Ненавижу тебя

Глава 14

Ной

Вид умиротворенного лица Сиенны было чертовски идеальным. Ее кожа была бледной, как лунный свет, а длинные волнистые волосы — огненным противоречием спокойствию, которое окутывало ее, когда дедушкины часы в гостиной пробили два.

Я мог часами сидеть в темноте, как гребаный вампир, и смотреть, как Сиенна спит. Именно ранним утром я пытался разгадать загадку, которая была между нами. Пытался понять, как после долгих лет отказа расстаться со своим прошлым эта рыжеволосая женщина буквально появилась из ниоткуда и заставила меня захотеть того, чего, как я твердо верил, не заслуживал.

Новой жизни.

Счастливой жизни.

Любви.

Сиенна не принимала отказов. Она убедила меня не бояться падать. И я так и сделал. Я упал. Ради нее.

Тоска, которую я испытывал по ней последние пару недель, была невыносимой. И как только я снова увидел Сиенну через долбаное окно, это стало чертовой бомбой замедленного действия, которая взорвалась у стены дома, когда я больше не мог бороться со своим желанием трахнуть ее. Потребность пометить ее проистекала из глубины моих костей. Потребность заявить на нее права. Обладать ею.

Одного ее вкуса было достаточно, чтобы довести меня до крайности. Медовые губы и бархатный язычок разжигали огонь, который могло погасить только освобождение, которое я нашел глубоко между ее ног.

После душа Сиенна заснула в моих объятиях, как будто это было для нее самым естественным занятием. Как будто между нами не было пропасти. Я не мог этого отрицать. Нам было лучше вместе. Когда в душе Сиенна попросила меня дать слово, что я больше никогда ее не оставлю, обещание уже почти обожгло кончик моего языка. Я хотел произнести это вслух. Я хотел запечатлеть его в своей памяти и выжечь в своей душе. Но я знал, какую цену ей придется заплатить, чтобы я смог сдержать это обещание. И я не был уверен, хочу ли я, чтобы она заплатила такую цену, хотя, возможно, у нас не было другого выбора.

Я больше не был целью картеля Эспозито.

Годами они охотились за мной, проверяли каждый мой след, чтобы найти меня. Но я был человеком, которому нечего было терять, кроме своей жизни. Часто я задавался вопросом, не было бы проще, если бы я сдался им, просто чтобы, наконец, покончить со всем этим. Иногда я думал о том, чтобы покончить с этим самому. Но ни то, ни другое не было для меня выходом, потому что я дал себе обещание много лет назад. Обещание, которое я собирался сдержать. Обещание, которое, как надеялся, уже выполнил. Но, похоже, судьба распорядилась иначе.

Сиенна пошевелилась, и я вздохнул, пересек комнату и скользнул к ней в постель. Я обнял ее за талию и притянул к себе. Теплое тело Сиенны, словно шелк, прижалось к моему. Аромат ее волос, ощущение ее присутствия, звук ее ритмичного дыхания были для меня раем. Раем для человека с потерянной душой.

Сиенна придвинулась ближе, положив ладонь на мою руку, которая касалась ее живота.

— Я люблю тебя, — прошептала она в темноту, и я был уверен, что мое сердце разорвется на части.

Три слова, которые я никогда не мечтал услышать снова.

Три слова, которые были опасны для такого человека, как я. Потому что они давали мне надежду.

Сиенна

Мое сердце подскочило к горлу, когда я проснулась. Мучительное чувство сдавило мою грудь, когда в моей голове раздался голос:

«Он ушел».

Я резко повернулась направо, облегченно вздохнув, когда обнаружила, что Ной все еще крепко спит рядом со мной.

— Проклятье, Сиенна, — прошептала я, приложив ладонь ко лбу. — Возьми себя в руки, черт возьми.

