Опасное Притяжение

Глава 19

Кристал вошла в сад, изо всех сил стараясь держаться спокойно после горячей схватки с Ардэном. Слуги продолжали толпиться на садовых дорожках, но их господина уже не было в доме. Она могла судить об этом по наступившей тишине и вялой безразличности, с которой слуги собрались у входа. Когда Ардэн отсутствовал, в доме ощущалась какая-то странная пустота.

— Идите, — мягко велела она им. — Продолжайте, как обычно, заниматься своими делами.

Слуги послушались, как будто Кристал была хозяйкой дома. Один за другим все разошлись по местам. Она понимала, что потом они все равно соберутся в отдаленном уголке, чтобы поразмыслить о случившемся и обсудить сплетни. Последним удалился Миронэй. Мальчик держал за ноги пестрого цыпленка и направлялся в сторону кухни. Кристал слабо улыбнулась юноше, прежде чем он ушел.

К ней подбежала Найтин: — Господин забрал с собой Ронга! Он так разгневан, что может... — старушка хлюпнула носом и промокнула его платком, глаза ее были красными и опухшими.

— Никто из вас не пострадает. Клянусь.

Найтин продолжало трясти.

— Но Ард... он не потерпит неповиновения. Ронг молод и горяч.

— Ронг приносил клятву господину?

— Да, госпожа Кристал, — тихо сказала старушка, — как и все воины и слуги.

— А ты?

— Я ему верна и без всяких клятв.

— Скажи Найтин, Ронг мог нарушить клятву?

— Мог, но тогда... он умер бы.

— Ты знала, что он не доставит письмо ведь так? — мягко спросила ее Кристал.

— В вашем письме не было ничего против господина, — удивленно воззрилась на госпожу пожилая женщина. — Ронг мог доставить письмо.

— Но не доставил, и оно оказалось у господина Даэрона.

— Нет-нет... — запротестовала старушка и тут же замолкла, тихонько усевшись на краешек скамьи. — Я не могу сказать, почему Ронг так поcтупил и не передал письмо по назначению. В вашем письме не было злого умысла, и оно не навредило бы господину.

— Не переживай Найтин, — улыбнулась Кристал причем голос ее звучал гораздо более уверенно, чем она чувствовала себя на самом деле. И знала, что с Ронгом ничего не случится. Все же Кристал ощущала вину перед ними, что вовлекла их в свою паутину хоть и проиграла.

Ардэн Даэрон, прежде всего, был воином, привыкшим к дисциплине и повиновению, размышляла про себя она. Он хотел обладать полной властью над всем, даже над тем, что может случиться между ними. Особенно над этим. Правда, он запугал всех безудержным гневом, а потом целовал и мучил ее, пока она не стала за него цепляться.

Кристал крепко обхватила себя руками. Все ее тело казалось набухшим, проснувшимся и переполненным новыми ощущениями. В конце концов, ему нужен от нее только месяц, продолжала размышлять она. Она не должна так беспокоиться. Когда утихнут соблазн и физическое желание, у него больше не будет причин удерживать ее при себе. И он дал Слово.

Прядь волос упала ей на глаза, и она откинула назад непослушный локон. Солнце собиралось спрятаться за тучи. До наступления темноты у нее оставалось не так много времени. Ей нужна свобода и покой. Она обязана подумать. Именно в умении выживать при любых условиях заключался подлинный ее талант. Только согласившись на его условия, она будет жить так, как мечтала.

Но разве только условия были причиной ее согласия?

Кристал позволила Найтин взять себя за руку и увести в покои, будто бы она была бессловесной куклой. Казалось, эта лестница никогда не кончится. Каждый шаг давался ей с большим трудом. После взрыва эмоций она чувствовала себя ослабленной и опустошенной.

Они вместе вернулись на ее половину. Кристал присела в кресло в покоях и начала распускать волосы. Найтин стала ей помогать, вынимая шпильки и разглаживала волосы нежными, заботливыми руками. От ласки и доброты пожилой женщины у Кристал комок застрял в горле. Покинув этот дом, она больше всего будет скучать по старушке.

— Моя госпожа должна знать, что господин Ардэн никогда не причинит ей вреда, — проговорила она, сжимая ее руку.

