Обман и дуэли

Глава 18

Большую часть дня Лидия размышляла о предложении своей матери. Во-первых, это было возмутительно. Во-вторых, дамы не делали мужчинам предложениях. А в-третьих, была ли Лидия настолько смела, не зная, что чувствовал Роберт — глубокое почтение или большая привязанность? В-четвёртых, это просто недопустимо, в-пятых… возмутительно!

Нет, она даже думать об этом больше не станет!

Отвлечься было не так уж трудно, ведь тут хватало того, что могло бы её занять. Приезжала Шилли, чтобы обсудить оркестры, свободные для бала на случай её дня рождения, а ещё следовало разобраться с декорациями и нарядами. Кора присоединилась к ним во время обсуждения этого вопроса, а вот мама удалилась, чтобы они могли посплетничать вволю.

Шилли была попросту опустошена, узнав, как обманули бедного мистера Грейнджера. Хотя, узнав о роли Роберта в этой встрече с Глорией и Татум, Шилли предположила, что самый большой его грех лежит в доброте. Ни одна из девушек не чувствовала, в отличие от Лидии, его преступности. Даже Кора, оправившись от шока, но не от меланхолии, посчитала, что лучше уж правда. Приятно ведь было узнать, что в мистере Грейнджере она не ошиблась!

Лидия сыскала в Коре силу для прощения человека, что сделал всё таким трудным. Она игнорировала многозначительные взгляды своих подруг, что скользили по ней каждый раз при упоминании Роберта. Когда они умолкли на несколько минут и Лидия услышала свои слова, она вдруг поняла, что упомянула его не раз и не два, так что пришлось срочно сменить тему.

К счастью, Лидия как раз собиралась отправить Роберту ещё одну записку, поинтересоваться на сей раз, почему он не посетил их в воскресенье.

Церковь местного аббатства была в нескольких минутах ходьбы и не требовала повозок — это было замечательно, ведь ландо, как и карета, были отправлены в Роузберри, чтобы Кемблы могли приехать в городской дом.

Лидия впервые была в церкви, что изначально была монастырём, и была неимоверно впечатлена. Она немало времени рассматривала высокие своды и прекрасные витражи у алтаря. Её матушка даже должна была легонько толкнуть Лидию, когда невнимательность к службе стала слишком заметной, но занудный голос батюшки был совершенно неинтересен, и взгляд всё скользил по церкви.

В конце концов, её взгляд переместился на людей. Она увидела и слишком напряжённого отца на одном конце скамьи, сутулую мать на другом, пятерых детей между ними. Тут была и группа женщин в прекрасных шляпках, одна лучше другой. И ещё… молодой джентльмен сидел через проход, через два ряда от них. Можно было рассмотреть лишь его профиль, но Лидия была почти уверена… и её сердце забилось в разы быстрее, у неё даже перехватило дыхание!

Это был Роберт.

Сглотнув, Лидия попыталась контролировать своё дыхание. Она почувствовала, как завозилась на своём месте Кора, а после услышала её тихий смешок. Отведя взгляд, Лидия посмотрела на батюшку, что как раз особо громко проповедовал какие-то странные речи — но она даже понятия не имела, о чём шла речь. Лидия думала лишь о том, как близко был Роберт. Знал ли он, что она здесь? А скучал ли он по ней так же сильно, как она по нему? Прошло четыре дня! Остановится ли он поговорить с ними после службы? Что она скажет?

Всё прошло слишком быстро — и вскоре все поднялись на время заключительного гимна. Когда они сделали это, Лидия оглянулась — случайно, — и поняла, что Роберт бросил на неё быстрый взгляд. Их глаза встретились, и Лидия поняла, что он тоже знал о её присутствии — так сказала его милая улыбка и быстрый кивок.

Ослеплённая осознанием, Лидия без тени сомнения поняла, что была влюблена в мистера Роберта Ньютона, ученика адвоката. Это была не светлая фантазия, не склонность, а глубокая, вечная любовь. И не было никакого шанса вернуть всё обратно — её мир окончательно изменился.

