Объятые пламенем

Глава 32

Я поняла причину столь драматичного появления Менчереса, когда спустилась вниз, чтобы посмотреть, забрала ли Леоти с собой все пакеты с кровью. По-видимому, Менчерес звал Влада снова и снова, и начал беспокоиться, когда тот не ответил. Вот почему он решил показаться таким неожиданно-взрывным способом, приземлившись на крышу, а, не просто приехав на машине или прилетев на вертолете. И я не могла винить Менчереса. Всего пару минут назад ведьма застала нас врасплох. Взглянув на часы, я поняла, что мы пробыли в этой зеркальной тюрьме более шести часов. Казалось, что намного больше. И сейчас я была такой голодной, что не доверила бы себе кормежку от человека. Слава Богу, я нашла пакет с кровью, который Леоти оставила случайно или же она знала, какой голодной я буду, когда, наконец, выберусь из ее ловушки. Я осушила его, чувствуя себя странно-виноватой, хотя Гретхен уже давно не было здесь. Я старалась не беспокоиться за неё, пока слушала, как Влад рассказывал Менчересу обо всем, что случилось с момента их последнего разговора. И я напомнила себе, что Леоти не причинит вреда Гретхен.

Она слишком старалась доказать это, но я ненавидела, что моя сестра все еще была с виртуальным незнакомцем в наиболее эмоционально уязвимом и неспокойном состоянии в ее жизни. И Господи Боже, я даже думать не хотела, чтобы случилось с моим отцом, узнай он, что Гретхен теперь вампир, и я позволила кому-то забрать ее в неизвестном направлении. Сказать, что он рассердился бы, не сказать ничего. Он только недавно начал разговаривать со мной после моего собственного обращения из человека в ходячего мертвеца пару месяцев назад. Как только мой отец обнаружит, что Гретхен тоже выбрала путь созданий-ночи, у него случится инфаркт. Опять же, отец может найти серебряный кинжал, чтобы всадить его мне в сердце. Он посчитает похищение Гретхен и ее превращение моей виной, поскольку именно из-за меня вампиры впервые напали на Гретхен. И я сомневалась, что рассказ о нашей грёбаной ведьмовской линии утешит моего отца. Почему с ним все так сложно?

— Имхотеп. — Услышала я голос Менчереса и навострила уши. — Но Имхотеп мертв уже несколько тысяч лет.

— Похоже, его последователи продолжают жить, — грубо ответил Влад. — Что ты о них знаешь?

Я проскользнула наверх, пока Менчерес молча размышлял. Когда я дошла до главной комнаты, он смотрел в окно, а Влад стоял у камина.

— Имхотеп был не совсем обычным, — сказал Менчерес. — История помнит его, как одного из первых архитекторов, врача и инженера. Конечно, он был вампиром, иначе мы бы никогда не встретились, потому что он родился на добрую сотню лет раньше меня. К тому же, большей части магии, что я знаю, научил меня он. — Вот мы и подобрались к самому интересному. Я придвинулась ближе, чтобы не пропустить ни слова. Менчерес обернулся, его взгляд скользнул между мной и Владом. — Но, несмотря на то, что познания Имхотепа лежали далеко за пределами темных искусств, которыми он делился со своими учениками, даже со мной, он не использовал магию как оружие. Вместо этого, он предпочитал использовать магию для познания, чтобы лечить и оберегать Египет от врагов. У него было множество последователей, да, но он обучил магии всего нескольких, поскольку остерегался её использования не по назначению. Если бы все практикующие магию были так же принципиальны, как Имхотеп, Стражи Закона никогда бы не запретили её использование.

— Но они запретили, и, если наша информация верна, последователям Имхотепа далеко до того, как он себя вёл. — Тон Влада стал нетерпеливым. — Ты знаешь кого-нибудь, кто до сих пор жив?

— Нет, — лицо Менчереса потемнело. — Помимо Патры, единственный, кого я знал, умер в пятнадцатом веке.

— Кто эта Патра? — Я никогда не слышала этого имени.

— Бывшая жена Менчереса, — коротко ответил Влад. — К счастью, эта сучка мертва и не участвует в этом.

— Эй, аккуратнее с выражениями, — пробормотала я.

Влад бросил на меня взгляд «да я тебя умоляю».

— Если бы ты знала Патру, то поняла бы, что «сучка» это еще комплимент.

Менчересу явно было не по себе из-за этой темы и я ухватилась за другую.

— А что насчет того парня, который умер в пятнадцатом веке? — Я покосилась на Влада. — Это ведь тогда Шилагай завербовал Мирсея, и кто-то научил его сверхсильной магии, о которой даже Менчерес не знает. Совпадение?

