Ночной дурман

Глава 17

— Как думаешь, что же мне делать? — спросила я у Деклана, когда мы вернулись в мою комнату.

На его лице ничего не читалось.

— Взять противоядие.

Я подошла к окну, которое вчера безуспешно долбила стулом в течение получаса, и уставилась в тьму за стеклом.

— Но если я…

— Джилл, пожалуйста. Даже не думай об этом. — Он подошел ко мне и развернул к себе лицом. — Это не твоя война.

— Может, это судьба… «Ночной дурман» вкололи именно мне.

— Доктор Грей… она очень целеустремленная, когда речь заходит об убийстве Маттиаса. Но даже она понимает, что не имеет права просить тебя об этом.

— А Карсон?

— Он целиком и полностью сосредоточен на своих исследованиях. Это цель всей его жизни. — Деклан покачал головой. — Он ни о чем другом и думать не может.

— Ты теперь не самый ярый его фанат?

— Карсон умеет отличать хорошее от плохого. Честное слово. Но он видит мир только в черно-белых тонах. Как и я до недавнего времени.

Я расслышала нотки боли в голосе Деклана, и мне захотелось ее унять. Правда, как бы я этого ни желала, я ничего не могла поделать с тем, что он долгие годы был лишен эмоций. Я даже была чертовски удивлена, насколько он держится молодцом.

Хотя с другой стороны, Деклан привык убивать.

Я положила коробку с противоядием на край кровати. Уныние, которое подкралось еще в лаборатории, только нарастало.

— Я правда не знаю, что мне делать.

— Тогда я приму решение за тебя, — жестко сказал Деклан. — Дай сделаю тебе укол противоядия прямо сейчас, и ты вернешься к жизни, которую я у тебя украл. И обо всем забудешь.

— И о тебе тоже забуду? — с усилием выговорила я.

Он кивнул.

— Так будет лучше. И ты сама этого хочешь. Чтобы все закончилось. Чтобы все оказалось лишь страшным сном. И выход — здесь. — Он взял коробку и принялся ее распаковывать.

— Но Маттиас…

— С Маттиасом и так разберутся. Ни на секунду не верь, что «Ночной дурман» — наш единственный выход. Мы найдем другое решение, которое не приведет к твоей смерти. — Его лицо окаменело. — Я говорил, что буду тебя защищать, и выполню свое обещание, даже если для этого нам больше никогда не придется увидеться.

Перехватив его взгляд, я увидела в нем затаенную боль. Наверняка такая же отражалась и в моих глазах.

— Даже не знаю.

— Уясни: они неправы. Ты гражданская. У тебя нет никакой подготовки. Я знаю, что ты очень мужественная, а еще чертовски упорная и упрямая, но чтобы схлестнуться с королем вампиров прямиком в его логове, откуда нет выхода? — Он покачал головой. — Тебе такое не по плечу. Маттиас тебя раскусит и прикончит, прежде чем задумается, стоит ли вообще попробовать твоей крови. И все будет зря. Понимаешь?

Я нахмурилась:

— Думаешь, я не справлюсь?

— Думаю, — твердо сказал Деклан.

Я не стала обижаться, что он сомневается в моих способностях играть в Мату Хари. Деклан абсолютно прав. Так что все сомнения отпали.

Я потерплю неудачу. Маттиас будет жить, а я умру.

Деклан, должно быть, заметил какие-то изменения в моих глазах, потому что его напряжение спало.

— Отлично. Значит, решено.

— То есть я просто должна вернуться к прежней жизни, делая вид, что всего этого не было? Даже зная о нависшей угрозе?

— Ты обо всем забудешь. В конце концов, прошло каких-то три дня.

— Тебя я не забуду.

Он отвернулся, чтобы не глядеть мне в лицо.

— Выходит, ты со мной согласилась. И примешь противоядие.

— Да, согласилась.

Он не стал дожидаться, пока я еще раз передумаю. Тут же достал флакон с янтарной жидкостью и наполнил шприц.

— Тебе словно доводилось делать это прежде, — заметила я.

— Тысячи раз.

Я посмотрела на себя.

— И куда лучше всего?