Принуждённый службой, Роберт кивнул в последний раз и отвернулся… но Лидия продолжала смотреть на его затылок, всё глубже и глубже проваливаясь в этот захватывающий омут эмоций, восторга и довольства, что столь быстро поднялись наверх.

Вся её нерешительность, даже нерешительность относительно Барли исчезла. Она не могла выйти за него замуж. Никогда! Спокойная, степенная жизнь с кем-либо кроме Роберта была бы тюремным заключением. Возможность быть леди Алдершот не стоила того, что за это следовало заплатить, и если она и разочарует своего отца, то поговорит с ним уже по ту сторону жизни. А это — только её мир и её решения.

Лидия отправит письмо Барли сегодня днём. Она попросит его посетить её однажды, ещё до бала, ведь было самым недобрым на свете доставлять такие новости любым другим способом. Это необходимо сделать лично! Ей хотелось внушить ему, что они могут оставаться хорошими друзьями и добрыми соседями. Они всё ещё могут полагаться на добрую волю друг друга, и, разумеется, никакой необходимости в неловкости нет относительно того, на ком он женится… особенно если она может сделать щедрый свадебный подарок относительно его долгов!

Она не будет упоминать Роберта. Барли не следовало знать, что Лидия внезапно так сильно влюбилась в кого-то другого. Не было необходимости признавать, что она была неправа, что она действительно способна на глубокую, бесконечно романтическую любовь.

Гордо подняв подбородок, Лидия присоединилась к остальным и "Оду радости" пела в полный голос.

Роберт лёгким, быстрым шагом пересёк Палтни-мост. Он улыбнулся мальчику, что как раз сгребал прелестно пахнущий конский навоз к бордюру и бросил ему монетку за хорошую работу. Он кивнул и недоумевающему водителю повозки, что как раз направлялась в город. И с лёгкой улыбкой поклонился, отступая в сторону, чтобы позволить уставшей женщине с двумя малышами пройти мимо него.

Нет, Роберту казалось, что он попал под копыта гоночного экипажа, но поднялся после этого совершенно невредимым — образно говоря, разумеется. Теперь он казался спокойным и счастливым, но до той поры пока Лидия не продемонстрировала своё желание восстановить их глубокую дружбу, он был в огромной опасности провалиться в бесконечную депрессию.

Он совершил ошибку, страшную, жуткую ошибку! Пагубную, надо сказать, ошибку! Роберт легко признавал это. Проблема заключалась лишь в том, что ошибка была до такой степени значительна, что Роберт опасался, что у него никогда не будет возможности принести свои извинения так, как полагается. Ведь букеты цветов — это всего лишь жалкий суррогат!

Всё изменилось за день до этого.

Пусть разговор с Лидией вне границ церкви и оказался кратким, он наполнил его надеждой. Её улыбка, её жесты, её поза — всё показывало, что они вернулись в прошлые свои отношения. Да, он извинится, а она его простит.

Если бы он не сопровождал Кэссиди на службу с Грейнджерами и мисс Браунлоу на буксире, то мог бы выразить своё сожаление прямо там, в тот же миг. Тем не менее, он был жутко обременён, да ещё и утащен куда-то после краткого разговора с Лидией. Говорили они о погоде и что-то шептали о благополучии семьи. Роберт уже и вспомнить не мог, настолько он был сосредоточен на её яркой улыбке и на ликовании, что сияло в её глазах. Роберт едва ли мог выдохнуть несколько слов… Или послушать, что говорит сам… или беспокоиться… он и сейчас едва мог сделать это, ведь мысли прыгали в голове, рифмовались, и это безо всякой причины!

Тем не менее, в одном он был уверен. Лидия имела полное право изгнать его за своевольность в деле Браунлоу. Он использовал это слово со всеми его последствиями. Как же ещё описать? Кэссиди делал всё возможное, чтобы заполучить интерес мисс Браунлоу, демонстрируя, как разочарован, что эта молодая женщина уже не свободна. Как первенец, он притаился охотником в засаде и мог бы заполучить, впрочем, кого угодно из тех, кто оценивал выше положение, чем любовь.