— Может, и нет, — ответил Влад, зелень начала наполнять его глаза. — Нас несколько раз провел кто-то, кто уже давно претворяется мертвым. Кто это, Менчерес? И что более важно, каким видом магических способностей он владел?

— Она, — ответил Менчерес и его взгляд опять потемнел. — И у нее только одно умение, чего и так более чем достаточно.

Сегодня ночью мы противостояли трем членам секретного культа некромантов Имхотепа, одна из которых могла быть ведьмой, которую Менчерес когда-то знал. Но, во-первых, мы вынуждены были лететь более двенадцати часов, чтобы добраться до Беларуси, страны в Восточной Европе, где, по словам Мирсея, находились остальные некроманты. По правде сказать, я не возражала против длительного перелета. После нескольких попыток связаться с Леоти или Гретхен — Леоти не соврала, каждый раз я оказывалась заблокированной — оставшиеся часы я проспала. Вот насколько я устала, даже нервозность перед сражением и всё беспокойство не помешали уснуть.

Менчерес полетел с нами. Влад спорил, говоря, что сам мог бы постоять за себя, но Менчерес настоял. Почти никто не мог переспорить Влада, так что я могла лишь догадываться о любви мужа к Менчересу, в сочетании со статусом «почетного родителя» в жизни Влада это являло причину его необычайной уступчивости Менчересу. Да и какова бы ни была причина, я была рада. Телекинез Менчереса — отличное оружие против некромантов, особенно если они так сильны, как говорил Мирсей. Прибавить к нему пирокинез Влада, силу Максима, храбрость Марти и мои способности с электричеством, ну и то, чем бы ни обладал Ян, моя надежда на благополучный исход росла. Даже если один из некромантов старый знакомый Менчереса.

Мы приземлились в Минске, Беларусь, вскоре после полудня по их времени. Солнце ярко отсвечивало от белого снега, укрывшего землю, а от порыва ледяного ветра, я сильнее закуталась в пальто. В Восточной Европе царила зима. Но все же Беларусь находилась не так далеко от Румынии, и снег напомнил, что впервые мы с Владом встретились зимой. Неужели это было чуть меньше года назад? Иногда казалось, что прошла целая жизнь.

Потребовалось две машины, чтобы вместить всех нас и наш багаж, состоящий в основном из оружия. Несмотря на то, что у каждого были сверхъестественные способности, Влад не захотел рисковать, а я была только за. Марти, я и Влад ехали в первой машине, а Ян, Максим и Менчерес во второй. С водителем нашей машины Влад разговаривал на русском, а значит, я ни слова не понимала. Я предполагала, что мы едем в гостиницу или в резиденцию, что являлось нормой для путешествия с Владом. Но спустя чуть больше часа, мы подъехали к полуразвалившейся ферме с амбаром, который, казалось, должен завалиться от веса, свисающих с крыши, сосулек.

— Мы здесь остановимся? — удивленно спросила я. Сквозь дыры в стенах можно было, буквально, видеть здание насквозь.

Влад скривил губы.

— Знаю, это ниже привычных для меня стандартов, но в этом есть смысл. Мои вкусы к дороговизне хорошо известны, так что никто не будет ожидать увидеть меня здесь, даже если просочились слухи о прибытии меня в Минск.

— Понятно. — Некоторое время, до встречи с Марти, я жила на улице, так что для меня это было нормально, но Влад привык жить в настоящем замке. Не могу дождаться увидеть выражение его лица, если нам придется спать на сене, которым накрыта мебель. — Я должна сфотографировать тебя у амбара, — поддразнивала я, едва сдерживая приступы смеха на его хмурый взгляд. — А если ты еще и вилы в руки возьмёшь…

— Не в этой жизни, — прервал он меня.

— Княжеские замашки, — сказала я Марти, закатывая глаза. Он лишь хмыкнул в ответ, но изогнув уголок рта. Он может и не фанател от Влада, но его позабавило моё подтрунивание. Нам всем сейчас не помешает немного юмора. Через несколько часов нам предстоит сражаться ни на жизнь, а на смерть, и мы не знали, хватит ли у нас преимущества, так как магия — абсолютно неоднозначный фактор. Сегодня кто-то из нас может не выжить, хотя я надеялась на лучшее, но если сейчас отсчитываются последние часы наших жизней, я не хотела бы провести их в беспокойстве и сожалении. Вот почему, выйдя из машины, я подошла к ближайшему сугробу. Затем наклонилась, зачерпнула горсть и начала лепить неровный комок.

— Что ты делаешь? — спросил Влад.

Моим ответом послужил снежок, ударивший его в грудь. Он опустил взгляд на белые следы на кашемировом пальто, и его брови практически исчезли за волосами. Неверие, расцветшее на его лице, было бесценным. Второй снежок опять попал Владу в грудь, а вот третий прилетел прямо в нос, отчего Марти громко рассмеялся.

