Никогда не покину тебя

12

Ароматный запах кофе защекотал ноздри, и Сьюзан открыла глаза. Ник, улыбающийся, свежий, в неизменных джинсах и клетчатой рубашке, расстегнутой на груди, сидел на краю кровати и держал чашечку с кофе, от которой и исходил разбудивший Сьюзан аромат.

— Привет! — Ник не сводил со Сьюзан глаз.

— Привет! — Она окончательно проснулась и неодобрительно посмотрела на него. — Почему ты не разбудил меня раньше?

— Ты такая красивая, когда спишь. Разве мог я лишить себя подобного зрелища?

— А сам давно уже проснулся? — Сьюзан сладко потянулась и села, натянув на плечи одеяло.

Ей стало неудобно, что она лежит обнаженная, в то время как Ник полностью одет.

— Я всегда рано встаю. Привычка. Выпей кофе.

Ник протянул ей чашку, и Сьюзан приняла ее.

— Надо же, кофе в постель с утра и ананасы в шампанском вечером. О таком только мечтать можно. Сказка!

Ник прилег рядом с ней, и Сьюзан запустила в его волосы свободную руку.

— Это и есть твои мечты? Утром — кофе, вечером — шампанское? — спросил Ник, беря ее за руку и поднося к губам. — Как мало тебе, оказывается, нужно для счастья.

— Ну нет!. — Сьюзан энергично помотала головой. — Это только для начала. А на самом деле мечты мои безграничны. Но про остальные я тебе пока не расскажу.

— Почему?

— Чтобы не испугать сразу. — Она выпила кофе и, изогнувшись, поставила пустую чашку на пол рядом с кроватью. — Если ты узнаешь про все мои мечты, то убежишь от меня в страхе. Ведь у меня их целый сундук. Огромный такой.

Сьюзан обхватила Ника за шею и поцеловала в губы. Он сразу же ответил на ее поцелуй.

Руки его сомкнулись на ее спине. Сьюзан прижалась к нему и почувствовала, как возбуждение овладевает Ником.

— Ты зря натянул эти дурацкие джинсы, — прошептала она ему на ухо. — Иди ко мне. Это еще одно мое желание.

Скинуть одежду Нику не составило большого труда. Не успела Сьюзан налюбоваться его крепким, мускулистым телом, как Ник оказался рядом с ней.

Дальнейшие события не оставили им возможности рассматривать друг друга и обсуждать мечты.

— И какие планы у нас на день? — Ник так крепко обнимал Сьюзан, что она не могла пошевелиться.

— У меня никаких, — смеясь, ответила она. — Мне и так хорошо.

Ник шутливо щелкнул ее по носу.

— Нет, моя дорогая, так не годится. Целый день валяться в кровати — это извращение. Ты же еще не все совершила, что хотела.

Слова Ника напомнили Сьюзан о реальной жизни. Она погрустнела и тихо произнесла:

— Знаешь, Ник, рядом с тобой я забыла о всех своих проблемах, о предсказании Аланы, о намеченных делах. Обо всем-всем. Для меня сейчас существуют только твои руки, твои губы, ты. А остальное кажется мелким и незначительным. Спасибо тебе за это.

Некоторое время они лежали молча. Первым заговорил Ник:

— Я так хочу, чтобы тебе было хорошо, Сьюзан. Я хочу защищать тебя, выполнять все твои желания. Ведь когда я рядом с тобой, мне кажется, что я могу выполнить все, что ты пожелаешь. Так что не теряйся, проси все, что ты хочешь. Я исполню все.

— О нет! — воскликнула она. — Сейчас твоя очередь. Так нечестно. Я тебе уже про свои желания рассказывала, а ты еще нет. Давай, я приказываю.

— Хорошо же. — Ник сделал страшное лицо. — Но ты тоже их не пугайся. Потому что желаний у меня не меньше, чем у тебя.

