Новая Галатея

14

Том вернулся домой и застал Кэтти в тот самый момент, когда она с телефонной трубкой в руке набирала номер Билла Радферна.

— Что ты делаешь? — с упреком спросил Том.

Кэтти резко бросила трубку на рычаг и виновато улыбнулась.

— Я… я только хотела…

— Хотела снова быть униженной? Кэтти, мне больно смотреть на тебя. Что ты творишь с собственной жизнью! Билл выставил тебя за дверь, а ты намерена ползти к нему на коленях?

— Том, возможно, Билл подумал, что мы… ну, в общем, я должна все ему объяснить.

— Кэтти, прекрати городить чепуху. Биллу прекрасно известно о том, что мы с тобой друзья. Более того, он знает, что в последнее время мы даже не общались. По его, между прочим, настоянию.

Она согласно кивнула.

— Да, Биллу не нравилось, что мы дружим.

— А что ему, собственно нравилось в тебе? Твои друзья, работа или манера одеваться? Абсолютно все он подвергал жесточайшей критике.

— Том, пожалуйста, давай не будем начинать этот спор снова. Мне все равно никогда не удастся объяснить тебе…

— Объяснить что? Что тебе нравилось быть рабыней? Игрушкой?

— Мне не нравилось, — сказала Кэтти спокойно. — Правда не нравилось.

— Тогда почему ты это делала?

— Потому что любила… нет, я до сих пор люблю Билла.

— Я не позволю больше тебе унижаться, — категорично заявил Том. — Если уж тебе так нравятся деспоты, то считай, что я тоже им стал. С этого момента ты будешь делать только то, что я тебе разрешу.

Кэтти грустно улыбнулась.

— Вряд ли у тебя получится.

— Посмотрим. Вдруг это поможет тебе излечиться.

Она усмехнулась.

— Я вовсе не больна. У меня даже есть медицинское заключение.

Том вопросительно поднял брови.

— Билл настоял, чтобы я посетила кое-каких врачей, — смущаясь, пояснила Кэтти. — Ну, чтобы убедиться, что я ничем не болею.

— И ты это сделала?! — воскликнул Том. С каждым новым признанием Кэтти он осознавал, сколь глубоко болото, в которое та попала.

— Да. Взамен я получила право учиться в колледже.

— Обучаясь той специальности, которая вызывает у тебя отвращение, — добавил Том.

— Прекрати! — шутливо хлопнув его по плечу, сказала Кэтти. — Лучше пойдем ужинать.

— Я принес неаполитанскую пиццу.

— Хорошо, — без особой радости ответила Кэтти.

Она сочла наглостью и неблагодарностью говорить Тому о том, что ей надоела однообразная еда. За четыре дня, которые она провела в своей бывшей квартире, она не ела ничего другого, кроме пиццы.

Но как Кэтти ни пыталась скрыть свое разочарование, Том угадал причину ее сдержанности.

— Боишься меня обидеть?

— Ничего подобного.

— Ты никогда не умела лгать.

— Я вовсе не лгу.

— Тебе надоели пиццы. Мне они надоели еще больше, — признался Том. — Вот они у меня уже где. — Он провел ребром ладони по горлу.

Кэтти улыбнулась.

— Предлагаю сходить в кафе.

— У меня нет денег, — ответила Кэтти.

— У меня тоже.

Они переглянулись. И вдруг неожиданно на их лицах появились жизнерадостные улыбки. Отсутствие денег, как и однообразная пища, показались сущими пустяками.

— Иди ко мне, малышка.

Кэтти охотно прильнула к другу. Том сжал ее в объятиях.

— Мы справимся с этим. Поверь, когда-нибудь мы разбогатеем.

— А сегодня нам снова придется набить желудки пиццей, — заметила Кэтти без прежнего драматизма. — Когда-то она была моим любимым лакомством.

— В приюте мы ели пиццу только по праздникам, — согласился Том.

У них была масса общих воспоминаний, и они тут же принялись ими делиться друг с другом.

Их веселый разговор о прошлом прервал нервный стук в дверь. Быстрая дробь сменилась приятным женским голоском, звавшим Тома.

— Это Джина, — сказал Том. — Наверное, у нее снова что-нибудь сломалось. Она вечно просит меня что-то починить.

— Скорее она соскучилась и ищет повод для общения, — предположила с ироничной улыбкой Кэтти.

— Она знает, что мое сердце несвободно, — ответил Том и пошел открывать дверь.

— Привет, Том! — радостно поздоровалась соседка. Она была в прелестном голубом платье. Заметив, что в гостиной есть кто-то еще, она с огорчением спросила: — Ты не один?

— Кэтти вернулась.

— Вот как, — произнесла Джина со смешанным чувством радости и огорчения. Кажется, она не знала, как ей следует отнестись к этой новости. Но, видя ликование в глазах Тома, она изобразила улыбку и как можно веселее сказала: — Я пришла, чтобы позвать тебя… точнее вас обоих в гости.

— По какому поводу?