— Отличный удар, дитя! — выкрикнул Марти, выскакивая из машины. Он подбежал ко мне и начал лепить снежки, пока Влад все еще оставался открытой целью.

— Не смей, Мартин, — прорычал Влад, формируя шар огня в ладони. Затем бросил на меня раздраженный взгляд. — Пойдем, Лейла. Хватит.

— Я так не думаю, — усмехнувшись, возразила я. — Как давно ты играл в снежки?

На этот раз он с высокомерием выгнул брови.

— Никогда

— Никогда? — спросила я, бросив очередной снаряд в него. Влад пригнулся, так что снежок пролетел над его головой. — Ты в детстве никогда не играл в снежки?

— Я с десяти лет сидел в подземелье, не забыла?

Я не могла позволить его грубому тону или прошлому всё разрушить.

— У тебя до этого было девять лет, и ты не играл?

— Нет, — не колеблясь, ответил он, а я давила.

— Да, ладно, Влад. Не ври!

Он выпрямился во весь рост.

— Как ты уже отметила, я князь. Так что отец не разрешал ни мне, ни братьям унижаться, играя в дурацкую игру в снегу.

Не разрешал. Я зацепилась за это.

— То есть ты хотел, но не мог.

— Братья отказались ослушаться отца, а играть одному смысла не было, — проговорил Влад.

На долю секунды, я представила, как Влад пытался подстегнуть братьев ослушаться приказа, ради нескольких минут забавы. У меня сердце кровью обливалось, но Влад не желал, чтобы я горевала о его утраченном детстве, поэтому я, намеренно, принялась лепить еще снежок.

— Тогда, у меня нет права дать тебе прожить еще один день, не поиграв в снежки. Убери огонь, Влад, и возьми в руки снег. Я играю до победного, так что берегись!

С этими словами, я бросила в него снежок. Марти присоединился ко мне, бросая наскоро слепленные снежки, пока Владу не пришлось вертеться и пригибаться от них всех. С волчьим оскалом, предупредившим и обрадовавшим меня, он, наконец, наклонился и зачерпнул пригоршню снега.

— Знаете, для чего действительно полезна повышенная температура тела? — спросил он обыденным тоном. — Плавление.

Затем он быстро бросил в нас с Марти пять снежков. Когда они ударились о тело с большей силой, чем обычно, я рассмеялась.

— Жулик!

Он только шире улыбнулся.

— Лейла, ты сама говорила, играю до победного.

Я вновь рассмеялась, бросая снежки так быстро, как успевала их лепить. Влад прикрывался машиной и лепил особенные снежки, расплавляя снег, отчего комки покрывались ледяной коркой.

Так они летели куда быстрее и ударяли с большей силой. Для того, кто первый раз играл в снежки, Влад делал это очень естественно. Он один кидал столько же снежков, сколько мы с Марти вместе взятые, так что к моменту, когда подъехала вторая машина, мы трое были с ног до головы в снегу.

Менчерес вышел и осмотрелся. Влад пригнулся за машиной, а мы с Марти за своеобразным барьером в виде перевернутой бочки.

— Вы занимались тем, о чем я думаю? — спросил Менчерес, с неприкрытым неверием смотря на Влада.

Влад напрягся и фыркнул, будь это кто-либо другой, я бы подумала, что это был звук смущения и вызова.

— Да.

Родной отец Влада запретил ему играть в снегу, считая это унизительным. Я надеялась, что Менчерес — почетный и, своего рода, приёмный отец Влада — не собирался выказывать то же презрение, даже если Влад на несколько веков старше того, чтобы такое поведение считать неуместным. И, внезапно, Менчерес, очень формально вытянул руки.

— Игра продолжается, — проговорил он, на удивление впечатляющим уличным говором. Затем в воздух поднялись и закружились десятки снежков, похожие на ракеты, готовые к запуску. Ян выскочил из машины, как щенок, которого спустили с поводка.

— Наконец, хоть какое-то веселье! — прокричал он и начал лепить снежки.

Я завизжала от смеха, когда первый поток снежков Менчереса обрушился на меня, Марти, Влада и Яна. За что мы все нацелились на Менчереса, и со всей возможной скоростью кидали в него комки снега. Но даже в игре четверо против одного, Менчерес смог нас уделать. Вскоре вокруг нас летало столько снега, что было похоже на маленькую пургу.

— Максим, давай, ты нужен нам. Менчерес нас побеждает! — прокричала я

Еще раз, кинув на Влада неверующий взгляд, Максим вышел из машины и присоединился к нам.

— Не такой битвы я сегодня ожидал, — проговорил он, лепя снежки.

Я лишь ухмыльнулась.

— От вампиров можно ожидать чего угодно, так ведь?