уже имела дело с вашей стаей.

Алексия улыбнулась:

— С профессором Лайаллом?

— Главным образом. Он любопытный мужчина. Мне иногда становится интересно, что за мотивы им движут.

— Он не обычный мужчина. В смысле он же сверхъестественный.

— Совершенно верно.

— А вы?

— А я вообще не мужчина. Мне просто нравится носить мужскую одежду, — ответила мадам Лефу, притворившись, что неверно истолковала вопрос.

— Ну, как скажете, — проговорила леди Маккон и нахмурилась, вспомнив слова Айви о том, что новый шляпный магазин частенько посещают актрисы, например, Мейбл Дейр. — Вы берете заказы не только от стай, но и от роев.

— Почему вы так решили?

— Мисс Хисселпенни упоминала, что к вам наведывается Мейбл Дейр, а она — трутень Вестминстерского улья.

Француженка отвернулась и принялась наводить порядок в лаборатории.

— Я обслуживаю всех, кто способен это оплатить.

— Включая одиночек и отщепенцев? Доводилось ли вам, к примеру, угодить вкусу лорда Акелдамы?

— Я пока не имела такого удовольствия, — ответила изобретательница.

Алексия отметила, что француженка не сказала, будто не слышала о лорде Акелдаме, и решила устроить это знакомство.

— О, это серьезное упущение! И его нужно поскорее исправить. Вы свободны нынче, скажем, около полуночи? Я хочу пригласить вас к чаю и поинтересоваться у господина, которого мы упоминали, сможет ли он это нам организовать.

Мадам Лефу явно заинтересовалась, но и насторожилась тоже.

— Думаю, я смогла бы освободиться. Вы очень добры, леди Маккон.

Алексия склонила голову на манер гранд-дамы, чувствуя себя при этом ужасно глупо. Ей хотелось сначала встретиться с вампиром наедине.

— Если лорд согласится, я пришлю вам визитку с его адресом, — сказала она.

И тут к шумам, которые издавали механизмы, присоединился новый звук — высокий, вибрирующий:

— Алексия?!

Леди Маккон стремительно обернулась:

— Какой ужас, я забыла про Айви! Она ведь не могла найти сюда дорогу, правда? Я вроде бы закрывала за собой дверь к подъемной комнате.

Мадам Лефу сохраняла невозмутимый вид.

— Не тревожьтесь, это всего лишь ее голос. У меня есть аппарат, который улавливает звуки в магазине и передает их сюда.

И она показала на подобие духового инструмента с раструбом, которое торчало из потолка. Леди Маккон вначале думала, что это нечто вроде граммофона, однако из раструба доносился голос Айви, звучавший так ясно, будто она сама находится вместе с ними в лаборатории. Поразительно.

— Пожалуй, нам нужно вернуться в магазин и посмотреть, как она там, — предложила изобретательница.

Алексия, которая прижимала новый парасоль к пышной груди, словно это новорожденный младенец, кивнула.

Они так и поступили, обнаружив, что газовое освещение снова заработало. В этом ярком свете мисс Хисселпенни по-прежнему находилась на полу посреди засыпанного пылью магазина, только теперь она сидела. Вид у нее был бледный и растерянный.

— Что произошло? — требовательно спросила она, увидев леди Маккон и мадам Лефу.

— Что-то ужасно загрохотало, и ты потеряла сознание, — ответила Алексия. — Право, Айви, ты не была бы столь склонна к обморокам, если бы не затягивала корсет так туго. Говорят, это очень вредно для здоровья.

При упоминании нижнего белья в публичном месте, коим, без сомнения, являлся шляпный магазин, мисс Хисселпенни ахнула.

— Пожалуйста, Алексия, не надо таких радикальных разглагольствований. В следующий раз тебе захочется, чтобы я занялась реформой своего гардероба!

Леди Маккон закатила глаза, представив себе Айви в индийских шароварах.

— Что это у тебя? — спросила мисс Хисселпенни, заметив парасоль, который Алексия так и прижимала к груди.

Та присела, чтобы показать подруге свой новый зонтик.

— Ну, Алексия, это красивая вещь. И совсем не в твоем обычном стиле, — восторженно одобрила мисс Хисселпенни.

На вкус Айви можно было положиться: все, что выглядело уродливо, неизменно ей нравилось.

— Мне бы тоже хотелось похожий, только, пожалуй, лимонно-желтенький и в черно-белую полоску. У вас есть такие в наличии?

