Несладкая месть

Глава семнадцатая

День ее свадьбы! День, когда она скажет Кину свое окончательное «да». Неужели это реальность? Ее мать, Зоя, подружки невесты, уже одетые для церемонии, – все уже здесь, в пентхаусе отеля «Интерконтиненталь». Через тридцать минут лимузин доставит их к месту проведения свадебной церемонии. В три часа, сказал Кин. И все-таки Николь ощущала себя словно во сне.

– Какую свадьбу ты бы хотела? – спросил ее Кин.

– Не знаю, – искренне ответила Николь. – А ты?

– Красивую, запоминающуюся…

– Тогда сделай все так, как ты хочешь.

Кин нахмурился.

– Это особый день для невесты. И я хочу, чтобы ты была счастлива в день свадьбы.

– Тогда сделай его особым для меня.

Николь запнулась. В собственных словах ей послышался вызов, желание удостовериться, насколько важен этот день и для него.

Вокруг Николь хлопотал визажист, заканчивая макияж. А она не могла не думать о том, что если понятие «особый день» измерить в деньгах, то для Кина он очень особый, ибо он явно не поскупился. С ее стороны гостей было совсем немного: несколько молодых женщин из числа родителей девочек, которые занимались в ее танцевальной школе, Джейд и Джулиус. Со стороны же Кина были приглашены гости не только из Сиднея, но и из Аргентины, в том числе вся семья Галлардо и ее близкие друзья.

– Я никогда не видела тебя такой красивой, Николь, – благоговейно произнесла Джейд.

Поразительно, что могут сделать умелые руки визажиста, подумала Николь, улыбнувшись подруге.

– Ты тоже очень хороша. Мне нравится медный оттенок твоих волос.

Джейд рассмеялась.

– Не могла же я оставаться лилововолосой. Хоть я и главная подружка невесты, но все внимание должно быть приковано к тебе.

– Спасибо вам с Джулиусом за все, что вы сделали для меня. Наряды, которые вы придумали для свадьбы, просто великолепны.

– Мы получали точные инструкции от Зои и Кина, – лукаво заметила Джейд. – Должна тебе сказать, что парень сильно изменился, Ник. Каким бы он ни был в прошлом, сейчас он полностью принадлежит женщине, для которой организовал такую замечательную свадьбу. И эта женщина – ты.

Да, Кин изменился, молча согласилась Николь. Особенно с тех пор, как вышел из больницы два месяца назад. Он покорил ее мать своей добротой и заботливостью. Их взаимоотношения с дочерью стали более глубокими, а саму Николь Кин ввел в круг своих друзей, брал с собой на обеды и показы, всячески демонстрируя, что секс – не единственное, что их связывает.

– Ты ведь любишь его, да? – мягко спросила Джейд.

– Да, – твердо ответила Николь и посмотрела на чудесное обручальное кольцо с изумрудом и бриллиантами, подаренное ей Кином. Пока смерть не разлучит нас…

В спальню ворвалась Зоя. В возбуждении пританцовывая, она стала торопить Николь.

– Тебе еще не пора надевать платье, мамочка? Оно та-акое красивое!

– У тебя тоже очень красивое платье, дорогая, – сказала Николь, подумав, как походит этот цвет платья ее темноволосой дочери.

Зоя покружилась, демонстрируя платье.

– Оно такое же голубое, как моя бабочка. Я сказала папе, что хочу платье точно такого же цвета и чтобы все вокруг тоже было голубым. И тогда мы придумали, что подружки невесты должны быть как… наше небо в Австралии: светло-голубое – утром, ярко-синее – днем и темно-синее – после заката солнца. Тебе понравилось, как мы придумали?

– Это была чудесная идея, детка, – согласилась Николь, снова поразившись тому, как точно воплотили ее в жизнь Джейд и Джулиус. Все подружки невесты были в длинных платьях из жоржета, переливающегося тремя оттенками голубого цвета – от лифа без бретелек до низа юбки цвет постепенно переходил от светло-голубого до темно-синего.

– А эти заколки для волос в виде бабочек папочка сделал специально для меня, – с гордостью доложила Зоя.

– Они смотрятся очень красиво.

Украсить волосы подружек невесты голубыми шелковыми бабочками тоже предложил Кин, сказала ей Джейд.

В элегантном костюме насыщенного фиолетового цвета в спальню вошла Линда.

– Сейчас без двадцати три, Николь. Мы не опаздываем? – обеспокоено спросила она.

– Нет, мама. Макияж закончен, и я готова надеть свадебное платье. Видишь, костюмер уже распаковывает его.

Специалист по организации свадеб, которого нанял Кин, имел целый штат: парикмахер, визажист, костюмер, флорист, и каждый из них прекрасно знал свое дело. На платье расстегнули молнию и протянули Николь, чтобы она могла шагнуть в него. Николь сбросила халат…

– О-ой! – воскликнула Зоя, тараща глаза на очень сексуальное нижнее белье.

