Несносные дочери леди Элизабет 2

Глава 29

Следующее утро началось с неожиданного визита. Я как раз завтракала с дочерьми в малой столовой, наслаждаясь редким моментом покоя после недавних светских событий, когда Гастон появился в дверях с озадаченным выражением лица.

– В чём дело? – спросила я, отставляя чашку с чаем и заметив беспокойство в глазах дворецкого.

– Лейна, к вам прибыл посетитель, – произнёс он с лёгким замешательством. – Лейр Дарен утверждает, что он ваш дядя и требует немедленной встречи. Я проводил его в малую гостиную.

Я удивлённо подняла брови. После краткой встречи на королевском балу я не ожидала, что дядя появится у нас дома, особенно без предварительного уведомления. В аристократических кругах подобные визиты без приглашения считались, мягко говоря, неуместными.

– Дядя Дарен? – переспросила Амели, отрываясь от своего завтрака. – Тот самый, который вывез всю мебель из поместья бабушки Марши?

– Тот самый, – кивнула я, вставая из-за стола. – Девочки, закончите завтрак. Я схожу посмотрю, что ему нужно.

– Мама, может, нам тоже стоит там быть? – предложила Лорен. – После всего, что он сделал…

– Нет, пока что я поговорю с ним сама, – решительно ответила я. – Если понадобится ваша поддержка, я позову.

Я быстро проверила свой внешний вид в зеркале и направилась в малую гостиную. Дядя Дарен стоял у окна, нервно теребя полы своего камзола.

– Лейр Дарен, – произнесла я, входя в комнату. – Какая неожиданность. Не припомню, чтобы ты предупреждал о своём визите.

– Элизабет, – кивнул дядя, натянуто улыбнувшись. – Прошу прощения за беспокойство, но у меня есть дела, которые нельзя отложить. Мне нужно было увидеться с тобой…

– Зачем? – я устроилась в кресле, намеренно не предлагая ему сесть. Что-то в его поведении настораживало меня. – Что именно тебя беспокоит?

Дарен нервно прошёлся к камину и обратно, его руки были сжаты в кулаки. Я заметила, как он то и дело бросает на меня изучающие взгляды, словно пытаясь что-то прочесть в моём лице.

– Я знаю, что у тебя была встреча с королем, – наконец произнёс он, остановившись у каминной полки. – Особое внимание, частная аудиенция… Должен признать, я был впечатлён тем, как скоро ты достигла такое высокое положение при дворе в Солтерры.

В его голосе слышались нотки зависти, смешанные с чем-то ещё – возможно, со страхом. Я начинала понимать, к чему он клонит.

– Его Величество был весьма милостив, – ответила я осторожно. – Но я сомневаюсь, что ты пришёл обсуждать мои успехи при дворе.

– Нет, не только это, – Дарен тяжело вздохнул и наконец сел в кресло напротив. – Элизабет, мне нужно знать… в ваших беседах с королём… не обсуждались ли дела, касающиеся поместья моей матери?

Вот оно. Я поняла, что именно его беспокоит. Дядя боится, что я рассказала королю о незаконных посевах кубрана на землях поместья.

– А что именно тебя интересует в делах поместья? – спросила я, внимательно наблюдая за его реакцией.

Дарен побледнел, его руки слегка дрожали, когда он поправлял несуществующие складки на камзоле.

– Понимаешь, – начал он осторожно, – пока поместье находилось… в неопределённом статусе, после смерти матери и до твоего возвращения, мне приходилось принимать некоторые решения о землепользовании…

– Какие именно решения? – прервала я его, чувствуя, как нарастает раздражение. – Лейр Дарен, говори прямо. Что ты сделал?

Он молчал несколько секунд, явно борясь с собой. Наконец, понизив голос, произнёс:

– Некоторые местные фермеры обратились ко мне с просьбой об использовании полей поместья. Земля там хорошая, плодородная… Я выдал разрешение на несколько сезонов.

– На выращивание чего именно?

– Различных культур, – уклончиво ответил он, избегая прямого взгляда. – Ячменя, овса…

– И кубрана? – резко спросила я.

Эффект был мгновенным. Дарен вздрогнул, как от удара, его лицо стало серым. Несколько секунд он сидел, открывая и закрывая рот, как рыба, выброшенная на берег.

– Я… откуда ты…? – пробормотал он наконец.

– Значит, кубран, – констатировала я. – Дядя, ты хоть понимаешь, что незаконное выращивание кубрана карается конфискацией земель и тюремным заключением?

– Понимаю, – прошептал он, опуская голову. – Но у меня были долги, Элизабет. Серьёзные долги. А доходы от поместья после смерти матери практически иссякли…

– И ты решил поправить дела за счёт незаконной торговли запрещенными растениями? – в моём голосе звучало презрение.

– Это был временный выход из положения! – вспыхнул Дарен, поднимая голову. – Один-два урожая, чтобы расплатиться с кредиторами и встать на ноги. Я не думал, что ты вернёшься в Сольтерру…

– А когда я вернулась, ты надеялся, что не замечу незаконные посевы на собственной земле?

