Охотничьи угодья

Глава 9

В какую сторону бежать? Высунув язык, чтобы вдохнуть прохладу воздуха, Анна решила позволить остальным сделать выбор. Дыхание со свистом вырывалось из ее горла, и от возбуждения тело сотрясала дрожь.

Охота.

Не имело значения, что песня луны казалась лишь призрачным звоном в ее сердце или что призом был мешочек со свининой, которая наверняка испортилась за два дня, и внутри этого мешочка могло находиться кольцо, а могло и нет.

Впервые в жизни ей понравилась охота, даже когда Чарльз не бежал рядом с ней.

«Потому что мы с тобой, — отозвался братец волк. — Вот что значит спаривание. Ты никогда не будешь одна. Никогда, пока мы живы».

«Хорошо», — сказала она ему.

Они долго шли по следу запаха Ангуса, прежде чем путь закончился запиской, прикрепленной к очень маленькому аварийному фонарю на батарейках. В ней говорилось:

«Я ни один мешочек не прятал. Ангус». Анна и ее товарищи не были здесь первыми, она чувствовала запахи других волков, и еще один появился как раз в тот момент, когда они уходили.

Затем Рик уловил другой запах, предположительно, принадлежащий другому члену стаи Ангуса, хотя она его не узнала. Анна шла за Риком по пятам, когда его альфа навалился на нее всем весом, и она отлетела к стене. В этот момент с потолка на Рика упала сеть. Он прилично запутался в ней и остался лежать в виде хорошо запакованного свертка.

Анна с Айзеком сначала немного подразнили Рика, а затем быстро порвали сеть, освободив его. Пять поворотов спустя они наткнулись на волка, висящего вниз головой в высокой шахте, которая тянулась примерно на четыре этажа над их головами.

Айзек что-то проворчал, что могло означать сочувствие, хотя вряд ли. Пойманный волк зарычал, когда они оставили его позади, и альфа Рика некоторое время после этого казался чрезвычайно счастливым.

Анна уловила запах Мойры и повела их по туннелю диаметром не более двух футов, который оказался таким тесным, что Айзек был очень недоволен, а Рику пришлось лечь на живот, чтобы протиснуться.

Они оказались в маленькой камере, в которой очень мало воздуха. К тому времени, как Рику удалось разрушить деревянную стену два на шесть, облицованную влагозащитным барьером, который не пропускал воздух, они кашляли от сырости и пыли. Рику с Анной пришлось тащить Айзека за шиворот в место, где больше воздуха, пусть спертого и вонючего.

***

— У кого-нибудь есть номер мобильного телефона подруги Артура? — рыкнул Чарльз.

Никто не ответил, поэтому он взял свой сотовый и набрал отца.

— Что-то случилось? — спросил Бран, ответив после первого же гудка.

— Именно это мы и пытаемся выяснить. У тебя есть номер мобильного телефона Санни, подруги Артура?

— Да, дай мне секунду. — Через мгновение он продиктовал ему номер.

— Я позвоню тебе, когда узнаю, что случилось, — сказал Чарльз и нажал кнопку отбоя.

Он позвонил Санни, но не удивился, когда она не ответила, учитывая страдания Артура. Затем набрал другой номер.

— Мне нужно знать, где находится этот сотовый телефон: 360-555-1834. Местоположение по GPS и точный адрес. — Он не стал утруждать себя ожиданием ответа, просто повесил трубку.

Артур побледнел и вспотел, его кожа была холодной на ощупь. Его тело дернулось, но он не пришел в сознание.

Пройдет некоторое время, прежде чем человек Чарльза отследит телефон, взломав систему и не оставив при этом следов. Чарльз сам мог бы это сделать, будь у него компьютер, доступ в интернет и несколько дней, но его человек был лучше. У Санни нет времени.

Через двадцать минут зазвонил его телефон.

— Чарльз?

— Да?

— Этот телефон примерно в четверти мили от твоего, и он не двигается.

Чарльз посмотрел на Ангуса.

— Я должен это проверить. Ты присмотришь за Анной для меня?

Альфа Изумрудного города кивнул:

— Я, моя стая, Айзек, его омега и фейри, мы все будем наблюдать за ней.

Они нашли Санни сразу за забором, в сотне ярдов от запертых ворот: посиневшую, покалеченную и мертвую. Даже если бы они не заметили тело, то небесно-голубой «Ягуар» стоял в нескольких метрах от тела, с открытой дверцей со стороны водителя.

Тело Санни было еще теплым, а глаза открыты, затуманенные смертью.

Рядом с ней на коленях стоял дух, один из лесного народа. Чарльз редко видел их, хотя мог чувствовать их поблизости. Тонкие смуглые руки духа гладили щеку Санни, он что-то напевал ей — значит, Санни была еще жива, когда ее бросили здесь. Дух был робким существом и ускользнул, когда люди, которые не замечали его присутствия, окружили труп. Дух задел Чарльза, и печаль коснулась его души.

— Бедняжка, — сказал ему дух. — Она была так напугана. Одинока. Она была совсем одна.

Чарльз так отвлекся, что едва вспомнил, что нужно остановить остальных, прежде чем они к ней прикоснуться.

— Позвольте мне взять след, — попросил он. — Так я узнаю ее убийцу. — Он не сомневался в словах духа. Тот сказал ему то, что хотел, даже если Чарльз не желал это слышать.

Другие волки попятились, и Чарльз уткнулся носом в шею под Санни прямо под подбородком, где должен задержаться запах. И почуял знакомого злодея. Сколько тварей может бегать по ночам, охотясь на оборотней и их сородичей?

