Несносная заложница

Глава 20

Соня

В панике я оборачиваюсь назад. Демьян откидывается на сидение. Он тяжело дышит, зубы сжаты, а в глазах столько бешенства и злости что по моей коже проносится холод. Сейчас я действительно начинаю осознавать, сколько в этом парне мощи и силы. Он бы мог одним ударом убить человека. Убить Бориса. Один удар и моей проблемы нет. Жизнь налажена.

Возможно, меня должен пугать мой эгоизм и цинизм, но я была бы рада, если бы Зорин его прикончил. То каким сальным взглядом этот старый извращенец меня окрестил… Пожалуй, только за это стоит расквасить его рожу об капот. И нет. Я не виню Демьяна. Я… благодарна.

Поэтому, пока мы лихо съезжаем с моста я, не отрываясь, на него гляжу. На миг наши взгляды встречаются. Внутри меня словно происходит взрыв. В тёмных глазах полно тьмы, но появляется что-то ещё. Что-то от чего мое дыхание перехватывает.

— Спасибо, — дотрагиваясь до его руки, шепчу.

Демьян дергается, смягчается и кивает. Он будто сбрасывает с себя броню.

Кладёт свою руку на мою, сжимает, нежно поглаживая кожу. Я сжимаю его ладонь в ответ. Сейчас не место и не время распинаться в благодарностях, но прикосновением я могу выразить хоть что-то.

Мы резко поворачиваем, и меня откидывает и мне приходится отпустить его руку.

— Держитесь! — орёт Кислый, вдавливая педаль газа в пол.

Мы резко стартуем и набираем скорость. Мчим через переулки, постоянно поворачивая. В конце концов, когда Кислый уверен, что за нами нет хвоста. Мы выезжаем на центральную трассу, и Лёша сбавляет движение.

— Чисто, — отрезает, смотря в зеркала. Я вижу в зеркале, как Демьян вяло кивает. — Я закину вас домой, а потом поеду к Летягину. Это кто-то из его крыс нас сдал. Ефимов бы не нашёл нас. Да ещё и в городе миллионнике.

В словах Лёши есть резон.

Не по зову же сердца нас нашёл Бориска, в самом деле!

Когда мы подъезжаем, первым выходит Леха. Осматривается и, не замечая ничего подозрительного, даёт нам знак выходить. Выйдя из машины, пока Демьян что-то обсуждает с Лехой, я плетусь к подъезду.

Чувствую себя выжатой, как лимон. То самое состояние, когда настолько устал, что даже нет слез. Я полностью опустошена.

Я останавливаясь около подъезда. Просто потому что ключа у меня от домофона нет. Он у Демьяна. Тот пальцами мне показывает, мол, одну секунду, и я, облокотившись на дверь, жду.

Мне не слышно, что они обсуждают, но очевидно что не погоду. До сих пор не могу поверить, что этот негодяй (по крайне мере так я считала) рискнул и не сплавил меня. Борька предложил ему выгодные условия. Я уверена. Однако Демьян ему отказал. Возможно, надеялся, что с моего отца стрясет больше? Или все же внял моей просьбе?

А во что мне самой хотелось верить? Вот в чем вопрос…

Через несколько минут Демьян прощается с Кислым, а затем идёт ко мне. Мы молча заходим в подъезд, так же молча едем в лифте, так же молча заходим в квартиру.

Сняв обувь, я прохожу в гостиную и плюхаюсь на диван. Демьян же отправляется в комнату, в которой пропадает на некоторое время.

Я сижу как на иголках. Очевидно, не будет лучшего момента, чтобы его поблагодарить. Всё время пока его нет, мысленно настраиваю себя. Подбираю в уме слова, и даже то с какой их интонацией произнести.

«Спасибо, Зорин, не ожидала!» — пожалуй, звучит как одолжение.

Нет, это определённо не то, что нужно.

«Спасибо, Демьян!» — слишком коротко.

Наверняка прозвучит так, будто я отмахиваюсь.

В итоге, когда он заходит в гостиную уже переодетый в домашние шорты и футболку, я проглатываю язык.

Клянусь, этот предатель прирос к небу! Я ничего не могу выдавить из себя! Ни-че-го! Только нервно ерзаю на диване, подбираю под себя ноги и вздыхаю, краем глаза наблюдая за парнем. Он, впрочем, как и всегда невозмутим. Проходит в ту часть студии, где кухня, открывает холодильник и, нахмурено почесав затылок, захлопывает его. Берет телефон и что-то щёлкает в нем.

— Как ты относишься к китайской еде? — вдруг спрашивает он.

Удивленно вскидываю голову. Я-то отношусь положительно, но он… Этот мужчина под два метра ростом, вдвое больше меня действительно будет есть китайскую лапшу и сырую рыбу? Да, ему, по меньшей мере, нужно кастрюлю такой лапши слопать, чтобы наесться.

