Ненужная невеста для сурового ректора (СИ)

Глава 3

Ректор Каэлен замер. Его тёмные глаза, всего мгновение назад полные раздражения и высокомерия, сузились. В них отлично считывалось холодное, безразличное презрение, словно я была не человеком с оружием (пусть и столовым), а надоедливой мухой, осмелившейся жужжать слишком громко.

— Положите это, — произнёс он, и его голос приобрёл ту самую ледяную, режущую интонацию, которой, должно быть, он замораживал непослушных студентов. — Прежде чем вы причините вред себе или, что более вероятно, антикварной мебели.

— Ой, да? — я потрясла подсвечником, едва не выронив его от тяжести. Моя храбрость была довольно хрупкой, но я цеплялась за неё изо всех сил. — А что мне делать? Вежливо попросить? Я уже пробовала! Вы же видели!

Я сделала вид, что целюсь в ближайшую парящую сферу. Моё сердце бешено колотилось. Я вовсе не собиралась ничего разбивать — мысль о возможном магическом взрыве от одного только прикосновения к этим штукам заставляла меня внутренне содрогнуться. Но блефовать я умела. Работа кассиром научила главному: никогда не показывай, что ты напугана.

Каэлен не шевельнулся. Он лишь медленно, с убийственным спокойствием, скрестил руки на груди.

— Продолжайте, — сказал он так, будто предлагал мне чаю. — Разбейте сферу. Я всего лишь лишусь источника света, но зато навешу на вас долг, на выплату которого уйдёт несколько жизней. А затем… — он сделал крошечную паузу, и в воздухе повисла немая угроза, — затем мы всё равно вернёмся к исходной точке. Вы — здесь. Я — здесь. И эта… проблема, — он едва заметно кивнул в пространство между нами, — никуда не денется. Ваш театр бессилен против законов магии, уважаемая…?

— Элина, — выдохнула я, опуская подсвечник. Он был прав. Это было глупо. По-настоящему глупо. И от этого осознания моя искусственная храбрость начала таять, сменяясь беспомощностью. — Элина Петрова.

— Элина Петрова. Хм, — повторил он, и моё имя в его устах прозвучало странно и чуждо. — Теперь, когда вы закончили с попытками вандализма, возможно, мы сможем подойти к вопросу с долей благоразумия.

Он повернулся к пюпитру и снова открыл тот самый злополучный фолиант.

— И… что это за «проблема»? — тихо спросила я, осторожно ставя подсвечник на место. — Почему я не могу уйти?

Он не обернулся, проводя длинными пальцами по странице.

— Потому что ритуал призыва, судя по всему, был не совсем… корректен. Он создал связь. Своего рода магический канат, привязывающий призванное существо к заклинателю. И мы оказались временно связаны.

— «Временно связаны»? — я фыркнула. — На сколько это «временно»? До вечера? До завтра? У меня, знаете ли, кот дома голодный!

— Это, — он отвёл взгляд, снова глядя на проклятую книгу, — вопрос, на который у меня пока нет ответа. Фолиант… не совсем точен.

Вот оно. Признание. Не «я не знаю», не «я ошибся», а «фолиант не точен». Гордыня сквозила в каждом его слове.

— Но я неготова находиться на вашем поводке? Решайте же что-нибудь! — голос мой задрожал, но на этот раз от возмущения.

— Примитивная, но точная аналогия, — сухо согласился он. — Дистанция, как мы убедились, ограничена. Попытки разорвать связь насильственно… болезненны для обеих сторон.

Я закрыла глаза. Всё это было неправдоподобно, безумно, невозможно. Но боль в виске была самой реальной вещью на свете.

— И как это исправить? — прошептала я.

— Для начала, — он, наконец, обернулся, и его взгляд пригвоздил меня к месту, — нам нужно найти описание этого ритуала. Все детали. А для этого… — он с нескрываемым отвращением окинул взглядом мою униформу, — для начала вам потребуется переодеться. Появление в академии в… этом… вызовет ненужные вопросы. Вопросы, на которые у меня пока нет ответов. И вообще, ваше появления вызовет очень много вопросов.

— Хорошо, — ответила я. — Допустим, я вам верю. Допустим, это магия, и мы… связаны. Как я должна по-вашему переодеться? В вашем присутствии?

Он удивился. Его брови чуть приподнялись. Видимо, он, произнося слово переодеться, не визуализировал картинку, что мне действительно придётся снять с себя мою униформу, на которую он так презрительно косится, и предстать перед ним в обнажённом виде. Во всяком случае раздевалок я тут поблизости не заметила.

— Вы можете зайти за портьеру и переодеться за ней, — он с неохотой посмотрел на меня. — Я вас видеть не буду. И, пожалуйста, не трогайте больше ничего. Большинство предметов в этом зале могут быть… небезопасны для непосвящённых.

«Непосвящённых». Опять это слово. Но сейчас было не до обид.

— А что насчёт… — я сглотнула, внезапно осознав всю абсурдность следующего вопроса, — … еды? Туалета? Или это тоже как-то решается магией? и если мне придётся здесь задержаться, пока вы ищете решение проблемы, где я спать буду?

На его лице впервые промелькнуло что-то, отдалённо напоминающее человеческую эмоцию.

— Этим… тоже придётся озаботиться, — пробормотал он, и я с облегчением подумала, что даже могущественные волшебники иногда краснеют от таких простых вещей. — Но сначала — книга.

Он повернулся к пюпитру, снова погружаясь в книгу.

— Ну а платье-то вы мне дадите? Во что мне переодеться-то?