Огненный вихрь любви

Глава 3

— Она забралась в твой дом? Боже мой, Макс. Ты ее арестовал?

— Конечно, нет, — Макс потер шрам. Зачем он звонит Эдаму в Нью-Йорк, вместо того чтобы дождаться его возвращения в понедельник и обо всем спокойно поговорить? — Говорю тебе, она только хочет представить свой проект. Я не могу обвинять Эмму в назойливости. Даже Марте стало жаль бедную женщину.

— Бедная женщина? Ты опять занимаешься благотворительностью?

— Да нет же, Эдам. Не в буквальном смысле, — Макс нахмурился. — Не переживай, я правильно оцениваю ситуацию.

— Я имею в виду совсем другое. Я не помню случая, когда ты принимал неверное решение. Но признайся, что мы можем сесть в лужу с этим делом.

— Возможно. Она что-то не договаривает и обезумела от своей идеи — продать нам аромат.

— Значит, ты должен все проверить, — настаивал Эдам. — Чтобы не нанимать кучу бездельников. Это стоит немалых денег.

— Но ты-то не бездельник, — усмехнулся Макс.

— Moi[2]? Я говорю о Бенно и Марте, а не о своей поразительной личности, — с ноткой самодовольства ответил Эдам.

— И каково же будет твое бесценное мнение по поводу нового дела?

— Все будет зависеть от ножек леди, — рассмеялся Эдам и добавил уже серьезно. — Возможно, эти духи украдены. Помнишь тот случай в прошлом году?

— Нет, она не преступница, — уверенность звучала в его голосе.

— Незнакомая женщина забирается в твой дом, а ты говоришь, что она не преступница, — Эдам еле удерживался, чтобы не рассмеяться.

— Я убежден, что рецепт принадлежит ее компании и что он подлинный.

— И что теперь?

— Собираюсь купить его.

— Я только что закончил самую большую кампанию в нашей истории, а ты хочешь затеять еще одну, — стонал Эдам на том конце провода. — Ты убиваешь меня, Макс.

— Попробуй, Эдам. Тебе придется сделать совсем немного. У нее все распланировано!

— Ты, как ребенок. И что, все подходит?

— Немного недоработано, но подходит. Женщина удивительная! Я говорил тебе, что она сделала флакон из глины? А когда ты понюхаешь это вещество, тебе покажется, что ты очутился на прекрасном Олимпе и вдыхаешь фимиам.

— Надеюсь, ее нет рядом с тобой? А то поднимет цену.

— Она в постели. И я не…

— Где? Где она? — перебил его удивленный Эдам. — У тебя не было женщины с тех пор, как Шен…

— Не в моей постели!

— Правда? А почему нет?

— Она спит, Эдам. Она проспала весь день, — Макс устал объяснять. Впервые Эдам Дэниелз надоел ему до смерти.

— Ладно. Если ты так говоришь… И что теперь? Мы покупаем непроверенную формулу? — возмутился Эдам. Макс знал, что компаньон постарается отговорить его от этой затеи, и поэтому спокойно ответил:

— Нет. У меня другой план…

Спустя час Макс стоял на кухне и вытирал руки полотенцем. Из шкафа он достал хрустальные стаканы для вина и аккуратно расставил их на столе. Его руки еще раз проверили: свечи зажжены, ваза со свежими розами рядом. Макс остался доволен — все безупречно. «Но прежде всего — бизнес», — сказал он себе. Макс решил создать непринужденную обстановку для обсуждения плана мисс Маклин, а заодно и воскресить утраченный за эти годы навык. Обычно он готовил для себя и Эдама. Обед у них всегда был неофициальным.

Макс проверил расстановку столовых приборов и ругнулся, когда понял, что делает это в четвертый раз. Он глубоко вздохнул и пошел будить Эмму.

Как только он поднялся на первую ступеньку, тотчас зазвенел звонок. Макс повернулся и, нахмурившись, спросил:

— Кто там?

— Это Барри, мистер Морган.

Барри Лоутон, молодой полицейский, с которым Макс часто встречался во время вечерних прогулок по тихим окрестностям, открыл дверь.

— Что-нибудь случилось? — спросил Морган, улыбаясь.

— Об этом я хотел спросить вас, сэр. Я увидел у вас свет и удивился…

— Все хорошо, Барри. У… у меня гости.