— Да никогда. Итак, твоя первая мечта…

— Ты ее уже знаешь — рисовать.

— Принимается. — Сьюзан чмокнула его в щеку. — А вторая?

Ник сел, а Сьюзан придвинулась к нему и прижалась щекой к его спине.

— Я всегда мечтал о крепкой семье. Чтобы по возвращении с работы меня встречала жена, нежно целовала и спрашивала: «Ну как твои дела, Ник?». Чтобы в доме меня ждал вкусный обед и веселый смех ребятишек. Чтобы я знал, что я кому-то нужен. Чтобы я мог о ком-то заботиться и кого-то крепко любить.

Ник замолчал. Молчала и Сьюзан. Она не ожидала услышать это от Ника и была озадачена. Шутка вдруг обернулась серьезным признанием. Ник, которого она знала раньше, не мог говорить такие слова.

— Глупые у меня мечты, — наконец произнес он. — Не обращай внимания.

Сьюзан обняла его за плечи и силой уложила рядом с собой.

— Не глупые. Раньше, несколько дней назад, я, может быть, так и посчитала бы. Ты прав, для меня самым важным всегда была работа, продвижение по службе. А семья — это пустое, это помеха в карьерном росте. Сейчас все переменилось. Я поняла, что главное в жизни любовь и тепло. Знаешь, когда тебе говорят, что жить осталось чуть-чуть, ты по-другому начинаешь мыслить, по-другому относиться к жизни. Знаешь, о чем я больше всего жалею?

Посчитав вопрос риторическим, Ник промолчал. Да Сьюзан и не ждала от него ответа. Она сказала:

— Я жалею, что очень редко в своей жизни говорила слова любви. Вернее, я их не говорила никому. Ни мужчине, ни детям, ни родителям. А это неправильно. Любовь не может существовать без поддержки. Если мы не будем произносить слова любви, поддерживать ее, она умрет. И тогда в мир придет тьма. Мир не может жить без любви.

— Так в чем же дело, Сьюзан?! — взволнованный ее признанием, воскликнул Ник. — Сделай это! Тебе ведь есть кому сказать эти слова. Родители твои живы, и они ждут от тебя этих слов.

— Я думаю, что им они не нужны, — печально произнесла Сьюзан. — И я им не нужна.

— Это ты так думаешь, — резко произнес он. — Вставай! Вот и дело у тебя на сегодня.

— Какое? — не поняла Сьюзан.

— Очень важное. Ты скажешь наконец родителям, что любишь их. И не спорь. Что может быть важнее этого? Тебе повезло, ты еще можешь успеть сделать это важное дело.

— О, Сьюзан! — всплеснула руками мать.

Увидеть дочь на пороге своего дома было для нее большим сюрпризом. Она никогда не навещала родителей так часто.

Еще большим сюрпризом было увидеть ее не одну.

— Здравствуйте, Роберт, — запнувшись, произнесла миссис Бернард.

Она слышала о Роберте от Сьюзан, но до сих пор ей не приходилось его видеть. Сьюзан никогда не знакомила родителей со своими мужчинами.

— Здравствуй, мама! — Сьюзан поцеловала мать в щеку. — Это не Роберт, мама. Это Николас Хелвин. Мой коллега и мой хороший друг.

— Простите меня, мистер Хелвин, — окончательно смутившись и от этого запинаясь, быстро сказала миссис Бернард. — Так неловко получилось.

— Ну что вы. — Ник совершенно не смутился от ее оплошности. — Не стоит извинений. Рад с вами познакомиться.

— Проходите, прошу вас. Ричард, — бросилась миссис Бернард к подошедшему мужу, — Сьюзан приехала!

— Я вижу, — буркнул тот. — Рад видеть тебя, доченька.

— А это мистер Хелвин, коллега Сьюзан и друг, — представила мать Сьюзан гостя.

— Можно просто Ник. Зачем такие формальности?

