Обет блондинки

ГЛАВА 25

— Сандра, ты — богиня, — в гримерную, являющуюся по совместительству аудиторий для студентов, заскочила Виаз.

— Да ладно тебе, — отмахнулась, чувствуя дрожь внутри тела.

Мне предстояло выйти на потеху публике, буквально через несколько минут. Чем я думала когда соглашалась на это мероприятие. Мои переживания не заслоняло даже удивление Луны, встретившей меня в коридоре «Терра Новы». Женщина была сражена наповал, увидев меня на каблуках и в стильном брючном костюме от известного модельера. Лайза была бы довольна произведенным мною впечатлением. Впрочем, я ей тоже говорила спасибо за то, что она настояла купить именно этот наряд.

— Я отвечаю, ты просто космос, детка! — Элья смотрела на меня такими восторженными глазами, что я терялась.

— Ты — пьяна? Или покурила? — другого объяснения у меня не было.

— Дура, ты! Люблю я тебя. И хочу чтобы ты победила. Нет. Не так. Я верю, что ты победишь. У тебя такая офигенная задница.

— Ну, точно покурила, — сделала заключение.

— Потом поговорим, Фома неверующий. Помни, что я за тебя.

— Спасибо, ты настоящая подруга.

— Попробуй только не победить у меня, — пригрозила Элья, покидая импровизированную гримерную.

Я только собралась уделить внимание своему внешнему виду, как в гримерку ввалился … Май.

— Сандра. Госпожа Трип, вау! Выходите за меня замуж! — выдал с порога парень.

— Ты совсем не в себе? — в ужасе воскликнула, глядя на своего безбашенного студента. Не думала я, что он такой сумасшедший.

— Нет. Это все вы виноваты. Я от вас без ума, — парень начал тянуть свои ручки, чтобы меня объять.

— Я тебя завалю на экзамене, — пригрозила.

— Правда? — рвение парня чуть стало меньше.

— Зуб даю. Ты меня знаешь, — посмотрела на Мая, сквозь полуопущенные ресницы.

— Даже не знаю что выбрать, или пятерку по заурскому, или выигрыш в споре «соблазни училку».

— Ах, ты поганец, — последнее заявление Мая меня совсем не веселило. Еще не хватало, чтобы по академии поползли досужие сплетни о связи со студентом. — Я на тебя пожалуюсь… фон Крому, — вспомнила кого он уважал, сильнее чем своего отца.

— Не надо, — парень сразу же утратил свою веселость. — Он обещал взять меня в следующую экспедицию.

— Вот так-то будет лучше. Ступай отсюда, и нечего мне мешать, — погнала Мая подальше от гримерной. К счастью, он послушался. Я же начала оглядываться на своих соперниц, претендующих на звание Мисс академии «Терра Нова» и юная леди «Терра Нова».

Если преподаватели женщины мне все были известны, то некоторых студенток я видела впервые. Они не были моими студентками. От них можно было ожидать все что угодно. К счастью, не с ними я должна была соревноваться. Мне предстояло выйти только в своей возрастной категории.

Я поймала несколько завистливых взглядов, когда собралась переодеваться в первое вечернее платье. Дефиле по подиуму должно было состояться перед представлением всех участниц мероприятия.

Длинное в пол черное вечернее платье облегало, словно вторая кожа. Лайза была в восторге, когда увидела меня в нем, сказав, что я похожа на ангелоподобную демоницу. Я еще посмеялась над ней. Но когда увидела себя в зеркале, то поняла, что рожки не обязательны, я и без них очень даже в образе.

Первый выход на сцену должен был быть общим. Все участницы мероприятия, одна за другой выходили из-за кулис и представлялись публике и судьям.

Виаз сказала, что из-за слепящего света софитов мне вряд ли будет что-либо видно в зрительном зале. Я ей поверила.

Оказалось, что зря. Свет был не настолько ослепляющим, чтобы не видеть что именно происходило за пределами сцены.

