Одноклассники Квадратного стола

ГЛАВА 21 — в которой одноклассники загадывают глупые желания

Гостиная кают-компании снова ожила, наполненная громкими голосами, смехом и звоном бокалов. Дверь на балкон была распахнута настежь. Солнце и теплый ветер смело гуляли по блестящим половицам и сдвинутым коврикам. Боевой журнальный столик установили на законное место, вокруг него на диване, креслах и стульях расположились одноклассники.

Приближалось время прощания. Через три часа прибудет поезд, который увезет Яну домой, следом придет очередь Оли, а ближе к полуночи разъедутся остальные.

Но предстоящая дорога совершенно не заботила отъезжающих. Соперничество, подозрения и злоба сами собой растворились в радости обладания кристаллами. Как ни странно, наступило всеобщее примирение. Фиолетовые и малиновые кусочки тщательно рассматривали, радостно сравнивали и уже привязались к ним всей душой. Застолью явно не хватало Толика: одинокий, бесхозный кусочек Грааля лежал на столе и ничьи руки не тянулись к чужому осколку счастья.

Мятущийся Чуев не заставил себя долго ждать: бесплотной тенью он просочился в кают-компанию и, подобно хамелеону, слился с коричневой стеной. Пособник беглой преступницы старался двигаться неслышно и дышать пореже.

— Здесь место есть. Садись, — Оля похлопала по краешку дивана.

Смотреть на несчастного бледного Толика оказалось выше ее сил. Она подхватила знамя женской опеки, выпавшее из сильных рук спортсменки.

Онемевший Чуев с опаской присел на диван, незаметно огляделся и выдохнул. Уф-ф, вроде никто не против его компании. Полина, вертевшая в руках свой малиновый осколок, покосилась на постного одноклассника и высказала мнение старосты по поводу случившегося:

— Чтобы Толик не украл, я лучше подпишу свой кристалл.

В этот момент бедный осужденный тянулся к фиолетовому осколку, праздно болтающемуся на столе. Испуганный репликой, отдернул руку и ссутулился:

— Теперь затравите, — всхлипнул он, потер лоб и пожаловался: — И без этого голова болит.

— Неужели вчера лимонаду не хватило в корчме? — насмешливо спросил Галл.

— Ага. И чай был несвежий. Им все и отравились, — добавил Гера.

Одноклассники привычно взорвались смехом. Толик покраснел, вскочил с дивана, желая сбежать и пострадать в районе бассейна.

— Держите его девочки, — приказал Андрей.

Ника и Оля с двух сторон ухватили Толика за болтающиеся, точно макаронины, руки и силой заставили сесть на диван.

— Будь на глазах, — бросил разведчик, — а то опять потеряешься. Посажу тебя в поезд и выдохну. Наконец.

— Ребята, честно, я же не знал, что наша Луиза… можно это взять? — Толик потянулся к кристаллу.

— Бери. Он твой, — разрешила Полина. — Мне интересно, эти камушки обладают прежней силой?

— Силой Грааля? Возможно, что-то осталось, — вмешалась Яна. — Аметист сам по себе могущественный камень. У каждого из вас теперь есть оберег от злой судьбы. Когда-то читала, что аметист делает обладателя уверенным, храбрым и мудрым, а еще он изгоняет из сердца старую и неотвязную любовь. — Яна обернулась к Галлу.

— Нет, мне надо точно знать. Загадай желание, Полька! — Толик не умел долго печалиться, а еще он любил рисковать чужой судьбой.

Мудрой Полина пока не стала, видно маленький срок обладания, а потому она послушно разжала ладонь и уставилась на кристалл. Потом закрыла глаза, опустила голову и зашевелила губами, старательно проговаривая желание.

— Вслух! — попросил артист.

— Это личное, — смешалась Полина и бережно погладила пальцем малиновый источник счастья.

— Вот как. И когда я познакомлюсь с твоей дочкой? — усмехнулся Герман.

Экспериментаторша подпрыгнула на диване, рука с осколком взметнулась вверх и кусочек великого проходимца — Яна в восхищении покачала головой — с треском приземлился под столом. Полина ринулась на поиски. Из-под стола она переполненная эмоциями.

— Ничего себе скорость! — трубила староста. — Только представила себе…

Вероника откинулась на спинку кресла и отрицательно помотала головой.

— Совпадение! — категорически воспротивилась она. — Пять минут назад я загадала простенькое желание… — Ника заколебалась, но смело продолжила, — …желание, чтобы Андрей взял меня за руку.

— За коленку, бьюсь об заклад, — фыркнула Полина на ухо Яне.

— Вот бесстыжая! И это, заметьте, за столом, в присутственном месте, — отреагировала Войтовская.

Ника уловила что-то обидное в перешептывание одноклассниц и горделиво выпрямилась.

— За руку! — упрямо повторила она. — Он даже не дотронулся.

Андрей между делом смешивал напитки, а потому лишь удивленно приподнял бровь.

