Невинная оговорка

22

В попытке уехать подальше, мы оказались на Таймс-сквер. В воскресный день, даже несмотря на холод, площадь казалась настоящей катастрофой. Было очень многолюдно, но из-за дутых пальто и ботинок на толстой подошве, толпа казалась ещё более плотной. Таксист высадил нас максимально близко к центру, предприняв при этом всё возможное.

— Почему мы здесь? — спросила я. Рекламные щиты сверкали у нас над головой. В течение тех лет, что я живу здесь, я всегда старалась избегать этого наводнённого туристами места.

— Ты знаешь хоть кого-нибудь, кто придёт сюда в воскресенье? — спросил Финн.

— Нет. Ни единого человека. Ни в течение недели, если только это не связано с работой, а тем более в выходные.

— Это точно.

Люди вокруг слонялись во всех направлениях. Ребёнок растерялся в толпе ног незнакомцев и заплакал. Я, наконец, осознала, что задумал Финн, и взглянула на него.

— Здесь мы можем побыть наедине.

Он щёлкнул меня по носу.

— Красавица и умница, — я не смогла скрыть улыбку. — Какая твоя девичья фамилия?

— Беквит.

— Красавица и умница Сэди Беквит.

Моя челюсть сжалась. Уже давно меня так никто не называл, я уже больше и не знаю эту женщину. Я Сэди Хант до мозга костей.

— У тебя есть брат или сестра? — спросила я, меняя предмет разговора.

— Нет. А у тебя?

— Старший брат, Эндрю. Тебе бы он понравился.

Финн оживился.

— Да? И почему же?

— Если бы кто-то и мог стать художником в нашей семье, так это он. Он владелец гаража, но в то же время фанат татуировок, у него их много. Он так же умеет их набивать. И у него маленькая дочь, как и у тебя.

Финн криво улыбнулся.

— Я бы с удовольствие с ним познакомился, — до того, как я успела возразить, он добавил. — Когда-нибудь. Не сейчас, конечно.

В мыслях я уже представила, как бы это выглядело, представь я их друг другу. Я, возможно, слишком рано забежала вперёд. Эндрю может и не профи в отношениях с противоположным полом, но он бы не одобрил моё поведение. На самом деле, если бы Эндрю узнал о Финне, он бы с удовольствием свернул ему шею.

— Так о чём это я? — спросил Финн. — О будущем?

— Нет.

— Прости. Просто я так обрадовался, когда подумал о будущем для нас.

Услышав эти слова, паника стала подниматься вверх по горлу. Пытаясь сменить направление разговора, я взмахнула руками и произнесла.

— Нет. Не об этом.

— О чём же тогда? Что-то о твоём брате?

Я сама загнала себя в угол.

— Просто Эндрю, ну, он, ему действительно нравится Натан. Я имею в виду, он его любит. Они как братья. На самом деле Эндрю не многие нравятся.

Финн сильно нахмурился. Его глаза изучали моё лицо.

— Значит, ты только что ошибалась. Я ему не понравлюсь.

— У вас много общего: любовь к искусству, отцовство, всё в таком роде. Эндрю всегда заботится обо мне, и о Натане тоже. Я уверена, что при других обстоятельствах…

Он отвёл взгляд в сторону.

— Мы забегаем вперёд.

— Да, — моё облегчение вылилось в длинном вздохе. — Давай, сделаем шаг назад.

— Хорошо, — он переминался с ноги на ногу и глазами пробежался по безликой толпе. — Можно я тебя поцелую?

Взглянув на него, я удивлённо вздохнула. Мне не следовало задумываться об этом, но я переживала из-за нашего неловкого разговора. И, безусловно, я не могла представить, чтобы кто — то из знакомых был здесь.

— Да.

Он склонил голову.

— Просто в кино всё получилось немного интенсивным.

— Нет, — я покачала головой. — Это было как раз то, что мне было нужно.

— Я чувствую, что мне нужно поцеловать тебя прямо сейчас. И просто чтобы ты знала, даже если всё происходит так, как происходит, это всё равно что-то значит для меня.

Он выглядел взволнованным и очаровательным. Кончик его носа покраснел от холода. Его волосы были в беспорядке после наших шалостей. Я подалась к нему, запустила руки под пальто и всем телом прижалась к нему.

Он наклонился и оставил на моих губах лёгкий поцелуй. Он прошептал в мои губы.

— За такой краткий промежуток времени ты осветила мой мир, как солнце, и согрела меня.

