Он, Ясон

Глава 8. Неудачное торжество (171... год, Англия)

Аннет проснулась на следующее утро с мешками под глазами, бледная до синевы... Расчёсываясь перед зеркалом, она хмуро изучала своё отражение, досадуя, что именно сегодня предстоит принимать гостей. В хорошем же виде хозяйка вечера предстанет перед ними! Рассчитывать, что спустя несколько часов, к торжеству, она вдруг похорошеет, было явно наивно...

А впрочем... какая разница? Все кончено, жизнь кончена, впереди не ожидает ничего хорошего... конечно, полгода спустя у нее будет ребенок, однако даже это сейчас не утешало Аннет. Ее радость сильно омрачал страх не оправдать ожиданий Мариуса и родить ему дочь... дочь, а не сына, наследника! Вот тогда начнется истинный кошмар!

"Как будто сейчас рай на земле..." — мысленно хмыкнула девушка в лицо своему отражению, кривя губы. Да... на рай все происходящее походило с трудом... И виной тому — она сама! Сознавать это было вдвойне обидно.

Она старательно избегала Мариуса весь день. Даже не избегала — буквально пряталась от него, специально пропустив завтрак, а полдник велев подать в комнату. Впрочем, аппетита у девушки не было, и она, вяло ковыряясь в тарелке, с завистью прислушивалась к звукам за дверью. Там раздавался весёлый шум, слышались задорные голоса... похоже, приготовления к вечеру были в самом разгаре! И Аннет впервые за все время захотелось принять в них активное участие, захотелось снова ощутить себя значимым членом семьи, полноправной хозяйкой дома! Побывав в центре внимания, ощутив нежную предупредительность Мариуса, заботившегося о самочувствии беременной жены, снова оказаться на отшибе, в стороне ото всего, было особенно неприятно.

За несколько часов до бала Аннет сдалась и вызвала Марту. Как ни противно было прибегать к помощи ненавистной камеристки, справиться самостоятельно (там более в таком состоянии!) она не могла. Пришлось наступить на горло собственной гордости и признать, что нуждается в услугах хорошенькой служанки...

Что ж, пускай постарается... сделает из своей госпожи светскую леди. Накрасит, напудрит... Может, тогда графиня де Либон не так сильно напугает гостей? На большее она не рассчитывала...

— Как там твоя госпожа? — весело поинтересовался Луис, когда Марта спустилась в нижние помещения.

Девушка состроила презрительную гримаску.

— Выглядит измождённой! Я постаралась её причесать как следует, но я не чародейка!

— Похоже, господа вчера поссорились по-крупному! — заговорщицким шепотом сообщил лакей, приблизив пылающее лицо к уху Марты — вроде бы невзначай, но явно не без удовольствия...

Камеристка неприязненно отстранилась и наморщила точеный носик.

— Это не новость! Все мы слышали...

— О чем вы слышали, мисс Клауд? Надеюсь, это касается вашей работы?

Конечно это был дворецкий. Эдвард Берлим умел подкрадываться незамеченным и в самый неподходящий момент!

Марта чуть покраснела и ответила заносчивее, чем хотела:

— Это касается наших хозяев, а значит, и работы, верно?

— Неверно! — холодно возразил Берлим, насупив кустистые брови. — У вас есть определенный круг обязанностей, дорогая Марта, если хотите, я попрошу миссис Ховард подробно их вам изложить. Угодно это вам?

Конечно, Марте это было совершенно "не угодно". Домоправительница в определенном смысле была строже их сурового дворецкого, и разжалобить сию особу не представлялось возможным! И уж конечно, на нее не действовали ни женские чары Марты, ни ее же слезы... Поэтому девушка поджала губы и сдержанно ответила:

— Нет, мистер Берлим. Я прекрасно помню свои обязанности. Как раз только что их выполнила... позволила себе небольшую передышку.

— Отдыхать будете в свой законный выходной! — отрезал дворецкий и обернулся к Луису, который старался слиться со стеной... тщетно! Вперив в юношу недовольный взгляд, Эдвард продолжил: — К тому же, вы, Марта, отвлекаете Луиса, а у него как раз полно забот именно сейчас! Гости вот-вот соберутся, а он тратит время на пустую болтовню! Извините, это совершенно недопустимо! Берите пример со старшего лакея — Альфред давно привел себя в порядок и готов к выполнению своих обязанностей!