— Положительно, — все же осторожно отвечаю.

— Отлично, — кивает головой, щелкает пару раз по сенсору, а после набирает и делает заказ.

Он заказывает роллы, лапшу и что-то еще название чего я разобрать не могу, а после сбрасывает. Вот он самый момент, чтобы сказать.

Давай, Сонька! Хватит сопли жевать!

— Демьян, — окликаю его, набравшись храбрости. Он поворачивает голову и смотрит так пристально, что ком встает в горле. — Я… Я, — заикаюсь, на что он выгибает бровь. Вдох-выдох. — Спасибо тебе, в общем, — на секунду я замолкаю, ожидая его реакции. Зорин, похоже, ждёт продолжения, потому что молчит. — Если бы не ты…

— Ты бы вернулась к своему жениху, — словно «жених» он буквально «сплевывает». — Как это и положено невесте.

— Я… Мы… То есть, — невнятно бурчу себе под нос, — мы не…

— Вы не что?

— Я не хочу за него замуж, — жалко вырывается из меня.

— Конечно, — ни на йоту не верит, поворачивая с ко мне спиной. Руками он сжимает столешницу, отчего его предплечья напрягаются. Видно, как под рубашкой играют мышцы. — Странные у вас брачные игры, однако.

— И все же ты мне помог!

— Помог, — легко соглашается.

Я жду очередной гадости, мол, это выгоднее и бла, бла, бла, но Зорин не продолжает. Вместо этого он начинает что-то искать в ящиках. Так, словно оно ему необходимо. Прямо сейчас. И он находит. Через секунду на столе появляется бутылка виски. Так же быстро появляется стакан. Он наливает себе стопку и моментально опрокидывает, не поморщившись.

— Почему ты мне помог?

— Потому что захотел, — резко отрезает.

Наливает еще виски и выпивает.

Захотел… Это не те слова, которые я ожидала услышать, но они правдивые. Он действительно захотел.

Встав, подхожу к нему. Беру со стола бутылку, забираю из его руки стакан и наливаю себе. Всего каплю, но я-то знаю, что этой капли хватит мне, чтобы развязать язык.

Под изумленным взглядом Зорина, залпом осушаю стакан. Горький привкус, заставляет меня сморщиться.

Вот это гадость! Да уж, это вам не шампанское!

— Я не хочу за Ефимов замуж, — повторяю уже более настойчиво. — Это желание отца. Это его идея.

— Но ты не против?

— Я против! — взрываюсь, топаю ногой, точно маленькая девочка, но именно такой я сейчас себя и чувствую. Маленькой потерявшейся девочкой, которая не знает куда ей идти! — Дело в том, что мой отец не спрашивает меня. Он ставит перед фактом. Ему этот брак выгоден. Для него это очередная выгодная сделка, — пожимаю плечами, так словно я давно привыкла к такому положению вещей. Что меня это совсем не парит…

— Тогда почему ты соглашаешься? — Зорин, забирает из моих рук стакан и наливает себе очередную порцию алкоголя.

— Потому что у меня нет выбора.

— Чушь собачья! — рявкает. — Выбор есть всегда.

— Я бы потом что-нибудь придумала, — неуверенно произношу.

— Ну конечно, — скептически хмыкает Демьян. — Вышла бы замуж, нарожала бы наследников, а потом завела бы себе любовника помоложе. Обычный сценарий. Старо, как мир.

Точно так же, правда в шутку, говорила Фролова. У меня подобный план вызывал отвращение. Возможно я балованная, но семья должна быть семьей, чтобы дети росли в любви и заботе, чтобы была любовь и уважение. А с Бориской… О каком уважении вообще речь, если он меня покупает как вещь?!

— Такой сценарий не для меня.

— Не для тебя? — зло скалит зубы. — И, тем не менее, ты едешь за его счёт отдыхать в Альпы и просираешь кучу его бабок.

И откуда он только… Ах да! У него же доносчик есть. Кислый. Тот жучара, поди, и знает, сколько у меня трусиков и какие по каким дням я ношу! Честно, не была бы удивлена!

— Еще скажи, что ты не знала, что за его бабки едешь, — закатывает глаза и вливает в себя очередную порцию виски.

Глупо, но все же я упрямо твержу:

— Не знала.

— О чем ты вообще знаешь?

— А ты думаешь, я просто так в твоей забегаловке работала? — срываюсь. — От нечего делать? Думаю, как же надоел мне этот Париж, Милан, Прага… Пойду-ка в «Шафран» работать! Мне же так не хватало, чтобы всякие мужики меня за задницу щипали!

Слезы уже накатывают на глаза. Все наши ссоры с отцом, все гадкие слова о том, что я ни на что не способна, что мне одна дорога — под крылышко обеспеченного мужа. Все это всплывает перед глазами. И от этого хочется громко-громко зареветь. Зареветь, как зверь. Если уж выть, так выть по-волчьи.