Я осторожно выбралась из постели, стараясь не разбудить его, натянула через голову одну из его рубашек и на цыпочках вышла из спальни. Было чуть больше восьми, и солнце еще низко стояло в утреннем небе. Арочные окна из соборного стекла создавали красивые блики света на деревянных балках.

Прошлой ночью я была слишком озабочена, чтобы по достоинству оценить это жилое пространство. Я была поглощена своими мыслями и этой чертовски хреновой ситуации с Ноем.

Когда я сняла с мебели все белые простыни, в воздухе повисла пыль. У окон стояли темные кожаные диваны с золотыми заклепками, на полу лежал плюшевый белый ковер. Все в домике было идеально в своей простоте, за исключением ванной комнаты, которая была совсем не простой. И эта ванна на ножках-когтях была именно тем, что мне было нужно.

От одного взгляда на душевую кабину у меня вспыхнули щеки, напомнив мне о событиях, которые привели к тому, что мы с Ноем оказались в этом душе. Это было безумием, насколько взрывоопасными мы были вместе. С каким диким желанием наши тела требовали этого. С какой силой кровь в наших венах обжигала нашу плоть огнем, в котором мы так охотно сгорали. Мы могли бы вцепиться друг другу в глотки и все равно, черт подери, получать от этого удовольствие.

Целая полка была заставлена солями для ванн, маслами и пенами для ванн на выбор. Я перебрала все и остановила свой выбор на красивом стеклянном флаконе с круглой крышкой с хрустальной ручкой.

На поверхности воды образовалась шелковистая пена, а по комнате медленно разлился аромат лемонграсса.

Когда ванна наполнилась, я взяла рубашку Ноя и провела по ткани кончиками пальцев, сердце заколотилось в груди от осознания того, что он вернулся. Мысль о нем была как нить, которая соединила все осколки моего сердца, медленно исцеляя его и делая целым.

Я нашла ящик с заколками для волос и небрежно собрала свои кудри в беспорядочный пучок, затем повернулась боком и положила ладонь на живот. Изменений пока не было. Мое тело выглядело по-прежнему, но это было не так. Нисколько. Во мне росла жизнь. Ребенок. Ребенок Ноя.

Я вспомнила учащенное сердцебиение, то, как весь мир казался таким маленьким и незначительным по сравнению с этим божественным звуком. Как крошечная фигурка в форме фасолины на экране стала значить для меня больше, чем мое собственное существование. У меня не было сомнений, что я хотела этого ребенка. Я просто не была уверена, что Ной чувствовал бы то же самое. Но он имел право знать, особенно учитывая опасность, подстерегающую нас.

С тех пор как Ной снова ворвался в мою жизнь, я оказалась в водовороте гигантского пиздеца, и у меня не было и пяти гребаных минут, чтобы все переварить. Подумать о том, что все это значит для будущего. Для нас. Для этого ребенка.

Теперь это были не просто Ной и я. Не только наши жизни висели на волоске. Но и жизнь нашего ребенка.

Я обхватила живот обеими руками. Ной должен был знать. Он должен знать правду. Он больше не защищал меня. Он защищал нас.

Я должна рассказать Ною. Сегодня.

После того как я убедила себя, что больше не могу хранить свою тайну, я погрузилась в ванну. Шелковистые пузырьки разлетались и липли к моей коже, горячая вода успокаивала и постепенно снимала напряжение с каждой мышцы.

Я откинулась назад и закрыла глаза, прислонившись затылком к бортику ванны. Здесь было так умиротворяюще тихо. Даже мои мысли казались менее хаотичными.

Время шло. Мой разум был спокоен, но я пыталась подобрать нужные слова, чтобы рассказать Ною о беременности. Это было нелегко. Но у меня не было выбора.

Я почувствовала, как чьи-то пальцы пробираются сквозь мои волосы, вытаскивая заколку. Открыв глаза, я увидела, что надо мной возвышается Ной, обнаженный, с растрепанными волосами, низко нависающими над глазами.

— Мне нравятся твои распущенные волосы.

