Некромант и я. Основы магического шпионажа

Глава 10

Я вышла из вагончика, точнее было бы сказать – выползла, словно улитка, тащащая на себе непомерно тяжелую раковину. Только та была не на спине, а спереди, и цеплялась я за нее обеими руками. Увы, левитационные чары приказали долго жить, и, чтобы не следовать мне их примеру, а сотворить новые, не было ни сил (в основном магических), ни пространства (уже сугубо физического). Толчея не давала толком даже остановиться.

Попыталась сдуть со взмокшего лба прилипшую прядь, но эта зараза лишь слегка колыхнулась, даже не подумав отодвинуться.

Мир по-прежнему был рассечен для меня темной, чуть вьющейся чертой. К тому же локон покачивался при каждом моем движении, постоянно задевая кончик носа. Нестерпимо захотелось почесать его, и я не стала отказывать себе в этом маленьком удовольствии – провела лицом по плечу.

Потом снова резко подула – и на этот раз непослушные волосы отодвинулись. И ради чего?! Ради того, чтобы я едва нос к носу (ну хорошо, нос к груди) не столкнулась с Вирсентом, который куда-то спешил по улице.

М-да, чтобы так встретиться, да еще в толпе, – это нужно умудриться. Но, как говорится, «Удача – мое второе имя». Первое, правда, «не». Так что ничего удивительного. Если только один брюнет ей в этот раз не подыграл. Хотя с чего бы? Он меня и так… завербовал. Так что теперь зачем особо стараться, подгадывая момент. Поэтому, скорее всего, просто случайность. Причем весьма наглая. Прямо как во сне.

При воспоминании о последнем я непроизвольно сглотнула и попыталась сделать шаг назад. Но кто бы мне это дал сделать нормально? Уж точно не обстоятельства в лице (и спине!) прохожих, которые так и норовили толкнуть меж лопаток, спеша куда-то по своим делам.

Хорошо бы, если бы и Вирсент вспомнил о них, но брюнет почему-то не спешил поздороваться и продолжить путь, как подобало бы приличному соседу или неприличному, но не желавшему вызвать подозрения агенту.

Вместо этого он застыл, словно фонарный столб, пристально наблюдая за мной. Я почти физически ощутила его взгляд: тот будто ощупывал меня, изучал каждый дюйм, словно я могла прятать в складках платья как минимум метательные кинжалы, как максимум – похищенного императорского советника.

Досмотр застопорился, когда Вирсент увидел содержимое моей корзины.

– Как твоя рука? – сухо поинтересовался подсадной сосед.

Ну не гад ли? Пока он не напомнил, запястье почти не ныло, а теперь его пронзила резкая боль. Потребовались неимоверные усилия, чтобы не поморщиться.

– Спасибо, уже лучше твоими молитвами… – «Хотя, точнее, твоими рапортами начальству» – мысленно поправилась я тоном, по сухости соперничавшим с песками юной пустыни, добавила: – Разреши пройти.

И, не дожидаясь ответа на этот риторический вопрос, уже собралась сделать шаг, когда услышала:

– Нет.

Не ожидая такого ответа, я замерла, чтобы в следующий миг воспылать негодованием. Но не успела я разразиться тирадой в духе: «Кто ты такой, чтобы мне запрещать?» – как услышала:

– У меня есть время – я донесу корзину.

Причем Вирсент не спрашивал – он констатировал факт. И его при этом, кажется, не волновало вовсе, отцеплюсь я при этом сама от ручки злополучной корзины или нет.

Никогда бы не подумала, что предложение о помощи может выбесить настолько… В тысячу раз сильнее, чем прядь, которая щекочет кончик носа. От нее хотя бы можно было избавиться, просто сдув. Вирсента же, похоже, если он что-то задумал, даже ураганом было не снести.

Словно в подтверждение этих мыслей, брюнет взял одной рукой корзину. Подхватил ее легко, будто та и не весила треть меня. Волей-неволей пришлось отпустить ручку.

Едва я ее разжала, как почувствовала, насколько устала. А прошла-то всего со своей ношей не больше трех десятков футов в толпе. Но при этом, кажется, потянуло и второе запястье. Впрочем, это не столь приятное открытие оставила при себе, стараясь внешне выглядеть невозмутимо. Да уж, похоже, столкновение с Вирсентом все же было больше везением, чем неудачей. Вот только характер, в котором мамина вредность переплелась с папиной гордостью, не позволил вот просто так взять, это признать и благодарно заткн… Промолчать. Не удержавшись, я, хмыкнув, поинтересовалась:

– Тебя специально обучали в твоей конторе быть таким непрошибаемым и самоуверенным?