— Найтин слишком доверчива.

— Ардэна за многое ждет расплата в другой жизни, но он никогда не причинит зла вам.

Кристал подавила горькую улыбку, а старушка исчезла ненадолго и вернулась из туалетной комнаты с гребнем. Кристал взяла его из ее рук.

— Найтин, пожалуйста, оставь меня одну.

Пожилая женщина кивнула и поспешила прочь. Дверь со скрипом за ней закрылась.

Оставшись в одиночестве, Кристал в изнеможении откинулась на спинку кресла, закрыв глаза и сложив руки на груди, чтобы успокоить дыхание. Волна страха, раздражения и возбуждения накрыла ее, и она резко запрокинула назад голову. Это то, чему научил ее император Иллирий во дворце. Никогда не показывать ни малейших эмоций на публике. Только оставшись в одиночестве, можно дать волю чувствам.

Кристал крепко зажмурила глаза, но еще сильнее ощутила натиск яростных губ даргайца. Это слияние гнева и желания гораздо опаснее, чем угроза насилия, подумала она. Его желание контроля над ней оказалось сломлено на диванчике в парадных покоях, и Кристал была тому виной, приветствуя опасность и требуя большего. И все же ей удалось достичь цели. Ардэн собирался не только отпустить ее, но сами даргайцы встанут на сторону второго принца. Они оба получат то, что хотели. Она — долгожданную свободу, он — свой драгоценный контроль.

Они ходили вокруг да около недели. Кристал следовало наконец покончить со страхом и искушением. Она жаждала Ардэна. Он пробудил в ней эмоции, которые, как ей казалось, она никогда не испытает. Стоило ей оказаться рядом с ним, и ее неудержимо тянуло до него дотронуться. От его прикосновений ее переполняло желание, и она теряла всяческое представление о реальности. Такого с ней никогда не было. Она всегда доставляла удовольствие императору, делала то, чему ее учили, чему учил он. Но, чтобы помимо тела и душа желала большего? С Императором этого так и не удалось достичь.

Кристал невольно вернулась мыслями в прошлое...

***

Императорский дворец — 746 года десятью годами ранее.

После того, как даргайец ее нашел и вернул во дворец, Главная Дама О'Халле отвечающая за наложниц и порядок в императорском дворце поместила ее в комнату для слуг. Кристал была наказана и ей было поручено заниматься черновыми работами на кухне. Но через две недели главная дама вновь поселила ее на половине для наложниц. Кристал поняла, что наказание ее закончилось. Ночью ее повели к императору.

Она вся дрожала, приближаясь к императорским покоям. Одежды в которые ее обрядили, волочились по полу и, казалось, становились тяжелее с каждым шагом. Впереди нее по длинному коридору шла Дама О'Халле. В гнетущей тишине Кристал могла разобрать неровный ритм своего собственного дыхания. Облако благовоний буквально окутывало ее. Запах цветущего апельсинового дерева, любимый аромат императора.

Другие наложницы приглушенно ворковали и вздыхали, когда Кристал увели для длительных приготовлений. На их лицах она видела смесь любопытства, зависти и страха. Она вошла в его покои, ладони ее стали мокрыми от выступившего пота. Когда из-за шелкового занавеса появился император, она испуганно вздохнула.

— Неужели мой вид так ужасен? Поэтому ты сбежала?

Она низко склонила голову, не зная, что ответить. Когда он подошел к ней ближе, Кристал, чтобы скрыть смущение, пристально уставилась на его туфли. От вышитого сиреневого узора зарябило в глазах. Мучительно заболела склоненная в бесконечно долгом поклоне шея.

— Простите, — прошептала Кристал.

Император повернул ее голову к себе, приподнял подбородок и внимательно посмотрел в лицо.

— Твое лицо вдохновляет мужские видения.

Император показался ей еще более старым, чем раньше. Печальный и почти седой. Кристал молилась, чтобы он не прочел столь недостойные мысли на ее лице. Считалось, что император само совершенство и выглядит божественно в глазах подданных. Испуганная наложница судорожно прижала руки по бокам, пока он продолжал осмотр. Когда император приказал слугам и придворным покинуть покои, сердце ее забилось так громко, что едва не заглушило слова всесильного властителя.