— Да? Я не заметил машины, поэтому подумал… подумал, может быть, у вас грабитель.

— Уже нет, — с невозмутимым видом ответил Макс.

— Вы что, уже кого-нибудь поймали?

— Это шутка, — сказал Макс, пожалев, что затеял этот разговор.

— Помню, в прошлом году у вас на фабрике случилось… — Барри вздохнул. — Ладно. Приятного вечера, сэр.

— Спокойной ночи, Барри.

Закрыв дверь, Макс зашагал вверх по лестнице. «Не было печали», — подумал он, чувствуя себя подростком, идущим на первое свидание. Почему это его не злит так сильно, как в прошлый вечер?

Он постучал в дверь, но ответа не последовало.

— Эмма, — тихо позвал Макс и вошел в комнату. Только ровное дыхание говорило о том, что она здесь. Он подошел к кровати. Пальцы скользнули по простыни, ища ее плечо, и наткнулись на что-то мягкое. Эмма тихо простонала во сне. Макс задохнулся и судорожно отдернул руку от упругой груди. Он проклинал себя за столь мгновенную реакцию. Собака Павлова могла бы поучиться у него. Эмма Маклин должна оставить его, и чем быстрее, тем лучше.

Макс начал злиться, но решил не будить Эмму. Спящая, она намного безопасней. Спустившись вниз, он потушил свечи.

…За окном весело щебетали птицы. Эмма моргнула несколько раз и окончательно проснулась. Где она находится? Может, на небесах? Нет, этого не может быть. Святой Петр не позволил бы, чтобы у нее во рту был вкус старых гимнастических носков.

Осторожно щелкнул замок. Эмма с удивлением смотрела на туманный силуэт, который возник в дверях спальни.

— Макс! — воскликнула Эмма и посмотрела на постель. Яркое стеганое одеяло прикрывало ее только до пояса. Широко распахнутыми глазами Эмма глядела на обнаженную грудь. Кто ее раздел?

— Доброе утро, — осторожно произнес Макс, открывая пошире дверь. Она украдкой натянула одеяло на грудь. Это нежное прикосновение напомнило ей… прикосновение руки.

— Доброе утро, — выдавила она из себя. Обернувшись покрывалом, Эмма принялась искать одежду.

Комната выглядела, как в романе «Унесенные ветром»: тяжелая полированная мебель, кровать с пологом и встроенный шкаф. Исключение составляла дорожка из одежды на кремовом ковре, которая тянулась от кровати к двери.

— Как ты себя чувствуешь? — поинтересовался Макс.

— Прекрасно. За исключением носового платка на зубах.

— Яркий образ, — усмехнулся Макс.

— Сколько времени? — быстро спросила Эмма.

— Восемь тридцать, — ответил он. Золотистые волосы Макса были гладко зачесаны назад. На нем ничего не было, кроме обманчивой полоски черной ткани, которую, шутя, можно было назвать купальным костюмом. Плечи почти загородили дверной проем, и темно-каштановые волосы в виде клина спускались к животу. От него пахло хлором.

— Ты прикасался к моей… — Эмма остановилась, стыдливо опустив глаза.

— Я только пытался тебя разбудить… — смущенно ответил он, — пораньше. Я искал твои плечи.

— Что ж, — она прищурила глаза, — будем считать, что вы извинились.

— Ты разговаривала во сне.

— И ты пытался одеть на меня смирительную рубашку? — заключила она. Если первая попытка не удалась, значит, будет и вторая. И ничто здесь не поможет: ни покрывало, ни простыня. Эмма вызывающе скинула с себя покрывало и с сожалением подумала, что Макс не видит ее красивого тела.

— Ты голодна? — спросил Макс.

— Да.

— Я спущусь, как только приму душ, — он повернулся, чтобы уйти. Из всех маминых нравоучений о том, как должна вести себя настоящая леди, Эмма не могла вспомнить ничего подходящего для такой ситуации.

— Может, мне приготовить кофе или что-нибудь еще? — поинтересовалась она.

— Нет! — Макс повернулся к ней. — Надеюсь, ты не будешь возражать, если я накрою на кухне? Извини. Ты мой гость, Эмма. Тем более, что мне нравится готовить, — и он закрыл за собой дверь.