– Нет, это врожденный талант. Не завидуй, заноза.

– Как ты меня назвал? – я приподняла бровь.

– Ирэн, – невозмутимо произнес Вирсент, словно я ослышалась.

Я на эту наглость гордо промолчала. В смысле, сразу не нашлась с достойным ответом. А потому засопела. И продолжала делать это отчаянно, выразительно, а главное… до-о-олго. Всю дорогу до дома. Словно не шла с пустыми руками, а тащила на себе эту демонову корзину.

Последняя, к слову, оказалась той еще предательницей и в руках Вирсента вела себя исключительной пушинкой. Не оттягивала его плеч так, чтобы те перекашивались, не заставляла сбавить шаг. Да этот некроагент даже не запыхался!

Донес мою ношу до крыльца и, поставив ее перед дверью, улыбнулся, прихватил пальцами полу, чуть склонил голову, тем самым обозначив кивок, и светским тоном произнес:

– До встречи завтрашним утром, леди Ирсен.

А после был таков. А я, корзина и возмущение остались.

Правда, за время пути от остановки до дома магии в резерве чуть поднакопилось, поэтому на коротенькое заклинание левитации ее хватило. Я решила рискнуть крохами энергии, потому как руки намекали на то, что ими рисковать уж точно не стоит. Ни больной, ни совсем больной и перебинтованной.

Корзинка медленно вплыла в прихожую, а потом и на кухню, где я ее и разгрузила. Попутно выяснила, что, кажется, запястье неповрежденной руки все же не растянуто – это был плюс. Минус – поврежденная рука ныла все сильнее. Так что со сложной готовкой пока решила повременить и ограничилась простенькой глазуньей. Ей с проснувшимся к этому времени дедушкой и позавтракали. А потом я, несмотря на все его ворчание и протесты, все же вызвала лекаря, чтобы тот осмотрел дедушкину лодыжку и, возможно, дал и мне легкое обезболивающее. Хотя я не против была бы, если бы он выписал мне еще и яду. На всякий случай. А для вербовщиков-агентов тот или же для тайных врагов, жаждущих смерти Ирэн Ирсен, – это не особо-то и важно. Потому что у каждой уважающей себя девушки в сумочке должна быть помада, а у каждой уважающей себя шпионки – отрава. А я, кажется, еще немного – и стану последней, хочу того или нет.

Конечно, добраться до целителя самим было дешевле. Но на этом плюсы заканчивались. Вчера я неосмотрительно сказала дедушке, что мы поедем, но сегодня, представив, как буду сначала толкать кресло-коляску с дедушкой по улице, потом ловить извозчика, затем как-то грузить нас и монструозное приспособление на колесах в кэб… И повторять все это в обратном порядке, выгружаясь перед зданием целительской, решила: лучше потратить деньги, чем нервы, время и, скорее всего, здоровье. Потому как магию я уже всю израсходовала и тащить дедулю мне придется, рассчитывая исключительно на свои физические и моральные силы. Хотя… с учетом событий минувших дней… Нет, только на физические. Моральные тоже были в жутком дефиците.

А пока же приходилось полагаться на самое верное средство как ухода от проблем, так и поиска приключений – ноги. Ими-то я и пошла сначала до общественного вагончика, а покинув его, и до лечебницы. Та встретила меня запахом лаванды и болиголова – странное сочетание, будто кто-то пытался замаскировать боль надеждой, но переборщил с ингредиентами.

– Запись на прием? – из-за решетчатого окошка выглянула миловидная молоденькая целительница.

– Нужен выездной лекарь, на Сиреневую аллею, дом семь. Для пожилого человека. Недавно он подвернул ногу. Хотела бы, чтобы его осмотрели прежде, чем дедушка начнет вставать с кресла: все же возраст, и регенерационные заклинания уже работают не столь хорошо…

Девушка за окошком шустро зашелестела страницами журнала, что лежал перед ней.

– Выездной… Сегодня… Хм. – Ее взгляд скользнул по строчкам, будто выискивая не запись, а лазейку. Словно она была не целительницей, а хитрым юристом, который в стройном и плотном заборе закона ищет маленькую брешь. И, как опытный правовед, она отыскала если не десяток этих самых лазеек, то одну уж точно. – Думаю, ближе к четырем лекарь Братум сможет к вам подойти.