— Уважаемые одноклассники, десятый раз повторяю, — вздохнула Яна. — Имея дело с Граалем, или с его осколками, необходимо четко формулировать мысль. Ты, Ника, наверняка, произнесла расплывчатую фразу, типа «Пусть он дотронется до моей коленки». — Вероника сверкнула глазами и надменно задрала подбородок. — Рядом с тобой сидит не только Андрей, но и Толик. Этот достойный кавалер не дотрагивался?

В этот момент шампанское выстрелило, Вероника ахнула и призналась:

— Когда потянулся за кристаллом, оперся рукой о… ах, Чуев?! — она развернулась в сторону потупившегося бедняжки.

Яна вдруг подумала, что Толик попусту не теряет времени: шустро переключился с Луизы на Веронику. Она присмотрелась к объекту и внезапно сообразила, что у «несчастного» Толика очень хитрые глаза.

— Да, ты не прост! — пробормотала она. — Друзья рьяно защищают. Жалостливых баб вокруг тебя крутится немеряно. И по всему выходит что наш Толик — бабник.

Пока Яна перед уездом входила в суть дела и познавала людей, вокруг нее бурлила жизнь. Одноклассники сдвинули кристаллы в центр стола — просто так, для красоты, а сами ухватились за бокалы с шампанским.

— Надо придумать общее желание! — заявил артист, любуясь фиолетово-малиновыми переливами.

— Не надо, — привычно воспротивилась Яна.

— Девчонки и мальчишки! — не слушал ее Гера.

— Одноклассники Квадратного стола! — подхватил знамя Галл.

Войтовская решила, что надо завязывать с добрыми делами. Черт ее дернул привезти Грааль.

— Давайте установим дату, — продолжал Герман. — Встречаемся здесь…

— …в кают-компании… — обрадовалась Оля.

— …на майские праздники… — посильный вклад Андрея.

— …каждые двадцать лет! — припечатала Полина.

Дружный хохот перекричал Гера:

— Отменяю это глупое желание. Девчонки и мальчишки, встречаемся здесь, в этом домике, на майские праздники через год! Кто за — голосуйте бокалами!

Восемь бокалов столкнулись над столом. Бокал Толика был подбит парочкой более стремительных собратьев, и лишнее игристое щедро плеснуло на камешки, явно жаждущие искупаться в шампанском. Яне подумалось, что изначально хозяйкой Грааля была роскошная женщина и вела она порочный образ жизни. Захотелось пофантазировать на нераскрытую тему, но Галл уже протягивал руку над столом, чтобы чокнутся лично с ней. Приподнимаясь навстречу, глазастая Войтовская заметила, что на коленях у Вероники лежат две ладони: одна принадлежит возлюбленному разведчику, а другая — Толику. И какой невинный взгляд у последнего!

Яна шла по платформе, рассматривая вагоны стоящего поезда, и размышляла о незыблемости традиций. Встречали ее три человека, и провожают втроем. Состав группы изменился, но все участники для нее супер важны. Вожаком выступал организатор и распорядитель Андрей, следом Галл с чемоданом и замыкали процессию она с подружкой. Поезд, несомненно, тот же, но, слава небесам, вагон не девятый, а восьмой. Хоть что-то в этой жизни изменилось!

Через три минуты она так уже не думала, разглядывая знакомую проводницу.

— Здрасьте! — обреченно заявила Войтовская.

— Добрый вечер! — обрадовалась та, сверкая цветной брошкой на груди. — Как отдохнули?

— Чудесно, — расплылась в улыбке пассажирка. — Живая — и то хорошо!

Она кивнула на Галла, закидывающего чемодан в ее вагон.

— Провожающий, — и развернулась к подруге.

Прощаться Яна не любила. После вымученных напутственных слов у нее всегда оставалось тоскливое послевкусие. Лучше уж брякнуть что-нибудь веселенькое и сбежать с улыбкой. Можно поскандалить — тоже бодрит.

— Вечером созвонимся, поговорим спокойно. — Она обняла Олю и прямо из-за ее спины скромно помахала рукой Андрею. — Занятная получилась встреча. Будет о чем вспомнить долгими зимними вечерами. В старости.

Яна мысленно оценила развернувшуюся картинку, где основной акцент приходился на розовую шаль, войлочные боты и пушистое вязание в корзинке.

— Через десять минут отправляемся, — высказалась проводница.

— Подожди про старость, — отмахнулся Андрей. — Вчера вечером Толик кое-что вспомнил, а час назад мне рассказал. Это касается Грааля.

— Бред, — фыркнула Яна. — Чаши нет, а он начал вспоминать.

— На голове той девчонки, которую он видел в день исчезновения Грааля, была кепка в бело-зеленую полоску.

— Он совсем… это же у Луизы была такая бейсболка! Ну Чуев — тормоз.

— Мало того, поделился с нянькой своим чудесным озарением, силился вспомнить больше.

— И тогда она отвела его в корчму, где напоила, — сердилась Войтовская.

— Слушала жалобы, щедро подливала, а дальше он не помнит.

— Лихо устранила свидетеля. Значит, это Луиза двадцать лет назад выкрала чашу. Когда увидела Толика, бросила Грааль в воду. Боялась, что Чуев догонит и отберет? Ха, слишком хорошо о нем думала.