Алексия хихикнула, увидев потрясенное лицо мадам Лефу.

— Полагаю, пока нет, — в конце концов выдавила изобретательница, предварительно дважды откашлявшись. — Может быть, — тут она слегка поморщилась, — закажу его для вас?

— Пожалуйста, закажите.

Алексия поднялась и тихонько подсказала по-французски:

— Только все же без дополнительной оснастки.

Мадам Лефу только что-то промычала в ответ.

Маленький колокольчик над дверью жизнерадостно звякнул, когда в магазин зашел кто-то еще. Мисс Хисселпенни попыталась подняться с пола, чтобы ее не застали в столь недостойной позе. Вновь прибывший подошел, раздвигая свисавшие отовсюду шляпы, и, увидев бедственное положение Айви, бросился к ней на помощь.

— Мисс Хисселпенни, вам нездоровится? Позвольте предложить мои скромные услуги.

— Танстелл, — вмешалась Алексия, испепеляя молодого человека взглядом, — что вы делаете здесь?

Но рыжеволосый клавигер, не обращая на нее никакого внимания, продолжал заботливо ворковать над мисс Хисселпенни. Та поднялась, опираясь на предложенную руку, а потом без сил привалилась к боку Танстелла и посмотрела ему в лицо большими темными глазами.

Молодой человек словно погрузился в эти глаза и не спеша поплыл в них на манер безмозглой рыбки гуппи. Актеры — они такие; что с них возьмешь… Алексия ткнула новым парасолем в зад клавигера, красиво обтянутый чрезмерно узкими бриджами:

— Танстелл, объяснитесь. Как вы тут оказались?

Слегка подскочив на месте, Танстелл с обиженным видом посмотрел на нее.

— У меня послание от профессора Лайалла, — сказал он так, будто Алексия каким-то образом несла за это ответственность.

Леди Маккон не стала спрашивать, откуда Лайалл узнал, что ее нужно искать в «Шапю де Попю». Пути беты ее мужа частенько оказывались неисповедимы настолько, что ответов порой лучше было не знать.

— Итак?

Танстелл опять уставился в глаза мисс Хисселпенни. Алексия постучала парасолем в деревянный пол, наслаждаясь звуком, который при этом издавал металлический наконечник нового зонта.

— Послание.

— Он просит, чтобы вы встретились с ним в БРП по очень срочному делу, — сказал, не глядя в ее сторону, Танстелл.

«Очень срочное дело» на секретном языке стаи означало, что леди Маккон нужна в качестве маджаха. У Лайалла была какая-то информация для короны. Алексия кивнула.

— Раз так, Айви, может быть, ты не станешь возражать, если я оставлю тебя на попечение Танстелла, чтобы ты могла закончить покупки? Он позаботится, чтобы с тобой все было в порядке. Не правда ли, Танстелл?

— С превеликим удовольствием, — просиял молодой человек.

— Уверена, оно будет обоюдным, — выдохнула Айви, улыбаясь ему в ответ.

Леди Маккон на миг задумалась, выглядела ли она такой же дурочкой в пору их романа с лордом Макконом, но потом вспомнила, что ее пылкие чувства обычно принимают форму угроз и колких замечаний, и мысленно похлопала себя по плечу, радуясь собственной несклонности к лирике.

Изобретательница-модистка проводила ее к входной двери.

— Я пришлю вам визитную карточку, если узнаю, что лорд Акелдама свободен. Он, скорее всего, дома, но с отщепенцами никогда ничего нельзя знать точно. Думаю, наши дела с профессором Лайаллом не затянутся. — Алексия оглянулась посмотреть на Танстелла и Айви, погрузившихся в слишком интимный тет-а-тет. — Пожалуйста, попытайтесь воспрепятствовать мисс Хисселпенни, если она попытается приобрести нечто совсем уж безобразное, и проследите, чтобы Танстелл посадил ее в кэб, но сам ни в коем случае туда не сел.

— Сделаю все, что смогу, леди Маккон, — ответила мадам Лефу с быстрым поклоном — настолько коротким, что это выглядело почти грубо. Потом стремительным, как вспышка пламени, движением она схватила обеими руками руку Алексии. — Было истинным удовольствием познакомиться с вами, миледи.