Что бы это все значило? А каким образом она оказалась в этой комнате? Обхватив колени руками, Эмма сидела на роскошной кровати и вспоминала вчерашний вечер. Она побывала в магазине, позвонила Сисси (та сильно смеялась над проделками Эммы), в бистро ела жирное французское жаркое и обдумывала свой план. Потом вернулась в дом через незакрытую дверь и долго печатала на компьютере. Приглушенно гудел принтер и потом… Поцелуй? Или только желаемая игра воображения?

Эмма слегка коснулась губ. Неужели ей приснилась эта волнующая ласка? Ласка, которая могла бы прогнать призрак Дэнни. Они о чем-то еще говорили. О Дэнни?

«Ты мешаешь мне жить», — голос все еще звучал в ушах. «Это безумие», — прошептала она. Эмма чувствовала себя совершенно разбитой, будто пробыла всю ночь на кутеже. Но к спиртному мисс Маклин прикасалась только один раз — по случаю окончания средней школы.

Если она действительно разговаривала во сне, то можно представить себе, что узнал Макс. «Проклятие, — с негодованием подумала Эмма. — Не хочу, чтобы он покупал «Хамелеона» из жалости».

Она недовольно заерзала на кровати, вспоминая прошедший вечер, когда пришлось воспользоваться ванной комнатой Макса. Со стоном Эмма вскочила с кровати, схватила одежду и выбежала из комнаты. Что-то больно стукнуло по бедру — она вспомнила: нож. Сисси вручила его для защиты, и Эмма положила грозное оружие в дипломат. Там он лежал до тех, пока не понадобился для того, чтобы вырезать флакон.

Ванную Эмма нашла рядом со своей спальней, быстро оделась и спустилась вниз. Где-то хлопнула дверь — Макс пошел принимать душ.

Нужно быстро работать, тогда она успеет представить проект и уже в полдень сесть на самолет. Конечно, если мистер Морган не захочет раньше избавиться от незваной гостьи.

Запах свежеприготовленного кофе доносился из кухни, и желудок Эммы ответил на этот призыв громким урчанием. Она прошла через библиотеку и оказалась рядом с кухней. В углу стоял диванчик в сине-белую полоску, рядом — кресло. Высокий стеклянный стол и четыре желтых стула находились перед ними, а вдоль противоположной стены расположился оранжевый суперсовременный кухонный комбайн. Этот уютный уголок для еды соединялся с кухней подвижной стойкой. Через раздвижную стеклянную дверь было видно просторное патио, выстеленное плитами. На клумбах росли пышные летние цветы.

Эмма опустилась на табурет и надела туфли, которые до сих пор держала в руках. Полилась вода — это душ. «Ужасно хочется есть, — думала Эмма, не сводя глаз с буханки хлеба и мускатной дыни, лежащей возле раковины. — Почему я должна его слушаться? Что он себе позволяет?»

— Командует мной, как ему захочется, — жаловалась она медному чайнику. «Он не может больше так себя вести!» — с возмущением подумала Эмма, но внутренний голос шептал: «Это его дом», на что нетерпеливая мисс ответила:

— А я такая голодная, — и откинулась назад, облокотившись о стойку. Осмотрев еще раз кухню, Эмма хитро улыбнулась и громко произнесла:

— Хорошо, ноги на его кухне не будет, — с этими словами она забралась на чистую стойку и поползла по ней на четвереньках. В шкафу над раковиной нашлась питьевая сода, и Эмма, морщась, почистила зубы. Вернув коробочку на место, она засунула два кусочка хлеба в тостер и один положила в рот. Медленно продвигаясь дальше, мисс Маклин достигла блюда с мускатной дыней. Она не стала искать кухонные ножи, а достала подарок Сисси — складной ножик с рукояткой из слоновой кости и изогнутым лезвием. Аккуратно разрезав дыню, Эмма сполоснула нож и спрятала в карман.

— Ложка, — пробормотала она, подавив желание сразу же впиться зубами в желтую сочную мякоть. Так как нужного предмета не было видно, Эмма решила, что Макс хранит серебряные приборы в выдвижном ящике стола возле плиты. На коленях и локтях, лелея в руках восхитительную дыню, она подползла к плите и открыла ящик.

— Ага, — Эмма схватила ложку и вонзила в ароматный плод. — Пища богов, — бормотала она, жадно поглощая кусок за куском. Сок стекал по подбородку, но Эмма не торопилась достать платок. Недолго думая, принялась за вторую половину. Позади щелкнул тостер, предупреждая, что гренки будут скоро готовы.