— В живот. Туда не так больно. — Улыбка тронула его губы. — Или в попу. Девочки выбирают.

— Давай в живот.

— Просто расслабься.

— Не самое мое любимое слово на этой неделе.

— Футболку подними.

— Да, сэр. — Я задрала майку, обнажая живот. Деклан погладил кожу прямо под пупком и, несмотря на мое напряжение, прикосновение отозвалось теплой дрожью во всем теле напоминанием о том, что было между нами какой-то час назад.

— Умничка. Мне сказали, что колоть в вену необязательно, антидот сам найдет дорогу.

Деклан не мешкал, скорее всего потому, что нервничал, как бы я снова не передумала и не ломанулась в подземное убежище Маттиаса с первой же оказией. Игла кольнула плоть, и я затаила дыхание, пока Деклан вводил мне противоядие.

Шаг от смерти к жизни оказался на удивление коротким.

— Спасибо. — Я провела ладонью по лицу Деклана, а потом обняла его. Весь такой твердый и угловатый. В теле ни капельки мягкости. Деклан погладил меня по волосам и крепко прижал к себе, словно боясь отпускать.

— Когда лекарство подействует, и ты немного отдохнешь, я отвезу тебя в Сан-Диего, — прошептал он.

— А как же полиция? Разве они не будут тебя искать?

Он покачал головой.

— У нас есть люди повсюду, в том числе и в полиции. Наша работа санкционирована правительством. Они предпочитают, чтобы все было засекречено, а потому скрывают любые подобные инциденты. Мне не впервой убирать кого-то в людном месте. Скоро все следы заметут. Хотя лучше бы я не был таким заметным. Иногда люди с хорошей памятью меня узнают, хотя не то чтобы это становилось проблемой. Люди склонны забывать то, что мешает им спокойно жить. — Он выпрямился. — Ложись в постель.

Улыбнувшись, я провела ладонями по его широким плечам.

— Это приказ или приглашение?

Его губы немного изогнулись в ответной улыбке:

— Приказ. Из-за противоядия как минимум ближайшие двадцать четыре часа ты будешь чувствовать упадок сил. Я говорил с доктором Грей о возможных побочных эффектах.

Он прав. Я чувствовала, как от усталости мои кости наливаются тяжестью.

— Мне сперва в душ надо.

Деклан кивнул:

— Я рядом, на тот случай, если буду нужен.

Я хотела сказать, что он мне нужен. Что я его не забуду. Что, может быть, я не так уж рвусь возвращаться к прежней жизни, когда яд выведется из моего организма. Но я промолчала. Ситуация и без того была непростой, чтобы еще больше ее усложнять.

Нежно коснувшись моего лба целомудренным поцелуем, Деклан вышел из комнаты, оставив меня одну.

Голова была как в тумане, и невероятная усталость наваливалась на меня все сильнее. Казалось, я была готова проспать дня три подряд. Но прежде всего душ!

Я шагнула под горячие струи воды и принялась мыть волосы. Ной во время своего забега по магазинам купил мне шампунь и кондиционер, а еще гель для душа. Ему даже хватило вкуса, чтобы выбрать марки поприличнее. Меня окутало тепло, и я постаралась выбросить тревожные мысли из головы. Но что-то они не торопились уходить.

Я пыталась прогнать воспоминания обо всем, что случилось со мной за последние несколько дней, начиная с нападения Андерсона и укола. Похищение Декланом, стычку со слугами крови на заправке, долгое ожидание в брошенном доме, драку с вампиршей в закусочной, прибытие сюда, смерть Тобиаса, побег, нападение чудовища-дампира и наконец совсем недавнее очень тесное общение с Декланом в моей постели.

Во всем этом явно были и взлеты и падения.

Я выключила воду и принялась отжимать волосы, затем нащупала полотенце и завернулась в него. Зеркало затуманилось паром, так что я вытерла его предплечьем. В нем я выглядела жутко измученной и истощавшей. Я пробежалась подушечками пальцев по скулам, потом по шее, испещренной синяками от рук Андерсона и отметинами от укола и укуса.

— Скоро все будет по-старому, — сказала я своему отражения. — Обещаю.