Луис покраснел при упоминании Альфреда — красавца-лакея, сумевшего обаять даже такого твердолобого и черствого человека, как их дворецкий. Он знал, как и к кому подольститься... что и кому сказать... в присутствии Берлима, например, Альфред был подчеркнуто инициативен и трудолюбив!

— Я тоже готов, — тихо, буквально себе под нос, сказал Луис, глядя в сторону.

Дворецкий смерил его презрительным взглядом:

— Это вы называете готов?! На вас несвежая ливрея, вы что, в таком виде планируете появиться перед высокими гостями?! Немедленно переодеться!

Луис счел за лучшее не спорить и торопливо юркнул за дверь.

Мариус изловил свою жену буквально перед самым началом торжества, пока гости еще не начали сходиться, и больно схватил за локоть. Зло прошипел:

— Я думал, графиня, вы вовсе не покажетесь сегодня и предоставите мне самостоятельно выпутываться! — его губы искривились в оскалоподобной улыбке, а взгляд оставался вымороженным, мертвым.

— Это... было бы странно... - хрипло выговорила Аннет, даже не пытаясь вырваться из цепкой хватки мужа и только тяжело, прерывисто дыша.

— В этой жизни много странного, — заметил Мариус и, отпустив ее, отступил на шаг, задумчиво осмотрел супругу с головы до пят.

Аннет нахмурилась, понимая, что ее оценивают, и зная, что вердикт не будет милосердным. Так и оказалось...

— Миледи, вы удручающе бледны нынче вечером! — обронил он, нарочито поцокав языком. — Вы опозорите меня своим видом!

Это уже было чересчур!

— Уверена, смогу вести себя прилично, — недовольно возразила Аннет. — А вот в вас... в вас, милорд, я так не уверена!

И она гордо прошествовала мимо него, спиной чувствуя его настойчивый взгляд.

Весь вечер стал для Аннет сущим кошмаром. Она натянуто улыбалась гостям и старательно отводила взгляд от Мариуса, делая вид, будто не замечает его безобразного поведения.

А поведение было безусловно безобразным, просто вопиющим! Он много пил, слишком громко разговаривал, отпускал грубые шуточки, а главное — демонстративно ухаживал за самой красивой гостьей, младшей кузиной Аннет Мариеттой... и ту это как будто не смущало! На его нарочитые знаки внимания она отвечала жеманным кокетством, приводившим Аннет в неистовство.

От ярости и унижения девушка просто терялась и не знала, как себя вести. Устроить скандал — вариант не для представительницы древнего аристократического рода! Только простолюдинка может оттаскать обидчицу за волосы... Дворянка должна следовать правилам приличия... увы!

Лицо Аннет напоминало застывшую маску, в глазах появилось затравленное выражение... девушка не видела, а, скорее, ощущала провожавшие ее сочувствующие взгляды гостей — и эта жалость не утешала, а злила!

Время от времени Аннет косилась в сторону Мариетты, кляня тетушку Люсиллу, захватившую с собой эту томную красотку с мраморным ликом и каштановыми кудрями... Дочь Люсиллы казалась яркой бабочкой и сразу выделялась на общем фоне — и статью, и некоей легкостью движений, летящей походкой... она не шла, а словно плыла, каждый жест ее был исполнен пленительной грации... и Мариетта сознавала, что хороша собой, понимала, какую власть над мужчинами имеет ее очарование, ее шарм — и охотно пользовалась собственными чарами! Красивым позволено все... им прощают даже некоторую распущенность поведения!

И все-таки Аннет обижалась не на кузину, которую справедливо считала пустоголовой и поверхностной, а на Мариуса. Как можно унижать жену на глазах других — да еще в тот день, когда сообщил столь важную новость! Конечно, она, Аннет, виновата перед ним... но это их сугубо личное дело, зачем же выносить сор из избы?

Вечер тянулся и тянулся, и пытке не было конца. Казалось, время просто остановилось.