Разумеется, это был фарс, обращённый на то, чтобы привлечь внимание мисс Браунлоу и подтолкнуть её к расторжению помолвки. Но это как ходьба по канату — Кэссиди мог упасть, если внимание его станет слишком явным. Вызов или, хуже того, ловушка брака ждала Кэссиди, если бы он сделал шаг в неверном направлении… Но пока что он делал всё просто идеально.

Встреча в парке, такая наигранно неожиданная, была частью шарады и заставляла мистера Грейнджера узреть манипуляции своей сестры и его подруги. Это сделало своё дело, но причинило боль мисс Шипли и разозлило Лидию — об этом он не подумал. Сразу после извинений Роберт всё ей пояснит! Они оба заботились о мисс Шипли! Он будет прощён, и всё вернётся на свои места.

Это был чудесный день — или, по крайней мере, собирался им стать.

Когда Роберт подошёл к ряду городских домов у Палтни, он узрел туристическую повозку у дома номер семнадцать. Это его не беспокоило, вплоть до того момента, как он вышел из-за этой повозки и узрел множество коробок, чемоданов и сумок, что сгрузили на нижний этаж дома девятнадцать.

Кемблы прибыли.

Улыбка Роберта растворилась в пустоте, и он в огромном разочаровании поджал губы. Не лучшее время для нанесения визита. Он посмотрел в сторону входа, надеясь, что Шодстер поймёт, что он пришёл, и оставит дверь открытой, поприветствовав его в это неподходящее время. Он стоял тут несколько мгновений, но это не дало никакого результата. Дверь оставалась открытой, и Роберт тупо смотрел на неё, застыв на ступеньке.

Ну, в этом вряд ли можно было обвинять доброго дворецкого. У этого мужчины было много дел, да и его, пожалуй, не проведёшь. Его жуткая осознанность и способность видеть сквозь двери, пожалуй, требовала как минимум нескольких дней на усовершенствование.

Перед тем, как повернуть и зашагать вверх по улице, он прогулялся чуть ниже к Палтни и посмотрел на окна справа, где, как он знал, находился маленький кабинет. Но он вновь оказался без любого рода награды. Мелькали в окнах лица — и никто не мог его идентифицировать, ведь не было время смотреть в окно.

Бормоча неудовлетворённо себе под нос, Роберт повернулся и направился к холму. Не займёт особо много времени, чтобы отправиться обратно в офис, где он сможет продолжить…

— Мистер Ньютон!

Роберт повернулся и осознал, что день всё ещё был невообразимо прекрасен.

Лидия стояла на ступеньке в прекрасном платье светло-пастельных тонов. Она набросила на плечи декоративную шаль и чуть подалась вперёд, так, что ткань развевалась вокруг неё самым настоящим ореолом.

— Ах, мисс Уитфилд, какая прекрасная неожиданность! — промолвил он чуть поддразнивающим тоном, возвращаясь на тротуар у девятнадцатого дома, и снял шляпу.

— В самом деле? А мне казалось, вы решили нас навестить? — Лидия так очаровательно нахмурилась, на самом деле отлично понимая, что случилось.

— Если бы это было правдой, я двигался бы в другом направлении, не так ли?

— О, что за глупая уверенность! — она деланно заинтересованно посмотрела вверх и вниз по дороге. — И куда же, если бы я могла спросить, вы направляетесь?

— В Бристоль, — кивнул Роберт, подчёркивая свою невообразимую уверенность.

— О, в самом деле! — рассмеялась Лидия. — Но в таком случае, полагаю, вы немножечко потерялись, потому что шагали вы скорее на восток, чем на запад…

— В самом деле? О, это огромная проблема! — Роберт вперил взгляд в землю, горестно покачав головой, а после резко вскинул голову, как будто он внезапно оказался во владении новой идеи. — Может быть, мне следует призвать моего хорошего друга Лидию Уитфилд вместо того, чтобы путешествовать одному? Она ведь живёт совсем рядом!

— Это замечательная идея. Полагаю, она как раз в ожидании вашего визита.

— Так ли это?

— Совершенно верно! — в её голосе было столько непередаваемого тепла…

Роберт улыбнулся и опёрся на трость, шумно вдыхая воздух.