Опустив голову набок, я склонилась поближе к зеркалу. Странно: глаза казались темнее обычного. Они всегда были синими — васильковыми, как говорила мама, — но сейчас выглядели… совсем черными.

И тут, абсолютно без предупреждения, меня накрыло невероятной болью, словно рвущей меня на части. Я вцепилась руками в край раковины.

— Что за?.. — начала я, но тут последовала вторая волна, куда более сильная, и я заорала.

Это была агония. Грудь, казалось, сейчас взорвется, пульс зашкаливал, с каждым ударом сердца обжигая все внутри. Дикие крики сами рвались из горла.

Через пару секунд, как раз когда ноги отказались меня держать, я почувствовала, как вокруг меня обернулись чужие руки. Деклан обнял меня, удерживая в вертикальном положении и не давая грохнуться на пол.

— Что случилось? — выкрикнул он.

— Не… знаю.

Его прежде невыразительное лицо теперь искажалось тревогой.

— Очередной приступ? Может, это яд выводится из организма? Что если это противоядие так действует?

Я задыхалась.

— Нет. Все… по-другому. Совсем… по-другому. Хуже.

Я снова заорала, цепляясь за Деклана, когда боль лишила меня дара речи.

«Это не противоядие», — в ослепляющей агонии родилась мысль. Доктор Грей говорила, что его использовали раньше. Она перечисляла Деклану возможные побочные эффекты. И предупредила бы, что меня может буквально выворачивать наизнанку.

— Смотри на меня, — затряс мое обмякшее тело Деклан. — Джилл, смотри на меня!

Я пыталась. Не знаю, получалось ли, потому что мир расплывался перед глазами.

Деклан обхватил мое лицо обеими руками:

— Черт. Твои глаза… Я… Нужна помощь.

— Нет… Деклан, прошу… Не бросай меня.

Он меня не бросил. Просто заорал во все горло, зовя Карсона, Ноя, хоть кого-нибудь, кто мог бы помочь. Не знаю, правда, как. Я умирала. Никто не мог бы пережить такую муку.

Деклан вдруг изменился в лице. Единственный глаз распахнулся, и дампир выругался, совсем тихо, словно нечто увиденное испугало даже его, привыкшего убивать всякую нежить.

Плохой знак.

Из последних сил я повернулась к зеркалу. Мои глаза стали совсем черными, из них исчез последний намек на синеву. Черные, как деготь, слезы текли по щекам. А волосы…

Мои волосы!

Из головы сочилась тьма. Я подняла руку, но Деклан перехватил мое запястье.

— Не трогай, — велел он.

Не трогать? Оно же и так на мне. Во мне. Эта тьма окутывала мои светлые волосы, впитывалась в них, и они медленно темнели до самых кончиков. Становились такими же, как глаза. Как та дрянь, которой меня рвало последние три дня. Как слезы, которые струились по лицу.

«Ночной дурман».

Следующее, что я разобрала сквозь боль — это что меня запихали в душ и поливают горячей водой. Деклан пытался смыть с меня этот ужас. Я заметила, что на прежде белой мочалке появились черные разводы. Полотенце, в которое я завернулась раньше, теперь валялось на полу душевой кабины.

— Что такое? — На пороге ванной возник Ной, привлеченный криками Деклана. — Какого черта ты с ней делаешь?

Его голос задрожал от ярости, словно он стал свидетелем преступления. Хотя да, так оно и было. Я могла только представить, как это выглядело со стороны: полностью одетый Деклан, затащив в душ мое безжизненное тело, пытается смыть некую тьму с волос и лица.

К несчастью, я не могла ни говорить, ни двигаться. Боль продолжала терзать меня когтями и зубами. Словно что-то невидимое глазу ненавистно пожирало меня изнутри.

— Противоядие, — выдавил Деклан. — Это все из-за него.

Ной поднес к губам руку, изумленно вытаращивая глаза.

— Оно не могло оказать такого эффекта. Что Джилл приняла? На что оно было похоже?

— Жидкость была желтой. Темно-желтой. Одна ампула в коробке. Ее дала доктор Грей и сказала, что это антидот.

— Нет, — панически затряс головой Ной. — Антидот прозрачный, я его видел. А желтая ампула… это был катализатор.

