Остров (не) везения

Глава 21 Кира

— Ну не молчи, говори уже, а то ты страшно пыхтишь, — говорю Кириллу, который вцепился в руль так, что аж костяшки побелели.

— Я же тебя просил отшить Петра. А что вижу?

— Так и мне не нравится, что я вижу… Или только мне запрещено общаться с противоположным полом?

— Ты о чем?

— Я о нашей инстадиве, которая прилипла к тебе в коридоре, а ты мило улыбался и кивал как болванчик.

— Да я даже не помню, что она от меня хотела! — взревел Кирилл. — На работе мозгоебка, так еще и девушка меня в хуй не ставит.

— А я твоя девушка?

— А ты разве не поняла!

— Нет! Я тупая и фразу: «Я буду за тобой ухаживать», воспринимаю как обещания Деда Мороза обратить на меня внимание один раз в году. И что ты прицепился к Петру? Он мой друг! — Разговариваем на повышенных тонах. И как мы уживемся, если оба темпераментные?

— Дружите организмами? — рычит Кирилл.

— А вот это обидно слышать от человека, который был у меня первым. Или ты думаешь я работала другими местами, оставляя цветочек для лоха?

— Вроде меня? — Кирилл зол, очень. Он пышет негативом. За что?

— Придурок ты, а не лох. — Останавливает машину возле спортклуба. — Говорю один раз, Золотаревы два раза не повторяют… Петр никуда не денется, он мой друг детства, который прошел со мной и порку от папы, и воровство яблок из соседского сада, и первый опыт со спиртным, но… никогда у меня с ним ничего не было. Если это как-то потешит твое самолюбие, то за всю свою жизнь я видела армию мужиков, но зацепил меня только ты. — Открываю дверь и выхожу. Вот и первая ссора. Жить не живем, спать не спим, а на эмоции друг друга выводим на раз.

Делаю несколько шагов и стопорюсь. Хочу вернуться. Попросить, чтобы верил, не обижал беспочвенной ревностью, но что-то толкает меня вперед, не дает сделать эти несколько шагов назад. Пусть остынет. Сейчас не услышит.

И вот как мне с таким настроем ступать на татами? Я ж сейчас всех порву как тузик грелку. Внутри клокочет адреналин, я как натянутая струна, только тронь — взорвусь и заляпаю всех внутренними противоречиями.

Наверное, у меня на лице все написано, потому что тренер не ставит меня сегодня ни с кем в пару. Отрабатываю приемы на нем, по полной. Сам дал отмашку, надеется, что меня попустит. Может быть…

Сил нет. Выхожу из спортклуба. Меня ждет такси, которое я заказала заранее, никого не хочу видеть. Капюшон на голову, наушники в уши…, есть только я и моя реальность. Утром будет солнце, завтра будет другим.

Собираюсь в институт более тщательнее, чем обычно. Черное платье, тонкая кожаная курточка, легкий макияж, даже локоны накрутила. И это при том, что Кирилла сегодня не будет. Просто для себя. Почувствовать беззаботность, легкость, молодость.

Ника сегодня не пришла. Это был первый минус сегодняшнего дня. Вторым минусом был Смирнов, который прилип, как банный лист к заднице. А третий минус, добил меня своей спонтанностью. У меня сломался каблук на туфле. Стою посреди улицы, держусь за фонарный столб и шиплю себе под нос.

Поднимаю туфлю, опираюсь плечом о столб и рассматриваю ее. Каблук висит на одной сопле, и что с ним делать. Доламываю его и обуваю уже чешку. Где-то я такое видела… Начинаю шаркать целой туфлей, пытаясь отломать целый каблук. А он ни в какую. Падлюка. Вот же пападос.

— Сука ты последняя, ломайся, давай… Ну кто ж так клеит-то, а? Оторвать бы руки этому мастеру, который клей на каблуки намазывает, в задницу засунуть и клеем замазать. Ядрены пассатижи…

— Девушка, вам помочь? — слышу за спиной приятный мужской голос.

Видели когда-нибудь мем про кота, которого поймали на горячем?

Так вот, сейчас на месте этого кота я… Ошарашенная открытием, что мои бурчания мог слышать посторонний, цепляю на лицо наиглупейшее выражение и медленно поворачиваюсь в сторону говорящего.

«Да иди ты!» — чуть не ляпнула я.

Передо мной стоит мужчина лет под сорок, или чуть за сорок. Высокий, приятной наружности, в дорогой одежде. И… у него легкий прищур глаз, и светло-каштановые волосы.

— А? — вопрос отстало-умственной особы. Пять баллов.

— Я спрашиваю, вам помочь?

— Если вас не затруднит, — вот Кира, умеешь, когда захочешь, — у меня каблук сломался. Второй никак не поддается…

Он присаживается передо мною, берет за лодыжку и снимает целую туфлю, одним ловким движением отламывает каблук и одевает обратно на ногу. Руки у него горячие, где он держал ногу, там до сих пор чувствуется жар. Поднимается и смотрит прямо мне в глаза.

А я как сканер… Запоминаю каждую морщинку на лице, если что, мне ж потом фоторобот составлять… Кто о чем, а Кира о своем.

— Я бы хотел вам помочь.

— Чем?

— Я могу подвезти вас домой. Не сочтите за назойливость и не подумайте, что я какой-то там… Просто помощь.

Не может быть! Спасибо тебе, господи! На меня клюнул маньяк. Ура!

Нельзя терять лицо. Я милый Ангел…

— Мне… как-то не удобно, я вас совсем не знаю. А папа учил меня к незнакомым людям в машину не садиться…

— У вас очень умный и заботливый папа, — улыбаясь говорит он. Ну, улыбка такая… открытая, так и не скажешь, что псих. Кирилл вчера вечером в машине больше на психопата был похож, а этот прямо мистер «английский аристократ», — а неудобно, это когда на ногах вот такая обувь, воспользоваться же предложенной помощью, которая идет от чистого сердца и без дурных помыслов, очень даже удобно.

Как сказал, прямо философ… Надо бы его с психолочкой свести, походу она старая дева, вот пусть мозг друг другу и трахают. Это я, конечно, подумала, а сказала другое.

— Ну, раз без дурных помыслов, то подвезите. Мне правда недалеко ехать.

— Вот и отлично. А зовут меня Георгий, — в нескольких метрах от нас стоит черная машина представительского класса, а за рулем водитель. Ю-ху!!! Вот это поворот, это точно мой клиент. Спасибо, спасибо, господи! Обещаю быть хорошей девочкой, слушаться папу, помириться с Кириллом, выиграть золотую медаль, ну и тебе свечку поставлю.

Машина проезжает эти несколько метров и останавливается возле нас. Номер я, естественно, сфотографировала, записала и приобщила к делу.

Георгий галантно открывает мне дверь, и я сажусь в машину. Надо как-то придушить внутреннюю радость, а то того и гляди начну лыбиться, еще и в пляс могу пуститься. Вот кто назовет меня нормальной? Другая бы бежала босиком от маньяка хоть по раскаленным углям, хоть по битому стеклу, а я радуюсь… Но лучше я, я хоть постоять за себя смогу.

Дверь с другой стороны открывается и садится Георгий.

— Это Захар, — представляет он водителя. Блин, я даже на него и не обратила внимание. Он вроде есть, но какой-то неприметный.

— Куда едем, — спрашивает водитель.

Я называю адрес, и машина трогается.