— Это просто превосходно! Но, тем не менее, я полагаю, что совсем недавно в её дом прибыла её драгоценная родня, и она, может быть, слишком занята сейчас, разбираясь с их комнатами, считая места в гардеробной, успокаивая непослушных детей… Вы знаете, как это трудно — такие дела!

— Ну, на счастье, у мисс Уитфилд необыкновенно организованный характер! Все комнаты давно уже были распределены заблаговременно и должным образом устроены. Детей же в этот вечер усмирять не придётся… если только мисс Шипли нуждается в помощи. Итак, вы видите, мисс Уитфилд срочно необходимо чем-нибудь заняться! Прогулка и глоток свежего воздуха кажутся довольно удобным делом…

— О, ну, этого мне бы и хотелось! Какая прекрасная возможность!

— И вправду очень прекрасная. Проходите. Я вижу, что вы соответствующе одеты и в перчатках, так что можете подождать мисс Уитфиолд в гостиной.

Роберт жестом пропустил Лидию вперёд в дом девятнадцать. Оказавшись внутри, он осознал, как радикально отличалась атмосфера от всех его предыдущих визитов. Тишина и спокойствие резко сменились болтовней, смехом, что разрывал все три этажа дома, буквально в каждой комнате. Раздавался запах с кухни и с зажжённых каминов, заманчивые ароматы распространялись по комнатам. Это был такой шумный, такой прекрасный быт…

Шодстер вышел в коридор и тут же бросился к Роберту с протянутыми руками, готовясь взять его шляпу и его трость.

— Спасибо, но нет. Мы с мисс Уитфилд собираемся на прогулку, — Роберт отступил на полшага назад. — И собираемся выйти в ближайшее время.

Посмотрев на Лидию в ожидании подтверждения, Шодстер кивнул.

— Прошу прощения, мисс Уитфилд, меня не было у двери. Этого больше не повторится.

— Не беспокойся, Шодстер, — пожала плечами Лидия. — Некоторое время назад я узнала о том, как правильно открывать дверь. Хитрость заключается в том, чтобы повернуть ручку.

Дворецкий ошеломлённо уставился на девушку в ответ на её беззаботность.

— Да. Разумеется, это та ещё премудрость.

Лидия понялась по лестнице на второй этаж с большим достоинством. Однако, как только она оказалась там, она поспешно огляделась и, решив, что коридоры опустели, помчалась в свою комнату. Она схватила коричневый жакет, шляпку с соответствующей лентой, что наилучшим образом подчёркивали нежность её платья, и мигом помчалась вниз по лестнице, как раз узрев, как Шодстер закрывает дверь.

— Шодстер? — отозвалась Лидия довольно удивлённо, и только тогда она увидела письмо в руках у своего дворецкого. Быстрого взгляда хватило для того, чтобы подтвердить, что Роберт, при шляпе и при трости, всё ещё находился в гостиной. Она с улыбкой взяла протянутое ей письмо и присоединилась к нему.

— Ты готов? — спросила она таким тоном, словно он, а не она, готовился к прогулке.

— Почти, — удивительно серьёзно промолвил он. Улыбка его исчезла, а в выражении лица теперь присутствовала некая удивительная трепетность. — Прежде, чем пойти куда-либо, я хотел бы извиниться за своё прежнее своеволие! Мне следовало проинформировать тебя о том, что я собирался сделать, и попросить соглашения со своим мнением…

Лидия рассмеялась, явно удивив его этим.

— Я принимаю и присовокупляю к этим извинениям ещё и свои собственные, — она подняла руку, когда он открыл рот, чтобы заговорить. — Я немного переусердствовала. И мне стоит быть честной, мой друг, я долго думала о том, почему это случилось. Я не особо славлюсь чрезмерными эмоциями, но теперь, кажется, я знаю причину.

Роберт смотрел на неё, скользя взглядом по её глазам, по её губам с такой… хм, концентрацией, что Лидия уже больше не могла вспомнить, что только что происходило или что она собиралась сказать.

— И это будет? — спросил он.

— Что будет?

— Причина твоей чрезмерной досады.

