Невинное развлечение (ЛП)

Глава 11

Ну что ж, Гарри считал, что сегодня вполне прилично поработал.

В обычный день он перевел бы как минимум вдвое больше, но он часто отвлекался.

Он ловил себя на том, что пялится на окно Оливии, хоть и знал, что ее нет дома. Как раз на сегодня запланирован ее визит к принцу. На три часа пополудни. А это значит, она, скорее всего, вышла из дома незадолго до двух часов дня. Резиденция российского посла не очень далеко, но граф и графиня наверняка решили выехать пораньше. Ведь можно попасть в уличный затор, или колесо может сломаться, а то вдруг какой-нибудь бродяжка бросится под колеса… Осторожный человек должен выходить из дому загодя, на случай непредвиденных обстоятельств.

Скорее всего, Оливия застрянет там часа на два, а возможно и на три, никто не умеет так тянуть церемониальную волынку, как русские. Еще полчаса на обратную дорогу и…

Ну сейчас, по крайней мере, она дома, уж это точно. Разве что снова куда-нибудь уехала, но он не заметил, чтобы карета Ридландов отъезжала от дома.

Нет, он не наблюдал специально. Просто шторы были отдернуты. И сидел он как раз так, что видел крохотный кусочек улицы. И, конечно, каждую проезжающую мимо карету.

Он встал и потянулся, поднял руки вверх и покрутил головой. Сегодня он планировал закончить еще одну страницу — часы на каминной полке утверждали, что сейчас только половина девятого — но сперва ему необходимо слегка размяться. Он вышел из-за стола и приблизился к окну.

И увидел ее.

На мгновение они оба замерли с одной и той же мыслью в голове: «Может, притвориться, что я никого не вижу?»

А потом Гарри подумал — нет, конечно.

И помахал.

Она улыбнулась. И помахала в ответ. А затем…

От изумления он замер. Она открыла окно.

Он, без сомнения, сделал то же самое.

— Я знаю, вы говорили, что не читали ее, — произнесла она без всяких предисловий, — но, может, хотя бы просмотрели?

— И вам добрый вечер, — ответил он. — Как дела у принца?

Она нетерпеливо замотала головой.

— Книга, сэр Гарри, книга. Вы хоть что-нибудь прочли?

— Боюсь, что нет. А что?

Она схватила книгу обеими руками и подняла прямо перед собой, а потом сдвинула в сторону, чтобы видеть Гарри.

— Это просто смешно!

Он согласно кивнул.

— Я так и предполагал.

— Матушку мисс Баттеруорт до смерти заклевали голуби!

Он чуть не закашлялся.

— Вы знаете, на мой взгляд, это делает книгу гораздо занимательнее.

— Голуби, сэр Гарри! Голуби!

Он глянул вверх и улыбнулся ей в ответ. Он чувствовал себя почти как Ромео со своей Джульеттой, правда, без враждующих семей и яда.

Зато с голубями.

— Я бы не отказался послушать этот отрывок, — сообщил он ей. — Звучит интригующе.

Она нахмурилась и откинула назад прядь волос, которую ветер задувал ей в лицо.

— Это случилось до того, как началась книжка. Если нам повезет, мисс Баттеруорт тоже заклюют еще до конца истории.

— Так Вы ее все-таки читаете?

— По кусочку то там, то сям, — призналась она. — Не больше. Начало четвертой главы и… — она посмотрела вниз, быстро пролистала книжку и снова подняла глаза: — страницу сто девяносто третью.

— А вам не приходило в голову начать с начала?

Возникла пауза. Довольно длинная. А потом, печальное:

— Я вообще не планировала ее читать.

— Просто она увлекла вас, да?

— Нет! Все совсем не так! — Оливия скрестила на груди руки и выронила книгу. На мгновение девушка исчезла из виду, потом снова появилась с «Мисс Баттеруорт» в руках. — Она меня так раздражает, что я просто не могу остановиться.

Он облокотился на подоконник и подмингнул

— Звучит захватывающе.

— Белиберда это, и больше ничего. Если выбирать между мисс Баттеруорт и безумным бароном, я болею за барона.

— Да ладно вам. Это же книжка про любовь. Вы без сомнения должны принять сторону героини.

— Она кретинка. — Она снова на мгновение опустила глаза в книгу, с изумительной скоростью перелистывая страницы. — Я вам точно говорю, если барон не только безумный, а еще и кровожадный, то я очень надеюсь на его успех.

— Этого никогда не случится, — ответил Гарри.

— Почему вы так думаете? — Она снова провела рукой по волосам, пытаясь убрать их с лица. Ветер задувал их обратно, и Гарри эта борьба завораживала.

— Ведь автор — женщина, правда? — спросил он.

Оливия кивнула.

— Сара Горли. Никогда о такой не слышала.

— И это, по идее, любовная история?

Она снова кивнула.

Он покачал головой.

— Она ни за что не убьет героиню.

Оливия посмотрела на него долгим взглядом и тут же полезла в конец книжки.

— Не делайте этого, — упрекнул он. — Вы все испортите.