Ник протянул руку мистеру Бернарду и крепко пожал ее. Сьюзан позавидовала его способности чувствовать себя комфортно в любой обстановке.

— Здравствуйте, — сказал Ник. — Мне Сьюзан так много хорошего о вас рассказывала, что я просто счастлив познакомиться с вами.

Сьюзан стрельнула на него глазами. Каков дипломат! Она, оказывается, рассказывала много хорошего о родителях. Что-то не припомнит она такого.

— Правда?! — обрадовалась мать. — Сьюзан говорила о нас? И о вас она много хорошего рассказывала.

Сьюзан хмыкнула. Вот уж о ком она никогда не рассказывала матери и отцу, так о Николасе Хелвине. Но Сьюзан ничего не сказала. Зачем портить такую приятную встречу?

По случаю выходного дня мать приготовила чизкейк, которым сейчас же захотела угостить гостей.

— Я накрою стол для чая, — захлопотала она, — а ты, Ричард, развлеки гостей.

Она быстро убежала на кухню.

— Папа, покажи Нику свои работы, — попросила Сьюзан отца. — А я пока помогу маме.

— Будет ли ему интересно? — буркнул по привычке отец.

— Будет, будет, — уверила его Сьюзан.

— Да, мистер Бернард, — вступил в разговор Ник. — Я с удовольствием посмотрю ваши работы. Сьюзан так их хвалила.

Ник бросил неодобрительный взгляд на Сьюзан, поставившую его в неудобное положение. Ведь он и понятия не имел, о каких работах идет речь. Но, к счастью, отец Сьюзан не заметил его взгляда.

— Пройдемте, это на втором этаже, — пригласил он Ника.

— Сьюзан, ты бы хоть предупредила нас, что приедешь сегодня. Да еще и не одна. Как же неудобно получилось! Я его назвала Робертом!

— Мамочка, не переживай. — Сьюзан поцеловала мать, достававшую из шкафа сахарницу. — Все в порядке. Ник не из тех, кто обижается по пустякам. Давай я тебе помогу.

— Включи чайник. Но если бы я знала, что вы приедете, то приготовила бы настоящий праздничный обед. А так один только чизкейк. — Мать ворчала для приличия, волнуясь по поводу появления нежданных гостей.

— Твой чизкейк получше любого праздничного обеда, — успокоила ее Сьюзан. — Я обожаю его. Такого, как у тебя, я больше нигде не ела. Самый вкусный чизкейк в мире.

— Правда? — расплылась в улыбке мать.

— Правда.

Выложив пирог на блюдо, мать повернулась к Сьюзан.

— А этот Николас Хелвин выглядит приятным человеком.

— Он не только выглядит, — Сьюзан мечтательно улыбнулась, — он такой и есть.

Если бы мать знала, какой он отличный любовник. До сих пор у Сьюзан по коже пробегали сладостные мурашки, стоило ей только вспомнить, что они с Ником вытворяли в спальне.

— Хорошо было бы, если бы у вас с ним все сложилось.

Сьюзан чуть не взорвалась: мать опять заговорила о своем. И почему ей так хочется поскорее выдать ее замуж? Но она сдержалась. Нет, сегодня никакие силы не заставят ее рассердиться. Сегодня Сьюзан само спокойствие и приехала к родителям не для того, чтобы ругаться, а для того, чтобы сказать, что она их любит.

— Там видно будет, — неопределенно сказала она.

— Мы с отцом так волнуемся за тебя, — продолжала между тем мать. — Позавчера ты была такая потерянная, расстроенная. Сегодня ты, конечно, выглядишь намного лучше. Но позавчера… У тебя были неприятности?

— Нет, мама. У меня все в порядке.

Разве это неприятности? Просто она узнала, что жить ей осталось всего лишь несколько дней. А это уже совсем не неприятности. Это нечто похуже. Но об этом матери не скажешь.

— Просто было много дел на работе, и я устала.