Николь издала нервный смешок – оно точно не предназначалось для детских глаз.

– Все невесты одевают такое, мамочка? – невинно поинтересовалась Зоя.

– Все, детка, – ответила Джейд, едва сдерживая улыбку. – Я надеюсь, тебе понравится платье, Ник.

Николь еще не видела платья и даже не примеряла. Друзья сделали его по меркам, и это был их подарок. Платье было на корсаже. Пена белого жоржета растекалась по полу. Николь осторожно шагнула прямо в центр этой пены, постаравшись не задеть ее каблуками. Она подняла руки, продела их через тоненькие бретельки на плечах, и платье словно обняло ее тело. Корсет плотно облегал ее от груди до бедер и был замысловато украшен хрустальными бусинками. Присмотревшись, Николь поняла, что украшение выполнено в виде бабочек. Спереди платье имело разрез чуть выше колен, чтобы не было затруднений при ходьбе, а сзади юбка изящно переходила в шлейф, что придавало наряду истинно подвенечный вид.

Линда глубоко вздохнула от переполнявших ее чувств.

– Ты выглядишь прекрасно, Николь.

– Великолепно, – с удовлетворением произнесла Джейд. – А как тебе? Самой нравится?

– Это… Потрясающе! – ошеломленно выдохнула Николь. – Я очень благодарна вам.

– Идея Кина, а мы с Джулиусом просто реализовали ее.

Как же много сделал Кин для нее в эти дни, побеспокоившись буквально обо всем. Без сомнения, ни один мужчина не старался бы доставить женщине так много удовольствия, если бы не любил ее. Но произнесет ли Кин сегодня эти слова от души или просто повторит слова традиционной клятвы при венчании?

– Ваши цветы, – сказал флорист, протягивая Николь три красных розы.

Это были не оранжерейные бутоны. Это были по-настоящему распустившиеся розы с нежнейшим ароматом. Такие же, как роза в ее волосах, единственное украшение на голове. Джейд сказала Николь, что Кин не хотел никаких вуалей, ничего из того, что могло закрыть ее волосы. Только красная роза должна была подчеркнуть их естественную красоту.

Красная роза любви.

В несказанном волнении Николь спускалась к лимузину, который должен был доставить ее к месту свадебной церемонии, державшемуся в строжайшем секрете. Для нее стало ошеломляющей неожиданностью, когда лимузин подъехал к оперному театру. Всех проводили в Северное фойе, из окон которого открывался изумительный вид на гавань. Многочисленные ряды задрапированных белым стульев были установлены на красном ковре, и на них уже разместились приглашенные гости. Белые колонны были украшены красными розами. В целом картина была просто фантастическая.

А вот Кин был реальным. Он был потрясающе красив в официальном черном костюме с белоснежной рубашкой. Отделившись от группы шаферов, он уверенно шел прямо к ней.

– Счастлива? – спросил он.

– Да, – ответила она тоже с улыбкой. – Очень счастлива!

– Прекрасно! Я постарался сегодня восполнить всю ту романтичность, которой тебе так не хватало когда-то рядом со мной.

Ей не хватало не романтичности, а любви!

– За что бы ты ни взялся, ты делаешь это идеально. И эту свадьбу… и все остальное, – сказала Николь, чувствуя, как ее переполняет благодарность за то, что он сделал день их свадьбы таким прекрасным, незабываемым.

– Ты стоишь больше, чем все это, – хрипло прошептал Кин, беря ее руку и кладя на сгиб своего локтя.

Эти слова продолжали звучать в сердце Николь, пока Кин вел ее к месту свадебной церемонии. Линда с Зоей уже заняли свои места в первом ряду. Кин остановился рядом с шаферами, а подружки невесты выстроились в ряд со стороны Николь. Церемония была недолгой, но очень эмоциональной. Тони Фишер, лучший друг Кина, и Джейд зачитали трогательный текст со словами о любви и браке, кто-то прекрасным голосом запел «Навсегда». Когда Кин произносил свою клятву, голос его вибрировал от избытка чувств, отчего на глазах Николь выступили слезы. Она едва успела сморгнуть их, как их пригласили поставить свои подписи на свидетельстве о браке.

Но на этом волшебные сюрпризы не закончились. После церемонии все поднялись на борт роскошного катамарана и отправились на морскую прогулку. Фотограф делал снимки и на фоне огромного висячего моста, и на фоне прекрасного солнечного заката… Французское шампанское лилось рекой, к нему подавали вкусные канапе. У всех было отличное настроение, многие хотели сфотографироваться с невестой и женихом. Дедушка Кина, Хуан Галлардо, прекрасно сохранившийся и имевший вид самый что ни на есть благородный, поприветствовал Николь как члена их семьи, поздравил внука с такой прекрасной женой и взял с него обещание, что Кин обязательно привезет ее в Аргентину познакомиться с остальными родственниками. Матери Кина выпала чудесная возможность похвастаться Зоей перед своей семьей.