Чарльз не прикасался к Санни, пока двигался от одной пульсирующей точки к другой.

Там, где вампиры питались, плоть была разорвана, но синяки еще не проступили. И они питались везде.

Он почувствовал запах ее страха и страданий. Чарльз тщательно обследовал тело Санни, убедившись, что враги не присоединились к их охотничьей группе. Но не обнаружил никаких сюрпризов: только те же четыре вампира, которые напали на Анну.

Братец волк обезумел, когда понял, что на месте Санни могла быть Анна.

Чарльз закрыл глаза и замер. Длинные прохладные пальцы гладили его по лицу и пели волку, но это не помогало успокоиться.

Чарльз не знал, что делал лесной дух в центре города, но воспользовался возможностью отвлечься от этой тайны.

Он открыл глаза и огляделся. Поблизости множество заброшенных складов, а парковка заросла ежевикой, печально известным сорняком тихоокеанского северо-запада. И это идеальное убежище для тех, кому плевать на колючки.

Раскрыта одна тайна.

Чарльз мысленно запел одну из песен своего деда, принося ясность и покой, несмотря на дух, который ласкал его лицо. Если бы он был один, то прогнал бы дух, братцу волку не нравилось, когда к нему прикасался кто-либо, кроме Анны. Но никто другой не мог его видеть, и у Чарльза и так репутация чудака. Он не хотел, чтобы люди знали, что он видел то, чего не видел никто другой.

Убедившись, что братец волк будет вести себя цивилизованно, он встал.

— Это вампиры, — произнес он. — Отнесите ее на склад к Артуру.

Британскому волку это вряд ли поможет, но хотя бы будет знать, что она больше не в руках вампиров.

***

Расстроенная, Анна посмотрела на мешочек, который болтался в двадцати футах над их головами в длинной шахте. После их почти катастрофы с душной комнатой Анна сомневалась, что шахты безопасны.

Пока она глядела на мешочек, другой волк вырвал у них победу.

В темноте трудно с уверенностью сказать, кто это был, даже если бы она знала всех остальных волков в их покрытом мехом обличье. Волк выпрыгнул из отверстия этажом выше мешочка, схватил добычу и исчез в другом туннеле этажом ниже, но все еще значительно выше головы Анны. Она беспомощно наблюдала, как их добычу уводят из-под носа.

Айзек фыркнул от отвращения.

Она почувствовала братца волка, его тревогу, страх и любовь и пошатнулась, наткнувшись на Айзека. Братцу волку это совсем не понравилось.

Что-то было не так. Но когда она спросила, братец волк не смог или не захотел ей ответить.

Анне нужно увидеть Чарльза. Сейчас же. Проблема в том, что она точно не знала, как вернуться. Она могла бы идти обратно по своим следам, но они блуждали долгое время, и им пришлось бы снова идти по узкому туннелю.

Нужно подняться наверх.

На полной скорости Анна рванула вперед, но белый волк толкнул ее спереди. Второй волк крепко держал ее за хвост. Айзек и Рик.

Именно Айзек нашел лестницу, ведущую наверх. Они оказались на первом этаже небольшого склада, и когда направились к двери, оборотень в человеческом обличье их остановил.

— Если вы переступите порог, то ваша охота официально закончена, — предупредил он.

Альфа-волк холодно посмотрел на него, и мужчина опустил глаза, вскинул руки и попятился.

— Просто говорю то, что мне сказали, мужик. Выходить на улицу запрещено.

Они пробежали мимо него на свежий воздух. Рик, чей мех казался серым в свете яркого фонаря, чихнул и фыркнул от удовольствия, что оставил подземный лабиринт позади. Анна сделала глубокий вдох и почувствовала запах вампира.

Споткнувшись, она остановилась, осматривая окрестности в поисках врага.

Наконец она увидела его, стоящего по другую сторону сетчатого забора в сотне ярдов от нее.

Ей потребовалось мгновение, чтобы связать элегантно одетого пожилого мужчину со злобным убийцей, которого она в последний раз видела сидящим на Томе. Но ее нос уже установил связь. Она сделала два быстрых шага вперед, и врезалась в белого волка, который выбежал перед ней, чтобы остановить. Его внимание также было приковано к вампиру.

Вампир засмеялся и махнул рукой. К нему подъехал синий микроавтобус, и живой мертвец забрался внутрь. Не успел он закрыть дверь, как машина тронулась.

Айзек грозно зарычал, вторя рыку Анны. Рик озадаченно посмотрел на них обоих, не понимая, что происходит, но Анна тоже до вчерашнего дня никогда не сталкивалась с вампирами.

Не было особого смысла торчать здесь, поэтому Анна направилась в главную комнату большого склада, где горел свет, присутствие братца волка отзывалось болью в ее груди.

Внутри склада все волки, которые оставались в человеческом обличье, собрались в плотную группу. Их было слишком много, и она не могла что-то унюхать.

Вся одежда лежала у стены, и Анна не сразу нашла свою. К тому времени уже появился Чарльз. Он не сводил взгляда с собравшихся в центре комнаты, его тело было напряжено, и это беспокоило Анну.

Тело Анны протестовало против изменения еще больше, чем когда она принимала форму волка. Как и все волки, Анна знала, что не стоит производить много шума во время обращения, но, черт возьми, это было больно.

— Ой, — прошептала она, когда ее руки медленно и неохотно преобразовались в полностью человеческие. Она зажала их под мышками, давление облегчало боль. Каждое изменение отличалось от предыдущего, но она ненавидела то, что ее руки всегда обращались в самом конце. В руке так много нервов, и все они болят. У нее закружилась голова.

