Новенькая для дикого. Закрытая школа.

41

​​​​​​Дикий

Скверно. Очень скверно, что ему понадобилась моя помощь.

Новенькую нельзя оставлять одну сегодня, но и его подвести я не смогу.

Значит, придётся сделать невозможное.

Успеть и там, и там.

Стягиваю повязку.

Да.

Заливаю антисептиком.

Как и предполагал - полный п*здец.

Надо признаться отцу, что облажался и пропустил удар.

Выслушать нотации - меньшее из зол. Зато его врач нормально обработает рану.

Хорошо. После - обязательно.

Но сейчас меняю бинт на новый и залепляю его для надёжности пластырем.

Бл*ть. Надеюсь, «борзый» вспоминает меня и в могиле.

Будет обидно, если нет.

Но радует одно - я мучаюсь от его трусливого удара ножичком, а он вообще отмучился.

Мир явно стал чище. Жаль, что этот кусок г*вна не выстоял и пяти минут.

Непозволительно мало страдал.

Рингтон телефона отвлекает от воспоминаний.

— Артём, - мешает сухой голос отца закинуться обезболивающим.

— Слушаю, - удерживаю телефон ухом, сам насыпаю в рот побольше пилюль.

Запиваю водой.

Отлично пошли таблеточки.

— Адрес получил?

— Получил.

— Не подведи меня. Я на тебя рассчитываю.

Хочет отключиться, останавливаю его.

— Па-ап.

— Да? - удивляется мужчина.

Оно и понятно - я редко называл его «папой».

— Я хочу уйти.

— Куда? Надолго? Могу устроить, но…

— Я вообще хочу больше не заниматься…этим, - тяжело дыша, прислоняюсь лбом к холодному зеркалу.

— Могу я поступить в вуз? Ты и сам знаешь - мои знания опережают школьные. Зачем я прозябаю в эдеме?

— Нет. Я не разрешаю тебе.

Как обычно, не желая тратить много времени на собственного сына, отключается.

— Чтоб тебя, - рычу, вдарив кулаком по зеркалу.

По его поверхности мигом расползается трещина.

Но вроде кольца спасли от повреждений.

А…нет.

Подцепив маленький осколок, вынимаю его, выбрасываю ведро. Подставляю ладонь под воду.

Она мигом окрашивается в розовый.

Я остановлюсь, чтобы не стало поздно.

Нельзя больше приближаться к новенькой.

Нужно перебороть ломку по ней.

Прекратить грезить.

Она не для меня.

Слишком чистая.

Слишком наивная.

Слишком правильная.

Разве я сохранил хоть крупицу хорошего в себе, чтобы иметь право быть с ней?!

Варя

Тыкаю пальцем, но реакции получаю.

Да сколько-ж можно?!

Пинаю под столом засоню.

Всполошившись, Алёна не удержав равновесия, грохается со стула.

Девочки перепуганно оборачиваются на шум.

— Алёна, ты в порядке? - взволнованно приподнимается из-за стола Кристина Васильевна.

— Да. Простите. Я крючок уронила. Хотела поднять и упала, - потирая ушибленный копчик, подруга прожигает мою персону ненавистью.

— Может тебе в медпункт? - с сомнением следя за тем, как она кряхтя, встаёт, уточняет учительница технологии.

— Не нужно, - натянуто улыбается Колесникова.

— Если болит - лучше иди.

— Нет. Нет, - машет руками Алёна и Кристина Васильевна от неё отстаёт, продолжая рассказывать как вязать десятый столбик. — Накид, продеваем в…

— Что стряслось, придурошная? В пряже запуталась? - щипает больно за ногу соседка, отплачивая, что из-за меня ей пришлось поваляться на холодном полу.

— Дикий на байк запрыгнул и умчался куда-то, - пристыженно тру ляжку, откладывая заготовку варежки на стол.

— И? Ты хотела, чтобы я коня запрягла и за ним поскакала? - помогает с вязанием Алёна.

Распустив предпоследние ряды, показывает как нужно.

Около Колесниковой то лежала красивая половина рукавички. В отличии от меня, навязавшей черте что, одноклассница могла себе позволить спокойно спать.

Орнамент, что шёл у неё следующим, мы будет учиться создавать лишь на следующем уроке.

Забрав нитки, пытаюсь повторить увиденное.

Алёна долго смотрела на мои кривые пальцы, опять загибающееся в разные узлы, но всё равно не научившиеся нормально вязать.

В конечном итоге, распутала мои пальца, забрала нитки и стала доделывать то, что я каким-то чудом вроде правильно связала.

— Какого коня? - припоминают реплику язвы.

— Гипотетического, - дополняет непонятное высказывание она.

— Живого себе могу позволить лишь продав, пожалуй, обе почки. Так где дикий был? Или померещился?

Показываю пальцем на окно. Обзор в нем на ворота был не очень. Но как раз тот край, где был недавно припаркован мотоцикл, задевал.

— Может развлекаться поехал. Заскучал, - предполагает Колесникова, накидывая нитку на крючок.

— Не пойму почему ему разрешают пропускать школу.

— Чего ему её не пропускать? Я тебе разве не говорила?

— Что?

— Он типа вундеркинда. Опережает свой класс…точно не знаю, но намного. Мог бы легко в МГУ поступить, но почему-то не… - Алёна подбирает подходящее слово. —…не хочет, что ли. Не знаю.

— Зачем тогда в школе появляется?

— По разным причинам. Физрук его, допустим, не аттестует, если не будет появляться на уроках. На кружки ходит. Плюс сдаёт задания учителям. Пишет контрольные и проверочные одной левой. Причём ногой… Как-то так, - отдаёт варежку Алёна.

Заслушалась, что и не отследила, как она сделала всю работу за меня.

— Спасибо большое, - задумчиво поглаживаю пальцами шерсть.

— Да не за что, - беспечно пожав плечами, поднимается девчонка.

— Ты куда? - не доходит.

Но орёт звонок и вопрос отпадает сам по себе.

Одноклассницы, что на протяжении сорока пяти минут, тоже боролись с варежками, и не могли никак довязать их, ускорились.

Лишь надменная Адамцева, встав, кладёт свою работу на стол Кристины Васильевны и получив «молодец», выплывает из класса первая.

Мы же плелись в последних рядах.

Просто зазевались две клуши, а потом девочки повалили сдавать свои работы. Пришлось нам и плестись.

— Не забыли булавкой прицепить своё имя? - улыбается учительница, когда мы подходим.

Переглядываемся.

— Давайте. Я их подпишу. Ничего. Вы не одни забыли, - приняв рукавицы, женщина достаёт из стола бумажки с булавками

Быстро пишет имена и пока не забыла, прикрепляет их на наши «произведения искусства».

— До свидания, - прощаемся мы.

— До свидания, девочки. До свидания, - улыбается нам Кристина Васильевна.