— Я не собираюсь ее читать, — ответила она. — Что я могу испортить?

— Просто поверьте мне, — убеждал он. — Когда любовный роман пишет мужчина, героиня умирает. Когда автор — женщина, все заканчивается гладко и сладко.

Губы ее слегка приоткрылись, будто она сомневалась, стоит ли обижаться на подобное обобщение. Гарри едва подавил улыбку. Он получал огромное удовольствие, сбивая ее с толку.

— Что же это за любовный роман, если героиня умирает? — подозрительно спросила она.

Он пожал плечами.

— Я и не говорю, что это логично. Но так и есть.

Она явно не знала, как к этому отнестись, и Гарри обнаружил, что ему страшно нравится просто сидеть и смотреть, как она разглядывает книгу. Она выглядела просто очаровательно, когда вот так стояла у окна, даже в этом своем жутком голубом халате. Волосы ее спускались по спине, заплетенные в одну толстую косу, и он не мог понять, почему ему только сейчас пришло в голову, что их беседу никак нельзя назвать подобающей. Он никогда не встречался с ее родителями, но даже представить себе не мог, что они одобрят поведение дочери, болтающей в темноте через окно с неженатым мужчиной.

В халате.

Но ему было слишком хорошо, чтобы об этом беспокоиться, и он решил, что если ее не заботят приличия, то и он не станет о них переживать.

Она прищурилась и снова посмотрела вниз, на книгу, а пальцы ее неумолимо приближались к последним страницам.

— Не делайте этого, — угрожающе предупредил он.

— Мне просто хочется знать, правы ли вы.

— Так начните с начала, — предложил он. В основном, чтобы поддразнить.

Она застонала.

— Я не хочу читать всю эту книгу.

— Почему?

— Потому что она мне не понравится, и я зря потрачу время.

— Вы не знаете, понравится ли вам, — заметил он.

— Я знаю, — убежденно ответила она.

— Почему вы не любите читать? — спросил он.

— Вот именно поэтому, — воскликнула она и слегка потрясла «Мисс Баттеруорт». — Это полная белиберда. Дайте мне газету, и я с удовольствием почитаю. Я, кстати, так и делаю. Каждое слово. Ежедневно.

Это произвело на Гарри впечатление. Не то, чтобы он считал, что женщины не читают газет. Он просто как-то вообще об этом не думал. Его мать, без сомнения, ничем подобным не занималась, а сестра, если и читала газеты, никогда не упоминала о них в своей ежемесячной корреспонденции.

— Прочтите новеллу, — повторил он. — А вдруг вам понравится?

— Почему вы уговариваете меня прочесть то, чем не интересуетесь сами? — спросила она с явным подозрением.

— Потому что… — Тут он замолчал, поскольку понятия не имел, зачем он это делает. Разве что потому, что сам подарил ей книгу. И ему нравилось ее дразнить. — Я предлагаю вам сделку, леди Оливия.

Она выжидательно склонила голову на бок.

— Если вы прочтете всю книгу от начала до конца, я сделаю то же самое.

— Вы прочтете «Мисс Баттеруорт и Безумного Барона», — повторила она недоверчиво.

— Обязательно. Как только вы закончите книгу.

Казалось, она согласится, она уже открыла рот — и вдруг застыла и угрожающе прищурилась.

Перед ним — вспомнил он — женщина, у которой есть два брата. Она умеет бороться. И торговаться.

— Мне кажется, вам лучше читать ее вместе со мной, — заявила она.

Гарри много чего подумал по этому поводу, причем большинство мыслей было навеяно его привычкой читать книги перед сном.

В постели.

— Купите еще один экземпляр, — потребовала она.

Восхитительное видение рассыпалось в прах.

— Мы будем сверять впечатления. Создадим свой литературный клуб. Наподобие тех салонов, куда я никогда не хожу.

— Я польщен до глубины души.

— И правильно, — кивнула она. — Я никому и никогда не предлагала ничего подобного.

— Не уверен, что в магазине есть еще один экземпляр, — попытался вывернуться он.

— Я найду его для вас, — она ухмыльнулась. — Уж поверьте мне, я умею ходить по магазинам.

— И почему я вдруг так испугался? — пробормотал он.

— Что?

Он поглядел на нее и повторил громче:

— Вы меня пугаете.

Похоже, ее это восхитило.

— Прочтите мне отрывок, — попросил он.

— Прямо сейчас? Серьезно?

Он уселся на подоконник, опершись спиной об оконную раму.

— Сначала, пожалуйста.

Несколько секунд она молча смотрела на него, потом пожала плечами.

— Отлично. Начнем. — Она откашлялась. — Стояла темная, ветренная ночь.

— Кажется, я где-то это уже слышал, — вставил Гарри.

— Не перебивайте.

— Извините. Продолжайте, пожалуйста.

Секунду она пристально смотрела на него и продолжила:

— Стояла темная, ветренная ночь, и мисс Присцилла Баттеруорт была уверена, что с минуты на минуту начнется дождь и стеной прольется с небес, заливая все, что лежит в пределах ее перспективы. — Она подняла глаза. — Это ужасно. И я не уверена, что автор верно употребил слово «перспектива».