Чарльз зарычал от ее боли.

Анна подняла глаза, но поблизости никого не было. Рик и его альфа все еще увлеченно рылись в куче одежды. Она взглянула на Чарльза и застыла. Его глаза были желтыми, а уголок рта дернулся, как будто у него нервный тик.

— Чарльз? — хрипло позвала она.

— Санни мертва, — прорычал он и явно был на грани.

Анна волновалась об этом всего полсекунды, прежде чем до нее дошел смысл сказанного.

— Санни Артура?

Он коротко кивнул, не сводя глаз с ее лица.

— Вампиры. Мы нашли ее тело сразу за воротами.

И вампиры спрятались, ожидая, пока волки найдут Санни.

Вампир в костюме увидел Анну и позаботился о том, чтобы она тоже его заметила. Глядя в дикие золотистые глаза, Анна решила, что не стоит сейчас рассказывать об этом Чарльзу. Вампиры ушли.

Она запомнила номер машины, но это не имело значения, скорее всего, фургон все равно взяли напрокат.

Раздался дикий скорбный вой волка, и полдюжины других голосов затянули песню, чтобы выразить свое сочувствие тому, кто потерял свою пару, все они вырвались из человеческих глоток.

Чарльз протянул руку, и Анна позволила ему поднять себя на ноги. Она все еще была немного напряжена, а он выглядел так, будто ему нужно что-то сделать.

Своим телом он заслонил ее от посторонних глаз, словно знал, что ей не нравится стоять обнаженной перед кучей незнакомцев. Большинство волков смирились с этим в первый год превращения. Анна все еще не привыкла к этому. Не из-за скромности, а потому что одежда давала ей иллюзию безопасности от внимания самцов ее первой стаи.

Она схватила свою одежду и быстро оделась, сунула ноги в теннисные туфли, а носки запихала по карманам.

— С Артуром все в порядке? — спросила она.

Чарльз закрыл глаза и притянул ее к себе, уткнувшись носом в изгиб ее шеи и дыша, как марафонец.

— Нет, — сказал он. — И со мной тоже.

Ее кожа болела, кости ныли, и она, как и человек обгоревший на солнце, меньше всего хотела, чтобы ее обнимали так крепко. Но Чарльзу это было необходимо, поэтому она расслабилась в его объятиях.

Санни убили вампиры.

— Санни была бы омегой, если бы ее обратили. — Она произнесла это как утверждение, но подразумевала как вопрос.

— Да.

Анна вздрогнула, и его объятия усилились. Ее чувствительная к изменениям кожа протестовала, ее ноющие мышцы жаловались, но ее волчица хотела зарыться в него, чтобы утешить.

***

Анна рядом, она в безопасности. Чарльз позволил ее присутствию и ее запаху отодвинуть его жажду крови.

Он слишком крепко ее обнимал. Ей нужно время, чтобы прийти в себя, но не мог дать ей этого. Ее боль, когда она изменялась, снова разбудила его волка. Братец волк хотел крови или секса и не мог получить ни того, ни другого. Никакой крови и никакого секса, пока он не успокоится. Братец волк не причинил бы вреда Анне, но мог ее напугать.

Следующим лучшим вариантом было держать Анну в объятиях. Постепенно, по мере того как она расслаблялась в его руках, братец волк немного успокоился. Пройдет много времени, прежде чем он снова уступит Чарльзу полный контроль. Он видел агонию Артура и понимал, что на его месте мог оказаться он сам.

Нападения происходили странно. Слишком сосредоточены не на тех вещах, не на тех людях, чтобы чего-то добиться. Нападение на Анну могло быть попыткой похитить ее с целью получения выкупа или чтобы взять ее в заложники. Но смерть Санни ничего не давала. Чарльз не мог понять, почему целью могли стать омеги, тем более что одна из них не была волком. Возможно, вампиры нацелились на суженных самых сильных или доминирующих волков на конференции. Что бы это дало? Особенно учитывая, что участники переговоров сделали все, что могли, чтобы все наладить.

Чарльз пока не мог понять, за чем охотились вампиры или кто их нанял.

Омега.

Анна думала, что вампиры работают на волка. Ее личный опыт общения с врагом придавал вес ее словам, и он доверял ее проницательности. Братец волк прислушивался к ней, и этого достаточно для Чарльза.

Какой бы ни была конечная цель, он мог бы назвать, по крайней мере, одну причину, по которой волк мог нанять кого-то, чтобы убить Санни и напасть на Анну. Волку, особенно доминирующему волку, было бы трудно намеренно причинить вред омеге, даже человеку омеге.

Возможно, даже Шастель не смог бы этого сделать.

Чарльз заставил себя отпустить Анну и отступил, чтобы дать ей пространство.

Испытанное ею облегчение, которое читалось в ее позе, пытался игнорировать — это реакция не на него. Ей больно от превращения, и она хотела побыть одна.

— Вы вернулись первыми, — сказал он Анне. — Что привело вас так рано?

Она бросила на него странный взгляд.

— Братец волк сказал мне, что я нужна тебе здесь.

Чарльз понятия не имел, что на это ответить. Должен ли он признать, что не знал, чем занимался братец волк? Обеспокоит ли это ее?

Прежде чем ему удалось принять решение, Дана отделилась от группы вокруг Артура и подошла к Чарльзу.

— Я беспокоюсь за рассудок Артура, — тихо пробормотала она.