– Я думал… я был уверен, племянница, что ты не упустишь случая поведать королю о кубране.

Он произнёс эти слова тихо, но с плохо скрытой угрозой. В его взгляде читался испуг человека, загнанного в угол.

– Семейные дела – не забота короля, – ответила я твёрдо, встречая его взгляд. – Но будь уверен, на моей земле ничего подобного выращиваться больше не будет.

Облегчение, промелькнувшее в его глазах, было почти осязаемым. Он понял, что я не собираюсь выносить семейный позор на королевский суд.

– Благодарю тебя, – прошептал он. – Я понимаю, что не заслуживаю твоего милосердия…

– Действительно, не заслуживаешь, – перебила я его. – Но это не означает, что наши семейные счёты закрыты.

Дарен напрягся, ожидая продолжения.

– И раз уж мы наконец встретились как родные, – продолжила я, делая ударение на последнем слове, – я буду рада увидеть в своём доме мебель и вещи бабушки Марши, которые ты так предусмотрительно вывез ради их «сохранности».

Дарен застыл, словно его ударили молнией. Его руки сжались в кулаки, а на лбу выступили капельки пота.

– Элизабет, – начал он осторожно, – прошло уже столько времени…

– Время здесь ни при чём, – отрезала я. – Эти вещи принадлежали нашей семье веками. Ты не имел права их забирать.

– Но я был уверен, что ты не вернёшься! – воскликнул он отчаянно.

– Это не оправдание, – холодно ответила я. – Ты украл то, что принадлежит мне, дядя. И теперь должен его вернуть.

– Многое уже продано, – пробормотал он. – Мне нужны были деньги для погашения долгов…

– Что именно продано? – требовательно спросила я.

– Серебро, часть драгоценностей, некоторые предметы мебели, – он говорил, не поднимая глаз. – Но не всё! Многое я сохранил, в надежде, что когда-нибудь…

– Где эти вещи сейчас?

– В моём особняке, – ответил он еле слышно.

Значит, что-то всё-таки сохранилось. Это была небольшая победа, но победа.

– Хорошо, – кивнула я. – Организуй доставку сегодня же.

– Но Элизабет, – попытался возразить он, – некоторые вещи очень тяжёлые, их трудно перевозить…

– Это не моя забота, – прервала я его. – Ты позаботился о том, чтобы вывезти их из поместья. Теперь позаботься о том, чтобы вернуть.

Дарен медленно кивнул, понимая, что выбора у него нет.

– Есть ещё кое-что, – добавила я. – Ключи от всех помещений поместья. От тайной комнаты в кабинете, например.

– Откуда ты знаешь…? – начал он, но тут же осёкся.

– Дори многое помнит, – ответила я.

Дарен тяжело вздохнул:

– В этой комнате хранятся… личные вещи матери. Её записи, корреспонденция, научные материалы. Я запер их, потому что… некоторые из этих документов могут показаться… компрометирующими.

– В каком смысле?

– У матери были обширные связи с учёными из разных стран, – пояснил он неохотно. – Некоторые из её корреспондентов не пользовались одобрением местных властей. Алхимики, философы, даже несколько человек, которых церковь считала еретиками.

– И что с того? – спросила я. – Научная переписка – не преступление.

– Не преступление, – согласился Дарен, – но в нынешних обстоятельствах… Твоё положение при дворе только укрепляется, Элизабет. Стоит ли рисковать из-за старых писем?

– Это решать мне, – ответила я. – Я имею право знать, чем занималась моя бабушка, и распоряжаться её наследием по своему усмотрению.

Дарен долго смотрел на меня, в его глазах читалась внутренняя борьба. Наконец, он достал из кармана связку ключей и положил её на столик между нами.

– Вот, – сказал он устало.

Я взяла ключи, чувствуя их тяжесть в руке. Некоторые из них были очень старые, с затейливыми узорами на головках – явно работа искусных мастеров прошлых веков.

Дарен медленно встал, словно каждое движение давалось ему с трудом.

– Элизабет, – обратился он ко мне уже у двери, – я действительно сожалею о том, как всё сложилось. Мать была права – я плохой хранитель семейных традиций.

– Возможно, – согласилась я. – Но у тебя есть шанс хотя бы частично исправить ошибки.

– Постараюсь, – кивнул он. – Хотя боюсь, что уже слишком поздно что-то менять.

– Никогда не поздно поступить правильно, – возразила я. – Если есть искреннее желание.

После его ухода я долго сидела в гостиной, рассматривая старинные ключи и размышляя о семейных тайнах, которые мне предстояло раскрыть. Совсем скоро мы вернём домой то, что принадлежит нашей семье по праву. А потом, когда мы вернёмся в поместье, я наконец смогу узнать, какие секреты хранила моя невероятная бабушка в запертых комнатах своего дома.