— Я только что испекла вишневый пирог. Чем не повод позвать друзей на чай?

— Я за, — тут же согласился Том. — Сейчас спрошу у Кэтти. Джина, заходи.

Девушка переступила порог и закрыла за собой дверь. Она прислушалась, но не смогла разобрать и пары фраз. Но, судя по довольно продолжительному отсутствию Тома, ему пришлось приложить усилия, чтобы уговорить Кэтти составить им компанию.

— Привет, Джина, — сказала Кэтти, появившись в прихожей. — Отлично выглядишь.

— Спасибо, ты тоже, — покривила душой Джина.

— Неправда. Я знаю, что выгляжу хуже некуда, — спокойно ответила Кэтти. — Спасибо за приглашение, но я не хочу портить вам с Томом настроение своим кислым видом.

— Джина, скажи Кэтти, что она нам ничего не испортит, — обратился к ней за помощью Том.

— Ну разумеется! — горячо заговорила Джина. — Чем больше народу, тем веселее.

— Кэтти, соглашайся. Возможно, скоро нам придется искать другое жилье, и такого случая посидеть за чашкой чая у соседки не будет.

Джина насторожилась.

— Что значит — вам придется искать другое жилье? Разве ты до сих пор не заплатил?

Джина так выразительно посмотрела на Кэтти, что та сочла нужным объяснить:

— Том попросил у меня денег, но у меня нет ни цента. Я давно не работаю, а Билл… — Она сглотнула подступивший к горлу комок и заставила себя продолжить: — Билл не давал мне денег на карманные расходы.

— Ну и дела! — присвистнула Джина. — А я-то считала, что ты настоящая богачка! Том рассказывал, что ты живешь в особняке, а твой парень — миллионер.

— Так оно и было, но… — Кэтти пожала плечами. — Но мои карманы всегда оставались пустыми.

Джина вздохнула.

— Что вы думаете делать?

— Придумаем что-нибудь, — как можно бодрее отозвался Том. — Я попрошу у босса аванс за пару месяцев. Возможно, он даже ссудит мне немного денег.

— Я могу вам дать в долг, — вдруг предложила Джина.

— Спасибо, не стоит, — вежливо отказалась Кэтти. Она видела, в каких стесненных условиях жила Джина и ее мать, и не хотела брать у них деньги, в которых те и без того нуждались.

— Потом вы мне их вернете. Я немного скопила, — смущенно продолжала Джина, — но на оплату за месяц вам, думаю, хватит.

— Разве эти деньги тебе самой не нужны?

— Я хотела купить велосипед, но он может и подождать.

Том посмотрел на Кэтти. Та опустила глаза, перекладывая на Тома всю тяжесть принятия решения.

— Джина, мы тебе будем очень обязаны.

— А я буду рада, если вы останетесь здесь.

Она посмотрела на Тома таким теплым, добрым взглядом, что Кэтти посочувствовала безответно влюбленной девушке. Неужели и она выглядела такой жалкой, когда подобострастно смотрела на Билла?

— А теперь пойдемте пить чай! — скомандовала Джина.

Следующий день — Том взял выходной — они провели в городском парке. Кэтти давно так славно и безмятежно не проводила день. Она наслаждалась возможностью прогуляться по тенистым липовым аллеям, покормить голубей, которые не боялись клевать крошки прямо с руки. Том делал все возможное, чтобы Кэтти забыла о мрачной странице своей жизни, о главе под названием «Билл Радферн». Том развлекал Кэтти анекдотами и веселыми историями. Она снисходительно улыбалась и иногда позволяла себе даже рассмеяться.

— Джина в тебя влюблена, — неожиданно заметила Кэтти.

— Бедняжка не знает, как завоевать мое сердце, — ответил без тени сарказма Том.

Он никогда не смеялся над людьми, страдавшими от неразделенной любви. Как он их понимал! Если бы он мог полюбить Джину и сделать ее счастливой, он бы так и поступил. Но сердцу не прикажешь. Все его мысли и мечты занимала другая. И что за жестокая судьба — она тоже любила другого! Если бы тот другой был достойным, добрым, заботливым, любящим человеком, Том, скорее всего, смирился бы с участью отвергнутого поклонника. Но нет, Кэтти угораздило влюбиться в человека, который ни во что ее не ставил. Том был уверен в том, что Билл лишь развлекался с Кэтти, а потому, когда она снова затянула старую песню о том, что им нужно торопиться домой, вдруг Билл придет за ней, Том довольно резко ответил.

— Когда же ты наконец выкинешь его из головы?!

— Никогда, — категорично заявила Кэтти. — Я слишком сильно люблю его. Тебе не понять.

— Куда уж мне до глубины ваших чувств.

— Не ёрничай, Том. Иначе мы поссоримся. Мы и так гуляем уже целый день. Давай вернемся домой.

— Давай так, — предложил компромисс Том, — если Билл сегодня не искал тебя и от него нет никаких вестей, ты пойдешь со мной в кино.

— Сегодня?

— Да.