И этим она хотела сказать, что никто другой не мог бы контролировать Артура, если бы он сошел с ума. Им нужно, чтобы Чарльз был начеку.

— Я иду, — вызвался он.

— Я тоже иду, — воскликнула Анна. — Это ведь не повредит, правда?

Он не хотел, чтобы она находилась рядом с другими волками. Их слишком много. Если они все нападут на нее, у него не будет возможности ее защитить.

Но омега-волк может принести пользу.

— Спасибо, — сказал он Анне, пока молча спорил с братцем волком. — Это помогло бы.

Шмыгая носом, Артур сидел на полу, баюкая свою пару в объятиях и что-то шепча ей, в то время как остальные настороженно застыли вокруг него. По его лицу текли слезы.

— Санни, моя солнечная девочка. — Он поднял глаза, и его взгляд сфокусировался на Чарльзе. — Она ушла.

— Да, — подтвердил Чарльз.

— Это сделали вампиры, — прошептал он. Затем взревел, его голос эхом отозвался в высокой комнате. — Они убили ее!

— Я знаю. И найду их.

— Убей их. — Лицо Артура стало почти неузнаваемо от горя и ярости. От боли.

— Я сделаю это.

Артур крепче обнял жену, положив ее голову себе на плечо.

— Она ненавидела стареть, — поведал он, укачивая ее. — Теперь это уже неважно. Моя бедная солнечная девочка.

Не понижая тон, Ангус сказал Чарльзу:

— Он выживет. Если он сходил с ума, то уже сорвался бы. В таком случае было бы неплохо убрать наших павших и раненых с охотничьих угодий. — Он мгновение смотрел на Артура. — Артур, ты позволишь нам отвезти тебя домой? Остальные скоро вернуться с охоты. — Мертвое тело, пахнущее страхом и болью, вероятно, не привело бы ни одного из этих волков в бешенство. Но нет смысла рисковать.

— Да. — Артур встал, держа жену на руках.

Чарльз подумал, что Ангус, возможно, немного поторопился. Артур покачивался и выглядел потрясенным, но все же было бы лучше увести его с охоты.

Но он не мог пойти один. Он не взял никого из своей стаи — это было свидетельством силы и, возможно, доверия. Но это оставило его одного в чужом округе со своей умершей женой.

Ангус на мгновение встретился взглядом с Чарльзом, возможно, он увидел в них панику.

Чарльз был не в состоянии утешать Артура сегодня вечером. Он и в свои лучшие дни не умел предлагать утешение.

Альфа Изумрудного города оглянулся через плечо на одного из своих волков.

— Пошли кого-нибудь найти Алана Чу. Приведи мне Тома. — Он бросил взгляд на Чарльза, недостаточно долгий, чтобы быть вызовом, но чтобы показать, что обращается к нему, когда произнес: — Кузены Алана владеют похоронным бюро. Его семья заботится о наших мертвых. Они знают, кто мы такие, и могут помочь Артуру. И если Том и его ведьма смогли отбиться от стаи вампиров, то смогут удержать Артура на верном пути.

— Ты хотел меня видеть, Ангус? Я был снаружи. — Обычно легкая походка Тома выглядела немного скованной, но только по этому можно было понять, что он не полностью оправился после драки. Его спокойный взгляд остановился на обезумевшем оборотне и трупе Санни. — Понятно. Ты послал кого-то за Аланом?

— Да. Возьми еще пару членов стаи, свою ведьму и Алана, он будет здесь через минуту. Посмотри, сможешь ли устроить Артура на ночь в его доме.

Чарльз достал из бумажника одну из визитных карточек Артура, у него было их две: одна от отца и одна от Артура.

— В этом месте он живет в Сиэтле. Кто-то должен отвезти машину его жены к дому. Это синий «Ягуар», припаркованный прямо за воротами. Не знаю, на чем Артур сюда приехал.

— Хорошо. — Том взял карточку. — Я позабочусь об этом. — Потом быстро забрал Артура, тело Санни и горстку волков Ангуса.

И первый победитель охоты вошел в комнату как раз в тот момент, когда дверь за Томом закрылась. Чарльз огляделся в поисках Анны и обнаружил, что она разговаривает с Риком и Айзеком, выражение ее лица было серьезным.

Лучше, чтобы она поговорила с ними, чем с ним в этот момент. Он хотел забрать ее домой, где вампиры и кто бы ни стоял за ними, никогда не смогли бы до нее добраться. Спрятать ее в своем доме и запереть дверь.

Да, лучше, если он пока не станет разговаривать с ней.

Вошедший волк нес их мешочек. Анна могла узнать запах Мойры на нем даже в человеческом обличье. Волк, который принес добычу, остановился перед их группой, и она уловила его запах. Это был тот самый волк, которого они нашли запутанным в сети в начале охоты.

— Валентин, дорогой, — сказал Айзек. — Я вижу, ты справился. Поздравляю. — За едким сарказмом Анна услышала веселье Айзека. — Убери его отсюда, он воняет.

Запах тухлой свинины немного подавлял.

Волк ухмыльнулся и продолжил путь туда, где его ждали Дана и Ангус. Мешочек забрали и пометили маркером.

— Итак, переговоры обречены, — заключила Анна, продолжая прерванный волком разговор. Чарльз не рассказал ей о событиях сегодняшнего дня, возможно, он еще не признал поражение, но Айзек казался довольно уверенным, когда пожал плечами.

— Возможно, все кончено, если не бросить прямой вызов Шастелю. Думаю, что все разойдутся по домам, не приняв предложений маррока. — Он улыбнулся ей, хотя за этой улыбкой скрывалась тьма. — Потом они позвонят ему и втихую заключат сделки. Не такие выгодные, если бы сделали это открыто, но, может быть, только может быть, достаточные для нашего выживания.