А в ложе жури толпилось куча народа, который все еще рассаживался, привлеченный на резонансное мероприятие. Я туда особо не глазела, но пара знакомых лиц вызвала во мне желание сбежать куда глаза глядят.

Что-то я не подумала о старожилах академии, без которых не обходилось ни одно мероприятие.

— А сейчас на сцену выйдет очаровательная Сандра Трип, женщина, которая смогла заставить говорить давно забытый язык, с чьей подачи студенты нашей академии смогли узнать тайны предков. Этой женщине все по плечу, ибо она создала себя сама. Вспомним, что было совершенно недавно… и поразимся тому, что мы видим в настоящее время.

Голографическая картинка, на которой я — «вчерашняя», вхожу в ворота академии, была видна из каждого уголка зала.

Боже? Неужели этот бегемот — я? Не может такого быть.

Я вышла на сцену и замерла в обусловленном сценарием квадрате, уставившись на картинку в воздухе, поражаясь тому, насколько была ужасна совершенно недавно.

Меня ужаснул тот факт, что только сейчас это осознала. А ведь еще несколько месяцев назад, у меня и мысли не было о каком-то там несоответствии.

— Сандра, вы — великолепны. Вы — образец для подражания для многих девочек, девушек и женщин, столкнувшимся с внешним несовершенством. Так держать. Мы все гордимся вами, — вещал голос ведущего.

Я милостиво поклонилась, чуть наклоняясь в спине. Несколько прожекторов повернули ко мне свои головы. Улыбка получилась несколько искусственной, но я надеялась, что этого никто не заметит.

— Следующий номер — это девушка, которую смело можно назвать…, - дальше я не слушала, отпустив переживания. Ведь мне еще предстояло пройти в купальнике перед зрителями и объявить им о своем желании сделать мир лучше. Правда мне толком не объяснили в какую сторону должна была направлена поздравительная речь.

Я чуть выдохнула, ожидая пока представят всех остальных.

Когда вокруг целое море молодых и подающих надежды, то совершенно не хочется себя чувствовать отжившей свое перечницей. Я посильнее втянула живот, выпрямила спину, развела плечи, представляя, что вокруг никого нет. Уроки медитации, хоть и не любимые мною, помогли обрести равновесие.

— Вот мы и представили наших конкурсанток. Несомненно, все они достойны победы, но нам, в лице жюри, следует выбрать только двух. Именно они смогут надеть короны победительниц в номинации «Мисс академия» и «Миссис академия», — у ведущего был сочный баритон, от которого подкашивались ноги и груди становилось тесно. А может быть просто у платья был слишком узкий корсаж.

— А теперь мы объявим наше драгоценное жюри. Почетное место председателя конкурса занимает наш достопочтенный директор — Вальгус Рут.

Народ в зале захлопал.

— По правую руку от председателя сидит его заместитель — директор смежной академии Ортис Лим, — все захлопали.

— Ну, и я обязательно должен назвать почетного гостя, который совершенно недавно вернулся из экспедиции к неизведанной планете…,- вот тут мое сердце пропустило несколько ударов.

Такого поворота событий я никак не ожидала. Если бы меня ударили поддых, то я бы чувствовала себя гораздо лучше, нежели после объявления директором… Дитриха фон Крома.

Свет софитов светил мне в глаза и я не могла толком рассмотреть ни графа, ни… его спутницу, сидящую рядом. Почему-то я сразу же решила, что по левую руку от него сидит все та же красотка, что встречала Дитриха в космопорту.

Будь я порешительнее, то обязательно задала со сцены мужчине вопрос что он думает о предателях, подло пользующихся доверчивостью невинных дев.

Ладно. Пусть не совсем невинных, это ничего не меняет. Ключевым словом тут является слово «дев». Как он мог столь подло поступить со мной? Ведь я же не давала ему повода? Я принимала его таким какой он есть. Не перечила. Не выедала мозг чайной ложечкой. Ничего не требовала. Всего лишь… любила. И как он мне после этого отплатил? Черной неблагодарностью.