— Не бойся, моя красавица.

— Ваше императорское величество должны знать... — голос ее срывался на шепот, — должны знать... Я никем была не тронута, когда убежала. Только вы.

— Император знает, — ответил он, и в голосе его прозвучали слегка приободрившие ее добрые нотки.

Он начал распускать ее волосы, методично вытаскивая сильной рукой из ее прически шпильки и булавки, и Кристал заметила искру желания в его взгляде. Она вздрогнула, когда император коснулся ее щеки. К счастью, казалось, это его не оскорбило.

— Иди в постель.

Мысли путались, бешено вращаясь у нее в голове, когда она прошла за занавес. Те три ночи с ним были для нее мучением, хотя она помнила, что он был нежен. И все же...

Кристал легла, тесно прижавшись спиной к мягкому матрасу, по-прежнему полностью одетая. Захочет ли император раздеть ее? Ожидает ли, что она сама снимет с себя одежды?

Она уставилась на дракона, изображенного на раме балдахина у нее над головой, и попыталась проследить взглядом его змеиное тело, извивающееся среди искусно вырезанных струек дождя и грозовых облаков. С ней случилось то, чего все наложницы гарема страстно желают, наряжаясь и прихорашиваясь, надеясь привлечь к себе внимание Императора. Его милость означала статус и привилегии.

Когда светильники в императорской спальне почти прогорели, она по-прежнему лежала на спине и ждала. Кристал повернулась на бок и всмотрелась за вышитый занавес. Она не слышала императора, не видела его силуэт сквозь полупрозрачную материю. Он может оскорбиться, если она посмеет сойти с постели, чтобы отыскать его, подумала она, и она уже устала рассматривать дракона над головой. Его широко раскрытая в нелепой улыбке морда словно издевалась над ней.

Кристал не помнила, как заснула, но опочивальня уже погрузилась во мрак, когда она внезапно проснулась. Ее кожа зудела из-за многочисленных одежд из шелка и газа, все еще надетых на ней. Она чувствовала рядом с собой тепло императорского тела. Он не тронул ее и пальцем. Единственным прикосновением императора стало случайное касание ее плеча рукой, когда он повернулся во сне.

На следующий вечер ее вновь к нему призвали. И еще через день.

Но все эти дни он просто спал с ней рядом.

На пятую ночь он развязал на ее одеянии широкий пояс. Не отводя глаз от ее лица, он спустил шелковые одежды с ее плеч и позволил им упасть к ее ногам. Его зрачки потемнели, он ничего не сказал. Не сделал ни малейшего движения в ее сторону.

Кристал видела желание в его взгляде.

Император долго смотрел, как она стояла перед ним с упавшими к ногам одеждами.

— Кристал. — Наконец он поднялся и мягко взял ее за плечи. — Ты очень красива.

В эту ночь, как и в последующие, он предъявил на нее свои права. Он проявил к ней неожиданную доброту. Он был с ней нежен и чуток. Он возбуждал ее тело умело. Он учил ее доставлять ему радости. Больше она не видела в нем старого или неприятного на вид мужчину. Он так привязался к ней, что не хотел расставаться ни на минуту. Пройдет очень много времени, прежде чем вид его перестанет приводить ее в трепет. Ведь весь дворец, вся вселенная вертелись вокруг персоны императора.

Да, положение наложницы не так прочно, как хотелось бы. Император мог в любой момент оставить свою фаворитку и обратить свой взор на новую. Сперва это не очень беспокоило Кристал. Она думала, что как только он ее отошлет и охладеет к ней, она покинет дворец и наконец будет свободна. Так она по наивности думала раньше.... Так она думала пока не погрузилась в интриги, заговоры и борьбу за свою жизнь. И это заставило Кристал крепко задуматься. Ей придется провести в этом странном мире всю жизнь. И она может выбрать, кем быть — жалким дрожащим существом или покорной, но любимой женщиной под защитой императора. С тех пор Кристал ревностно охраняла свою власть. Как и жизнь, стараясь стать по-настоящему незаменимой. Даже когда Император решал политические вопросы, она стремилась быть рядом. Она расспрашивала его о политике и порою давала весьма толковые советы, правда, с предельной осторожностью, не навязывая собственного мнения. Государственные чиновники замечали, как Блистательная Кристал постепенно прибирает императора к рукам, но тоже ничего не предпринимали, потому что она не только очаровывала их, но и знала о каждом их темном секрете. Кристал никогда не устраивала заговоры и не брала на душу смертельные грехи, ее жизнь заключалась только в том, чтобы выжить.