— Хм, маленькая техническая проблема, — Эмма нахмурилась и чуть не выронила кусочек дыньки. Нужно возвращаться назад. Не поворачиваясь, она медленно поползла по стойке к выходу. Голубой топ собрался под грудью, оголив плоский живот, и Эмма, коснувшись холодного металла раковины, хихикнула.

В холле послышались шаги. Вошла Дикси, следом появился Макс в облегающих джинсах и рубашке из трикотажа. Эмма, предчувствуя неприятности, остановилась и наблюдала за хозяином.

— Готова завтракать, девочка? — спросил он и потрепал Дикси за уши. — Эмма, а ты?

«Ты мешаешь мне жить!»

«Нет», — простонала она про себя, когда Макс направился на кухню. Если бы мистер Морган видел ее, распростертой на стойке, как превосходное жаркое, он бы порезал Эмму на кусочки. На маленькие кусочки.

— Эмма! — позвал Макс, озадаченно хмурясь, и пожал плечами. — Она вышла в сад, Дикси? А? Ты можешь поймать ветер?

Его голос звучал довольно странно, но у Эммы не было времени анализировать: она продолжала двигаться назад и молилась (чего молодая мисс давно не делала). Наблюдая, как Макс открывает шкаф с пищей для Дикси и шелестит бумагой, Эмма двигалась дальше. Невольно она залюбовалась им: плотные джинсы не могли скрыть от проницательного женского взгляда прекрасно сложенную фигуру. Желтая рубашка только подчеркивала широкие плечи и красивый загар. Глядя на склонившегося Макса (он накладывал еду в тарелку Дикси), Эмма от восхищения перестала двигаться и дышать. Когда она почувствовала, что одна нога болтается в пустом пространстве, Эмма усмехнулась. И тут… с треском выскочила гренка. Макс замер на одно мгновение и затем повернулся в сторону Эммы.

— Что, черт возьми, происходит? — с недовольным видом пробормотал он и, вытянув руку, подошел к тостеру. Эмме казалось, что сердце выскочит из груди. Обернувшись, она с ненавистью посмотрела на чертов прибор.

— Эмма?

Пришло время держать ответ.

— Это моя гренка, мистер Морган. Я не могла ждать, пока… — Эмма вздохнула и быстро перебралась на табурет. Макс поворачивал голову вслед ее шумному передвижению. В янтарных глазах засветился шутливый огонек.

— Понимаю, — ответил Макс и отвернулся. Эмма удивленно наблюдала за ним. — Дикси, позвал он и принялся кормить собаку. Подбадривая себя, Эмма терпеливо дожидалась наказания.

— Ты не переступила порог моей кухни? — спросил Макс, старательно скрывая насмешку.

— Нет, мистер Морган. Не переступила.

— Вы не считаете, что нам пора называть друг друга по именам? — поинтересовался Макс.

— Да? — Эмма пожала плечами.

— Да. Я так думаю, ураган Эмма, — твердо произнес он, подкладывая Дикси кусочки мяса. Она в растерянности сидела и молча наблюдала, как собака доедала свой завтрак. Макс заставил ее чувствовать себя шаловливой школьницей. Как мистер Уайлер.

— Не хотите ли сейчас обсудить мое предложение? Я… я должна скоро идти, — вздохнула Эмма. — Мне нужно успеть на самолет.

— На самолет? — спросил Макс, налил чашечку кофе, намазал гренку маслом и подал Эмме. Кажется, в его голосе слышалось разочарование.

— Да, — тихо произнесла она и подумала: «К сожалению». — Поэтому я работала всю ночь.

Макс нахмурился, повернулся к холодильнику, вытащил яйца и, нащупав стойку, положил их.

— Эмма, какой сегодня день недели? — поинтересовался Макс и подошел к высокому буфету.

— Суббота, конечно, — медленно произнесла она, удивляясь странному вопросу.

— Нет, — он покачал головой. — Воскресенье.

Комната закружилась у нее перед глазами. У нее нет денег на другой билет. А за углом стоял дешевый автомобиль, за аренду которого тоже нужно платить. Что она скажет всем? Эмму охватила нервная дрожь. Родители не будут беспокоиться до тех пор, пока Сисси прикрывает ее, но верная подруга, очевидно, переживает. Проспать двадцать четыре часа!

— Неудивительно, что я была такая голодная, — чуть слышно произнесла Эмма и тут же улыбнулась.