— Женщине нельзя столько времени отдавать работе, — назидательно произнесла мать. — Бог создал женщину для других целей. У нее должна быть семья, муж, дети, дом. Это для нее главное в жизни, а не работа. Чем скорее ты это поймешь, тем будет лучше и для тебя, и для нас.

Сьюзан обняла мать за шею, пощекотала носом в области уха. Она не забыла свою детскую привычку, которая так нравилась матери.

— Мамочка, я, может, и вправду вскоре брошу работу и стану замужней женщиной.

А почему бы и нет? Сьюзан почти верила в то, что говорила.

— Это моя самая большая мечта в жизни.

На глаза миссис Бернард навернулись слезы.

У вошедших в столовую мужчин были радостные лица. Сьюзан поняла, что общение их друг с другом прошло успешно. Отец просто сиял. Видимо, Ник по достоинству оценил его работы. Вот и хорошо, что они нашли общий язык.

— Дорогая, — обратился Ричард к жене, когда они расселись вокруг стола, — оказывается, Николас тоже художник.

Он сделал упор на слово «тоже». Сьюзан усмехнулась, но тут же постаралась спрятать улыбку. Она не хотела обижать отца.

— Ну что вы! — воскликнул Ник. — Разве я могу сравниться с вами? Вы — настоящий художник. В своей области, конечно. Знаешь, Сьюзан, твой отец любезно обещал подарить мне Радужного Жирафа. Я был просто очарован им. Это такое чудо!

— Только после выставки, только после нее, сами понимаете.

— Я понимаю, — кивнул Ник. — Эту работу должны увидеть как можно больше людей. Она того стоит.

— Сьюзан тоже хорошо рисовала в детстве, — вступила в разговор мать. — Правда, она так и не захотела учиться живописи серьезно.

— Когда это я рисовала? — удивилась Сьюзан. Она абсолютно не помнила данного факта своей биографии.

— Ну как же, доченька, неужели ты не помнишь?

— Нет.

Мать вышла из-за стола и через несколько минут вернулась, прижимая к груди большую картонную папку.

— Вот тут ее рисунки, — гордо сообщила она. — Мы храним их.

Раскрыв папку, мать стала перебирать бумаги. Сьюзан подошла к ней. В папке лежали какие-то рисунки, тетради, письма. Сьюзан взяла одно. Конверт, подписанный ее детским почерком. На обратной стороне значился адрес летнего лагеря, в котором Сьюзан отдыхала, когда ей было лет одиннадцать.

— И вы все это храните? — Она посмотрела на мать.

— Да. А как же иначе? Это же память.

— Мама, папа!.. — выдохнула Сьюзан, чувствуя, что сейчас заплачет. Родители хранили вещи, о существовании которых она сама забыла напрочь.

— Вот, посмотрите. — Миссис Бернард протянула Нику затертый по краям лист. — Посмотрите, как Сьюзан чудно рисовала в восемь лет.

Ник внимательно рассматривал рисунок. Сьюзан тоже посмотрела. Неумелой детской рукой на нем был изображен слон. Почему-то зеленый. Но зато с таким длинным хоботом, что усомниться, что это слон, было невозможно.

— Очаровательно, — улыбнулся Ник. — А я и не знал, что у Сьюзан такие таланты. И почему ты мне ничего не рассказывала?

— Ник, прекрати, — отмахнулась Сьюзан и повернулась к матери, готовой продемонстрировать Нику еще какой-то шедевр. — Мама, дай Нику насладиться твоим чизкейком. Картинки покажешь потом.

— Да-да, конечно, извините, — сразу же спохватилась миссис Бернард. — Берите еще кусочек.

— Возьму обязательно. Очень вкусно.

— Да вот, испекла по случаю, — засмущалась миссис Бернард.

— Она чизкейк каждое воскресенье печет, — сообщил Ричард, протягивая руку за очередным куском. — Все ждет, что Сьюзан в гости пожалует. Знает, что она этот пирог просто обожает. А Сьюзан все нет и нет. Вот и приходится нам самим вечером его поедать.