Ной продолжил искать новые заколки, наши взгляды сосредоточились друг на друге, воздух вокруг нас стал осязаемым и наполненным чем-то первобытным.

Одну за другой он снимал шпильки, и мое тело содрогалось каждый раз, когда Ной ронял одну из них на пол. Все мои чувства обострились от исходящего от него сексуального напряжения.

Мои волосы распустились, и он собрал их в ладонь, наматывая на кулак.

— Ной, что ты…

Внезапно Ной крепче сжал мои волосы и заставил меня выпрямиться.

— На колени.

Я повиновалась, возбуждение и электричество разлились по моим венам. Когда он поставил меня на колени, вода расплескалась, и мыльная пена заскользила по моему телу.

— Наклонись вперед, обопрись локтями на края ванны.

Мое тело затрепетало от предвкушения. Я понятия не имела, в чем заключался план Ноя, но уже знала, что он чертовски возбуждает меня.

Ной подошел ближе, прижавшись коленями к бортику, и его член оказался рядом с моим лицом. Он был невероятно твердым, вены набухли, а обхват увеличился от предвкушения удовольствия. На кончике появилась капелька предэякулята, и я облизала губы. Моя киска пульсировала, а тело напряглось от предвкушения.

— Это просто безумие, как легко ты меня заводишь.

— Сиенна?

— Да?

Ной дернул мою голову в сторону, и я ахнула.

— Заткнись на хрен.

Я сжала губы. Не говоря ни слова, Ной медленно наклонил мою голову вперед, пока головка его члена не коснулась моей верхней губы. Я застонала, предвкушая его вкус на моем языке, и сформировала идеальную букву «О», закрыв глаза, думая, что Ной проскользнет в мой рот. Но он этого не сделал. Вместо этого Ной провел кончиком по моим губам, очерчивая контур моего рта, искушая меня и заставляя изголодаться по нему.

Я взглянула на него, приоткрыв рот. Его голубые глаза, обрамленные темными ресницами, пылали ярким пламенем от доминирования, которого я так жаждала.

— Упрись локтями и открой свой грязный ротик чертовски широко.

Я придвинулась ближе и не сводила глаз с Ноя, пока он проталкивал свой член в мой рот.

— Соси. Не останавливайся, пока я не кончу. А я не кончу, пока ты не проглотишь мой член. — Обхватив рукой свой ствол, Ной направил член в мой рот, и я провела языком по его длине, чем вызвала шипение и рычание, сорвавшиеся с его губ.

Я хотела отодвинуться, чтобы пососать и попробовать его на вкус, но он сжал пальцами мои волосы.

— Не двигайся, — потребовал Ной. — Просто держи свою красивую головку неподвижно.

Ной отстранился, медленно вынимая свой член у меня изо рта, пока он полностью не выскользнул из моих губ. Это была чертова агония, я не могла себя контролировать, и мне хотелось громко застонать, но Ной снова погрузил в меня свой член, прежде чем я успела это сделать. Он вошел так чертовски глубоко, что задел заднюю стенку моего горла. На глазах навернулись слезы, а в уголках моих губ собралась слюна.

— Ты даже не представляешь, сколько раз я дрочил на эту картинку. — Ной склонил голову набок, изучая меня. — Ты стоишь на коленях, и в твоем рту — мой член.

Я застонала, втянув щеки и приоткрыв горло, чтобы принять его целиком.

— Я выплескивал свою сперму на стену душевой, представляя, что это твое лицо передо мной. Твои губы, твои щеки.

Я прошлась языком по всей его длине и кончику, ощущая каждую линию, каждую жилку на каждом дюйме его члена. Он был чертовски хорош на вкус, и я сосала его сильно и глубоко, постанывая от удовольствия и желания, когда он заполнял мой рот.