— Надеюсь, вы любите болтунью? Я не готовлю яйца по-другому, — Макс взял маленькую чашку. — О, Эмма, ты оставила мне немного мускатной дыни. Спасибо.

Эмма тяжело простонала и, откинувшись назад, ударилась о стойку.

— Тебе понадобится много сил в скором времени, — с нежностью в голосе произнес Макс.

— Для чего? — выпалила Эмма и от радостного предчувствия подпрыгнула.

— Хочу воспроизвести твою формулу на контрольном оборудовании, — он остановился. — Перед тем, как купить.

— Ты собираешься купить духи?! — Эмма была готова расцеловать Макса. Ей удалось сделать! Все будет в порядке! — О, Макс, спасибо!

— Не надо благодарить меня, — он вылил яйцо в чашку и начал взбивать. — Я не собираюсь платить твою цену.

— Я не могу снизить цену, Макс, — испуганно сказала Эмма, прижав руки к груди.

— Я и не прошу тебя этого делать. Если все пойдет так, как я предполагаю, то ты получишь сумму в десять раз больше, чем ту, которую собиралась.

— Но… — Эмма замолчала. Она не может унижаться перед ним и объяснять, что деньги нужны немедленно. Если «Дэниелз Косметикс» решилась купить, то найдется и еще кто-нибудь. — В таком случае наша сделка не состоится.

— Эмма, — вздохнул Макс. — Поверь, никто не станет рисковать деньгами на непроверенном материале.

— Все проверено! — воскликнула Эмма. — Моя сестра Диана — фармаколог. Были проведены исследования на аллергические реакции, химический распад… Она…

— Я имею в виду рыночную проверку, — отрезал Макс и достал сковородку.

— О, — протянула Эмма. Независимо от того, прав ли Макс относительно других компаний, нет ни денег, ни времени для новой попытки. — Сколько понадобится времени для подобной проверки?

— Поживем — увидим. Рыночная проверка не займет много времени, и мы сможем полностью развернуть производство к тому моменту, когда будут готовы результаты.

Эмма понимала, какой риск Макс брал на себя подобным утверждением. Он доверял своей интуиции. Она может полагаться на свою… и его.

— Мы можем начать немедленно?

— Конечно. Мы начнем завтра утром.

— «Сколько в мире сложностей», — с тоской размышляла Эмма и смотрела, как Макс, помешивая, вылил яйца в сковородку. При малейшем движении мышцы на его спине волновались, волосы высохли, и утренний свет зажигал огнем золотистые пряди. Эмма любовалась им. Не понимала она только одного: зачем Макс старается выглядеть хуже, чем есть на самом деле? Почему постоянно отталкивает ее? В эту минуту Эмма почувствовала, что ближе и дороже этого человека для нее никого нет. Невидимая нить протянулась меж ними.

— Макс, я… — Эмма замолчала, не договорив: «Я хочу остаться с тобой».

— Какие у тебя на сегодня планы? — быстро спросил он, будто услышав ее мысли.

«Наивная, он и не собирается приглашать тебя остаться. Неужели он ко всем так относится? Или только ко мне?» — с обидой подумала Эмма.

«Ты мешаешь мне жить!»

— Посмотреть местные достопримечательности, — ответила Эмма с напускной бодростью. — Хочу поездить, посмотреть, что есть интересного в городе Сент-Луисе.

— Хорошо, — он переложил яичницу на блюдо и поставил перед ней, стукнув тарелкой о стойку. — Ешь быстрее, а то остынет.

Эмма начала злиться. Понятно: «Ешь скорее и убирайся к черту из моего дома, из моей жизни». Боже, как он может кому-нибудь нравиться, этот грубиян. У него вместо сердца — булыжник! А она думала, что их связывает нечто магическое! Какая глупость! Пусть теперь умоляет, она не останется. Даже если придется спать в этой отвратительной развалине — взятом напрокат автомобиле. Возможно, так и будет.

— У меня пропал аппетит, — Эмма встала и быстро повернулась. — Увидимся завтра, Макс.

Она выскочила из дома, будто все демоны ада преследовали ее.

Макс то ругал себя за то, что так вел с Эммой, то успокаивался, говоря: «Все к лучшему. Удивительно взбалмошная мисс. Но какое мне дело до нее? Пусть ведет себя, как ей заблагорассудится, но только не в моем доме». Так он провел утро. Чтобы как-то развлечься, Макс решил навести порядок в комнате для гостей и таким образом убрать следы пребывания Эммы Маклин в его убежище.