На несколько минут я замолкаю. Гляжу в никуда, пытаясь бороться с эмоциями. Не то чтобы у меня сильно получалось.

Одна слезинка, вторая, третья и я чувствую как меня, будто в кокон, обволакивают сильные руки.

— Я… Я просто, — шмыгаю носом, — я просто хотела, чтобы он отстал от меня, — дрожащим слабым голосом шепчу. — Он поставил мне условие: замуж или работа.

Горько усмехаюсь и трусь лицом о рубашку Демьяна. Пофиг, что тушь потекла и что она наверняка останется на рубашке. Все это не имеет ни малейшего значения.

— Меня никуда не брали. Ни-ку-да. Мне не хватало опыта. Я ничего не умела, кроме как тратить папины деньги. Да и сейчас, не умею. «Шафран» единственное место, куда меня взяли на работу.

— В общем-то, ты неплохой работник, — предпринимает нелепую попытку меня поддержать Зорин. — Когда не дерзишь начальству и не портишь ему кофе, конечно.

От этих слов, как ни странно, но мне становиться легче. В памяти всплывает наша первая встреча. Ох и до чего же я тогда была злая! А теперь вот…

Стою в обнимку, наслаждаюсь его руками, что успокаивающе поглаживают меня по спине. Ни один парень до этого не делал ничего подобного…

В том смысле, что никогда прежде я не была открыта так с мужчиной. Как на ладони. Зареванная, на грани срыва, настоящая. Кто-то считает меня фальшивкой, кто-то пустоголовой куклой. Впрочем, я не пыталась, кого бы то ни было переубедить. Все кто бегал за мной хотели лишь порезвиться «с той богатой телкой!». Собственно, поэтому никто в университете и не знал кто мой отец. Ну, а фамилия… Да мало-ли этих Павловых.

— Я действительно не знала, что еду отдыхать за счёт Ефимова, — почему-то решаю важным сказать. — Отец сказал, что это подарок на Новый Год. Не думала же я, что мой отец подсунет мне такую свинью, — причем свинью в прямом смысле, мысленно добавляю я.

— Он так сделал?

— Да, — шмыгаю и снова вытираю лицо об рубашку Демьяна. Похоже, он этого даже не замечает. — Потом сказал, что я приняла ухаживания этого… — крепкое словцо рвется наружу, но я усилием воли сдерживаюсь, — жениха, — брезгливо выплевываю.

Я вздыхаю, и Зорин стискивает меня в объятиях сильнее. Зарывается носом в мои волосы, задевая губами сперва щеку, затем шею.

Предательские бабочки в животе устраивают бунт. Они трепещут, а дрожь бежит по спине. Как сегодня в машине. Не знаю, просто это человеческая поддержка или что-то большее… Но это приятно. Так приятно, что хочется большего.

Что ж, пора признать. Я влипла. Влипла, потому что мне нравится мой похититель. Несмотря на его грубость и скверный характер. Несмотря на то, что он перевернул мою жизнь с ног на голову.

Я убегала от него всего два дня назад, а теперь со всех ног хочу бежать к нему на встречу.

— Ты не обязана выходить замуж, если не хочешь, — он отстраняется, но только для того чтобы заглянуть мне в лицо.

Нежно заправляют прядь волос за ухо, сбиты и костяшками проводя по щеке.

— Я не знаю, что мне делать, — то с каким отчаянием я это говорю, пугает даже меня саму. Однако, это правда. Я, черт возьми, не знаю что делать!

— Просто скажи «нет». — Ты же знаешь моего отца. Я могу сказать хоть тысячу «нет», но он будет слушать только себя.

— Но ты его дочь…

— Дочь, которую он продал.

— Убегай, — предлагает еще один вариант.

Грустно улыбнувшись, я кладу руку ему на грудь. Туда, где гулко стучит его сердце.

— Куда? У меня ничего нет.

Его рука накрывает мою, переплетая наши пальцы. Глаза гипнотизируют, и я словно завороженная наблюдаю как его лицо медленно по миллиметрам опускается к моему. Его губы едва слышно шепчат:

— Соня…

— Ммм… — отзываюсь.

Его вторая рука опускается на мою щеку, а после его губы накрывают мои. Сладко, нежно и почти не ощутимо. Он проводит своими губами по моим, ожидая приглашения. И он его получает. Я приоткрываю губы, и вот уже неистово он в них впивается. Легко покусывает, но тут же проводит языком.