— Почему никто не охотится за Шастелем?

— Потому что он так хорош, как говорят. Поля Европы — это могилы для многих наших собратьев, которые пытались убить Зверя. Вероятно, маррок мог бы сразиться с ним, но на собственной территории Шастеля я бы не стал ставить на маррока. Но здесь… — Он пожал плечами. — Но маррока здесь нет, и не думаю, что Чарльз ему ровня.

— Он заставил Шастеля отступить, — сказала Анна. — Дважды.

— Когда Шастель охотится, у тебя нет шанса сразиться с ним лицом к лицу. — Лицо Айзека помрачнело. — В открытую он нападает только на детей или человеческих женщин. — Он посмотрел на нее. — За первые сто лет своей жизни он убил три сотни людей, возможно, больше. Многих он убил средь бела дня на глазах у их друзей и семей. В него стреляли, попадали, и ничего не происходило. В конце восемнадцатого века Шастель сосредоточил свои убийства во французском Жеводане. Все было настолько плохо, что крестьяне больше не выходили на свои поля. Напуганные дворяне организовали охотничьи отряды, наняли охотников на волков и убили всех волков в регионе, как и многих оборотней. Дошло даже до короля Франции, и тут история рассказывает, что человек по имени Жан Шастель, жену которого убил зверь, взял серебряную мушкетную пулю, сделанную из расплавленного фамильного креста. Деревенский священник трижды благословил охотников, и Шастель отправился с небольшой группой выслеживать животное. Перед ними появился огромный зверь, и Шастель выстрелил в него один раз и убил. И так умер Жеводанский Зверь.

— Что на самом деле случилось?

— Маррок случился, — вставил Рик.

— Он еще не был тогда марроком, — поправил Айзек. — Наиболее вероятной мне кажется история о том, что Бран Корник выследил Зверя и сказал ему, что если он не прекратит убивать, то окажется в руках ведьм. — Он слегка улыбнулся. — В те дни ведьмы были более могущественны, и им нравилось пытать оборотня, чтобы получить кровь, мясо и мех для своих заклинаний. Шастелю было сто лет, а Брану… Ну, много. Тогда это была очень хорошая угроза. Теперь Шастель сильнее, чем тогда, к тому же умнее. И он ненавидит Брана, как любой доминант ненавидит того, кто его унижает.

— Он делает это, чтобы отомстить Брану?

Айзек покачал головой.

— Я думаю, причин много. Это одна из них. Как и то, что он отказался пускать маррока на свою территорию.

— Меняет ли что-нибудь смерть Санни? — Анна все еще пыталась выяснить причину смерти женщины, но так и не смогла ее найти.

Вошел еще один волк, усталый и прихрамывающий, но у него во рту был мешочек. Он не обратил на них внимания, и только Анна, казалось, заметила его приближение.

Айзек пожал плечами в ответ на вопрос Анны.

— Во всяком случае, это стало последней каплей. Артур воспринимается как самый сильный сторонник Чарльза, единственный из нас, кто достаточно далек от Зверя, чтобы рисковать вызвать его недовольство. Я не уверен, что это правда, за исключением того, что это подтверждает поговорку «враг моего врага — мой друг». Артур и Бран во многом расходятся во взглядах. Впрочем, это не имеет значения. От Артура не будет толку еще несколько недель после произошедшего. Потерять свою пару — это… — Он немного поморщился, затем с усилием взял себя в руки. — Чарльзу он не поможет, это точно.

Первый волк победитель уже превратился обратно в человека и голый рылся в поиске своей одежды. Это напомнило Анне, что у нее все еще лежат носки в карманах джинсов, а ее ноги замерзли. Она сняла туфли и надела носки на ноги, где им и положено быть.

Она стояла на коленях, завязывая шнурки на туфлях, когда в комнату вошел третий победитель. Она никогда раньше не видела его в волчьей форме, но его запах точно сказал ей, что перед ней Шастель.

Как только он вошел в комнату, кто-то включил сигнализацию, и по всему складу зазвучал низкий гул, означающий, что найден третий мешочек.

Анна едва слышала звук. Шастель был самым огромным оборотнем, которого она когда-либо видела. Рик крупнее среднего, Чарльз крупнее его, но по сравнению с Шастелем они оба выглядели как щенки-подростки. Он же смотрелся как сенбернар в окружении немецких овчарок. Его шерсть отливала различными оттенках коричневого — идеальный цвет, чтобы затеряться в лесу.

Он посмотрел на нее желтыми безумными глазами, и она попятилась, наткнувшись на Айзека, который поддержал ее, положив руки ей на плечи и подняв на ноги. Шастель выбежал из дверного проема к тому месту, где стояла Анна со своими товарищами по охоте.

Он остановился перед ней и бросил мешочек, делая шаг назад — приглашение.

— У меня есть пара, — заявила Анна и поняла, что Рик был прав насчет ее участия в охоте. Она в этой комнате, со всеми этими волками, и не чувствовала ни капли страха. Здесь, где находился Чарльз и ее новые друзья, она не боялась. — И мне ничего от тебя не нужно.

Шастель открыл пасть и высунул язык, улыбаясь ей. Жуткий ублюдок. Он снова поднял мешочек. Потом сделал шаг назад, резко повернулся и бросился на нее, уронив мешочек на пол. Он двигался очень быстро. Анна отшатнулась назад и врезалась в Айзека, который просто стоял позади нее.