— Хорошо, — сдалась Кэтти.

Ей не терпелось поскорее вернуться в квартиру, а потому она была согласна на все условия Тома.

Перед тем как подняться к себе, Том и Кэтти заглянули к Джине. После вчерашнего чаепития они могли без преувеличения назвать себя друзьями.

— Привет, Джина, — помахал ей рукой Том.

— Привет, ребята. Как погуляли?

— Было бы лучше, если бы Кэтти не тянула меня домой.

— Я вам завидую. Сама бы с удовольствием прошлась, — протянула Джина, не отводя восхищенного взгляда от Тома.

— К нам никто не приходил? — не удержалась Кэтти. — Меня не спрашивали?

Джина покачала головой.

— Нет вроде.

— Может быть, ты не заметила. — Кэтти повернулась к Тому: — Можешь поболтать с Джиной. А я поднимусь наверх и проверю, не оставили ли мне записки.

— Кэтти… — попытался остановить ее Том, но она уже рванула вверх по лестнице.

— Она все еще его ждет? — тихо, почти шепотом спросила Джина.

Вчера Кэтти рассказала ей свою историю. Как и Том, Джина была глубоко впечатлена деспотизмом мистера Радферна и покорностью самой Кэтти. Но стоило Джине заметить, что чувства Билла ни в коей мере нельзя назвать любовью, Кэтти тут же вспылила и даже пригрозила уйти. Только совместными усилиями Тому и Джине удалось уговорить ее остаться за столом. «Не считай, что я твой враг, — сказала ей Джина. — Напротив, я желаю тебе счастья. Но, Кэтти, неужели ты не видишь, до чего Билл довел тебя? Из цветущей юной девушки ты превратилась в издерганную истеричку». «Вам меня не понять», — бросила ей в ответ Кэтти. После этих слов она закрылась, словно раковина моллюска, и до конца чаепития не произнесла ни слова.

Когда Том поднялся в их квартиру, то застал Кэтти в слезах. Сначала он подумал, что она и в самом деле нашла записку от Билла, но вместо признаний в любви обнаружила в ней слова прощания навеки. Кэтти безутешно рыдала на диване. Том присел рядом с ней.

— Что случилось?

— Он… он не приходил, — всхлипывая, произнесла она, закрыв лицо руками.

— Возможно, он никогда не придет, — заметил Том. Лицо Кэтти исказилось от душевной боли, но он все же продолжил: — Самое лучше, что ты можешь сделать, это перестать его ждать.

— Прошло пять дней! Мы были бы уже мужем и женой. Неужели Билл нисколько не переживает? Неужели ему нет до меня дела? Чем я провинилась перед ним? Я всегда старалась угодить ему. Всегда…

— А он нисколько не ценил твоих стараний, — мягко заметил Том и погладил Кэтти по спине.

Он и сам готов был расплакаться от сочувствия и осознания собственной беспомощности. Он отдал бы все на свете, чтобы сделать Кэтти счастливой, но не знал как. Если бы кто-то ему подсказал… хотя бы намекнул, что и как ему сделать, он бы тут же, без промедления выполнил все указания.

Теперь Том считал свои прежние притязания эгоизмом. Он мечтал заполучить Кэтти в жены, сделать ее матерью своих детей. Только обретя ее любовь, Том счел бы себя счастливым. Но сейчас ему достаточно было бы знать, что Кэтти не страдает. Пусть только стихнут ее рыдания, пусть из ее мыслей навсегда испарится Билл и все связанные с ним воспоминания — и Том почувствует себя счастливым.

— Кэтти, милая, пожалуйста, не плачь. Я не могу на это смотреть.

— Том, я так одинока… — простонала она.

— Я всегда рядом с тобой.

— Нет, это ты сейчас со мной. А завтра ты встретишь девушку, полюбишь ее и… и забудешь обо мне, как о кошмарном сне.

— Не говори ерунду, а то я обижусь.

— Но ведь это правда, Том. Мы с тобой друзья, но вряд ли твоей любимой девушке понравится, что ты возишься со мной. Билла ведь раздражало, что я общаюсь с тобой.

— Во-первых, у меня нет никакой другой девушки, кроме тебя. Во-вторых, я не собираюсь ее заводить. А в-третьих, не все такие психи, как твой Билл.

— Он ревновал. Все влюбленные ревнуют. Я боюсь, что совсем скоро я останусь одна.

— Кэтти, если ты сейчас же не перестанешь говорить чепуху и плакать, я буду тебя щекотать. И не остановлюсь, пока ты не рассмеешься.

— Том, не надо, — вяло отстранила она его руки. — Я не в том настроении, чтобы забавляться. — Ты очень милый и добрый, и мне стыдно, что я вынуждаю тебя слушать мое нытье.

— Ну все, ты сама напросилась, — сказал Том и принялся щекотать Кэтти.

Через минуту она уже умоляла его отпустить ее. Хохотала и жаловалась на колики. Но Том остановился лишь тогда, когда на лице Кэтти высохла последняя слезинка.