Больно. Очень больно.

Я на миг зарыла глаза, чувствуя, что еще немного и я упаду. Ведущий что-то говорил, кого-то еще представлял из членов жюри. Впрочем, меня это мало интересовало. Моей главной целью стало не упасть прямо на сцене, глупо распластавшись безжизненным ворохом под взглядом предателя.

Плюс еще один обманщик. Только с одним рассталась, так второй на подходе.

Нет. Не дождется. Я не дам себя сломать.

Хватит. Одного раза достаточно.

Соберись, Сандра. Выше голову. Втяни живот. Выпрями спину.

Что мне там говорили подруги? Что я — королева вечера. Так я и должна ею быть, а не чувствовать себя безвольной тряпкой, попавшей в жернова проказницы судьбы.

На удивление быстро смогла успокоить свое сердечко, пустившееся в галоп после объявления о присутствии в зале фон Крома. Оно так же, как и я, решило бороться за свою жизнь.

Судьба дала мне еще один шанс и глупо его профукать из-за какого-то там мужика я не желала. И пусть этот мужик богат, носат и волосат, как говорила моя бабушка, это не добавляет никаких бонусов к его карме.

Вот и окончилось представление жюри, девушки и дамы участницы потянулись стройными рядами к выходу со сцены. Я выходила одна из самых последних, чувствуя на спине чей-то прожигающий до костей взгляд.

Неужели какому-то зрителю не понравились мои тылы?

После представления всех конкурсанток настало время индивидуальных выходов на сцену в соответствии с жеребьевкой. Я должна была выступить седьмой по счету.

От участниц требовалось в течение трех минут как можно более оригинально, весело и правдиво рассказать о себе, своих увлечениях, собственных мечтах. Можно было использовать стихотворную форму подачи, песенную, а не только словесную.

Поскольку я особыми талантами в пении, либо в танце не отличалась, то выбрала последнюю, однако разнообразила ее демонстрацией собственных достижений с помощью современных технологий. За кулисами находилась Лайза, транслировавшая все о чем я говорила с помощью голографического изображения. Когда я рассказывала о свой профессиональной деятельности, то рядом со мной возникали студенты, сидящие за партами и с интересом в глазах следящие за выступлением. Повествование о научной работе сопровождалось кадрами из моих докладов на симпозиумах. А когда я представляла исследовательскую работу, то перед глазами зрителей начали вставать заросли планеты Зарнета.

Естественно, что окончание моей визитной карточки вызвало шквал аплодисментов, ведь зрители стали первыми кто увидел эти кадры.

До конкурса мы с Лайзой даже поспорили на тему имею ли я право использовать кадры, снятые на Зарнете. На что я резонно заметила, что никто с меня подписки о неразглашении информации не брал, поэтому вправе показывать все, участницей чего была. Лайза была вынуждена со мной согласиться.

Я поклонилась зрителям, прежде чем покинуть сцену. После меня было еще много участниц, каждая из которых подготовила что-то оригинальное в своем роде. Когда выступила последняя, то нас всех вновь вызвали на сцену, чтобы объявить итоги конкурса. Я не особенно удивилась высокой оценке, полученной за выступление. Все же мало кому удалось притронуться рукой к инопланетным творениям, побывав в столь отдаленном уголке Галактики.

Во время объявления результата конкурса я старалась не смотреть туда, где сидело жюри, чувствуя чересчур пристальный взгляд, сверлящий меня из первых рядов. Он нервировал, заставляя нервничать. Я же изо всех сил боролась с нервозностью, не собираясь показывать своего состояния.

Очередное предательство подстегивало меня сильнее любого желания победить. Я хотела прежде всего доказать себе, что в состоянии справиться с свалившейся на мою голову проблемой.

Когда объявили мое имя, я не сразу сообразила для чего это было сделано. Лишь спустя несколько мгновений до меня дошло, что я набрала самое большое количество баллов.