"Я не выдержу... - мысленно повторяла Аннет. — Не выдержу..."

Мариус понимал, что перегибает палку, но ничего не мог с собой поделать. Выпитое вино ослабило самообладание парня, и злость, душившая его с мгновения, когда он нашел дневник, наконец-то обрела волю... именно злость заставляла его ухлестывать за хорошенькой родственницей Аннет, пустышкой Мариеттой... и именно злость вынуждала делать это так нарочито, на виду у всех! В иной момент Мариус нашел бы способ приударить за красоткой незаметно...

Конечно, ему не стоило пить так много, это было просто неприлично. И Мариус искренне хотел провести вечер по возможности спокойно — однако сломался, когда увидел свою сдержанную жену, чопорно принимавшую поздравления гостей в связи с грядущим пополнением семейства. Аннет вела себя с невыносимым достоинством, так горделиво, словно не совершила ничего предосудительного! Будто никогда не лгала собственному мужу! И Мариус, наблюдая подобное лицемерие, не выдержал — принялся глушить досаду вином... а потом утратил контроль над собой.

Он наслаждался унижением Аннет, которая старательно смотрела в сторону и так сильно расправила плечи, что осанка ее приобрела некоторую неестественность. Девушка вымученно улыбалась обращавшимся к ней гостям и делала вид, будто не замечает их жалостливых взглядов, их насмешливого сочувствия... Однако это сочувствие оставалось немым — никто не решался высказать вслух свои чувства, никто не спешил поставить на место "зарвавшегося нахала", коим сам Мариус тоже себя считал.

Даже родители Аннет, и те предпочли промолчать. Только Адриан де Либон перед уходом увлек нетрезвого сына в сторону и хмуро сказал на прощание:

— Я вижу, ничего не меняется, сын. Мне очень жаль. Я разочарован.

Мариус попытался оправдаться, объяснить, что он не так уж и виноват, это она, она... однако мысли плохо складывались в слова, и речь получилась бессвязной.

— Сейчас бессмысленно что-либо обсуждать, — брезгливо поморщился его отец. — Жду тебя в гости в ближайшие дни... тогда все обсудим! — последняя фраза прозвучала почти угрожающе.

Он ушел, всем своим видом выражая мрачное неодобрение, а Мариус, прислонившись к стене, почувствовал вдруг дурноту, его замутило — то ли от сдержанных упреков отца, то ли от избытка выпитого...

— Вот вы где! — раздался чей-то нежный голосок, нарушая неторопливое течение мыслей Мариуса.

Он неохотно размежил веки и попытался сфокусировать зрение. Перед глазами все плыло, к горлу подкатывала тошнота, и не сразу, совсем не сразу парень сумел различить точеную фигурку в розовом, в которой не без труда распознал Мариетту. Однако видеть ее сейчас ему ну совершенно не хотелось, и уж тем более — говорить с ней!

— Да, леди Мариетта? — протянул он устало. — Вы меня искали?

Он говорил совсем не тем тоном, каким ворковал с ней буквально четверть часа назад. Она нахмурилась и капризно надула губки, не понимая причин такой внезапной перемены.

— Вам плохо, господин Мариус? — предположила девушка и не без злорадства добавила: — У вас утомленный вид...

Мариус поморщился, и не думая спорить.

— Вечер выдался непростым! — пояснил он со смешком и выдавил из себя улыбку. — Но поскольку я его хозяин, нужно возвращаться к гостям!

— Не хочется... - томно вздохнула Мариетта, стараясь вернуть их беседе кокетливость. — Здесь так хорошо... так покойно...

Но Мариус не принял ее игры.

— Здесь хорошо, в холле? — он иронично огляделся, пьяно усмехаясь. — Не самое уютное место... я просто провожал отца... а сейчас пора вернуться к гостям, тем более что вам опасно находиться тет-а-тет с чужим мужем, леди Мариетта... молодым девицам нужно быть скромнее...

Он отчитывал ее с тем же садистским удовольствием, с каким до этого дразнил Аннет. Правда, Мариетта не обладала самообладанием его супруги — гневно сверкнув глазами, она вскинула подбородок и торопливо покинула холл, громко стуча каблучками.