Мне было очень приятно услышать эти слова. Теперь его поцелуй был другим, он нёс глубокий смысл, был таким, о котором я читала в моих любимых книгах, боясь пропустить хотя бы одно слово. Ведь дело было не только в сексе, с лёгкостью наши чувства могут привести к чему-то более серьёзному, стоит мне лишь немного подкормить их. Он утолил мой недавно возникший душевный голод, но в то же время он не боялся показать, что ему страшно. Это было очевидно по тому, как сильно он меня держал.

Мы разомкнули объятия, чтобы посмотреть друг другу в глаза. Огни Таймс-сквер внезапно засияли. Неоновые вывески отражались в его глазах. Хорошо, что было холодно, одна из причин нам быть ближе друг к другу. Я прикоснулась к губам, которые немного пострадали от его растительности на лице.

Он перехватил мою руку и большим пальцем погладил мою нижнюю губу.

— Я сбрею бороду.

— Нет, не надо, — я улыбнулась и произнесла те же слова, что и много лет назад. — Ты выглядишь как художник.

Он изучал меня какое-то время, затем улыбнулся.

— Ты голодная?

— Полагаю, что да.

— У тебя бурчало в животе.

— Нет, этого не может быть, — рассмеялась я. — Правда?

— Я это слышал, кроме того, ты тесно прижалась ко мне, так что я мог это ещё и почувствовать, — он поцеловал мою ладонь. — Пойдём.

Он привёл меня в какой-то сетевой ресторан, где подавали бургеры и пиво. Внутри независимо от времени суток царил полумрак. На каждом столике присутствовала жёлтая лампа. В дневное время в барах и ресторанах было многолюдно, но свободный столик можно было отыскать. Официантка передала нам два меню и проводила нас к столику.

Финн остановил её.

— Можем мы…

— Кабинку? Без проблем, — сказала она. Много времени ей не потребовалось.

Уже через минуту мы удобно разместились в углу на одной скрипучей и шатающейся скамейке. Наша официантка была одета в чёрную майку поло, а надпись на бейджике гласила Эшли, Альбукерке, Нью-Мексико. Финн заказал нам что-то безумно калорийное и два горячих шоколада со взбитыми сливками.

— Если ты собираешься придать всему этому романтики… — начала я. Вокруг нас сидели в основном семьи. Цветной мелок пролетел мимо нашего столика. — С местом ты угадал.

Он подмигнул.

— Романтика ведь не всегда связана с окружающей атмосферой. Хотя для кого-то это может быть и так.

— Но не для нас?

Он покачал головой.

— Для нас романтикой являются эти украденные мгновения для нас двоих, это как я затащил тебя в кинозал, полный людей, просто потому, что не выжил бы, если бы не оказался сию же секунду в тебе.

Казалось, он ожидал моего ответа, но он выбил весь воздух из моих лёгких. Я не могла дышать, не то, что говорить. Он был прав. Наше совместное времяпрепровождение всегда обременено тем, что мы не можем сказать или не можем сделать.

— Между прочим, фотографии получились изысканными. Я собираюсь повесить их в гостиной, как произведения искусства.

— Ты не можешь.

Его рука скользнула между моих бёдер и начала поглаживать меня.

— Тогда может в спальне?

— Не думаю, что Кендре это понравится.

Он прекратил прикасаться ко мне.

— Извини, — сказала я и притихла, сдерживая любую попытку снова ляпнуть что-нибудь глупое.

— Всё нормально, — произнёс он невозмутимо. — Мы должны быть в состоянии говорить о них.

— Правда? — я почувствовала, что меня начало слегка подташнивать, это не сулило ничего хорошего в контексте той тяжёлой пищи, которую он заказал. — Я в этом не уверена.

— Да. Мы должны. Особенно, если всё может перерасти во что-то серьёзное. А оно может. Есть ли что-нибудь, что бы ты хотела узнать.

Секс, это было первое, что пришло на ум. Теперь, когда я уже была необратимо близка с Финном, меня съедало любопытство.

— Ты когда-нибудь был таким ненасытным с Кендрой?

— Нет.

— Неужели никогда.

— Не совсем. Например, я никогда не терял контроль над собой в публичном месте, — выражение его лица смягчилось. — Я никогда всем не рисковал, только чтобы оказаться внутри неё.

Я опустила взгляд на руки, покоящиеся на коленях. Это верно, Финн поставил на кон всю свою жизнь ради секса. Я без сомнений тоже, но это решение было не такое фатальное, как то, которое я приняла в молодости. Натан уже вполне мог всё иметь, но с другой женщиной. Если бы я была уверена, что он не ошеломит меня неприятной новостью, я бы совершенно точно отказала Финну.

— А как у вас с этим? — спросил Финн.