Второй конкурс должен был показать общую эрудированность участниц. Мы отвечали на вопросы ведущего, а жюри оценивало оригинальность, находчивость и развернутость ответов. Мне достался вопрос о взаимодействии атомов в безвоздушном пространстве.

Поскольку ничего не знала об атомах, а о вакууме имела лишь пространное представление, решила возвести ответ в шутку, заявив, что желаю показать их взаимодействие на примере.

В качестве своего помощника избрала ведущего, которому поручила изображать один из атомов, который должен повиноваться моим приказам.

Первым чувством, избранным в качестве примера, было чувство равновесия. Я приказала ведущему находиться на месте, при этом слабо подрагивая всем телом. В итоге на сцене стояли рядом два огромных стилизованных атома, подрагивающих словно осенние листы на дереве.

Далее объяснила, что означает слово «ненависть» между атомами. Ведущий изо всех сил удирал от меня по сцене. «Нерешительность» в нашем исполнении была похожа на маятник часов. То я приближалась к ведущему, то он ко мне. Но мы так и не смогли войти в состояние покоя.

Ну, и апогеем моего выступления стала конечно же «любовь». Для демонстрации этого чувства между атомами я была вынуждена повиснуть на ведущем, вцепившись в него, словно клещ. Для пущей убедительности даже обвила ногой.

Зал покатывался со смеху, глядя на мою пантомиму. Еще бы, не так часто увидишь, когда со сцены строгая преподавательница изображает из себя шута.

Я отлипла от ведущего, сыпавшего сообразно ситуации веселыми фразами, поклонилась залу, отправившись ожидать за кулисами когда нас в очередной раз позовут на оглашение оценок жюри.

К счастью, ждать пришлось недолго, ибо я была третьей с конца. Когда выступила последняя участница, мы все вышли, чтобы выслушать что по поводу наших импровизаций думают жюри.

Вначале все было вполне ожидаемо, оценки ставились примерно одинаковые, никто особенно не выделялся, но и не отставал, когда же дело дошло до меня, то тут возникла заминка. Директор нашей академии о чем-то усиленно спорил с … Дитрихом фон Кромом, стараясь, чтобы его слова не попали на всеобщее обозрение. До зрителей долетали лишь отдельные обрывки фраз, из которых было трудно что-либо понять.

Дитрих поднялся со своего места и… вышел из зала. Члены жюри переглянулись и … директор объявил мой результат. Я пропустила его мимо ушей, гадая что случилось с графом и почему он такой недовольный.

Вальгус Рут еще что-то говорил после объявления итогов очередного конкурса, мои же мысли были где-то далеко.

Наконец, цепочка конкурсанток потянулась за кулисы. Я как бы невзначай обернулась, стараясь разглядеть не вернулся ли граф. Его место пустовало.

Наверное, неотложные дела.

Надо же какой занятой мужчина. Даже посреди мероприятия уходит ничего никому не сказав. Разве так ведут себя приличные люди? И что могло заставить фон Крома покинуть зал?

В предпоследнем конкурсе надо было поразить зрителей каким-нибудь талантом. Поскольку я по жеребьевке выходила первой, то так и осталась стоять в кулисах, чтобы сразу же выйти и прочитать стихи о любви… на заурском языке. Мелодия звучания языка меня всегда завораживала, а такую тему я выбрала потому как она показалась мне самой подходящей под условия конкурса.

Когда я читала давно забытые строки, то видела перед глазами любовь и смерть, добро и зло, заурцев стремящихся жить ради любимых. Слова срывались с моих уст, растворялись в тиши зала, проникали в сердца.

Шквал аплодисментов сотряс помещение, стоило мне закончить говорить. Пришлось долго кланяться прежде чему покинуть сцену. В звучании заурского было что-то волшебное, заставляющее людей замирать, вслушиваясь в мелодию языка.

Стоило мне оказаться за кулисами, уступив место следующей участнице конкурса, как кто-то грубо схватил меня за руку. После ярко освещенной сцены темнота кулис показалась непроглядной.