Ее пожатие было крепким и уверенным. Еще бы, ведь всякий, кто станет таскать и приспосабливать друг к другу тяжелые детали механизмов вроде тех, что находятся в подземной мастерской, неизбежно обзаведется крепкой мускулатурой, даже если это худая, будто рельс, женщина. Пальцы изобретательницы погладили запястье Алексии чуть выше идеально сидящих перчаток таким мимолетным движением, что леди Маккон даже засомневалась, не примерещилось ли оно ей вместе со слабым запахом ванили и машинного масла. Потом мадам Лефу улыбнулась, выпустила руку Алексии и, направившись в глубь магазина, мгновенно исчезла среди колышущихся джунглей покрытых пылью модных шляпок.

Профессор Лайалл и лорд Маккон делили кабинет в штаб-квартире БРП на Флит-стрит, однако в отсутствие графа там всегда бывало значительно чище. Леди Алексия Маккон влетела в кабинет, гордо размахивая новым парасолем и надеясь, что профессор о нем спросит. Однако внимание Лайалла было сосредоточено на громоздящейся перед ним кипе бумаг и металлических свитков с вытравленными кислотой заметками. Он встал, поклонился и снова сел, проделав это скорее механически, нежели учтиво. Что бы он сейчас ни делал, это занятие определенно требовало полной сосредоточенности. Спектрокуляры, сидевшие у него на лбу, нанесли серьезный урон его прическе. И, если такое вообще возможно, даже его галстук, кажется, слегка перекосило.

— Как вы себя чувствуете, профессор Лайалл? — спросила Алексия, встревожившись из-за галстука.

— Я в добром здравии, леди Маккон, спасибо, что поинтересовались. Меня беспокоит ваш муж, и сейчас я никак не могу донести до него свою точку зрения.

— О да, — с каменным лицом ответила супруга альфы, — я ежедневно сталкиваюсь с этой проблемой, когда с ним разговариваю. Что он натворил на сей раз?

Профессор Лайалл чуть улыбнулся:

— Нет-нет, он ни при чем. Просто эпидемия очеловечивания вновь поразила нас, на сей раз переместившись к самому Фартингхоу.

Алексия нахмурилась, услышав такую новость.

— Любопытно. Так область эпидемии сдвигается, я правильно поняла?

— Да, причем в том же направлении, что и лорд Маккон, пусть и несколько опережая его.

— А он, судя по всему, об этом не знает?

Лайалл покачал головой.

— Я не ошибаюсь, полагая, что семейное дело, которое вы упоминали, касается погибшего альфы?

Проигнорировав ее вопрос, Лайалл сказал:

— Не могу понять, как она может двигаться так быстро. Поезда со вчерашнего дня не ходят — забастовка. На дневной народ в этом отношении можно положиться, в подобных ситуациях от него всегда никакого толку.

— Может быть, в карете?

— Не исключено. Да, она перемещается просто стремительно… Я бы хотел оповестить об этом графа, но с ним никак не связаться, пока он не доберется до нашего отделения в Глазго. А ведь есть еще история Чаннинга об этой чуме и кораблях. Поветрие, о котором мы говорим, способно перемещаться, а Коналл об этом не знает.

— Думаете, он может догнать эпидемию?

Бета опять покачал головой.

— Для этого она взяла слишком хороший темп. Лорд Маккон проворен, но он говорил, что не будет слишком выкладываться на бегу. Если поветрие будет двигаться со скоростью, которую я предсказал, оно прибудет в Шотландию, на несколько дней опередив графа. Я послал сообщение нашим агентам на севере, но думаю, вам тоже следует отправиться туда в качестве маджаха.

Алексия кивнула.

— Вы проинформируете обо всем остальных членов Теневого совета? — спросил профессор.

Леди Маккон нахмурилась, услышав эти слова.

— Думаю, это будет неразумно, во всяком случае, прямо сейчас. Пожалуй, следует подождать нашего следующего заседания. Вам, конечно, нужно подать рапорт, но я не стану разбиваться в лепешку, чтобы поставить кормчего и девана в известность о том, что происходит.

Бета не стал спрашивать, почему она так решила, и просто кивнул.

— Очень хорошо, профессор Лайалл. Если это все, то я пойду. Мне еще нужно посоветоваться с лордом Акелдамой.

Профессор Лайалл бросил на нее непонятный взгляд.

— Ну, полагаю, кому-то следует это сделать. Хорошего вам вечера, леди Маккон.

И Алексия удалилась, так и не показав профессору Лайаллу свой новый парасоль.