– Спасибо, – искренне поблагодарила я девушку и отправилась обратно. Ждать.

Только просто так сидеть у окна у меня не получилось: я, как хозяйка, не могла вот так взять и не навести суету. Да, придет не праздный гость, а дежурный маг и по делу. Но это не повод встречать его в неприбранном доме. Потому-то, насколько позволяли мне запястья, начала легкую уборку.

Дедушка мне порывался помочь, но я заверила, что справлюсь сама. Но, увидев, как после этих слов дедуля погрустнел, предложила ему проверить наши запасы трав для чая.

– Смотри, чтобы мята не перемешалась с мелиссой, а то в прошлый раз получился какой-то адский отвар, – сказала я, подсовывая ему деревянный ящичек с маленькими свертками высушенных листьев.

Дедушка фыркнул, но тут же принялся активно перебирать запасы. Его пальцы, узловатые от прожитых лет, осторожно перекладывали бумажные кулечки, проверяли подписи и, если нужно, обновляли их. Заодно и купленные мной мяту с ромашкой расфасовал.

А я тем временем украдкой улыбалась. Пусть маленькое, но дело. Пусть незначительное, но нужное. И главное – такое, чтобы Ирпур чувствовал, что без него никак. Ведь если у человека отнять даже эту иллюзию полезности, что тогда останется? Только больная нога, ощущение бесцельности и тоска…

Убедившись, что дедушка при деле, я начала расставлять вещи по местам. Затем смахнула пыль. Подмела. Полила цветы, а потом заметила, что окна бы надо помыть, да и шторы постирать, и хорошо бы пройтись по ковру если не магией, то хотя бы щеткой. К тому же паркет не очень блестит – натереть бы его. Да и вещи в шкафу не мешает переложить новыми мешочками лаванды… А стирка – грязное белье в тазу само не запустится…

Кажется, если бы я не взглянула на часы в какой-то момент и не поняла, что до прихода целителя остается всего полчаса, не остановилась бы и дошла в мыслях до капитального ремонта. Но разум возобладал, и я решила ограничиться лишь тем, что протерла окна и, отвернув вентиль латунного крана в ванной, налила в большой медный таз воду. Плеснула щелочи, на дно поставила плоский блин центрифужного артефакта, погрузила в раствор белье и щелчком пальцев активировала магомеханизм. Тот закрутил все вокруг себя воронкой, смывая грязь с вещей. Ну вот, через час можно будет лишь прополоскать одежду и развешивать…

Не успела об этом подумать, как раздался дверной звонок, а я ощутила легкое колебание магии. Дополнительные чары, которые вчера наложила на артефакт оповещения, работали как надо, сообщая: пришедший охранок не трогал.

Лекарь Братум оказался мужчиной лет шестидесяти, с загорелым лицом, испещренным сетью светлых ниточек-морщинок, и руками, которые, казалось, знали о боли больше, чем все лекарские трактаты, вместе взятые. Но главное – именно он осматривал моего дедушку в тот вечер, когда он подвернул ногу!

– Ну-с, как у вас дела, сэр Ирсэн? Больше не хулиганили? – усмехнулся он, маг жизни, ставя на стол потертый кожаный саквояж, от которого пахло камфарой, лавандой и чем-то металлическим.

Дедушка Ирпур, до этого перебиравший травы, как дракон – свои сокровища, вдруг сделал вид, что его лодыжка – эталон здоровья и посрамит таковые у многих, да что там многих – всех юнцов столицы!

– Да пустяки, само уже зажило! – заявил он и притопнул для убедительности по полу. Правда, не иначе как для перестраховки, сделал это здоровой ногой.

Лекарь лишь хмыкнул и, не спрашивая разрешения, ухватил дедушкину ногу так, будто собирался не осматривать, а минимум арестовывать за хулиганство и сопротивление при задержании.

– Хм. Связки в порядке. Отек спал, – пробормотал Братум, сняв повязки и водя рукой по щиколотке. При этом с мужских пальцев стекал свет, словно проникая под кожу, так что та становилась полупрозрачной и я могла разглядеть скрытые под ней в обычное время сосуды, связки, кости… – Можете ходить. Только не скачите по лестницам, а то соседей может не оказаться рядом.

– Побойтесь вышних! Я? Скакать?! Наговариваете на старика. Да в прошлый раз я на ровном месте упал: шел не спеша и… демоны подери – поскользнулся, упал… Ну а потом вы все знаете, сами же регенерационное заклинание накладывали, – сварливо закончил свою речь, почтив ее минутой бурчания.