— Что, твою мать, ты несешь?

— Катализатор… Его разработали для агента, которому должны были вколоть «Ночной дурман». Я листал сегодня бумаги… хотя, как всегда, не должен был. Но по-настоящему сверхсекретные документы надо все-таки держать под замком. Мне же до всего дело есть!

Боль начинала понемногу отступать. Меня всю трясло, несмотря на горячую воду. Деклан теребил пальцами мои мокрые волосы, крепко прижимая меня к своей груди. Моя голова безвольно лежала на его плече, и я заставляла себя прислушиваться к словам Ноя, пытаясь понять, что же со мной происходит.

— Что было в тех бумагах? — требовательно спросил Деклан.

— Побочные эффекты от «Ночного дурмана»… они вызваны тем, что в формуле нет связующего с кровью элемента. Поэтому организм… отторгает ее, как, например, только что пересаженный орган. Катализатор должен был ускорить процесс слияния.

— Не понимаю, что ты вообще несешь.

— Ладно, ладно. — Ной всплеснул руками. — Катализатор изменяет ее кровь так, чтобы кровяные клетки сплелись с молекулами «Ночного дурмана», а не плавали где-то рядом. И черт возьми, я готов поклясться, что это охренительно больно. Парахимия — не самая деликатная наука.

Моя кровь. Она меняется. Соединяется с ядом.

— Какие могут быть осложнения?

— Джилл без сознания? — спросил Ной.

— Какие, нахрен, могут быть осложнения? — громче повторил вопрос Деклан. — Что ты там еще вычитал?

— Ну, — нервно сглотнул Ной, — самое худшее — это, конечно, летальный исход. «Ночной дурман» — совершенно новая формула, но катализатор уже тестировался на то, как он ускоряет процессы слияния с инородными компонентами в крови.

Короткая пауза, затем Деклан рыкнул:

— Что еще?

— На людях его еще не испытывали… и… и все эксперименты закончились неудачей. Так что… Черт, Дек, я не знаю, что еще тут можно сказать. Паршиво все выглядит.

Все эксперименты закончились неудачей. На людях его не испытывали.

Я стала ходячей и говорящей подопытной свинкой. Точнее, в данный момент не ходячей и не говорящей.

— Ей доктор Грей это дала. — Деклан откинул мокрые волосы с моего лица. Глаза у меня были открыты, но смотрели в никуда. — Она соврала, что это противоядие.

Наверное, у меня был шок. Но приливная волна боли все же отступала.

— Может, она просто перепутала? — неуверенно предложил Ной.

— Ты и правда веришь в это?

— Нет. Просто не хочу думать, что она и в самом деле такая бездушная.

— Она хочет, чтобы Джилл отправилась в логово Маттиаса и прикончила его. А когда Джилл отказалась, доктор Грей решила взять дело в свои руки и лишить ее выбора. Долбанная сука. — Деклан, не отпуская меня, дотянулся до крана. Горячая вода тут же охладела. Я со свистом втянула воздух. — Ладно, нужно поскорее тебя отсюда вытаскивать, Джилл. Времени мало.

— С-садюга. — У меня стучали зубы.

На лице Деклана, как я разобрала сквозь пелену слез, проступило облегчение. Он посмотрел на Ноя.

— Я увезу ее отсюда.

— Думаешь, это хорошая идея?

— Вдруг в обычной больнице ей все же помогут. Раньше я не думал, что это толковая идея, но теперь…

— Не получится. Лечение диализом результатов не принесет. Слишком поздно. Катализатор сработал. То есть… черт, только посмотри на ее волосы. И глаза. Но если зашло так далеко, а Джилл еще не окочурилось… это же хорошо, так ведь?

Деклан вынес меня из душевой кабины.

— Принеси ее одежду.

Ной, не споря больше, исчез в спальне.

Деклан поставил меня на ноги, непослушные и слабые, словно они были из желе, и принялся вытирать чистым полотенцем.

— Джилл, ты меня слышишь?

Я чуть кивнула:

— Д-да.

— Слышала, что рассказал Ной?

Я снова кивнула.

— Что думаешь об этом? Если я тебя увезу?