У нее не было шанса уйти с пути Зверя, и она ждала, когда его клыки вонзятся в нее. Кровь бросилась ей в голову, и Анна осознала, что он собирается ее убить. На глазах у всех этих волков он намеревался убить ее, и никто не смог бы ему помешать, пока не стало бы слишком поздно.

Но она не боялась. Ее никогда не пугала смерть, в отличие от беспомощности.

Шастель остановил свою атаку, отступив в последний момент и щелкнув челюстями прямо перед ее горлом, до которого мог бы дотянуться, стоя обеими передними лапами на полу. Слишком поздно Айзек дернулся назад, увлекая Анну за собой. Шастель бросил на них удовлетворенный взгляд, повернулся, чтобы забрать свой мешочек… И тут братец волк сбил его с ног.

Атака получилась быстрой и бесшумной. Анна так же удивилась, как и Шастель. Она даже не видела, как Чарльз перевоплотился в волка, не почувствовала этого.

Шастель рычал, но Чарльз был абсолютно спокоен, и от этого становилось еще страшнее. В его атаке чувствовалась цель, которой не хватало Шастелю: Чарльз стремился убить, а Зверь все еще пытался понять, что происходит.

Анна и раньше видела, как Чарльз сражался, но тогда он был измотан, ранен или сдерживался, и это происходило в основном в человеческом обличье. Братец волк в атаке — совершенно другое дело. В том, как он сражался здесь, не прослеживалось ни логики, ни стратегии.

Другие волки отступили, освобождая место для драки. Не звучало ни радостных возгласов, ни хриплых комментариев. Наблюдающие, как и Чарльз, были тихими, сосредоточенными, в то время как сражающиеся волки глубоко зарывались когтями и клыками друг в друга. Это уже не игра, и никто не относился к ней как к таковой.

Если разница в размерах и беспокоила Чарльза, Анна этого не заметила.

Как только Шастель пришел в себя, драка стала не такой односторонней, как вначале. Из-за шерсти трудно сказать, насколько серьезно кто-либо из них был ранен, но на обоих виднелась кровь. Когда они оторвались друг от друга и встали, опустив головы и оскалив клыки, кровь стекала с их тел и образовывала лужицы на деревянном полу.

Шастель нырнул под Чарльза и сомкнул зубы на его задней ноге. Прежде чем французский волк усилили свою хватку, Чарльз дернул ногой вперед, изогнулся, как акробат в цирке дю Солей, и вцепился клыками в нос Шастеля. Анна услышала хруст костей с того места, где стояла.

Шастель прекратил атаковать и попытался снять Чарльза со своей морды. Он отпустил заднюю ногу Чарльза, встряхнул головой, дергался, лишь бы сбросить другого волка. Братец волк держался, как бульдог, в то время как сопротивление французского Зверя становилось все более и более слабым, пока его глаза не закрылись, а тело беспомощно не задергалось.

Что-то пыталось отвлечь ее внимание от Чарльза. «Посмотри сюда», — но Анна не обращала на голосок внимания, пытаясь разглядеть, насколько сильно ранен Чарльз.

Ангус выступил вперед:

— Отпусти его, Чарльз.

Братец волк резко повернул голову, увлекая за собой массивное и безвольное тело Шастеля. Посмотрел Ангусу в глаза и зарычал.

Ангус побледнел и отступил на полдюжины шагов, пока не столкнулся с Даной, которая наблюдала за боем, выглядя слишком довольной.

Холодные мурашки пробежали по спине Анны, когда посмотрела на фейри, чьей работой было обеспечивать порядок.

«Да. Смотри. Она желает ему зла», — прошептала волчица Анны.

Тайное намерение читалось в движениях фейри, а не в выражении лица, на котором написано только беспокойство. Но тело выдавало её, нетерпеливая дрожь пальцев, смещение веса, она готова броситься и завершить убийство. Охота началась, и для фейри Чарльз стал призовым кольцом со звездным рубином.

«Мы остановим ее, — сказала волчица Анны. — Никто не причинит вреда тому, кто принадлежит нам».

— Да, — прошептала Анна.

— Чарльз Корник, ты нарушил правила. Отпусти его, — сказала Дана.

Братец волк даже не потрудился взглянуть на нее. Как он ее назвал? Чужачка, которая думала, что управляет им здесь, в месте, которое принадлежало оборотням. Анна могла почти прикоснуться к его мыслям. Шастель снова попыталась бороться, и Чарльз опустился ниже, чтобы надавить сильнее. Через мгновение французский волк снова лежал неподвижно.

Анна не противилась смерти Шастеля, но вот последствия для Чарльза — совершенно другое дело. И она бы не беспокоилась, если бы Чарльз сражался с фейри. Но ее супруг в глубине души был человеком порядка. Если Шастель умрет, потому что пытался запугать Анну, и фейри решит назвать это нарушением перемирия, Чарльз может просто уступить. Она не знала, что фейри сделают с ним, и не собиралась выяснять.

Анна вырвалась из ослабевшей хватки Айзека.

— Чарльз, отпусти его, — воскликнула она, выбегая на середину комнаты. Она почти обратилась к нему как к братцу волку, но почему-то это казалось слишком интимным, слишком личным, чтобы делиться этим с окружающими.

Именно братец волк, а не Чарльз повернулся, чтобы посмотреть на нее, его глаза остекленели от ярости. Она пыталась расширить связь между ними, но Чарльз держался особняком, пытаясь защитить ее от того, кем он был.

Анна подошла к нему и щелкнула его по носу, игнорируя яростное рычание, которое вырвалось из его глотки.