Впрочем, Братум не обратил на то никакого внимания. А вот моя повязка на запястье от него не укрылась. Так что он протянул к ней ладонь раньше, чем я успела попросить целителя осмотреть мою руку.

Маг жизни принялся разматывать повязку с таким энтузиазмом, с каким я разбирала порой сломанные артефакты. Скупые точные движения. Быстро. Четко. Раз – и я уже лицезрела свои кости точно так же, как совсем недавно у дедушки. Только вот у меня на одной из них была трещина…

– Лучевая повреждена, но думаю, что до завтра надкостница срастется. Заживляющие чары хорошо поработали. Благо ставивший их сделал подпитку от вашего резерва. Так что мне даже обновлять ничего не нужно. Лишь посоветовать вам, леди Ирэн, усиленно питаться и отдыхать, чтобы резерв восполнялся быстрее, – заключил Братум, водя пальцами по запястью, а после зафиксировал то тугой повязкой.

Я же решила, раз целитель угодил в западню… пришел к нам в дом добровольно и небезвозмездно, то стоит его использовать с максимальной эффективностью, и попросила его наложить обезболивающие чары еще и на мою условно здоровую руку.

Братум на эту просьбу лишь хмыкнул, осмотрел ту, ничего не сказав, достал из саквояжа кристалл – мутный, с трещиной посередине – и прижал к запястью.

– Держите, – приказал он.

Кристалл вспыхнул тусклым зеленым светом, и я почувствовала, как боль отступает.

– Вы перенапрягли сухожилие. Наверняка что-то тяжелое носите?

«В основном служебные обязанности», – искренне хотелось ответить мне. Но честность и прямота не красят леди. Да и жаловаться было не в моих правилах. Так что лишь пожала плечами, выдохнув:

– Ничего особенного вроде, все как обычно…

И ведь почти не соврала: иногда детали магомеханизмов были тяжелее сегодняшней корзины. И я их таскала по цеху, даже особо не задумываясь о весе… видимо, все же дело не в фунтах ноши, а в ее назначении. Одно дело, когда та своя, а дело – любимое. Вот и не тянет. А быт – он коварный. И гнет женские спины только так.

– Ну раз как обычно, – усмехнулся Братум, – то и выпишу я вам эликсир тоже обычный.

С этими словами целитель вывел на листе название и протянул бумагу мне, добавив:

– С вас пять серебряных за визит.

Я отсчитала деньги. Братум сунул их в карман, кивнул и вышел, а я прочла выведенное на бумаге и не смогла не усмехнуться: именно этот укрепляющий раствор я вчера купила в аптеке.

Дедушка, когда понял это, проворчал:

– Такие деньги за то, чтобы сказать мне то, что и так знаю, и советовать то, что и так есть!

Я же разжала пальцы – и поняла, что боль из обеих рук действительно ушла. А еще теперь была точно уверена: дедушкина лодыжка заживает как надо…

– Порой самое дорогое – это опыт, знания и слова, – возразила я и, хитро глянув на Ирпура, не удержалась от подколки: – Тебе ли, как переводчику, не знать…

– Пф! – фыркнул дедушка и… попытался встать с кресла. А что? Лекарь же разрешил! И ему за это разрешение даже было уплачено!

Тут уже возмутилась я и усадила прыткого Ирпура обратно, напомнив, что вставать – завтра, с тростью, и ходить понемногу, разрабатывая ногу.

А пока же – ездить. Дедушка нехотя согласился, и мы покатили на кухню – вместе готовить ужин. Вот только пока дедушка чистил морковь, а я шинковала капусту, меня не покидала мысль: слишком уж удачно Вирсент оказался рядом с упавшим соседом. Так, словно брюнет караулил, когда тот поскользнется, или… не стал дожидаться момента, а сам его организовал! А что? Чем несчастный случай не повод для знакомства? Тем более что этот шпион считал дедулю тем самым артефактором.

Нож стучал по разделочной доске все ожесточеннее и кровожаднее. А уж когда я опускала перепелиную тушку в кипяток, то и вовсе нарекла ее именем брюнета. Глядя на то, как птица варится в крутом кипятке, почувствовала: злость постепенно остывает… так что теперь она не кипела, готовая сорвать крышечку, а тихо булькала, нашептывая мне мысли о том, как заставить одного некроманта завтра во всем признаться и покаяться. А сделает он это на исповеди или под пытками – мне было не так уж и важно!