Он неожиданно ласков, но при этом страстен. Нет лишней робости и неуверенности. Это парень определённо точно уверен в себе и своих действиях. Ведь только его язык сплетается с моим, как я подлетаю, а затем опускаюсь на барную стойку. Все это происходит так быстро, что я даже не успеваю пискнуть. Каблуки слетают на пол, и ногами я обвиваю Демьяна за талию, а после притягиваю ближе к себе. Кажется, отлетели несколько пуговиц с его рубашки…

Мои руки закрываются в его волосы, что вызывает у Демьяна низкий хриплый стон. В ответ он оттягивает мою нижнюю губы и посасывает.

Мокрые, а если быть точнее французские поцелуи я всегда считала мерзкими. Конечно, они у меня были. Однако, весьма посредственные, а ещё мне хотелось потом прополоскать рот. Но, матерь Божья, почему у Зорина это выходит так сексуально?! Это не отвращает. Это напротив заводит. Заводит настолько, что я сама готова сорвать с него всю одежду.

— Соня, — хрипит между поцелуями.

Рука Демьяна опускается на мою лодыжку. Он ведет ее вверх, задирая платье. Он не позволяет себе лишнего. Останавливаться на коленке, поглаживая. Все мои чувства обострены. Кто бы знал, что это бывает так хорошо…

— Демьян, — севшим голосом шепчу, тяжело дыша.

И вот его рука двигается дальше, а платье задирается неприлично высоко. Рука останавливается, так и не дойдя туда, где я желаю его больше всего. Зорин медлит. Ждёт.

Поэтому, прижавшись к нему сильнее, я сама беру инициативу в свои руки. Дрожащими пальцами нахожу оставшиеся пуговицы на рубашке, пытаясь их расстегнуть. Не с первой попытки, но они все же подаются. Жадно я ощупываю его кубики пресса, наслаждаясь гладкостью кожи. Его губы переходят на шею, оставляя мокрые поцелуи до груди в вырезе платья. Он посасывает мою кожу, и это ни с чем несравнимое удовольствие. Мы оба возбуждены до предела. Оба горим. Я готова это сделать, но прежде… Мне нужно кое в чем признаться…

— Демьян, — стону, выгибаясь. — Демьян!

Тяжело дыша, он нехотя отрывается от меня, но не отходит. Он по-прежнему очень близко ко мне. Так близко, что я ощущаю всего его… Если вы конечно понимаете о чем я. Кое-что отчётливо упирается мне в ногу. Пока, что в ногу.

— Я что-то сделал не так? — рассеянно спрашивает.

Этот его невинный вид забавляет меня. Весь из себя милый мишка, которого хочется затискать.

— Нет. Все так, — обнимаю его за шею, оставляю на щеке короткий поцелуй, — просто… Мне нужно тебе кое в чем признаться.

Зорин кивает головой, и всем своим видом демонстрирует, что он целиком и полностью во внимании. А то, что его шаловливые глаза опускаются на мои ноги. Ну, это не он! Это какой-то другой парень!

— Я должна сказать, что я… — боже мой, почему это так сложно?! — что я…

Звонок в дверь, как по закону жанра. Именно в тот момент, когда я полна решимости признаться в том, что ни с кем не спала.

Почему?! Почему именно сейчас?

— Ну? — ждёт Демьян. Он явно не торопится открывать.

— Потом, — машу рукой, когда в дверь звонят еще раз.

Зорин чертыхается, сквернословит, так что мои уши сворачиваются в трубочку, а после, запечатлив на моем лбу поцелуй, идёт открывать.

Как только его широкая спина скрывается в коридоре, я обмахиваю себя руками.

Нет. Нет. Я не передумала, просто потому что адекватная женщина и не хочу отказываться себе в удовольствии. А что будет потом? Ну, потом будет потом!

Зорина мне ждать долго не приходится. Он возвращается спустя минуту. С пакетами еды в руках. Ставит на журнальный столик. Хищно сверкнув своими зубами, неторопливо направляется ко мне.

Я уже готова продолжить начатое, но он подхватывает меня на руки и несёт на диван. Усаживает. Раскладывает еду, а после плюхается рядом. Садит меня к себе на колени и откидывается на спинку дивана.

— Что ты хотела мне сказать?

Не похоже, что Зорин настроен на продолжение. Точнее Зорин младший точно настроен хотя бы, потому что упирается мне в зад, но в остальном…

— Ничего такого, — поспешно кидаю. — Потом скажу, — добавляю, когда он напрягаться.

Я вижу, что он хочет настоять, а если и придется вытрясти из меня, но почему-то даёт заднюю. Нет. Он не сдаётся, а даёт мне время.

— Хорошо, — неохотно соглашается. — А теперь давай кушать.

Мы тянемся к коробка с лапшой и Демьян вдруг произносит:

— Я помогу тебе.

— Поможешь? — не понимаю я.

Конечно, он мне поможет проститься с моей девичьей честью. Там в принципе по другому-то и не получится.

— Да, помогу, — заявляет. — Я помогу тебе сбежать, если ты захочешь.