Я чувствовала мужественный и притягательный аромат его кожи, похоть вырывалась из его пор. Его дыхание стало затрудненным. Ной запустил одну руку в мои волосы, удерживая голову неподвижно, а другой обхватил основание своего члена, двигая бедрами, создавая свой собственный ритм, пока трахал меня в рот. Я ничего не контролировала, мне было приказано оставаться в том положении, в которое он меня поставил, и мне это нравилось. Мое тело воспламенялось от покорности, а Ной царственно доминировал, беря от меня то, что хотел. Этот эгоистичный поступок разжигал мое собственное желание.

Ной двигался все быстрее и быстрее, именно в том темпе, который его устраивал, а я только и делала, что кайфовала от его гребаного вкуса. Слюна покрыла его член и стекала из моего рта, а его рука, тяжелая и сильная, лежала у меня на затылке и сжимала мои кудри все крепче и крепче каждый раз, когда он касался задней стенки моего горла.

Моя киска жаждала прикосновений и наполнения, но все, что я могла сделать, — это сжать бедра, нуждаясь в давлении. Из-за его темпа было сложно сохранять неподвижность, колени горели, ударяясь о дно фарфоровой ванны. Чем больше я стонала, тем быстрее и глубже он входил, в конце концов, заставив мою голову подстроиться под его ритм.

Это было слишком, и я больше не могла усидеть на месте, вода плескалась вокруг меня и переливалась через бортик ванны на пол. Я, черт возьми, едва могла дышать, когда Ной прижал мое лицо вплотную к своему телу, входя чертовски глубоко. Но я не хотела, чтобы он останавливался, даже если задушит меня. Все, что меня волновало, — это Ной и его удовольствие, потребность в том, чтобы он кончил.

— Ты готова проглотить каждую каплю моей спермы, малышка?

Я кивнула и подняла взгляд, как раз вовремя, чтобы увидеть, как потемнели глаза Ноя. Из его горла вырвался низкий стон, а тело содрогнулось, когда он кончил. Пока Ной выплескивал свою сперму мне в горло, я глотала ее. Но ее было слишком много, и она быстро вытекала, размазываясь по уголкам моего рта и подбородку.

Я кайфовала от его вкуса, от запаха секса и спермы, смешанного с ароматом масла для ванны с лемонграссом. Наконец вытащив пальцы из моих волос, Ной вытер мой рот большим пальцем, и я подняла на него глаза.

— Ной… — начала умолять я. Мое тело болело и дрожало, нуждаясь в разрядке, иначе я бы сломалась пополам.

— Не двигайся, держи бедра приподнятыми.

Я стонала и всхлипывала, слезы щипали глаза, когда Ной встал позади меня. Большим и указательным пальцами он раздвинул губы моей киски, и я выгнула спину дугой.

— Ты практически уже кончаешь.

Ной коснулся моего клитора, и я вскрикнула, мои колени задрожали, когда он ввел в меня два пальца.

— Кончи на мои пальцы, — потребовал он, проводя ладонью по моему обнаженному бедру и скользя большим пальцем по моей заднице, создавая больше ощущений, чем мое тело было в состоянии выдержать.

Ной трахал меня пальцами, вокруг меня плескались пузырьки и вода. Крик вырвался из меня, и я кончила, едва удержавшись на бортике, когда мое тело взорвалось от удовольствия. Каждый мускул дрожал, губы приоткрывались в такт дыханию.

Ной целовал впадинку на моей спине, дожидаясь, пока моя киска перестанет пульсировать вокруг его пальцев, чтобы убедиться, что я ощутила все до последней капли удовольствия.

Я наклонилась, прижавшись лбом к бортику ванны, мое тело обмякло, пока я пыталась отдышаться, и вздрогнула, когда Ной вытащил из меня свои пальцы.

— Это моя малышка, — пробормотал он. Я открыла глаза, когда Ной присел передо мной, поднес пальцы к носу, вдохнул, и прежде чем сунуть их в рот, из его горла вырвался гортанный звук. — Абсолютное, блядь, совершенство.