– Моя внучка, – говорила она горделиво. Николь доставляло удовольствие видеть свою мать такой оживленной. Она радовалась тому, что мама возвращается к нормальной жизни, к людям. К тому же у нее появился поклонник – бывший партнер по танцам. Николь несколько удручало, что вскоре мама останется в доме одна – после медового месяца она и Зоя переедут к Кину. Но тогда Линда сможет больше времени уделять танцевальной школе, и встречаться они будут по нескольку раз в неделю.

В банкетном зале столы были накрыты белыми льняными скатертями с узором из красных роз. Гостей угощали лобстерами, лососем и клубникой в шоколаде, трехслойный свадебный торт представлял собой поистине произведение искусства. На сцене выступала известная музыкальная группа.

Зазвучали свадебные тосты. Тони Фишер встал, и уже очень скоро на лицах гостей появились улыбки – его выступление было остроумным и одновременно трогательным. Он заверил всех, что только его очень хороший друг Кин смог стать достойным партнером для Николь и «дотанцевать» с ней до алтаря.

Поднялся Кин.

Николь задержала дыхание. Сердце неистово колотилось в груди. Он устроил для них невероятную свадьбу – чрезвычайно романтическую. Но скажет ли он то, что она хочет услышать от него больше всего на свете?

– Сегодня мой дедушка Хуан Галлардо, – он сделал жест в сторону сидящего за столом пожилого человека, – очень правильно заметил, что Николь – это женщина моего сердца. – Кин с улыбкой повернулся к ней. – Когда я впервые встретил Николь семь лет назад, в моей душе внезапно что-то вспыхнуло… Я подумал тогда, что это моя женщина. К счастью, желание быть вместе оказалось обоюдным, и она действительно стала моей женщиной. Она щедро дарила мне свою любовь два года, но я совершил огромнейшую ошибку, не оценив этот дар. Она это почувствовала, и я потерял ее.

В зале стояла мертвая тишина – так все выражали уважение к его чувствам и к его словам.

Николь была потрясена откровенностью Кина. Ее лицо вспыхнуло румянцем, когда она вспомнила, какие обвинения бросала ему.

– Я потерял не только свою любимую женщину, я потерял и ребенка, которого она родила мне, – нашу чудесную дочь Зою. Зое посчастливилось получить от матери всю любовь, когда-то не оцененную мною… Прошло пять лет, – продолжал Кин, – прежде чем наши пути снова пересеклись. Это достаточный срок для того, чтобы понять, как пуста моя жизнь без нее, несмотря на все мои успехи в бизнесе. И я решил сделать все, чтобы вновь завоевать ее сердце. Судьба улыбнулась мне – Николь требовалась помощь, и я смог оказать ее. Это дало мне время заслужить ее прощение, доказать, что я не повторю ошибки прошлого.

Вот так искренне Кин открывал свою душу перед близкими, но Николь знала, что он говорит для нее. Она не просила его об этом и была совершенно потрясена этой публичной исповедью.

– Я понял, как важно делить себя с любимым человеком. Я понял, что открытость в общении – это краеугольный камень взаимного доверия и понимания. Дар любви бесценен. – Кин сделал паузу, затем добавил: – Я никогда не дам повода Николь усомниться в том, как сильно я люблю ее и буду любить всегда.

Он сказал это! Он произнес эти слова! Последние крупицы сомнения растаяли, когда Кин снова повернулся к ней с улыбкой любви:

– Не окажешь ли ты мне честь потанцевать со мной, любовь моя?

Николь затопила горячая волна счастья.

– Да, с радостью, – ответила она, поднимаясь и предвкушая момент, когда окажется в его объятиях.

Все гости тоже поднялись со своих мест, чтобы поаплодировать им. Оркестр начал играть сентиментальную, не увядающую со временем мелодию «Лунная река», и Николь с Кином закружились в танце, вальсируя в необыкновенном ритме единения, когда каждый шаг находится в гармонии с биением сердец. Они не замечали, что все гости наблюдали за ними с благожелательными улыбками, а некоторые смахивали слезы. Николь и Кин были одни во всем мире – сексуальное притяжение, всегда имевшее место между ними, дополнилось сегодня волшебным чувством глубокой любви, которое накрепко связало их до конца жизни.

– Я тоже люблю тебя, Кин, – прошептала Николь, и ее глаза сказали обо всем, что она так долго таила в своем сердце. – Благодарю тебя за такой прекрасный день, – добавила она.

– Это ты сделала его таким, – ответил он тихо.

– Я сохраню его в памяти на всю жизнь.

– Мы вместе будем строить дом для прекрасных воспоминании, Николь.

Она улыбнулась.

– Как дерево бабочек?

Кин улыбнулся в ответ.

– Да, только наше собственное.

Они танцевали под музыку любви, звучавшую в их сердцах, зная, что эта мелодия вечна, как вечна их любовь.