— Лучше п-п-поздно, чем никогд-д-да. — У меня стучали зубы. Теперь, когда боль утихла, по моим венам словно струился жидкий лед.

Ной вернулся, неся какие-то тряпки. Черные спортивные штаны и голубая майка. Деклан торопливо одел меня. Я краем глаза поймала свое отражение в зеркале. Моя кожа стала мертвенно-бледной, а длинные волосы, прежде светлые (не без помощи салона красоты, куда я наведывалась каждые два месяца) — черными как смоль. Так же как и радужка глаз.

— Боже, — только и смогла я произнести.

— Где Карсон и доктор Грей? — спросил Деклан.

— По-прежнему внизу. Выжидают, прежде чем наведаться к Джилл. Вряд ли они рассчитывали, что она так быстро примет так называемое противоядие.

— Когда объявятся, можешь им сказать, что я тебя вырубил?

— Без проблем. А ты… ну, вернешься?

— Да, — сквозь зубы процедил Деклан. — Чтобы вместе с отцом поговорить о докторе Грей.

Похоже, это будет не дружеская беседа отца и сына за парой бутылок пива.

— Удачи! — сказал Ной, бросая напоследок на меня тревожный взгляд.

Не говоря больше ни слова, Деклан вынес меня из спальни и потащил вниз по лестнице. Внезапно, прежде чем я осознала, где нахожусь, я почувствовала на лице горячий воздух. Несмотря на глухую ночь, на улице было градусов девяносто. Я слышала, как распахнулась дверь автомобиля, и Деклан аккуратно усадил меня на пассажирское сидение.

— Чья это машина? — едва слышно спросила я.

— Карсона. Он может как минимум одолжить мне сегодня свою тачку.

— И куда мы?

— В двенадцати милях отсюда есть город. А там — больница. Мы все уладим, Джилл, просто держись.

Что, если Ной был прав? И я умру? Этот страх неотрывно преследовал меня с того самого момента, как меня схватили в том вестибюле. Страх смерти. И у меня еще не было времени, чтобы освоиться с этой мыслью. В моей жизни был период, когда я хотела умереть. Жизнь тогда казалась мне слишком трудной, и как напоминание об этом я теперь носила на запястье шрам. Однако я пережила ту депрессию. И с тех пор мне значительно полегчало.

Сейчас у меня совсем не было сил из-за того, что катализатор делал с моим организмом. В любой момент меня могло накрыть новым приступом боли, который я вряд ли переживу. Я даже сомневалась, захочу ли его переживать. По сравнению с тем, что я уже испытала в ванной, быстрая смерть казалась мне теперь лучшим выходом.

Никто не помешал нам с Декланом покинуть крохотный городок.

— Я больше не чувствую боли. — Слабость все еще не давала мне двигаться. Я словно только что принимала участие в дьявольском триатлоне.

— Хорошо. — Деклан посмотрел на меня, и я заметила нерешительностьв его взгляде. — Прости, Джилл. Мне очень жаль, что все так вышло. Что доктор Грей с тобой это сделала. — Он стиснул зубы. — И это ведь я вколол тебе ту дрянь.

— Ты думал, это противоядие.

— Я оказался слишком доверчивым. Надо было убедиться.

— Моя кровь… Она теперь другая. Я это чувствую. — Я облизнула пересохшие губы. — Пути назад нет. Я или умру, или…

— Ты не умрешь. Я этого не допущу. — Протянув руку, он сжал мою ледяную ладонь. — Слышишь?

— Слышу. — На несколько секунд повисла тишина, пока я пыталась сосредоточиться на том, как меня согревает тепло Деклана.

— И я знаю, что твоя кровь изменилась, — сказал он, прибавив газу. — Я чувствую, как она пахнет. Гораздо сильнее, чем раньше. Доктор Грей все знала. Она точно представляла, на что идет…

— Деклан! — в ужасе завопила я.

Впереди показался перекресток. В нашу сторону несся другой автомобиль. Сильный удар пришелся вбок, отчего машину закрутило и несколько раз перевернуло. Под визг металла я ударилась головой о стекло.

Прежде чем мир заволокло черным, я увидела пляшущие языки пламени.