— Открой пасть. — Анна не боялась, но его рычание, запах крови и всё остальное заставили ее вспомнить слишком многое. Вспомнить, когда кровь и отчаяние принадлежали ей.

Ее руки дрожали, и она дышала через нос, как скаковая лошадь в конце дерби в Кентукки. Но все же засунула большой палец ему в рот и потянула, его клык скользнул по краю ее ладони и вспорол кожу.

Как только волк почувствовал вкус ее крови, то ослабил хватку, позволив голове Шастеля шлепнуться на землю, и быстро попятился от Анны.

Она не знала, жив Шастель или мертв, и ей было все равно, хотя это станет важно буквально через минуту. Прямо сейчас все ее внимание приковано к братцу волку.

Рыжий волк, который был и братцем волком, и Чарльзом, пристально посмотрел ей в глаза, и она увидела, что он уловил только ее страх. Она напугана до смерти из-за фейри, крови и гнева, а также собственной дерзости. Но он увидел только страх, а не его причины.

Он еще мгновение глядел ей в глаза, затем выбежал за дверь, которая открылась перед ним, хотя никто ее не придерживал, и захлопнулась, как только вышел.

— За ним, — приказала Дана голосом, похожим на звон стекла. — Он пролил первую кровь.

Ее голос придал импульс мужчинам, которые до этого стояли неподвижными наблюдателями, и они направились к двери.

— Стоять, — рявкнула Анна, а затем сделала то, на что никогда не осмеливалась прежде. Но волчица знала, как это сделать, она уже использовала силу Чарльза, чтобы перевоплощаться быстрее, чем когда-либо прежде, и позаимствовала ее сейчас, чтобы придать силы своему голосу. — Стоять.

Все волки, на двух ногах и четырех, которые начали двигаться по приказу Даны, замерли на месте и повернулись к Анне.

Фейри тоже обратилась к ней, и в ее голосе так же звучала сила.

— Он пролил первую кровь. Я фейри и не могу лгать. Я дала слово, что тот, кто прольет кровь во время охоты, будет наказан: кровь за кровь. Стены взывают к исполнению моего слова.

Не сводя глаз с Анны, она коснулась Ангуса, который стоял рядом.

— Лиам Ангус Магнуссон, сын Маргарет Хупер, сын Томаса Магнуссона. Твоим настоящим именем я прошу тебя привести ко мне Чарльза Корника.

Ангус сделал шаг к двери.

— Нет, — сказала Анна, и ее волчица помогла ей.

Ангус повернулся к ней с медленной улыбкой на лице.

— Как скажите, миледи, — ответил он Анне и улыбнулся шире. — Ты кое о чем забываешь, Дана Ши. Охота закончилась. Колокола прозвенели до нападения Чарльза, и правило крови больше не применяется.

Лицо Даны застыло, и на мгновение Анна прочла в ее глазах жажду смерти Чарльза, любым способом. И в них еще отражалась похоть, которая превосходила по силе у оборотней. Но фейри восстановила самоконтроль и разгладила руками несуществующие складки на своем пиджаке.

— Ах. Ты прав.

— Шастель угрожал Анне, паре Чарльза, — оживленно продолжил Ангус. — Вне охоты такое оправдывает нападение по нашим законам.

Он прав. Анна была настолько поглощена тем, что Чарльз чувствовал по поводу ситуации, что не поняла всю правду.

Даже при том, что Шастель не причинил ей вреда, угрозы достаточно, чтобы оправдать нападение Чарльза. Он, возможно, и не осознал всего, но волки поняли, и этого достаточно, чтобы заставить Дану Ши изменить свою позицию.

— Но не убийство, — возразила Дана.

— А он не мертв, — парировал Рик, который опустился на колени рядом с упавшим французом вместе с Мишелем, французским альфой. — А жаль.

Ангус подошел к распростертому на земле волку и внимательно осмотрел его.

— Он даже не тяжело ранен, — с разочарованием добавил он. — Чарльз просто перекрыл ему кислород. Через несколько минут с ним все будет в порядке, если не считать боли в носу.

— Хорошо, — произнесла Анна. Она прошла мимо Ангуса и Даны, но остановилась у двери. — Заканчивайте здесь. Я пойду поговорю с Чарльзом.

Как она и думала, он не пошел к воротам.

У Анны нет большого опыта в выслеживании, она способна читать следы только в снегу. И не смогла бы выследить добычу на гравии, если бы только та не истекала кровью, как порезанная свинья. Но невозможно не заметить, что тропа вела в прямо противоположном направлении от ворот. Ее беспокоила кровь, и она ускорила шаг. Гравий сменился землей, а грязь была неплохой заменой снегу. У Чарльза большие лапы, и его когти глубоко вонзались в грязь, когда он направился к воде, которая окаймляла район складов.

Он не бежал, скорее передвигался ровной рысью. И это вселило в Анну надежду, что он не слишком сильно ранен, несмотря на кровь. Его следы привели к забору в задней части территории. Двенадцать футов сетки с колючей проволокой, и все же даже раненый он сумел перепрыгнуть через нее. Анна сомневалась, что смогла бы это сделать даже в волчьей форме. И не стала бы снова перевоплощаться так скоро, только в крайнем случае. Возможно, через двадцать минут. Но она не собиралась ждать так долго.

Во взгляде братца волка было что-то неправильное. Что-то безумное. Рассматривая забор, Анна вспомнила вызов, который Чарльз бросил ей, когда они впервые отправились на встречу с Даной Ши. Они оба забыли об этом.