— Ты о сексе? — я прикусила нижнюю губу. Натан мог бы посоперничать с лучшими в этом деле, и его умения лишь совершенствовались со временем. Он не такой изобретательный как Финн — конечно, до того эпизода со «шлюхой» — моё тело для него хорошо изученная карта. Он знает всё до мельчайших подробностей.

Но услышав моё чистосердечное признание, Финн наверняка бы встал и ушёл.

— Мне не на что жаловаться, — сказала я, не желая лгать. Я взглянула на него из-под ресниц. — Надеюсь, это не ранит твоих чувств.

Он сглотнул, я увидела движение его кадыка.

— Нет, я хочу, чтобы ты была честной.

— Мы делали это в общественном месте, но при этом другие люди не присутствовали.

— Но ведь тебе это понравилось? — Финн спросил нерешительно. — Казалось, что это так и было.

— Да. Тебе присуща грубая экспрессия. Натан не часто поднимается на такой уровень.

Он отодвинул волосы от моего лица.

— Это потому что ты сводишь меня с ума.

Я улыбнулась, чтобы скрыть боль на лице. Неужели он думает, что я не свожу с ума Натана? По этой причине Натан хочет шлюху? Натан нашёл кого-то, кто может дать ему то, что я не могу, что я не в состоянии ему дать, хотя он этого заслуживает. То, что дремлет где-то у меня глубоко внутри, пустота в моём животе, которую никто не сможет заполнить, наверное, даже Натан. Если он не планирует бросить меня, и ему пока не всё равно, он ещё не справился с тем чувством, что я подвела его как жена.

— Вот опять, ты снова грустишь, — сказал Финн. — Ты думаешь о нём.

— Извини, ничего не могу с собой поделать. Мы через многое прошли вместе, а я даже не могу понять, что пошло не так. Я в растерянности.

— Если он не разговаривает с тобой, то он делает это с кем-то другим. Мне неприятно это говорить, но вполне вероятно, что это правда. Взять, например, нас. Всё верно, мы сейчас не там, где должны быть. Или я заблуждаюсь, может я, наконец, нахожусь там, где и должна? Я уже больше ни в чём не была уверена.

— Ты думаешь, что Кендра сейчас общается с кем-то другим?

— Нет. Она не хочет кого-то другого. Обычно мы довольно откровенны друг с другом.

— Но ты не упоминал о…

— Конечно, нет. Возможно, я бы уже это сделал, если бы не опасался, что её семья будет препятствовать мне видеться с Мариссой.

Я взяла его за руку. Конечно, я принимала во внимание Мариссу. Она уже довольно взрослая, чтобы принять наш роман. Но я не думала о ней в контексте развода и опеки.

— Извини. Я не представляла…

— Это лишь значит, что нам следует быть более осторожными. И, если мы решим…

Наша официантка присвистнула и пропела.

— Эге-гей, влюблённые пташки. Надеюсь, вы проголодались, — на лице у Эшли сияла гигантская улыбка, когда она принесла соус с артишоком и шпинатом, картофель фри и куриные крылышки. — Впервые в Нью-Йорке? Правда он полон романтики? — проворковала она. Мы оба теперь смотрели на неё. — Просто дождитесь, когда пойдёт снег. Надеюсь, это случится пока вы здесь. Ваш горячий шоколад скоро будет готов.

Финн снова повернулся ко мне и рассмеялся.

— Когда люди думают, что мы вместе, клянусь, я чувствую себя подростком, и мне это нравится.

Он поцеловал меня в кончик носа, когда я нахмурилась.

— Это весело, — сказала я, — как будто мы актёры.

— Ага, — он угостил меня картошкой, а затем и сам угостился. — Как я уже говорил, любовная связь не даст мне преимуществ в борьбе за опеку. Если бы это был кто-то другой, я бы остался в стороне, но это ты, моя кофейная девушка.

Его кофейная девушка. Я бы улыбнулась, но у меня был полный рот еды.

— Если до этого дойдёт, — продолжил он. — Мы же взрослые люди. Давай будем честны. Как ты относишься к детям? Почему у вас с Натаном нет детей?

Мой ангоровый свитер и так был колючим, а после его вопроса у меня на шее появился зуд. Я оттянула свитер и почесала шею. Его вопрос был довольно простым, но я даже не знала с чего начать. Я проглотила еду.

— Детей? — повторила я.

— Да. Как тебе идея стать мачехой? Чисто гипотетически. Ой, прости. Я не хочу отпугнуть тебя, но я не могу не спросить.

В ресторане внезапно посветлело. Я отпустила горло свитера. Возможно, Марисса — это благословение, которого я не ожидала. Ответ на ту одинокую частичку меня, которую не смог затронуть даже Натан.

— Я не знаю, смогу ли говорить об этом.

