Остров (не) везения

Глава 19 Кира

Сиди не сиди, а обед по расписанию.

Мы появляемся на общей поляне именно в тот момент, когда кулеш сварен, шашлыки приготовлены, овощи нарубаны, короче — поляна накрыта.

— Если бы Смирнов не телепался позади вас, — шепчет мне Ника, — я бы подумала, что вы с Кирилл Сергеичем безбожно трахались прямо в кустиках. Или у вас «лямур дэ труа».

— Я вообще не с ними была, я в других кустиках писала.

— Два часа?

— Ника, что ты хочешь услышать, что мы трупы обсуждали?

— Ладно, не кипятись. Все равно он в тебя втюрился. Я ж не слепая?

— Кто, Смирнов? Так он влюблен во все, что с сиськами и младше пятидесяти.

— Та, при чем тут Смирнов… Кирилл твой…

— Не мой он, — бурчу себе под нос.

Вот тоже, проблема из проблем. Еще вчера, все было просто: он — накосячил, я — в обиде. А сейчас? Что значит: «Я буду за тобой ухаживать?». Получается, во-первых, он не чувствует себя виноватым. А во-вторых — что входит в перечень ухаживаний?

Смотрю на него украдкой. Ну красивый же, спасу нет. Вон как на него поглядывают стерляди, как на личинку, тьфу ты, приманку. А улыбается как? Не мужик, а мечта… Моя. Только что с ним делать? Он же не машина, как эксплуатировать-то? А гарантийный талон дадут, а какой у него пробег, а страховка есть, а техосмотр, когда был?

Шутки шутками, а боязно мне. И хочется, и колется. Тут бы помог совет тети Маши, но она обязательно, «по секрету», расскажет папе, а он парень резкий.

Может почитать житейскую мудрость в интернете. Пишут же люди умные статусы… А я, как не задумаюсь, только одно слово всплывает — «Жопа».

Ладно. Меня накормили, соком напоили, пора линять. Спасибо этому дому, пойдем к другому. Наклонилась к Нике, поцеловала ее в щеку, подхватила свой рюкзак и, под общий хохот, ор и гомон, скрылась в ближайших кустиках. Я дорогу знаю, я ж не Борис Зигмундович, у меня встроенный компас в голове: строго на север, два градуса поправка на ветер.

Иду на своей волне. Ничего вокруг не вижу. Поднимаю ногами ворох листьев. Как в детстве. Только мысли недетские. Перескакивают с одной на другую, как воробьи с ветки на ветку…

И тут… Опа-на… опа-ча… Стоячий член, фаллос, писюн, короче хрен… Поднимаю глаза. Передо мной стоит мужик, явный любитель потрусить своим хозяйством. Глазки бегают, ручки подрагивают, сам стремненький… Ух, какой хорошенький! Он весь на эмоциях… Его прет от моего замешательства. Просто я не ожидала в два часа дня, при свете солнца, так сказать, в общественном месте увидеть подобное. Тут мамки с детьми гуляют, люди собачек выгуливают. И рядом бродит такое чудо небритое.

Опускаю глаза опять к его инструменту. И задаю вопрос.

— А че такой маленький? На распродаже что ли отхватил?

— Хочешь потрогать? — спрашивает он меня. Непрошибаемый. Рожица красненькая, походу кровь не туда прилила.

— Еще чего, вон там у тебя прыщик какой-то…

— Где? — он опускает голову, чтобы посмотреть.

— В пизд…, - прилетает ответ сбоку и удар левой горе эксгибиционисту. Падает мешочком к моим ногам, и прикрывает плащиком свое сокровище.

Чем там хвастаться? Вот ладно у Кирилла… Кстати, а что он здесь делает.

— За тобой глаз да глаз…

— Ты прямо за меня переживал, или за него? Если за меня, то не стоило… Я б сама разобралась.