Яна притопнула от досады.

— Все! Страница перевернута. Не хочу ни видеть ее, ни слышать о ней. У меня каждая косточка кричит: «Ахтунг, Луиза!» Вдруг она ко мне приедет или к нему, — кивнула на Галла. — Сталкерша.

— Не приедет, — обнадежил Андрей. — Я позабочусь. Она наша, местная. Побудет пока невыездной.

— Восемь минут до отправления, — выкрикнула проводница.

Яна вздрогнула, махнула друзьям и поспешила в вагон.

Андрей и Оля медленно шли вдоль поезда, заглядывая в окна. Там, за мутными стеклами, мелькали рыжие волосы Войтовской. Она все еще думала о Луизе, когда над ее ухом прозвучал недовольный голос Галла:

— Какое у тебя место?

— Тринадцатое.

— Странный вагон. Пустой. Где пассажиры?

Она тоскливо огляделась, в душе поселилось привычное чувство тревоги.

— Вагон — другой, а проводница и купе те же. Надеюсь, обстоятельства…

Конец фразы потонул в грохоте, с которым Галл укладывал чемодан под нижнее сидение. Яна открыла окошко в коридоре и помахала одноклассникам, подзывая их ближе, потом зашла в купе, огляделась. Дверь она предусмотрительно оставила открытой. С ее удачей опасно искушать судьбу.

— Увидимся через год! — объявила она Борису. — Иди на перрон, пять минут осталось.

Он улыбнулся, осторожно прижал ее к груди, неуклюже склонился и поцеловал в щеку. В купе заглянула любопытная проводница.

— Заканчивайте целоваться! — взорвалась она чудовищным воплем и вцепилась в двери. — На выход!

— Только вы… — начала Яна и задергалась в дружеских объятиях.

Проводница с размахом прогрохотала дверью.

-.. не захлопывайте!

Она с ужасом смотрела на запертую дверь. После секундной растерянности оттолкнула Галла. Он присел на полку и обиженно уставился на Войтовскую. Та же обернулась к двери, автоматически взглянула в зеркало, поправила взлохмаченную челку и взялась за ручку.

— У меня с ними сложные отношения, — посчитала своим долгом объяснить недружелюбное поведение.

Дёрнула. Дверь вздрогнула, но не поддалась.

— Только не это.

Галл жалостливо вздохнул: «Ох, уж эта Войтовская! Из ничего сотворит бурю! Поднялся с сидения, расправил плечи и, отодвинув в сторону Яну; играючи потянул за ручку. Дверь не поддавалась! Дернул сильнее, слабее, в ход пошли разные варианты.

— Провожающие-е! — где-то далеко голосила проводница.

Багровый взлохмаченный Галл яростно боролся с дверью, рядом подпрыгивала взбешённая Яна.

— Признавайся! — осенило ее. — Что ты нашептал своему куску Грааля? Остаток жизни размечтался провести со мной?

— Не-ет, — кряхтел Галл, обессилев в борьбе с вредной дверью. — Нет! Я четко сформулировал, хотя…

— Ты, гад здоровый, сколько можно говорить? Не надо упоминать меня в своих желаниях! — бушевала Войтовская.

Оля и Андрей стояли напротив купе и вслушивались в звуки разгорающегося скандала. Дверь угрожающе тарахтела и дергалась. Яна звонко возмущалась. Борис аккомпанировал ей глухими оправданиями.

— Открывай немедленно! Погибла моя репутация. Боречка, стукни ее ногой!

Грохот в дверь и вопль Галла:

— Моя нога!

Андрей побежал к проводнице, которая отчаянно переругивалась с товаркой по соседнему вагону.

— Больно?! — возмущалась Яна. — Так тебе и надо! Нечего цепляться к замужней женщине! Слушай, а попробуй вылезти через окно.

Сдерживая приступ дурного смеха, Оля лихорадочно рылась в сумке. Не в состоянии отыскать затерявшийся среди вещей кусочек Грааля, она присела на корточки и буквально согнулась над своей сумкой. Наконец, вытащила фиолетовый кристалл и попробовала произнести желание:

— Хочу, я хочу… ха-ха!

— Выламывай ее! — командовала подружка.

— С ума сошла, Войтовская?

— Я уже восемнадцать лет как не Войтовская, я — Королёва. Выламывай, говорю.

— Королёва?

— Королёва, королева. Ты читал легенду про Ланселота и Гвиневру, умник? Тогда вспоминай: «А королева Гвиневра позвала к себе рыцарей Круглого стола и сказала им, что поедет с ними майским поездом по лесам и полям близ Камелота: ибо настал месяц май, когда распустились деревья и цветы.», — будто с листа читала она. — Что замер? Со мной ехать собрался?

По вагону бежали проводница с ключами наперевес и задыхающийся от смеха Андрей. Они возились с дверями, когда поезд плавно тронулся с места. Яна Войтовская-Королёва, в пику легенде, увозила обоих женихов к горячо любимому супругу.

*** КОНЕЦ ***