Он вёл двойную игру

29

POV Тоня

Учитель стоял напротив меня, скрестив на груди руки, и недовольно при этом хмыкнул. Я посмотрела вслед отдаляющейся машине, и у меня родилось желание кинуть в автомобиль камень. Этот Лютый сегодня, как я погляжу, в ударе. С самого утра раздражает, к тому же, ко всему прочему ведёт себя так, словно у него раздвоение личности.

— Антонина, почему не на уроке? — между бровями образовалась складочка. Что-то хотела сказать в своё оправдание, но не успела, он опередил меня. — Или вы всё же хотите, чтобы о ваших прогулах узнал Борис Сергеевич?

Что у него с настроением? Это так появление Лютого на него влияет или как? Да что между этими двумя происходит. Не понимаю я этих мужчин. Ведут себя, как дети малые.

— Не хочу, — опустила виновато голову, сердце забилось от страху. Неужели Никита Владимирович расскажет моему отцу о том, что видел нас с Алексеем. Вот ведь вляпалась. — Я проспала.

— А тот отброс, — явно намекая на Лёшу. — Что делал с тобой рядом?

Я испугалась. Слышать подобное от человека, который максимально точно держался в обществе среди неадекватных подростков, опускался до их же слов. Мне было дико от этого. И Лёша никакой не отброс!

Хотела бы я сказать это в его защиту, но вместо этого выбрала молчать в тряпочку.

Зайцев увидел, как прожгла его обидным взглядом. Лютый не подарок, но и не совсем плохой, каким его считают.

— Антонина, я хотел сказать, что ты общаешься с плохим человеком. Переживаю за тебя. Ведь он мусор! — его голос говорил о ненависти. И как бы там ни было, я не позволю никому осквернять того, кто спас меня от буйных девчонок, и того, кто заботиться обо мне. — Такой человек грязь в обществе.

— Вы себя-то слышите? — нервно спросила у него, задрав к нему подбородок. — Разве вы лучше? — мой тон неожиданно стал грубым. — Разве вы лучше? Говорите подобное о человеке! — выдала я, топнув ногой, мой капюшон слетел с головы. — Расскажете отцу? Отлично! Говорите, но учтите, что поверит он больше мне, если я скажу, что вы! — ткнула на него пальцем, совсем видимо слетев с катушек. Я вздрогнула. — Приставали ко мне!

Было нелепо нести подобный бред. Но почему-то у меня сработала защитная реакция в сторону Лютого… Нет, Алексея!

Глаза мужчины округлились до неузнаваемости, он не ожидал от меня такого. Думал, что я поддержу его слова о Лёше, но нет. Мне было обидно за человека, который чуть не сбил меня при первой же встрече. Почему я вела себя так странно? Совсем не понимаю.

— Волкова, ты чего? — спросил испуганно, чуть заикнувшись. — Я ведь на самом деле пошутил, ничего не скажу вашему отцу. Мы ведь договаривались с тобой, — почему-то стушевался он, а вот я была невероятно зла.

— Не знаю, что там у вас происходит с Алексеем, но говорить плохо о нём я не позволю. Даже вам… — выдала подобное я. — Мне нужно идти на урок, — прошла мимо, но тот схватил моё запястье.

— Я просто переживаю за тебя. Он не тот человек, которому можно верить, — тихо сказал тот, будто боясь, что нас могли услышать.

— Вам нечего бояться. Алексей порядочный человек, — выдала я. — Хорошего дня! — вырвала от него руку и зашагала в школу. Сердце от безумного поступка готово было выпрыгнуть.

Разве я не права? Разве имеет ли кто-то право говорить гадости на кого-то другого? Конечно, нет!

Все занятия мучительно тянулись, словно время застыло на стрелках часов, и учителя болтали без остановок. Пару самостоятельных работ настроение мне не могли, конечно, испортить, но вот Громова была подавлена.

— Валь, ты чего? — обеспокоенно спрашивала у подруги.

— Скорее всего завалила геометрию, — сказала она. — Снова папа будет ругаться.

— Может, не всё так плохо, — положила ей на плечо руку, пытаясь подбодрить.

— Тебе проще всех говорить, — тяжело вздохнула Валентина. Ей так только кажется, мой отец в разы хуже!

— Если что, возьми дополнительную работу на дом, помогу решить и перекроешь оценку, — предложила ей, затем она кинулась ко мне на шею.

— Тося, ты самая лучшая, — чуть повеселела девушка. За мной в класс зашла Виктория.

— Пошли, папа нас ждет, — позвала меня сестра, застыв в проеме.

— Я пойду тогда. До завтра, — сказала подругам напоследок и отправилась за Викторией.

— Значит, твой парень Лютый? — словно передразнивала меня, ехидно спрашивая.

— Чего? — изумилась её словам. — Что за глупости? Не говори ерунды.

— Не волнуйся так, Тоня, папа не узнает об этом. Так что, давно вы с ним вместе?

— Я понимаю, как это выглядело сегодня с утра. И, подожди, ты нас тоже видела? — мои щеки заполыхали.

— Да, он тебя так крепко обнял, — остановила почти у выхода, показывая на себе объятия, мило улыбнувшись. — Я думала, умру от такой пары.

— Ты не так поняла! — прошипела я. Что мне нравилось в Виктории, на неё можно было положиться.