— О да! Прости, прости… — Лидия покачала головой. — Я привыкла к тому, что… пусть… Осмелюсь сказать, я привыкла постоянно всё контролировать, планировать всё в одиночку и принимать самостоятельные решения, ведь именно это требовалось от меня в Роузберри, и сие вошло в мои привычки…

— Я, тем не менее, должен был бы…

— Да-да! Мы можем повторять это сотню раз весь наш день! Давай уже оставим эту проблему позади и забудем о ней? — и, затем, сделав глубокий вдох, Лидия затронула тему, что была самым громадным источником её беспокойства после встречи с Робертом Ньютоном, третьим сыном графа Виссета. — Роберт?

— Да.

— Я бы хотела тебе кое-что сказать.

— Ой…

Казалось, все фоновые звуки с улицы вдруг утихли, и Лидия позволила словам выбраться на свободу и высыпать сплошным градом.

— Я решила не выходить замуж за лорда Алдершота. Мы не подходим друг к другу. Я бы без конца безнамеренно помыкала бы им! Меня не заботит то, что нам тогда удалось бы объединить поместья, и я не хочу быть леди Алдершот, я, я… — она перебирала все свои причины, за исключением, разумеется, самой главной. — Я… Я написала ему вчера и попросила о разговоре.

Роберт сглотнул и сделал глубокий вдох.

— Это его ответ?

— Ответ?

— Да, письмо в твоих руках.

Лидия удивлённо покосилась на бумагу, что всё ещё сжимала в руке.

— О, нет… Я так не думаю. Что-то смутно знакомое, но на него не совсем похоже… — она сломала восковую печать.

Лидия замерла на выходе, полностью разрушена страхом и яростью. Роберт в тот же миг оказался рядом с нею, и, хотя в этом не было никакой потребности, Лидия мгновенно прижалась к нему в поиске поддержки — всего лишь на мгновение.

Звук шагов в верхнем зале вывел Лидию из состояния шока, и она выпрямилась, выскальзывая из-под такой безопасной ауры Роберта. Она упала на ближайшее сидение и скорее почувствовала, чем увидела, как Роберт остановился за её стулом. И когда она подняла письмо, чтобы перечитать его, знала, что и он тоже это видел.

— Нет, — выдохнул Роберт, вставая перед Лидией и наклоняясь к ней, чтобы заглянуть прямо в глаза. — Даже не думай делать этого, Лидия!

— Роберт… Роберт, твоя карьера! Я не могу позволить потерять тебе то, чем ты дорожишь, из-за этой грубой, отвратительной лжи!

— Лидия, тысяча фунтов! Это целое состояние!

— Я могу спросить мистера Селлека об амбарах, ведь ремонт может подождать. И Айви несколько лет побудет без своего пони. Да и платья ко дню рождения можно сделать из муслина, а не раскошеливаться на бесконечные шелка. Но мне, впрочем, придётся получить одобрение мистера Линча и дяди Артура… Что мы им скажем? Что я им скажу?!

— Нет! Нет, Лидия, это дело принципа! Такие люди, как этот… этот монстр, просто не могут победить! И ты прекрасно знаешь, что если ты дашь им денег, то все эти угрозы и требования никогда в жизни не прекратятся!

— Я должна хотя бы попробовать!

— Нет, ты просто не знаешь…

— Мистер Ньютон, какое великолепное удовольствие! — раздался визгливый голос из дверного проёма, что вёл в гостиную. — Вы, как всегда, безупречно выбрали время, ведь мы только-только прибыли сюда! Ты в порядке, милая кузина? Ты выглядишь не лучшим образом. Если тебе необходимо отдохнуть, я могу развлечь мистера Ньютона! — Элейн качалась из стороны в сторону, сцепив руки за спиной и то и дело подаваясь вперёд. — Вы должны рассказать мне обо всех развлечениях Бата, мистер Ньютон! О театре, о собраниях… О, нам действительно есть о чём поговорить!

Роберт выпрямился.

— Благодарю, мисс Кембл. Я тоже очень рад вас видеть. Мисс Уитфилд как раз приняла моё предложение прогуляться по набережной Харрисон.