— Что за фейри такая эта Дана Ши? — пробормотала она себе под нос, ища путь за ограду. Дана достаточно сильна, чтобы напугать тролля, и, безусловно, достаточно сильна, чтобы быть Серым Лордом. Хотя Анна понятия не имела, в чем заключалась ее сила. Но голод в глазах фейри безошибочно указывал на голод хищника. И она связана с водой, жила в плавучем доме, и внутри в добавок находились фонтан с водой и пруд.

Прекрасная жестокосердная леди, которая заманивала мужчин в свою реку и топила их. Заставляла их верить в то, чего на самом деле не было.

Заставляла их верить в то, чего нет.

Чарльз доказал, что невосприимчив к заклинаниям Даны. Хотя, возможно, он не был невосприимчив ко всей ее магии.

Чарльз выглядел немного на взводе сегодня вечером. Но он умен, быстро соображал и атаковал после того, как Шастель отступил от Анны. Это очень нехарактерно для него. Анна беспокоилась о последствиях, о том, как Чарльз отнесется к своим действиям.

Ее супруг знал больше о Дане, сам сказал ей об этом. И, по-видимому, Бран осведомлен даже больше, чем Чарльз. Она спросит его об этом и поведает о том, что увидела на лице Даны, как только найдет Чарльза.

Анна подошла к ближайшему столбу забора и потянула за звено сетки, пока не выдернула все крепежные зажимы, которыми та крепилась к столбу. Затем потянула ее вверх, чувствуя, как звенья впиваются в ее плечи и бицепсы. Как человек она бы не смогла такое проделать, в том, чтобы быть оборотнем, имелось несколько преимуществ. Когда она закончила, появилась достаточно большая дыра, чтобы в нее пролезть. Главное не забыть сказать Ангусу, что ему нужно починить забор.

Анна шла по следу Чарльза, не торопясь, потому что он не спешил. Она не знала, что найдет в конце тропы, но почти уверена, что ей не стоит торопиться. Или задерживаться.

Ожидал ли он, что Дана отправит за ним охотников?

Был ли он готов встретиться с десятками самых жестоких волков, которых могла предложить Европа? Ожидал ли он, что Ангус придет за ним? Или сама Дана? Чувствовал ли он, когда Анна использовала его силу, чтобы остановить фейри? Мог ли он чувствовать, что она идет за ним сейчас? Связь между ними была сильной и напряженной, но это все, что она могла почувствовать.

Но она обнаружила, что может сказать, где он находится. Чарльз ослаблял хватку на их связи, не скрываясь так сильно.

Анна остановилась при этой мысли. Именно это он и делал? Прятался от нее?

Чарльз не жестокий человек по натуре. Она знала это, сама почувствовала его мягкость. Он превратил себя в мужчину, в котором нуждался его отец, в ручного убийцу, меч в руке Брана. Он очень хорош в своей работе.

Но братец волк жаждал крови и плоти. Ее волчица этого не хотела, и это одно из отличий, которое давало ей назначение омеги. Она вспомнила, как Чарльз остановился перед домом своего отца, когда там пахло кровью и болью. Он спросил ее, что она чувствует, затем сказал ей, что если бы она не была омегой, этот запах вызвал бы у нее голод.

Он чувствовал голод, хотя и не признался ей в этом.

В своей волчьей форме она могла есть сырое мясо, и ей это нравилось. Но будучи человеком, для нее кровь пахла кровью, а не едой.

Анна пошла дальше и заметила, что Чарльз направился вниз по склону, к… Она прищурилась и не смогла определить, очередное ли это озеро с соленой водой, которые повсюду в Сиэтле. Ей не пришло в голову спросить, когда они ехали сюда, она беспокоилась об охоте.

Рядом с пресноводным ручьем змеилась узкая тропинка, которая шла через заросли ежевики, теперь лишенные ягод и полные сухих листьев и шипов. Туфли Анны увязли в мокрой земле, и она с трудом удержалась от падения в ручей.

Отпечатки лап Чарльза были глубокими в том месте, где он остановился, чтобы попить.

Кровотечение вызывает жажду.

Крови стало меньше, и по следу стало трудно идти. Анна надеялась, что кровотечение уменьшилось потому, что Чарльз выздоравливал. Более доминирующие волки исцелялись быстрее, если только раны не нанесены серебром, истощением или магией.

Но она все равно беспокоилась о нем.

Анна с огромным облегчением добралась до пляжа — каменистого, мокрого и холодного участка земли — и увидела, как Чарльз отряхивается.

Он стоял в воде, смывал кровь.

— Храбро с твоей стороны, — сказала ему Анна. — Эта вода чертовски холодная.

Но у нее никогда не было причин сомневаться в храбрости Чарльза.

Янтарные глаза наблюдали за ней, когда она скользила вниз по последним десяти футам склона с большей грацией, чем ожидала от себя. Но в конце все же споткнулась на мелких камнях пляжа.

— Итак, — обратилась она к братцу волку, — мне нужно кое о чем с тобой поговорить, когда ты будешь готов. Но пока мы в безопасности. Я оставила Ангуса за главного на складе.

Она же это сделала? Возможно, Ангус сам оставил себя за главного на складе.

Камни были большими и сухими только на полосе шириной около шести дюймов. Анна посмотрела на свои грязные туфли и, решив, что ничего не может сделать, чтобы испортить их еще больше, ступила в ледяную воду. И зашипела от холода.

— Очень холодно, — воскликнула она, затем пошла вдоль береговой линии, потому что ее тело не хотело стоять на месте.