Начал он с постели и уже решительно взялся за край простыни… Мягкая ткань еще хранила таинственный запах, волнующий аромат молодой женщины. Рука скользит по одеялу… и останавливается, дотронувшись до нежной кожи на упругой груди с круглым розовым соском… «Проклятие», — шепчет Макс, очнувшись.

Почему он не может забыть Эмму? Почему стало так больно и одиноко душе, когда она убежала? Что происходит с ним? И что делать с этими воспоминаниями, с этой неразрешимой мукой в своем пустом доме?

Ругая себя за слабость, Макс схватил щетку и принялся за уборку. Что за фантазии! Разве можно думать о какой-то близости с этой женщиной? Эта бестия готова перевернуть весь мир вверх тормашками! Но ничего, через несколько дней она уедет и…

Вытирая пыль в комнате, в кресле он обнаружил бюстгальтер и тяжело вздохнул.

— Не везет сегодня, — пожаловался Макс Дикси.

Уже после ленча раздался телефонный звонок. Макс снял трубку и неожиданно заволновался, когда услышал знакомый голос. Это была Эмма.

— Как ты узнала мой номер? — сурово начал разговор Макс.

— Он был записан.

— Записан где?

— На листочке в библиотеке, — призналась Эмма. Ее было плохо слышно из-за дребезжащей рядом посуды. — Под большой кучей бумаги.

— И, естественно, ты должна была его проверить, — раздраженно отметил Макс.

— Естественно. Ладно, приму к сведению. Я по другому поводу.

— Ты хочешь напомнить мне, чтобы я закрыл дверь.

— И это тоже, — Эмма натянуто рассмеялась.

— Тогда бюстгальтер?

— О Боже, я даже не поняла, что его нет. Но я имею в виду… мой бумажник.

Макс вспомнил, что положил бумажник на стол. В то утро, когда нашел Эмму спящей за компьютером. В то утро, когда поцеловал ее.

— Да, он здесь, — ответил Макс и чувство безотчетного беспокойства овладело им. — Что-то случилось?

— Ничего, — выпалила Эмма, и Макс расслышал мужской голос, требующий у нее деньги.

— Эмма, где ты? — настороженно спросил Макс. Эмма, помедлив, произнесла:

— В ресторане около Форест Парк.

— Я попрошу Бенно привезти тебе бумажник, — вздохнул Макс. Даже когда ее нет рядом, эта сумасбродка умудряется беспокоить его.

— Спасибо… Макс, я благодарна тебе за заботу…

— Пожалуйста.

Бюстгальтер и бумажник были уложены в пакет и отправлены по назначению. Под спокойные мелодии Брамса Макс в одиночестве пообедал — жизнь возвращалась в свое спокойное русло. Только ночью, в пустой постели, он долго не мог уснуть. Лежал на спине, положив руки под голову, и мучительные воспоминания проносились перед ним. Потом стиснул зубы, повернулся набок и забылся тревожным сном.

Когда снова зазвонил телефон, Макс подскочил на постели и спросонья опрокинул аппарат с ночного столика. Раздался оглушительный грохот.

— Алло! — прокричал он в трубку. В ответ раздался треск, затем голос Эммы:

— Макс!

«Конечно, — подумал он, — кто это еще мог быть?» Подперев голову рукой, Макс зевнул, нашел часы и нащупал зашифрованные числа.

— Бог мой! Четыре часа ночи!

— Провалиться мне на месте, я надеялась, что у тебя нет часов, — в голосе слышалась тревога. Макс нахмурился.

— Клянусь, у меня нет твоего бумажника.

— Знаю. Его взял сержант и, кажется, не собирается возвращать. Представляешь?

Кроме Эммы были слышны еще чьи-то голоса, доносился лязг металлических дверей. Под храбрым смехом мисс Маклин скрывался смертельный испуг.

— Что случилось?

— Забавные вещи случаются по дороге на фабрику.

На нее напали? Или еще хуже?

— Эмма, с тобой все в порядке? — с тревогой спросил он. Если кто-нибудь тронул ее…

— Не совсем. Я… — она громко выдохнула. — Я в тюрьме, Макс. Нужно, чтобы ты пришел и поручился за меня!