Сердце Сьюзан дрогнуло. Какая же она все-таки плохая дочь! Даже не подозревала, что родители так ждут ее приезда. Каждое воскресенье. Как же жестоко с ее стороны так поступать сними.

— Мама, папа, я вас так люблю, — дрожащим голосом прошептала она и по очереди поцеловала их. — Как же я вас люблю…

— И мы тебя любим, доченька. — Мать смахнула слезу. Отец кашлянул, скрывая смущение.

— Вы к нам почаще приезжайте. — Роберт на прощание пожал руку Нику. — Я надеюсь на вас, Николас. Может, вы повлияете на нашу непутевую дочь и напомните ей, что следует навещать родителей.

— Будьте уверены, я буду это делать постоянно, — заверил его Ник, целуя руку матери Сьюзан.

— У тебя прекрасные родители, — сказал Ник, когда они уселись в «лексус».

— Да.

— Ты рада, что побывала у них?

— Да. Знаешь, Ник, оказывается, общение с родителями совсем не обременительно. И так приятно, так легко говорить слова любви тому, кого действительно любишь. Мне так хорошо и легко уже давно не было.

Ник лишь улыбнулся, трогаясь с места.

— Ты им понравился, — через некоторое время произнесла Сьюзан. — Они насчет тебя уже и планы начали строить.

— Они не начали, я им сам сказал. — Ник неотрывно смотрел на дорогу.

— Что сказал? — удивилась Сьюзан.

— Да так… — неопределенно протянул Ник.

Сьюзан дернула его за рукав.

— Нет уж, говори, раз начал.

— Да ерунда. Когда мы с твоим отцом были в мастерской, он все пытался, не прямо, конечно, узнать, что за отношения у нас с тобой. Ну я ему и намекнул, что не прочь жениться на тебе.

— Ник, что я слышу? — От удивления у Сьюзан брови поползли вверх.

— А что, ты категорически против? — Ник кинул на Сьюзан хитрый взгляд.

— Ну я бы так не сказала, но все-таки… Прошло еще так мало времени, я не знаю…

— Так ты мне отказываешь? — исполненным трагизма голосом спросил он.

— А ты мне что, делаешь предложение? — в свою очередь задала вопрос Сьюзан.

— Просто зондирую атмосферу, навожу справки, готовлю платформу.

— Это надо обдумать, — покачала головой Сьюзан. — Но почему ты об этом заговорил?

— А как же? Я был представлен твоим родителям, и сейчас, как порядочный мужчина, просто обязан на тебе жениться.

— Ты все шутишь, — отмахнулась Сьюзан.

— Вовсе нет. Ну если только чуть-чуть.

Убрав одну руку с руля, он дотронулся до бедра Сьюзан, нежно провел по нему. Сьюзан охватило желание, внизу живота стало жарко. Ей захотелось, чтобы Ник взял ее немедленно, прямо здесь, в машине.

— И я вижу, — прерывисто произнес Ник, которому передалось её возбуждение, — ты не против таких шуток. Ты чертовски возбуждаешь меня, Сьюзан.

Его рука скользнула под юбку Сьюзан и поднялась выше. Сьюзан прогнулась ему навстречу. Но тут же взяла себя в руки. Они в автомобиле, несутся на немалой скорости. Так и до беды недалеко.

— Остановись, Ник. Ты просто невыносим. Разве можно вводить девушку в такое искушение? Я чуть не потеряла голову. Смотри за дорогой, иначе…

— Что иначе?

— Иначе мы окажемся не в постели, а в больнице.

— Но ты предпочитаешь первое? Ведь правда?

— Правда.

Целоваться они начали сразу же, как только Ник завел «лексус» в гараж и выключил мотор.