— Нет, — Лидия покачала головой и закусила губу. — Мне действительно придётся отдохнуть, как это и предлагала Элейн. У меня внезапный приступ головой боли — пожалуйста, простите меня за отказ! Но, может быть, мы можем пообщаться — продолжить наш разговор, — завтра? Я как раз успею рассмотреть вашу точку зрения и скажу, что решила.

— Замечательно, — Роберт поклонился обеим дамам и направился в прихожую. Он повернулся на пороге, перехватил взгляд Лидии и не отводил глаз в течении нескольких минут, но всё ещё молчал. А после кивнул и коротко поклонился Шодстеру на прощание.

— Это было просто отвратительно, Лидия! Я могла бы принять предложение мистера Ньютона прогуляться в парке, если бы ты не отправила его прочь столь быстро! — и тогда, словно поняв, что разговор, который она услышала, был не слишком обыкновенным, Элейн нахмурилась и подошла чуточку ближе. — Вы всё ещё трудитесь над вашим контрактом? Брачным? В самом деле, Лидия, тебе не стоит быть до такой степени частной! Бедный лорд Алдершот, он даже не будет знать, что его ждёт!

— Ты права, кузина. Но сейчас, если ты простишь меня, я вынуждена отправиться в свою комнату и немного пожелать в тишине…

Лидия оставалась в святости неприкосновенности своей комнаты до самого конца дня. Она поднялась следующим утром, определившись. Она поговорит с мистером Линчем и дядей Артуром. Она заплатит в этот раз шантажисту. Она не позволит никому сгубить карьеру Роберта! А когда угроза повторится — она была в этом уверена, — она будет готова. Она свяжется с мистером Уорнером и не позволит ловцу уйти, пока не поймают этого изверга!

Но до той поры она не должна дать Роберту понять это.

Лидия ждала свою семью в гостиной — по крайней мере, большинство представителей своей семьи. Дядя Артур, разумеется, уже успел отыскать предлог для посещения ближайшего клуба — что-то о старых друзьях и знакомых. Лидия не обратила особого внимания на завтрак — она утопала в собственных мыслях.

Даже сейчас, когда вокруг неё все болтали, Лидия села в углу, взяла книгу в руки и наблюдала за часами, ведь как раз во второй половине для было время для приёмов. Казалось, часы уже и забыли, как показывать время, ведь стрелки их едва-едва двигались.

Наконец-то раздался стук в дверь. Однако Шодстер представил им не Роберта, но Мавис и миссис Кодл. Лидия встала и поприветствовала их, но радости от встречи не испытала ни капельки.

Миссис Кодл устроилась рядом с матронами, Мавис же присоединилась к Лидии у окна.

— Добро пожаловать в Бат, — тихо поприветствовала Мавис Лидия, улыбаясь и делая усилие над собой, лишь бы только не позволить тяжёлому вздоху сорваться с губ.

— О, спасибо! — отозвалась через всю комнату миссис Кодл. — Мы просто счастливы, что так получилось, не правда ли, милая Мавис?

Мавис любезно кивнула матери.

— О да! Разве есть что-то лучше, чем несколько дней в городе, эта славная прогулка по магазинам! — выражение её лица показалось чуть более оживлённым. — Мы с огромным нетерпением ждём бала, так что совершили специальную поездку, чтобы купить матушке шляпу и туфельки мне! — сообщив это, Мавис вытащила бумагу из сумочки. — Как мило, что вы нас пригласили! — она передала записку Лидии.

Миссис Кодл вновь вмешалась в разговор, крича через всю комнату.

— Да, побыстрее, Мавис! Ведь мы должны быть одними из первых, кто примет приглашение!

Лидия посмотрела на мать, позволяя ей поправить супругу преподобного.

— Не первыми, мисс Кодл, но одними из самых приветствующих, — это была прекрасная, идеальная фраза — истина открывалась в ней довольно ярко.

— Как замечательно знать об этом! Я искренне надеюсь, что слухи не будут сдерживать гостей! Я, к примеру, должна сказать, что не верю ни единому этому слову! — кивнула миссис Кодл.