— Почему нет?

Я нахмурилась. Как я отношусь к детям? Всё слишком сложно. Я даже не могу понять, что чувствую, и уверена, что попытки объяснить что-либо будут тщетными. Уже несколько месяцев мы с Натаном не разговаривали о детях, с тех пор многое изменилось.

— Я просто не могу.

Он прекратил жевать и наклонил голову в мою сторону.

— Сэди, детка, да ты страдаешь.

— Как и мы все.

Он вздохнул.

— Полагаю, для меня так и есть. И для Кендры тоже.

— И для Натана, — добавила я.

— Но ты делаешь меня счастливым, — сказал он. Его улыбка была вымученной, но я действительно была благодарна за его старание. — Если он тебе изменяет, я его убью. Это точно.

— Финн, на самом деле это нечестно.

— Может и нет. Но, если бы я был честным человеком, я бы не сидел здесь прямо сейчас.

Мои брови сошлись на переносице. Чтобы Финн не говорил о себе, это также было правдивым и для меня. Это невозможно отрицать. Я уже не в первый раз подвела Натана, хотя когда-то я делала его счастливым. Сейчас у меня уже нет возможности всё вернуть назад. Но правда состоит в том, что измена не самый мой худший поступок по отношению к Натану.

Финн отложил картошину, несмотря на то, что уже обмакнул её в соусе. Его брови были приподняты.

— В чём дело? — спросил он.

Я просто взяла и всё высказала.

— В молодости я сделала аборт.

Я увидела, как участился пульс на шее у Финна.

— Понятно, и теперь ты сожалеешь об этом.

Я подняла взгляд на него.

— Я этого не говорила.

— О, нет, я не говорю, что ты должна. Я просто подумал… — он выглядел таким же сконфуженным, как и прозвучал. — Извини, глупо было это предполагать.

— Я понимаю. Нормальный человек сожалел бы. Я же напротив почувствовала облегчение.

Он легонько постучал пальцем по пластиковому столику.

— Не думаю, что какая-то «норма» может относиться к данной ситуации, — проговорил он медленно, будто пытаясь синхронизировать мысли и слова. — Чтобы ты ни чувствовала, кто-то испытывал схожие чувства.

Я пожала одним плечом.

— Я считала, что на то время это было верным решением, — с трудом сглотнула я. — Не считая того, что… — моё сердцебиение зашкалило, — теперь мы с Натаном не можем забеременеть.

Страх отразился на его лице, прежде чем он смог его скрыть.

— Вы пытаетесь?

— Мы пытались, — целый водоворот мыслей роился в моей голове, я сделала над собой усилие и продолжила. — В течение семи месяцев. Это было ужасно, поэтому мы прекратили попытки. Я снова стала принимать противозачаточные таблетки. Он всё ещё полагает у нас есть шанс, но я свой уже профукала, — высказав всё то, что я не высказала мужу, ко мне пришло осознание. Всё это время я ждала, что Натан признает, насколько значим мой изъян. И что тогда, уйдёт от меня?

— О господи, мне так жаль.

— У меня была возможность стать матерью, — сказала я, — и я её упустила. На то время это было лучшей альтернативой для меня.

— Так не бывает, и ты это знаешь, — произнёс он почти скептически. — Ты, не верящая в судьбу, полагаешь, что располагаешь отведённым количеством попыток зачать?

— Может это и сумасшествие, но у меня не получается забеременеть. Вот и доказательство, — мои скрещенные руки лежали на коленях, на них чётко выделялись белые суставы и красные кончики пальцев, к которым прилила кровь. Я притворялась, что не хочу ребёнка, и в большинстве случаев это срабатывало, но Финн заставил меня открыть ту дверь, которую я обычно стараюсь держать на замке.

— Есть ли подтверждение тому, что аборты могут повлечь за собой проблемы с последующим зачатием?

— Не совсем, — отметила я.

— Вот видишь.

— Вначале мы были так взволнованы. Но позже, когда наши попытки не дали результата, я чувствовала, что виновата в этом. Чем больше мы об этом говорили, возможность забеременеть будто всё дальше отдалялась. Я больше не хочу снова заставлять его пройти через это.

Финн уже не сидел так близко, как всего минуту назад, хотя мы всё ещё ютились в углу.

Когда он тяжело вздохнул, я ощутила его выдох на лице.

— Мне нужно воспользоваться уборной.

— Сэди…

— Я в порядке, — я практически вытолкнула его из кабинки, испытывая головокружение. — Правда, я вернусь через минуту.

Я ощущала на себе взгляд Финна, пока я неслась прочь, и всё о чём я могла думать, это что конкретно он прочитал на моём лице.