Он взял ее сразу, успев только откинуть спинку сиденья. Вошел с силой, яростно, преодолевая все преграды. И Сьюзан понравился его напор, его сила, его грубость. Она чувствовала себя маленькой песчинкой в огромном водовороте. Она в данный момент хотела именно такого секса, грубого и страстного, мечтала, чтобы Ник не прекращал своих резких движений, хотела раствориться в нем навсегда. Впившиеся в его спину пальцы Сьюзан онемели, но она не замечала этого. Губа была прокушена в страстном поцелуе, но и этого она не замечала. Дыхание перехватывало от тяжести навалившегося на нее тела, но Сьюзан не замечала…

Для нее существовало лишь нарастающее с каждым движением Ника, с каждым его толчком возбуждение, которое наконец-то вырвалось из ее груди криком.

— Ну вот, исполнилась и еще одна моя мечта, — рассмеялась Сьюзан, выбираясь из автомобиля и поправляя платье. — Всю жизнь мечтала о сексе в автомобиле. Понимала, что это полный разврат, но мне так хотелось испытать его.

— И как? — Ник обнял ее за плечи. — Не разочаровалась?

— Ни капельки.

— То ли еще будет, — хмыкнул он и нежно поцеловал Сьюзан в губы.

— Это все так странно, — уже в который раз за эти удивительные выходные произнесла Сьюзан, входя следом за Ником в его дом. — Вот я вхожу в твой дом, чужой для меня дом, а мне кажется, что возвращаюсь в родной. Вот я смотрю на тебя, которого всегда считала наипротивнейшим типом, а ты мне кажешься родным и близким. Я занимаюсь с тобой сексом по несколько раз в день и хочу еще и еще. Я побывала у родителей и впервые в жизни испытала радость от общения с ними. И все это благодаря тебе, Ник. Мне даже страшно подумать, что моя жизнь вновь вернется в старое русло.

— Она не вернется. — Ник обнял ее. — Сейчас все будет по-другому. Потому что мы нашли друг друга. Если бы ты, Сьюзан, знала, как я мечтал об этом. Нет, не надеялся, а просто мечтал. Я думаю, что и у меня началась новая жизнь. Я не хочу потерять тебя, Сьюзан.

— А ты не теряй. — Сьюзан поцеловала Ника, но не страстно, как несколько минут назад целовала на переднем сиденье автомобиля, а нежно. Но этот поцелуй говорил о многом, он стоил тех жарких поцелуев, которыми они одаривали друг друга совсем недавно. Ведь им она попыталась выразить чувства, которые одолевали ее: и нежность к этому человеку, и благодарность ему за этот день, и надежду, что все еще у них впереди.

Ник провел ладонью по щеке Сьюзан, приблизил к ней лицо и, заглядывая в глаза, сказал:

— Ты так и не ответила на мой вопрос. Спрашиваю еще раз: ты согласна выйти за меня замуж?

И Сьюзан ответила:

— Да! Николас Хелвин, я хочу стать твоей женой.

Когда Сьюзан была в возрасте романтической девушки, знающей о любви только по книгам и фильмам, она часто представляла себе эту сцену. В ее мыслях она, конечно, была совершенно другой. Красочной, романтичной, с огромным букетом роз, кольцом с бриллиантом. Претендент на ее руку, ухаживавший за ней долго и красиво, в один прекрасный день падал перед ней на колени, а она, скромно потупив глазки, просила дать ей время подумать. Из книг и фильмов Сьюзан знала, что неприлично порядочной девушке сразу же соглашаться.

На самом деле все оказалось иначе. Длительных ухаживаний не было, как не было и роз, и кольца. Они стояли с Ником в узком коридоре, еще полностью не успокоившиеся от недавнего секса. И Сьюзан не просила никакой отсрочки, а согласилась сразу.

Ник схватил ее в объятия и закружил. Места было мало, и они в своем бешеном танце постоянно натыкались на стены. Смеялись от этого, кружились снова, а потом долго-долго целовались здесь же, в коридоре.