Мама казалась озадаченной.

Лидия почувствовала острую, колющую боль.

— Слухи? — она посмотрела на Мавис.

— Что-то там о ночи, проведённой в Бате без компаньонки.

— В самом деле? И о ком же идёт речь?

— Ну, насколько мне известно, о вас… и о мистере Ньютоне, — сказала Мавис, глядя на Лидию с нескрываемым интересом. — Не беспокойтесь! Мы, к примеру, не обращаем на это ни малейшего внимания! Но я должна сказать, что всё же есть те, кто не будет столь снисходителен… Но мы, мы будем стоять за вас до конца, дорогая мисс Уитфилд! — она наклонилась вперёд и похлопала как-то покровительственно Лидию по руке с некоторой долей сочувствия. — Даже если мы будем единственными на вашем балу, это будет попросту образцовым вечером.

— Не забывай о мистере Алдершоте, дорогая Мавис. Разумеется, он тоже будет.

Выражение их младшей гостьи совсем остекленело, и она замерла.

— Конечно, матушка, — она вновь сладко улыбнулась. — О, скажите мне, а какой вы цвет выберете, мисс Уитфилд? Кремовый? Айвори? Или оттенок белого? Это довольно трудно решить, разве нет? Хотя, как по мне, каждый из этих вариантов — просто-таки отличный выбор!

Лидия отвечала медленно — мысли её бунтовали и смешались в истинном хаосе. Было ли уже слишком поздно? Разрушена ли уже карьера Роберта?

— Таким образом, мисс Кодл, вы пришли к нам пешком или всё-таки наняли повозку? — спросила мама супругу Преподобного. Это была довольно глупая, но при этом крайне безопасная тема. Она проронила эти слова легко, но в тишине Лидия даже без напряжения слушала этот разговор.

— Мы прибыли в карете лорда Алдершота. Он планировал остаться в Бате на несколько дней и поинтересовался, не собираемся ли мы к нему присоединиться. Ну разве же это не мило?

— Да, это невероятно прелестно с его стороны!

Лидия заметила сарказм в тоне своей матери, но миссис Кодл оставалась к нему слепа.

— Лорд Алдершот всегда столь прелестен — он часто бывает в нашем доме! Они с Преподобным ладят, будто бы друзья детства, вопреки разнице в возрасте! Так освежающе — встретить кого-то из пэров, что всё ещё не кичится своим положением в обществе. Хотя, вероятно, вы знаете, что и у нас очень древнее происхождение… — и дама продолжала болтать с матушкой и перескакивать от темы к теме.

Лидия окончательно запуталась. Если Барли находился в Бате, почему он не пришёл к ней, как она просила? Пострадал уже от слухов? Избегал её компании? Казалось, с каждым днём становилось всё хуже.

— Мы должны идти.

Мавис встала, напугав Лидию, но выведя её из задумчивости.

— О да, разумеется, — прошептала она как-то совсем глухо, встав для того, чтобы попрощаться. Гости провели у них больше четверти часа…

Как только они ушли, мама покинула её вполне комфортный диванчик и с серьёзным выражением лица приблизилась к Лидии — это граничило с раздражением.

— Лидия, мне кажется, нам нужно поговорить.

Растирая лоб, Лидия перевела взгляд на стол… и посмотрела на письмо от Мавис. Она моргнула — раз, второй…

Витиеватые буквы казались такими легко угадываемыми! Если бы она разместила записку с угрозами рядом с принятием приглашения на бал, они бы совпали. Это была та же рука… рука её шантажистки.

Мавис! Этого просто не могло быть… Мавис?

Схватив письмо, Лидия помчалась к двери.

— Лидия? Куда ты? — крикнула вслед ей мать.

Лидия собиралась остановить Мавис. Собиралась противостоять ей. Она намеревалась обвинить дочь Препободного в том, как плохо она прислушивается к библейским заповедям. Она намеревалась прекратить шантаж рад и навсегда.

Выбегая на балкон с видом на вход, Лидия закричала:

— Нет, Шодстер, не дай им уйти!

Но было уже слишком поздно — он как раз закрыл за ними дверь.