Объятые пламенем

Эпилог

— Дом прекрасен, — проговорила я, глядя на бесчисленное количество нитей гирлянд, висевших вдоль стен и веточек омелы, свисавших с каждой хрустальной люстры, не говоря уже об огромной ели в парадном зале. Прежде, я никогда не видела, чтобы замок Влада был украшен к празднику, но и это он делал так же, как и остальное: впечатляюще. — Сложно поверить, что это наше первое совместное Рождество, — добавила я, ощутив укол боли, вспомнив, что это первое Рождество без Марти.

По крайней мере, звонила Леоти и сказала, что завтра утром привезет Гретхен. Или она пережила безумство голода, либо Леоти знала, что опасность того, что я передам наследственную магию, миновала. Не то, чтобы я вообще собиралась ей ее передавать. Я не желала этой силы, но она стала частью меня. Как и Марти, всегда будет частью меня, несмотря на его гибель. Я попросила Влада кремировать останки Марти, пепел я собрала в несколько маленьких урн, которые отослала друзьям Марти по цирку. Они пообещали взять его с собой в предстоящем сезоне. Это самое близкое к тому, чтобы вернуть Марти на работу, которую он так обожал.

Влад свёл брови.

— Кажется невероятным.

Я сухо усмехнулась.

— Ну, время летит незаметно, когда нас каждый раз пытается кто-то убить, да?

— Не это я имел в виду, — возразил Влад, притягивая меня к себе. Затем теплый и насыщенный поток эмоций коснулся меня, нарастая и нарастая, пока я не почувствовала себя так, словно купаюсь в них.

— Я не просто люблю тебя меньше года. С каждым днём я больше убеждаюсь, что ты всегда была частью моей души.

Я обняла его, всматриваясь в медно-зеленые глаза.　

— Нет, — прошептала я. — Это ты всегда был частью моей, даже ещё до нашей встречи.

Он поцеловал меня, губами и языком распаляя еще больше жара во мне, затем отстранился с легкой улыбкой.

— Поскольку сейчас Канун Рождества, я собираюсь подарить тебе подарок. И он должен тебе понравиться. Это секрет, который я не рассказывал тебе.

— Дай угадаю, ты прототип из романа «Франкенштейн», — поддразнила я.

Влад с привычным высокомерием выгнул брови.　

— Прототип той ахинеи, что про меня написали куда лучше этого бреда. — После того, как я отсмеялась, он принял серьёзный вид. — Ты знаешь, что я отказывался говорить, что люблю тебя, пока тебя не похитили. Но в глубине души, думаю, что я с самого начала тебя полюбил.

Я не смогла сдержать фырканье, вспоминая его слова: «Я могу дать тебе верность, моногамию и столько страсти, что ты едва можешь её выдержать, но не любовь…»

— Тогда, ты очень странно её демонстрировал.

— Помнишь, как я позвал Менчереса, сразу, как только принёс тебя в свой замок?

Я нахмурилась.

— Да, чтобы он помог найти артефакты, с которых я прочитала бы историю, чтобы выследить моих похитителей.

— И спросить у Менчереса кое-что, — продолжил Влад глубоким голосом. — Это ты не помнишь?

Я начала вспоминать, в очередной раз, поражаясь, что одиннадцать месяцев казались несколькими годами.

— Смутно помню что-то про вопрос Кости, который ты не хотел ненароком услышать…

Влад фыркнул.

— На самом деле, нет. — Затем выражение его лица изменилось, а моих чувств коснулась горечь потери. — После смерти жены и сына, я был в гневе и жаждал отомстить. Но после того как убил всех, кого считал причастным, лучше не стало. Наоборот, внутри образовалась ужасная пустота, которая продолжала расти, проникая глубоко в каждую часть меня, до тех пор, пока, ничего не казалось лучше, чем бездонное небытие, поселившееся в моей душе. Всё, что угодно.

Я понимала, о чём он. Очень хорошо понимала. У меня не было больше шрамов на запястьях, но от воспоминаний боли, приведших к такому поступку, шрам не затянется никогда.

— Понимаю, — со слезами на глазах проговорила я.

Он с мукой смотрел на меня, несмотря на всю ласку прикосновений.

— Знаю, что понимаешь. Менчерес почувствовал это во мне, и он сказал мне то, что помогло избавиться от этой бессмысленной, сострадательной лжи.

— Что он сказал тебе? — тихо спросила я.

Влад скользнул ладонями по моим рукам от запястий выше. Одну руку запутал в волосах, другую положил на спину, прижимая меня ближе.