— Ага, деловая, носи тебе потом передачки в СИЗО… И что ты там так долго рассматривала?

— Прыщик.

Кирилл закашлялся, а я принялась стучать его по спине.

— Хватит. Ты дух вышибешь, так по спине стучать.

— Да, Петька говорит, что у меня рука тяжелая. — Как-то не по-доброму он на меня зыркнул за упоминание Петра. А что, он же как член семьи… Маленький и вяленький.

— Так ты домашний тиран?

— Пока, желающий жить со мной на одной территории не было. Поэтому — не знаю, — бурчу себе под нос. Папа не в счет. И тетя Маша. И…, - а с этим что делать-то? — отвлекаюсь от подсчета «И».

— Сейчас позвоню в дежурку по району. Пусть пакуют.

— А я буду жертвой? — класс, всегда мечтала узнать систему изнутри. Как делают вызов по повестке, участие в судебном процессе…

— Мечтай. Не умеешь ты скрывать свои эмоции. У тебя ж на лице написано — УРА!!! Напишу рапорт и отправят его в дурку. Сто процентов на учете состоит. Искал приключений на свою жопу, пусть теперь внутримышечно получит порцию.

— Эх, а мне-то, что делать?

— Стоять рядом и молчать.

Весь процесс занял минут тридцать. Полицейские быстро приехали, забрали мужика, который к тому моменту оклемался и смотрел на нас затравленным взглядом. Да, если не дружишь с кукушкой в своей башке, то это прямо — горе… Просыпаешься утром, а у тебя крыша поехала, а какой таракан ею рулит — ты не в курсе. Ужасно.

— Пошли, — говорит мне Кирилл.

— Куда?

— Домой тебя отвезу. Или в психушку за компанию хочешь?

— Меня не возьмут.

— Почему? — еще и удивляется.

— Там принцип знаешь какой?

— Какой?

— Кто первый халат одел, тот и врач… А если он сам не отдаст, так я отберу. — Смешно ему. А мне б сейчас психолог не помешал. У меня столько вопросов скопилось, что лопатой можно перекидывать.

— Поехали, горе. И откуда ты такая на мою голову взялась?

— Все претензии в письменном виде принимает папа с восьми до семнадцати, адрес у Никитоса своего спроси.

Садимся в машину. Трогаемся и какое-то время едем молча. Кирилл первый нарушает тишину.

— Почему ты ушла? Неинтересно с одногруппниками?

— Сейчас начнутся пьяные танцы. Это не мое. У меня ж спортивный режим. Расслабляться нельзя.

— Тяжело?

— Привычка.

— А почему дзюдо?

— Потому что папа занимался дзюдо. Был еще бокс, но я думаю, что сломанный нос меня бы не украшал. Да я и так, отбитая на всю голову, а бокс как-то мозгов не добавляет.

— А мать?

— Она умерла, когда мне было три. Машина сбила.

— Прости.

— Угу. А ты, почему ушел… тогда?

— Если скажу правду, не поверишь, скажешь, что отмазываюсь.

— Что, прав был Петька, по сральным делам?

И тут он начинает хохотать, аж машина пару раз вильнула из стороны в сторону.

— Боже, Кира… Ты нечто…

— Ну уже радует, что не черти что.

— А если серьезно, то ходил за завтраком, хотел сделать приятное.

— В пять утра?

— Да я всю ночь на тебя пялился, пять утра для меня было уже нормально… А ты так бежала к этому… И ни разу не обернулась.

Сижу, смотрю в окно, жую свою нижнюю губу и сдерживаю улыбку. Приятно же. Что я там говорила про то, что я — скала? Может быть ледяная скала, потому что я таю…

Дорогие читатели! Буду рада вашему вниманию: "Мне нравится", "Репостам", "Подписке", комментариям и наградам. Спасибо. Даже бесплатное сердечко, посланное вами моему Музу, радует его не передать как. Если вы все еще здесь, значит вас зацепило…