— Довольно близко, — ответил Гарри, хотя был с ней абсолютно согласен. — Продолжайте.

Она помотала головой, но послушалась.

— Конечно, она могла укрыться от непогоды в своей комнатушке, но оконные рамы тряслись с таким грохотом, что ей, совершенно очевидно, не удастся этим вечером обрести ни минуты покоя. Скорчившись на узкой, холодной постели, она та-та-та, подождите, я сразу начну с интересного места.

— Так нельзя, — укорил он.

Она подняла «Мисс Баттеруорт» над собой.

— Можно. Книга-то у меня.

— Так киньте ее мне, — вдруг предложил он.

— Что?

Он слез с подоконника на пол и высунулся в окно.

— Кидайте ее мне.

Она явно сомневалась.

— А вы сумеете ее поймать?

Он принял вызов.

— Если вы сможете ее бросить, я сумею ее поймать.

— О, я-то смогу ее бросить, — ответила она оскорбленно.

Он прыснул.

— Никогда не встречал девушки, умеющей это делать.

Тут она зарычала, и только благодаря молниеносной реакции, отточенной годами военной службы, ему удалось извернуться и поймать книжку.

Благодарение Богу. Он никогда не простил бы себе, если бы не смог с этим справиться.

— В следующий раз попробуйте кидать не так сильно, — проворчал он.

— А в чем тогда удовольствие?

Забудьте «Ромео и Джульетту». Это гораздо больше напоминает «Укрощение строптивой». Он посмотрел вверх. Она подтащила поближе кресло и теперь сидела у окна с выражением преувеличенного терпения на лице.

— Вот мы где, — объявил он, найдя место, где она остановилась. — Скорчившись на узкой, холодной постели, она не могла не вспоминать о событиях, приведших ее в столь унылую ночь в столь унылое место. Но наша история, мой дорогой читатель, начинается не здесь.

— Ненавижу, когда автор так поступает, — объявила Оливия.

— Тссс. Нам следует начать с начала, то есть не с того дня, когда мисс Баттеруорт прибыла в Тиммервелл-холл, и даже не тогда, когда она приехала, в Фитцжеральд-палас, бывший ее домом до Тиммервелл-холла. Нет, нам следует начать в тот день, когда она родилась, в яслях …

— В яслях! — взвизгнула Оливия.

Он хитро улыбнулся.

— Я просто проверял, слушаете ли вы.

— Мерзавец.

Он усмехнулся и продолжил чтение.

— … в тот день, когда она родилась в маленьком домике в Гемпшире, окруженном бабочками и розами, ровно за день до того, как город опустошила эпидемия оспы.

Он посмотрел вверх.

— Нет, не останавливайтесь, — подбодрила она. — Как раз становится интересно. Что за оспа там была, как вы думаете?

— А вы черствая барышня, знаете ли.

В знак согласия она склонила голову набок.

— Меня просто завораживают эпидемии. С самого детства.

Он быстро проглядел остаток страницы.

— Боюсь, вы будете разочарованы. Автор не дает никаких медицинских описаний.

— Может, на следующей странице? — с надеждой спросила она.

— Я продолжаю, — объявил он. — Эпидемия унесла ее обожаемого отца, но чудесным образом пощадила младенца и его мать. Среди погибших также оказались ее бабушка с материнской стороны, оба дедушки, три двоюродных бабушки, два дядюшки, сестра и троюродный брат.

— Вы снова смеетесь надо мной, — обвинила она.

— Нет! — возразил он. — Клянусь, здесь так и написано. На них там, в Гемпшире, просто мор какой-то напал. Не швырни вы в меня книгу, вы сами могли бы убедиться.

— Никто не может писать так кошмарно.

— Похоже, у некоторых получается.

— Просто не знаю, что хуже, автор, написавший этот бред, или мы, читающие его вслух.

— А я получаю огромное удовольствие, — провозгласил он.

Он и, правда, наслаждался. Все это было совершенно невероятно: он сидит на собственном окне и читает умопомрачительно плохую новеллу леди Оливии Бевелсток, самой популярной светской девушке. Но ветерок был свеж и ласков, а он весь день до этого провел взаперти. И иногда, когда он смотрел вверх, то видел, как она улыбается. Не потому что смеется над ним, хотя и это тоже случалось. Нет, те улыбки, что подобно электрическим разрядам прошивали его тело, расцветали на ее лице тогда, когда она не знала, что он за ней наблюдает, а просто наслаждалась моментом и улыбалась ночи.

Оливия была не просто хорошенькой, она была прекрасна, такие лица — сердцевидные, с идеальной, словно фарфоровой кожей — сводят мужчин с ума. А ее глаза… женщины готовы убить за такой цвет — за эту изумительную васильковую синеву.

Она была прекрасна и знала это, но не использовала свою красоту как оружие. Красота была просто ее частью, такой же естественной, как две руки, две ноги и двадцать пальцев.

Она была прекрасна, и он хотел ее.