— Рассказывай это другому человеку, — хохотнула Вика, подхватив меня под руку.

Да не нравится он мне. Что за бред!

Во дворе нас ожидал отец, который сидел за рулем. А дворники размахивали в стороны, сгоняя дождь.

— Папа ничего не узнает, — прошептала мне на ухо, когда мы уже подошли к машине. Пришлось её чуть задеть плечом и пригрозить кулаком. Сестра хохотнула. Вот же стерва!

Как обычно я села рядом с отцом, а сестра позади меня. Папа сегодня был задумчивым и не проронил ни одного слова по дороге домой. А уже на семейном ужине узнали причину его молчаливости.

— Тоня, придется пока остановить репетиторство с Никитой Владимировичем, — сообщил неожиданно тот, когда же Гера ставила на стол тарелку с картошкой.

Естественно, подобное меня удивило. Не прошло и двух недель, как он резко передумал.

— Что случилось, дорогой? — спросила и Гера, переглянувшись с дочерью и со мной.

— Мне отправляют в командировку в Екатеринбург, — выпалил тот. — На два месяца. В эту пятницу самолёт, — выдал тот. Командировка? Да и так неожиданно? — Приеду в середине декабре.

Это была просто замечательная новость!

— Поэтому не хочу, чтобы в нашем доме ошивался кто-то противоположного пола! — строго посмотрел на меня. — Продолжите заниматься после новогодних каникул. Мы сегодня всё обсудили с Никитой Владимировичем, — налил из графина воду. — В школе и без того хватает хлопот. Некогда ему возиться с тобой. Поэтому, не подводи меня, Антонина, и занимайся сама.

Да легко!

Если бы он только знал, как я рада этому. Можно будет выдохнуть от облегчения. Гера точно меня не будет прессовать. Мы с Викой заживем эти два месяца, как в сказке.

— Это так неожиданно, — театрально выдала мачеха, присев за стол. — Два месяца без тебя дорогой, это так…

Гера, не переигрывай, а то ещё передумает не дай бог!

— Не стони, Гера. Будет время заняться собой, а то у тебя что-то бока появились, — от отцовских слов мне стало максимально стыдно. Что ты несёшь, мужик, закрой рот! Ты говоришь о таких вещах женщине, которая терпит твой дурацкий характер. — Запишись в зал.

Господи, у него совсем мозгов нет. Мужику сорок пять лет. Какой идиот. Мне стыдно за своего отца!

Мачеха даже сначала растерялась, и не знала, что сказать. Зато я понимала, что папа до поездки остался без удовольствия.

Такое чувство, что родителя покусал Лютый. Тот тоже не думает иногда, что несет. А что, если Алексей внебрачный сын отца?

От такой мысли я старалась сдержать свой смех, чтобы не подумали, что я так над отцом и мачехой тешусь.

И только сейчас ловлю в своей голове мысли о том, что Лютый и мой отец ужасно похожи по характеру и вечно недовольному лицу.

Нужно порадовать хозяина, что с этой пятницы его покорная рабыня будет кормить королевскими ужинами.

«Держись, Алёша, в пятницу приступаю к своим обязанностям», — ближе к одиннадцати ночи пришло сообщение на телефон парню. Лютый сидел на краю кровати в одежде, ожидая из душа девушку, которую порекомендовал Владислав. Ефимову нужно было в срочном порядке выпустить пар.

Прочитав глазами сообщение от некого «Антошки», Алексей усмехнулся. Вот ведь маленькая дрянь. И как одним сообщением у неё получается заставить его улыбаться? Что это за магия?

— А вот и я, — в одном полотенце возвращается длинноногая брюнетка, руками обвивая его крепкую шею. — Скучал? — спрашивает она у самих губ, а после жадно прилипает к ним. Пока его целует полуобнаженная девушка, и цепляется нарощенными ногтями в шею, он думает о Тоне. И как он докатился до такого? Сам не понимает.

Ефимов и до этого не получал удовольствия с женщинами, а сейчас и вовсе не мог сосредоточиться. Обхватил руками хрупкие плечи девушки, которой даже не помнил имени.

— Что-то не так? — захлопала своими не настоящими ресницами, озадаченно глянув на лицо парня, который за вечер даже не улыбнулся.

— Да, ты меня не возбуждаешь, — холодно сообщил тот, вставая на ноги.

— В смысле? — расстроилась брюнетка с прямыми волосами, когда же Алексей отправился к выходу. Но она последовала за ним. — Я что-то не так сделала? — чуть ли не заплакав, спросила. Ефимов зашнуровывал свои кожаные берцы, и смотрел на экран телефона. Как же глупо он себя сейчас вёл. Сорвался лишь с одного её сообщения. Да и ничего такого не написала вроде, но у него перегорело желание касаться этой сногсшибательной красотки с аппетитный формами.

— Просто, ты не та! — словно его не беспокоили ничьи чувства, сказал прямо в глаза. — Кать…

— Я вообще-то Юля, — возмутилась она.

— Да, Юля, так бывает, поверь мне. Спать с человеком, которого знаешь от силы два часа, ненормально. Наверное, на меня повлиял алкоголь, — только и смог сказать в своё оправдание. — Пока, — хлопнул тот дверью, оставив незнакомку в слезах. Спускался по лестничной площадке, вытаскивая ключи из кармана.

Такое с ним впервые!