— Сказал, что однажды я встречу того, кто захочет заполнить эту пустоту. — Он скривился. — Как я и говорил, я не поверил, поэтому бросил все свои силы на укрепление своего королевства, своих людей и себя, чтобы это все не смогли захватить алчные и жадные существа, какими были члены моей семьи. На самом деле, я уже давно забыл о бреде Менчереса, полном благих намерений… пока не встретил тебя. — И вновь меня накрыло его чувствами, заставив закрыть глаза. Да, в будущем нас все еще ждут столкновения с трудностями, горем и даже драками друг с другом, но эта нерушимая, невыразимо прекрасная связь между нами стоит всего. — Я не могу сказать, что это была любовь с первого взгляда, — продолжил Влад. А когда я открыла глаза, увидела его ехидную ухмылку. — Тем более что ты была всего лишь голосом у меня в голове с нашей первоначальной встречи, через пять минут после которой ты ударила меня током.

— Эй, девочки любят строить из себя недотрог, — возразила я, смеясь, пока мои чувства наполняли меня.

Он улыбнулся дико и соблазнительно, демонстрируя зубы.　

— Если ты этого хотела, то провалилась, оказавшись через неделю в моей постели.

Я крепче его обняла.

— Да, ну, это было лучшее из усилий. Ты был до чёртиков пугающим засранцем с эго размером с твой замок, но, несмотря на это, меня тянуло к тебе так, как ни к кому прежде.

— Как и меня к тебе, — прошептал он. — И я позвал Менчереса, потому что после веков ничего не испытывал к бывшим любовницам, вдруг я был поглощен мыслями о женщине, которую едва знал. Если дело касалось тебя, мне было всего мало. Быть с тобой, вести извечные споры, читать твои мысли, ты пьёшь мою кровь и эти ласки… — его голос наполнился рычанием, а по нашей связи пронеслась волна похоти, — я не просто хочу трахать тебя, а заставить кричать, пока у тебя в голове останется лишь моё имя.

Если он продолжит посылать эти волны, прижимаясь горячим, упругим телом ко мне и обещая бесконечные ночи криков экстаза, я не то что мысль свою не выскажу, я забуду о цели разговора, прежде чем потребую выполнить обещания.

— И затем? — потребовала я охрипшим от страсти голосом. — Менчерес сказал тебе, что это я должна заполнить твою пустоту?

Влад склонился, едва касаясь губами моих губ.

— Нет.

Когда я ошеломленно вздохнула, его смешок защекотал мои губы.

— Как мифический Йода, Менчерес редко отвечает на прямую, если дело касается чего-то важного. Он просто спросил меня, почему это я внезапно требую рассказать, было ли предсказание, сделанное им так давно, действительно проблеском будущего или не больше, чем своего рода ложь.

Ничто, во что Менчерес верил — или нет — по поводу наших с Владом отношений не могло изменить их, но я всё же спросила:　

— И что ты ответил?

Влад закрыл глаза, словно вспоминал слова.

— Я ответил, что чувствую привязанность к тебе, и что меня это беспокоит, потому что я тебя едва знаю. Сказал, что должен хотеть убить тебя за то, что увидела мой самый страшный грех, но, всё же, почему-то привязался к тебе. Сказал, что хочу тебя с иррациональной силой страсти, потому что месяцами выбираю ту, что станет любовницей, но едва мог сдержать руки, чтобы не прикасаться к тебе. И еще, — он улыбнулся, — что ты раздражаешь меня почти так же сильно, как интригуешь, так что, сделать тебя своей любовницей будет худшим решением. — Я, дразня, пихнула его, несмотря на то, что от такого признания у меня защемило сердце. Влад открыл глаза, в которых плескались изумрудные искры. — Затем я спросил: «Означает ли это, что твой прогноз реален? Она та самая?», а Менчерес ответил: «Ты понимаешь, какое слово использовал, говоря о ней? Ведь ты сказал, — чувствую!». — Его взгляд стал ярче, заставляя меня моргнуть от подавляющих эмоций, переполнявших меня, и от палящего напряжения его взгляда. — Больше я не хотел ничего слышать, — тихо закончил он. — И мне стало неважно, имел в виду он тебя или нет. Я снова чувствовал, впервые за века, а главное так, как никогда ранее.

Я со всей любовью, страстью и ожесточенной преданностью поцеловала его. Он вернул всё это с избытком, пока у меня не закружилась голова, и я едва осознала, что во время поцелуя он поднял нас на четыре лестничных пролёта из парадного зала в нашу спальню.

— У меня тоже для тебя есть подарок, — прошептала я.

Его улыбка обещала тысячу разных вещей, и все изысканно чувственные и более чем порочные.

— Позже.

Конец книги!!!

Данная электронная книга предназначена только для личного пользования. Любое копирование, выкладка на других ресурсах или передача книги третьим лицам — запрещены. Пожалуйста, после прочтения удалите книгу с вашего носителя.