С каждой проходившей неделей, месяцем, годом, ее новая жизнь становилась для нее все более понятной и привычной.

Она надеялась, что сумеет его полюбить...

Но полюбить она его так и не смогла, ее душа никогда не была затронута, зато это чувство заменяли ей, — привязанность к нему, забота, участие в его жизни, радовать его, веселить и учиться у него всему. Он был ее покровителем и единственной защитой при ее правильной игре.

И с годами Кристал обрела власть над императором, ловко и умело угадывая все его пожелания. Она всегда брала инициативу в свои руки, чтобы он зависел от ее ласк, жаждал именно их. Когда он засыпал она еще долго смотрела на дракона под балдахином. Она всегда смотрела на него, когда император занимался с ней любовью и не видел ее лица.

А в глазах императора она всегда читала восхищение, подобное тому, с которым взирают на изящную миниатюру на шелке или на закатное небо. Он не любил ее, но он восхищался ею, ее молодостью, он боготворил ее все те годы, что она провела с ним.

Последние два года император к ней не прикасался, но никогда не отпускал от себя. Так Кристал поняла, что его мужская сила ослабла.

В ту ночь, когда император повернулся к ней спиной и уснул, Кристал уткнулась в заплаканную подушку щекой. Ее положение в качестве его фаворитки, было безопасным, пока он жив. Последние два года были для нее адом. Император был болен и медленно угасал, а Штефан не давал ей вздохнуть, он был везде, где бы она не появлялась. Когда император слег и не смог больше покидать постель, Кристал добровольно себя заточила в императорских покоях и выходила из них только при сопровождении кого-то, чтобы избежать встречи с первым принцем и не оставаться с ним наедине.

Но, когда умирающий император в присутствии сыновей и жен сказал о ней, что она свободна, Кристал расслабилась. Его воля неоспорима и Штефан ей больше не угроза. Но все обернулось иначе...

***

Кристал очнулась от воспоминаний обнаружив, что по-прежнему сжимала в руках костяной гребень, острые концы которого врезались ей в ладонь. Гребень выскользнул из онемевших пальцев, едва она поднесла его к волосам.

Найтин вернулась и подняв упавший гребень продолжила расчесывать волосы госпожи намеренно избегая любых разговоров о сегодняшних событиях. Тишина мучила Кристал, заставляя ее вновь и вновь думать о Ардэне и его предложении. Наложницы никогда не заключают сделок ради удовольствия. Они стремятся к безопасности, комфорту и достатку. Ардэн просил ее, чтобы она пробыла в его доме месяц. То есть определенное количество дней от одной полной луны до другой. Это не было похоже на просьбу очарованного ею поклонника. Он собирался вступать в войну и поэтому нуждался в кратких, определенных отношениях... А она?.. Она уже, и сама не знала, чего хотела.

— Госпожа Кристал, вы побледнели.

— Мне нужно подготовиться к сегодняшней ночи, — мысли ее были уже далеко.

Не спрашивая ни о чем, старушка принялась помогать. Кристал следовало принять ванну. Волосы надо было уложить, а кожу надушить благовониями. Она должна предстать перед ним во всеоружии. Она испытывала неописуемое удовольствие, видя, какое восхищение приводит его ее красота. И она вела себя немного иначе, излучая совсем иное очарование, чем во дворце. С ним она была наконец-то женщиной, а не инструментом для удовольствий.

Что ждет от нее даргайец сегодня ночью? Какой он себе ее представляет? Как быть ей с ним?

Как можно надеяться на то, что императорская наложница будет богиней в постели, если ее учили ублажать только одного мужчину — императора?

Император Иллирий Оноройской Империи