Мариус, довольно ухмыляясь, неспешно последовал за ней. Эта короткая стычка приободрила его, и к гостям он вошел с широкой улыбкой.

Мариусу не спалось в эту ночь. Гости разошлись поздно, и он сразу ушел в свои покои, однако сон не покорялся его воле. Не зная, чем занять себя, парень набросил домашний халат и вышел из спальни. У него отсутствовали определенные идеи или даже желания, он просто был охвачен странным лихорадочным возбуждением, требовавшим какой-то разрядки.

В коридоре было темно, но это нисколько не тревожило Мариуса, привыкшего к сумраку ночных улиц. Пожалуй, темнота была его другом, была ближе и понятнее яркого дневного света, обнажавшего все пороки и дефекты окружающей действительности. Полумрак позволял представить мир более идеальным, чем его реальная версия...

Не придумав ничего лучшего, Мариус двинулся к покоям жены, сам не понимая, что собирается предпринять: извиниться за ужасный вечер, продолжить издевки, упрекать во вранье (хотя все, казалось бы, сказано!). Впрочем, он был уверен, что ситуация подскажет, как действовать... поведение жены послужит сигналом: будет ли Аннет смущена, расстроена, обозлена?

Однако дойти до спальни Аннет Мариус не успел. Он был уже совсем близко, когда дверь приоткрылась, и из покоев вынырнула изящная женская фигурка со свечой в руках. Дрожащий свет озарил лицо девушки, и молодой человек с удовольствием узнал Марту.

Марта! Вот кто ему нужен...

Он давно замечал, как мила камеристка его жены. Замечал — но предпринимать активных шагов не собирался, хотя ему и казалось порою, что Марта слегка кокетничает с ним, своим молодым хозяином. Мариусу же доставало остатков совести, чтобы держать благоразумную дистанцию — в конце концов, в этом городе хватало хорошеньких девиц помимо ближайшей помощницы его супруги!

Но сейчас... сейчас все менялось!

— Кто здесь? — испуганно спросила Марта.

Голос ее звонко разнесся по коридору, и Мариус, недовольно поморщившись (не разбудить бы жену!), успокаивающе ответил:

— Это я, Мариус. Не бойся...

Она перевела дыхание и облегченно улыбнулась:

— Ах, милорд! Простите... я действительно немного испугалась... - и девушка с деланной скромностью потупилась. Это, впрочем, не помешало ей мгновение спустя бросить на Мариуса лукавый взгляд украдкой — торопливый, чуть вороватый... очень интригующий!

"Точно кокетничает!" — удовлетворенно подумал Мариус и шагнул к ней.

— Что ты делаешь ночью в этом коридоре? — вкрадчиво спросил парень, остановившись в полушаге от девушки. Он был так близко, что чувствовал запах ее кожи и волос...

— Я помогала госпоже переодеться ко сну... - тихо ответила Марта, снизу вверх взглянув на него. В глазах ее смешались покорность и призыв... манящее сочетание!

— Час поздний, — негромко заметил Мариус, улыбаясь уголками губ. Ему хотелось прикоснуться к телу девушки, распустить ее собранные в тугой пучок волосы, провести по ним пальцами... ощутить нежность сахарно-белой кожи... шелковистой даже на вид!

— Гости поздно разошлись, сэр... - пояснила Марта. К щекам ее прилила кровь, казалось, девушка догадывается о тайных побуждениях своего хозяина... и приветствует их!

— А чем ты планируешь заняться? — невинным тоном поинтересовался Мариус, понимая, как нелеп и в то же время многозначителен его вопрос.

— Я собиралась лечь спать... - едва слышно пробормотала Марта, голос ее звучал хрипловато. — Но... если у вас есть предложения более интересные...

— Есть! — выдохнул Мариус и властно привлек ее к себе. — Есть!

Он прильнул к ее теплым податливым губам и поцеловал жадно, на правах собственника. Припал к ней, как изголодавшийся путник, бездумно и неистово, позабыв обо всем. И Марта отвечала ему, отвечала охотно, страстно... так, словно сейчас исполнялось самое сокровенное ее желание.

Ночь их завершилась в покоях Мариуса, в его просторной постели...